"Шо? А хто вас просив це робити?"

Раньше всё-таки было как-то честнее.
Воевали, гибли - да.
Но были рамки.
Не писаные, но понятные.
За мёртвых - не торговались.
Мёртвых - хоронили.
Даже если враг - всё равно по-человечески.
Война - войной, а мёртвые - уже не враги.
Это тишина.
И да, хохлы отказались забирать тела.
Своих же сыновей, отцов, дедов.
- Нам это не надо, - говорят. - Зачем нам ваши инициативы?
Лучше - где-нибудь в лесополосе.
Безымянно.
По-тихому.
Или на другой стороне войны, где их собрали, опознали, заморозили -
в уверенности, что рано или поздно тела заберут к своим: к матерям, жёнам, детям.
По-че-ло-ве-че-ски.
Чтоб было куда прийти. Сесть, поплакать, налить стопочку…
"Шо? А хто вас просив це робити?".
Не считать.
Не платить.
Не вспоминать.
Если принять - значит признать. Что трупов много. Что кто-то за это отвечает.
А так - нет тел, нет дел.
Совесть свободная от улик.
Но зато - брифинги:
- Мы готовы к обмену тел в равных долях.
В равных?!
Не получается у вас "в равных". А не "в равных" - зрада зрадющая получается.
Имидж важнее. С хештегом "непобедимы".
А пока - матери сидят в чате.
Пишут друг другу:
- Давно не выходил на связь?
- С февраля.
- А мой - с декабря.
- Писали, что погиб. Но тела нет.
- Значит, не погиб.
- Нет, милая, нет.
И обе понимают, что это за "нет".
Там, за надеждой, прячется отчаяние.
С которым никуда не пойдёшь.
Особенно туда, где не любят даже своих мёртвых.
Где не считают их своими.
Потому что боятся их.
Как доказательства.
Как улику.
Поэтому не будет у вас страны.
У страны, которая боится своих павших, нет будущего.
Только вот ещё дёргается.
На фоне флага.
Под "щеневмерла".
А похоронит - Россия.
Те, кто не выбрасывает свою душу - всегда живы.
Ну а те, кто бросает мёртвых - давно уже мертвы сами.

https://t.me/ShlyapaChelentano/4602