РАЗМЫШЛЕНИЯ НА РУИНАХ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ
СУМЕРКИ ПРОСВЕЩЕНИЯ
Свет просвещенного Разума впервые проник в общественное сознание Руси из Славяно-Греко-Латинской академии. Педагогические туры Петра Великого и его первые школы европейского образца, первый — Московский Университет и Академия Наук, а в начале ХIХ века Царскосельский Лицей — распространили его сияние на привилегированные сословия. Плеяда университетов, училищ, гимназий и школ в ХIХ и начале ХХ веков расширила доступ к сокровищнице Знаний и сделала ее доступной для всех сословий, жаждущих освободиться от мрака суеверий и предрассудков и овладеть культурой научной мысли. До революции именно высокая образованность, а не психиатрическая верность идеологическим мифам, была мощным стимулом для карьеры и социальным лифтом, возносившим — без революционных потрясений — лучших представителей сословий и классов к вершинам социальной пирамиды, превращая в Элиту.
В 1917 году воцарившаяся Советская власть подрезала крылья академической учености и превратила просвещение из деликатеса в примитивную сытную кашу, поглощать которую стало повинностью всего населения. Державе были нужны грамотные рабы. А несогласные с ней умники либо съехали за границу, либо смирились с духовным рабством и легли под новую власть, либо рубили тайгу, сублимируя дерзость мысли в мышечное сверх усилие.
Советская власть не просвещала население. Она ликвидировала безграмотность, повышая эффективность рабского труда. И заботилась о развитии наук, необходимых для производства современного оружия. Система учебных и воспитательных заведений работала исключительно, как орудие пропаганды коммунистических идеалов и внушения покорности державе. Избыточно умных она аннигилировала. А послушных и сообразительных — продвигала и поощряла.
70 лет империя советских бюрократов силами тайной полиции и уголовного террора держала общество на наркотической «игле» коммунальной иллюзии всеобщего равенства и справедливости, резонансной инстинктам сельских дикарей. Однако урбанизация, индустриализация и всеобщая учебная повинность развратили и испортили государственных холопов. Они поумнели, разуверились в коммунизме, возненавидели хозяев, научились филонить и, в конце концов, утопили страну в саботаже, алкоголе и воровстве. В конце ХХ века «пролетарский» террор был уже неспособен заставить население горбатиться на хозяев страны. Поэтому дисциплину страха и лжи пришлось сменить на дисциплину голода и безработицы. Так капитализм пришел на смену социализму, а вместе с капитализмом — импортная система просвещения. Со всеми ее недостатками. Достоинства стоили денег. А денег у державы на «пустяки» либо не было, либо их было жаль тратить на то, что прежде получали за бесценок. Так в страну хлынули помои буржуазной культуры, предназначенные неграм и дебилам, верящим в буржуазную демократию.
ТАИНСТВО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ПОДВИГА
Но в системе педагогики есть свойства, неистребимые ни чекистским террором, ни чиновно-холопьим паразитизмом. Это, присущие каждой здоровой человеческой душе:
1)жажда Знания и Истины или информационный голод, коренящийся в ориентировочном рефлексе — в глубочайших недрах животной части нашей психики;
2)альтруистические инстинкты взаимопомощи и жажда обмена информацией родом оттуда же;
3)удовлетворение от ощущения хорошо и правильно сделанной работы, знакомое всякому профессионалу и недоступное социальному паразиту.
Они-то и сохранили, и продолжили при советской власти — вопреки ей самой — дореволюционные гуманистические традиции педагогики для детей, а не для начальства. Поэтому в казарме советской школы на ее задворках все 70 лет теплилась какая-то жизнь. Здесь в качестве забавного, безопасного и бесполезного атавизма сохранилась Великая и нищая Учительская профессия. Как удел загадочных чудаков, пожертвовавших личным комфортом и обеспеченностью ради хлопотной и убыточной возни с чужими детишками. Ценой скромного подвига горстки фанатиков дидактического искусства в рамках советской системы просвещения сохранилась и продолжилась педагогическая мысль и уникальные — на свой страх и риск — учительские эксперименты. За закрытой дверью классной комнаты вершилось, неуловимое сексотами и административной отчетностью, таинство свободного поиска совершеннейших форм развития детской психики. Вопреки нищенским зарплатам, хамству начальства, бытовой неустроенности и убожеству профессиональной атрибутики — нередко даже без примитивной доски с мелом — совершалось чудо прямой и бескорыстной передачи Культуры Самостоятельного Мышления — от Учителя к Ученику. Там каждый учился у другого, находя в нем и познавая космос собственного инобытия.
ИМПЕРИЯ ПОСРЕДСТВЕННОСТИ
В Советской системе просвещения не случайно оценка «посредственно» («3») уважалась и считалась «государственной». Она символизировала и обозначала посредственный уровень работы системы. «Неуды» здесь принципиально не ставили, чтобы не уродовать отчетность. Поэтому «трояк» не столько отражал истинное качество «успехов», сколько скрывал их фальшь и убожество. А еще он свидетельствовал: «умником не стал — опасности не представляет». "Опасности" — для державы чиновников, для которых «умники» были классовыми врагами.
В 80-е гг ХХ века просвещение, как и вся страна Советов, пребывало в летаргическом оцепенении застоя и самоудовлетворенности. Как вдруг, откуда ни возьмись, возникли «творческие учителя» и «педагоги-новаторы» и доказали, что, на самом деле, нет ни знаний, ни умений, ни навыков, ни грамотности, ни таблицы умножения, ни таблицы Менделеева, не говоря о логарифмах... Возмутители спокойствия не только критиковали, но и демонстрировали, что учить иначе — лучше — не только нужно, но и можно. И показывали, как надо это делать своим примером. Возмутилась родительская общественность, поддержав бунтовщиков. Массовое брожение умов спровоцировало реформу просвещения, с которой и началась сгубившая Советского монстра Перестройка.
Реформа школы породила, с одной стороны, массу бюрократической суеты, а с другой — бездну творческой инициативы и экспериментов. Система Советского просвещения ожила, пришла в движение и, ограничив беспредел бюрократического кретинизма, приготовилась к качественному прыжку, сопоставимому с реформами государя Петра I.
Но прыжок не состоялся. Он оборвался в момент разбега. Корпорация правящих «троечников», спасая монополию своей власти, не придумала ничего умнее, как развалить Советское государство на национально-бюрократические уделы, в мозаике которых реформа просвещения сдулась, увяла в бюджетном нищенстве и без боя сдалась в плен безумию пещерного национализма и дикого капитализма.
ВЕСТЕРНИЗАЦИЯ ПРОСВЕЩЕНИЯ
В начале ХХI века Отечественное просвещение вновь окутал мрак невежества. Капитализм «обогатил» его небывалой коррупцией и мародерством. С гуманизмом было покончено. Количество учащихся и «часов», формально проведенных с ними, стали единственным смыслом и мерилом качества профессиональной деятельности. И оправданием зарплаты. Нищие педагоги выживали, торгуя оценками, аттестатами, дипломами, диссертациями. Прежние «знания, умения, навыки» очутились «за скобками» регулярного учебного процесса в интимной зоне персональных репетиторских услуг. Варварский «рынок» смертельно изуродовал всю систему образования. Рационалистическая научность съежилась и увяла, «обогащенная» средневековыми суевериями, гламурной мистикой и радикальным национализмом. Бюрократическое реформирование системы вылилось в ее оскопление «болонскими» стандартами. Круг замкнулся, как сто лет назад, когда в 1893 году В.В. Розанов начал публиковать свои «Сумерки просвещения», где подводил печальные итоги состояния современной ему системы образования.
ЕСТЬ НАДЕЖДА
Но «сумерки» это и полутьма, наступающая после захода солнца и продолжающаяся до наступления ночи, и — предрассветный полумрак. Какие сегодня «сумерки» опустились на наше просвещение и что наступит следом — мрак чиновного варварства, вооруженного компьютерами и интернетом, или утро Разума?
У меня термин «просвещение» ассоциируется с Умным Светом, озаряющим Подвалы Бессознательного, где скрывается от осмысления, а, следовательно, от овладения и волевого управления наша Животная Инстинктивная Суть. Та, которая обеспечивает биологическое видовое бессмертие, но которой не дано вернуть нас в царство человеческих смыслов и перспектив. И если нам тесно в границах первобытной инстинктивной рефлексии. И если мы достойны следовать по Пути Разумной Цивилизации, следует очень постараться, чтобы наполнить современную педагогическую культуру просветительским смыслом. Чтобы Разум и Опыт Учителя победили инстинкт самосохранения чиновника с присущим ему консерватизмом, дилетантизмом, коррупцией и недобросовестностью. Чтобы Ребенок и его Учитель, а не паразитирующий на Ребенке бюрократ стали центром и смыслом системы отечественной педагогики.
Любой реформаторской практике предшествует ее виртуальная модель. В педагогике она складывается из ответов на систему вопросов:
1. Чему сегодня следует учить наших детей? Каким должно стать содержание современного образования? Какой информацией следует вооружить их сегодня, чтобы завтра они вошли в самостоятельную жизнь готовыми к любым ее сюрпризам?
2. Как сегодня следует учить наших детей? Какие технологии обучения и воспитания — экономно и эффективно — обеспечат достижение вышеупомянутой цели?
3. Как строить и администрировать новую педагогическую систему, чтобы она развивала Ребенка — интенсивно и гуманно?
Модели ответов - теоретические и практические - я и мои коллеги - советские Учителя-новаторы формировали на протяжении всей своей профессиональной жизни. Мы усовершенствовали Советскую школу, доставшуюся нам в наследство от Российской школы дореволюционной эпохи. Как нам казалось, мы достойно продолжили русскую гуманистическую педагогическую традицию.
Но!
Наступил 1991 год. Советский Союз был предан, продан и казнен его руководством. А на руинах великой империи коммунизма началось строительство капитализма, которому была нужна иная педагогика и иные подданные. Советские учителя, умевшие научить ВСЕХ и КАЖДОГО, оказались инородными и ненужными новой системе общественных отношений.
Однако исторический оптимизм порождают в моем слабом уме надежду, что наш опыт еще пригодится этой стране. И потому я публикую здесь живые следы профессиональной памяти и суждения, порожденные анализом моего собственного учительского опыта и опыта моих замечательных коллег.
На фото учитель Н.П.Мирошниченко на уроке обществоведения в СШ №1 г. Донецка в 1985 году.
Оценили 0 человек
0 кармы