Новосибирские ученые знают, как сделать коронавирус безопасным

Специалисты Центра профилактики тромбозов нашли способ превратить смертельный COVID-19 в обычный грипп. Об этом открытии Сибкрай.ru рассказал руководитель Центра, кандидат медицинских наук Андрей Громов.

— Андрей Александрович, вы действительно знаете, как вылечить коронавирус?

— Нет, я не вирусолог и лечить эту инфекцию не возьмусь. Но мы смотрим на проблему с другой стороны. Мы знаем, как снизить последствия вирусной инфекции до минимума. Ведь люди умирают не от вируса, а от его осложнений. Если удастся их избежать, то великий и ужасный COVID-19 будет не опаснее обычного гриппа и наш иммунитет сможет с ним справиться.

— И на чем основана ваша уверенность? Вы ведь сами не имели дело с больными коронавирусом?

— Дело в том, что эпидемия COVID-19 стала для человечества таким потрясением, такой общепланетарной угрозой, что мировая наука пошла на беспрецедентные меры. Ученые начали обмениваться информацией в экстренном режиме. Китайские исследователи опубликовали в крупнейших журналах подробные протоколы о течении вирусной инфекции. И я, как специалист, который разрабатывает технологии по диагностике и лечению тромбозов, увидел слабое место применяемой сегодня терапии. Дело в том, что весь мир лечит вирус, то есть пытается уничтожить сам возбудитель. А мы решили, что, пока средство против вируса не найдено, надо сконцентрировать силы на предупреждении последствий и осложнений.

Сейчас в мире против COVID-19 используется два способа лечения. Первый – это противовирусные препараты, китайские врачи в основном применяли Рибавирин. Второй – мощные противовоспалительные вещества, призванные не допустить развития пневмонии. Те, что действительно эффективны, это тяжелые антималярийные средства, такие как Хлорохин, Гидроксихлорохин. Про них уже много писали. Но, как показывает опыт, этих препаратов недостаточно.

— А что предлагаете вы?

— А мы нашли у этой инфекции слабое место. Как известно, она поражает один орган – это легкие. Там у нас происходит главная «битва». Поэтому именно легкие мы и решили защитить – не дать развиться в них патологии. Ведь пневмония начинается не в первый же день. Инфекция распространяется достаточно медленно. Вначале она «оккупирует» носоглотку, потом постепенно «доползает» до легких. Поэтому у врачей есть возможность выиграть время.

В России ситуация пока не настолько серьезна, насколько была в Китае. У нас где-то 23% больных переносит инфекцию в бессимптомной форме, у них вирусная нагрузка небольшая, иммунитет справляется с болезнью самостоятельно. У 63-65% больных развивается вирусная инфекция по типу гриппа или парагриппа. И лишь у 14% все перетекает в пневмонию. Это данные Роспотребнадзора. До трети больных с осложнением в виде воспаления легких не выживают. И умирают они именно от пневмонии. Причем протекает она катастрофично. Даже у тех, кто выздоравливает, развиваются спайки. То есть легкие стягиваются рубцом соединительной ткани, и человек на всю жизнь остается с дыхательной недостаточностью – фактически становится инвалидом. Так вот, если остановить развитие пневмонии, то с вирусом иммунитет сможет справиться сам.

— Но разве наша медицина пневмонию лечить не умеет?

— Речь идет не об обычной пневмонии. Тут вот в чем дело. COVID-19 – умный вирус. Попадая в легкие, он ждет реакции иммунитета. А иммунитет бросает туда все свои защитные силы, это и лейкоциты, и специальные белки, и NK-клетки, и Т-лимфоциты, и макрофаги… Они действуют, как артиллерийские снаряды или гранаты. Идет взрывная реакция. То есть вирус-то они уничтожают, но при этом повреждают еще и окрестные ткани. А легочная ткань – она же вся пронизана кровеносными сосудами. И побочный эффект этой битвы – стремительный отек легких. Дыхание начинает нарушаться. Причем чем больше «стараются» наши защитники, чем больше они выбрасывают воспалительных белков, тем сильнее повреждаются родные клетки.

— Получается, чем активнее организм борется, тем скорее он проигрывает?

— В том-то и дело! И смотрите, что происходит. Эти «взрывчатые вещества», которые клетки иммунитета выбрасывают для нашей защиты, они повреждают стенки сосудов. И тогда в легкие, в дыхательные пузырьки (альвеолы) проникает плазма крови. В ней содержится фибриноген – крупный волокнистый белок, он нужен для того, чтобы закрывать повреждения сосудов. То есть в принципе фибриноген защищает нас от кровотечений. Но в этом случае он начинает работать против организма.

Хитрый вирус оборачивает ситуацию в свою пользу и использует фибриноген для собственной защиты. Он выстраивает вокруг себя своего рода крепостные валы, стены, окопы, блиндажи, так что к нему уже не подобраться. Но хуже другое – в легких, таким образом, образуются многочисленные микротромбы.

— То есть вирус обращает наш иммунитет против нас самих?

— Вот именно. Фактически он использует нашу защитную систему в своих собственных целях. В этом и состоит хитрость. Недаром же все отмечают, что это очень умный вирус, он специально вызывает в человеческом организме такую взрывную волну – он нас провоцирует. Он изначально «знает» этот механизм и рассчитывает им воспользоваться, чтобы вот так сразу окопаться, огородиться и защититься от организма тромбами.

В результате тромбы заливают легкое, сдавливают его со всех сторон – и как итог мы имеем все эти тяжелые случаи вплоть до летальных исходов. Если мы сумеем остановить процесс тромбообразования, проблема будет решена – вирус потеряет свою смертоносность.

— Но ведь наверняка этот механизм известен не только вам?

— Нет, конечно. Мы не единственные в мире такие умные. Но есть один момент. Я специалист по тромбозам. У врачей, которые борются сейчас с COVID-19, нет опыта растворения крупных тромбов, а у меня 30-летний опыт. Я знаю, как это работает, я сам растворял тромбоэмболию легочной артерии, а это очень тяжелые тромбы, равные по летальности инфаркту. И я понимаю, что можно сделать в случае коронавирусной пневмонии.

— Так что же?

— Тут я не открою Америки. Есть известные средства. Во-первых, это антикоагулянты – они препятствует свертыванию крови, например гепарины. А во-вторых, тромболитики – они растворяют тромбы. (Кстати, замечу в скобках: низкомолекулярные гепарины выпускаются в Милане. И я не знаю, почему итальянские врачи их не используют.)

Но самое главное – время начала лечения. Сейчас во всем мире пациентов принимаются лечить, когда уже поздно – пневмония в разгаре, тромбы уже развились, человек в тяжелом состоянии. Мы предлагаем делать это гораздо раньше. Поскольку вирус нам дает время, нужно начинать лечение до того, как дело дойдет до воспаления легких. Вводить гепарины тем, у кого только появилась одышка, – больным средней тяжести. Ну и, конечно, всем, кто в группе риска, – кому больше 60-ти, у кого есть хронические заболевания – сердечно-сосудистые, диабет, онкология… Это, можно сказать, наш новосибирский эксклюзив, наше ноу-хау.

Но есть еще один местный эксклюзив. Дело в том, что у американцев, насколько я знаю, тоже возникла мысль, что тромбы можно растворять. И они даже на днях решили эту идею опробовать. Но проблема в том, что их тромболитик очень дорогой и применять его массово невозможно, только на самых тяжелых больных. А таких больных, как мы говорили, лечить чаще всего уже поздно. Так вот, об эксклюзиве. У нас в Новосибирске выпускают препарат, который стоит гораздо дешевле, не имеет побочных действий и может массово применяться для лечения в таких ситуациях. Это – Тромбовазим, специалистам он хорошо известен.

Человечество сейчас еще не в силах победить COVID-19. Пока не появятся специализированные противовирусные препараты и вакцина, он будет нас заражать. Но то, что мы можем и предлагаем сделать уже сегодня, – это свести к минимуму смертность. Остановить катастрофу. Спасти жизни тысяч людей, которые умирают от последствий коронавируса каждый день. Это вполне реально. И тогда инфекция перейдет в разряд привычных респираторных заболеваний, стационары будут разгружены, люди станут воспринимать COVID-19 как обычный грипп, которым, конечно, болеть не очень приятно, но не смертельно опасно.

Для справки: Громов Андрей Александрович – директор Центра профилактики тромбозов, кандидат медицинских наук, старший научный сотрудник лаборатории клинических биохимических и гормональных исследований терапевтических заболеваний НИИ терапии и профилактической медицины, автор и соавтор семи учебников и монографий, а также более 250 печатных научных работ, докладчик многих международных и европейских медицинских конгрессов.

Источник