8. ПОДГОТОВКА ИНТЕРВЕНЦИИ: СССР НЕОХОТНО ВТЯГИВАЕТСЯ В ЧУЖУЮ ГРАЖДАНСКУЮ ВОЙНУ.
Летом 1979 года власти Афганистана впали в истерику. Они снова и снова просили СССР ввести в страну войска, чтобы обеспечить собственную безопасность и помочь в борьбе с повстанцами.
После убийства советских техников в Герате толпами взбунтовавшихся горожан, советское руководство продало афганским коллегам несколько вертолетов Ми-24. Чуть позже оно направило сюда подразделение военных вертолетов и отряд танков и БМП с экипажами для охраны правительства в Кабуле и обеспечения безопасности авиабаз Баграм и Шинданд. В июле в Баграм прибыл воздушно-десантный батальон в качестве телохранителей генерального секретаря НДПА Тараки. Десантники напрямую подчинялись старшему советскому военному советнику и не вмешивались в афганскую политику.
С августа 1979 г. афганцы запросили помощи уже в масштабе полков и дивизий. Однако советское правительство не спешило ее предоставлять. Выступая на Политбюро, А. Косыгин заявил:
«Мы должны сказать Тараки и Амину, чтобы они изменили свою тактику. Они все еще продолжают казнить тех людей, которые с ними не согласны. Они убивают почти всех лидеров «Парчама», причем не только высшего ранга, но и среднего».
Советское руководство установило, что Амин ведет двойную игру. Одной рукой он режет своих противников, включая лиц, лояльных СССР, а другой – тайно налаживает дипломатические связи с Пакистаном и с Китайской Народной Республикой (у которой в то время были плохие отношения с Советским Союзом), а также вступил в переговоры с дипломатом из посольства США.
Осенью 1979 года премьер-министр Хафизулла Амин понял, что правительство обречено и решил использовать ситуацию в свою пользу. Он, возложив всю ответственность за провал внутренней политики на Н.М. Тараки, решил свергнуть его и, присвоив всю полноту власти, править единолично. Так возник заговор.
14 сентября Н. Тараки позвонил X. Амину и пригласил его к себе, сказав, что это предложение инициировано советскими товарищами. Советский посол в Кабуле действительно готовил встречу Н. Тараки и X. Амина для примирения лидеров НДПА. Неожиданно, после многих отказов, на этот раз Амин согласился на встречу. Приехав в середине дня с усиленной охраной в резиденцию «соперника», он, поднимаясь по лестнице, ведущей к квартире Н. М. Тараки, попал в перестрелку. В неразберихе и панике X. Амин добежал до машины и уехал. Что там случилось на самом деле неизвестно, так как свидетели и участники перестрелки на следующий день после инцидента были арестованы и бесследно исчезли. Авторитетные сотрудники КГБ СССР утверждали, что подобные действия X. Амина были направлены на срыв замыслов Н. М. Тараки, так как огонь из автоматов открыли адъютанты Х. Амина. По команде начальника Генерального штаба генерала Якуба войска Кабульского гарнизона вошли в город, взяли под охрану правительственные объекты, блокировали резиденцию Н. М. Тараки и фактически изолировали его.
16 сентября прошёл чрезвычайный пленум ЦК НДПА, на котором Нур Мохаммада Тараки исключили из партии за организацию покушения на Амина и убийство члена ЦК партии Сеида Дауда Таруна и сняли с поста председателя Революционного совета. Утром 10 октября СМИ объявили, что Нур Мохаммад Тараки скончался «9 октября в результате серьёзного заболевания и что «тело покойного захоронено в фамильном склепе». В действительности по приказу Амина офицеры задушили Тараки подушками.
Осенью 1979 года режим Амина рушился на глазах. Его главная опора – армия была деморализована и на 3\4 личного состава поражена дезертирством, в то время как моджахеды взяли под контроль большую часть страны. И только тогда, наконец, до сознания кремлевских старцев дошло, что афганское правительство категорически не способно удерживать власть в стране.
Тем временем ситуация вокруг Афганистана продолжала накаляться. В результате революции в Иране к власти пришла исламская теократия. Возникла угроза распространения религиозного фанатизма в Афганистане и далее – в советские республики Центральной Азии.
Убийство Тараки и его замена Амином, имевшим тайные контакты в американском посольстве в Кабуле, создавали угрозу смены внешней ориентации Афганистана с СССР на Пакистан и США.
В октябре 1979 года отряд спецназа КГБ «Зенит» тайно направил группу специалистов для определения потенциальной реакции местных афганцев на присутствие там советских войск. Эксперты пришли к выводу, что развертывание войск было бы неразумным и могло привести к освободительной партизанской войне. Однако председатель КГБ Юрий Андропов проигнорировал эту информацию и потому батальон спецназа, одетый в форму афганской армии, с 9 по 12 ноября 1979 года был тайно переброшен в Кабул и расположился на территории загородной резиденции Амина во дворце «Таджбег».
В Москве нерешительный Л. Брежнев все еще колебался с принятием решения о вводе войск. На него давили сторонники вторжения: министр иностранных дел А. Громыко, председатель КГБ Ю. Андропов, министр обороны Д. Устинов, утверждавшие, что если к власти в Кабуле придет радикальный исламистский режим, он будет спонсировать радикальный ислам в Советской Центральной Азии. Поэтому необходим превентивный удар.
Осенью 1979 года было принято принципиальное решение о коротком интенсивном «вмешательстве» с заменой неуправляемого радикала Амина умеренным и уравновешенным коммунистом Бабраком Кармалем, который своими силами при поддержке СССР наведет в стране порядок.
Начальник Генерального штаба Советской Армии маршал Н. Огарков предупреждал о возможности нарваться на затяжную партизанскую войну. Однако сторонники вторжения настаивали, что оккупация Афганистана будет короткой и относительно безболезненной
Дипломаты из посольства в Кабуле и офицеры КГБ, дислоцированные в Афганистане, были хорошо осведомлены о событиях в стране и вовремя доводили информацию до руководства, которое игнорировало информацию, ввиду ее противоречия своим мнениям и желаниям.
Руководство СССР мыслило в парадигме «холодной войны», согласно которой, если Пакистан – союзник Соединенных Штатов и Китая – поддерживал моджахедов, следовательно, именно Соединенные Штаты и Китай стояли за восстанием в Афганистане, не имевшем глубоких корней в настроениях населения страны. Кремлю было понятно, что правительство Амина потеряло доверие всей страны. Хаос в управлении, кровавый беспредел тайной полиции, непопулярные социально-экономические реформы, рушащаяся экономика, ненависть к атеистическому антиисламскому правительству – были чреваты для СССР полной потерей Афганистана вследствие массового протестного движения. Поэтому было необходимо радикальное и решительное вмешательство, а, значит, интервенция. И Москва стала ее готовить.
31 октября 1979 года «для планового технического обслуживания танков и другой техники» в афганские Вооруженные силы прибыли командированные советские специалисты и взяли под контроль военную технику армии Афганистана. Были разорваны телекоммуникационные связи с районами за пределами Кабула. Столица была изолирована. Амин перенес свою резиденцию во дворец «Таджбег», считая это место более безопасным.
12 декабря 1979 года был отдан приказ о подготовке к вводу войск. В высшем руководстве страны были разные мнения в отношении вмешательства в афганские дела.
Одни, как Суслов, считали НДПА союзником СССР, способным совершить социалистическую революцию, после чего Афганистан станет «второй Монголией» и «перепрыгнет» из феодализма в социализм.
Другие, как А.А. Громыко или А. Н. Косыгин, считали НДПА непредсказуемыми «безумцами».
Большинство высшего военного руководства были против этой авантюры, как начальник Генерального штаба Н. В. Огарков, вступивший в острый спор с членом Политбюро ЦК КПСС министром обороны СССР Д. Ф. Устиновым. Также против ввода войск были маршалы C. Ф. Ахромеев, В. И. Варенников, разведчики Е. М. Примаков и О. Т. Богомолов.
Решающим стало мнение Брежнева, обиженного на Тараки за то, что Брежнев лично поздравил Амина, когда тот стал главой Афганистана после свержения Тараки и лично просил не убивать Тараки. Однако Амин всё-таки убил Тараки и Брежнев с Андроповым решили ликвидировать Амина в отместку за унижение авторитета лидеров СССР.
13 декабря 1979 года сформирована оперативная группа Министерства обороны по Афганистану во главе с первым заместителем начальника Генерального штаба генералом армии С. Ф. Ахромеевым, приступившая к работе в Туркестанском военном округе с 14 декабря. Операцию планировали с участием руководства КГБ СССР. Согласно плану спецназ КГБ («мусульманский батальон») и десантники следуют маршем из Баграма в Кабул и с ходу захватывают все ключевые точки в столице, включая резиденцию Амина. Самого Амина и его племянника Асадуллу, руководившего службой безопасности, накануне нейтрализуют с помощью заранее внедрённого агента, который отравит пищу. Воспользовавшись паникой, советские подразделения захватят резиденцию Амина.
Однако «хитрый» план не сработал: яд на Амина вовсе не подействовал, а его племянник почувствовал себя плохо лишь на следующее утро. Поэтому начатую операцию отменили. Племянника отправили на лечение в СССР. Там его «вылечили» в Лефортовской тюрьме, а затем труп вернули в Афганистан и «расстреляли» за измену.
14 декабря в Баграм прибыл еще один батальон десантников для усиления ранее отправленного батальона, охранявшего военно-транспортные самолёты и вертолёты. Одновременно Б. Кармаля и его сторонников тайно привезли в Баграм и держали наготове среди советских военнослужащих. После отмены операции группу Б. Кармаля временно вернули в СССР.
Затем спецназ («мусульманский батальон») был передислоцирован в пригород Кабула для «усиления» охраны дворца Амина и размещен в расположении бригады ВС афганской армии. В помощь ему были приданы 2 спецгруппы КГБ для подготовки штурма дворца.
23 декабря в Афганистан вновь доставили группу Б. Кармаля.
К 25 декабря 1979 года были подготовлены к вводу в Афганистан:
- в Туркестанском военном округе – полевое управление 40-й общевойсковой армии, 2 мотострелковые дивизии, армейская артиллерийская бригада, зенитно-ракетная бригада, десантно-штурмовая бригада, части боевого и тылового обеспечения,
- в Среднеазиатском военном округе — 2 мотострелковых полка, управление смешанного авиакорпуса, 2 авиаполка истребителей-бомбардировщиков, 1 истребительный авиаполк, 2 вертолётных полка, части авиационно-технического и аэродромного обеспечения.
В качестве резерва были отмобилизованы ещё три дивизии. В 40-ю общевойсковую армию были призваны из Узбекистана, Туркменистана и Таджикистана более 32 000 военнослужащих запаса. Из народного хозяйства мобилизовано более 9 000 автомобилей. Личный состав войск вторжения более чем на 50 % состоял из представителей азиатских национальностей. Это было крупнейшее мобилизационное развёртывание Советской Армии с 1945 года.
25 декабря 1979 года под предлогом оказания "международной помощи", согласно Договору о дружбе, сотрудничестве и добрососедстве (1978 г), 40-я армия начала вторжение в Афганистан. Предполагалось, что советские войска станут гарнизонами и возьмут под охрану важные промышленные, административные и стратегические объекты, высвободив тем самым части афганской армии для активных действий против оппозиции, а также против возможного внешнего вмешательства.
Десантники взяли под контроль перевала Саланг, аэродромы Кабула и Баграма.
КЛАССИЧЕСКИЙ БАРДАК В СОВЕТСКОЙ АРМИИ.
В боевой обстановке немедленно и неминуемо обнаружился невообразимый системный бардак хаос и неразбериха, уже давно поразивший насквозь весь организм Советской армии – сверху донизу. С того самого момента, когда Н.С. Хрущев отправил Г.К. Жукова на пенсию, армия исподволь и неумолимо подверглась тотальному разложению и коррупции, которые высшее руководство страны «в упор» не замечало, утешая себя мантрами про «отдельные недостатки».
В этой стратегической позиции советского руководства за время своей службы гвардии мл. с-т Кириченко многократно убеждался на личном опыте.
Бардак проявлялся даже в таких, казалось бы, «мелочах», как положенная по уставу ежедневная физзарядка. В распорядке дня и в конспектах занятий офицеров слово «физзарядка» непременно присутствовало, но! В строевых подразделениях и частях, где лично доводилось бывать гвардии мл. с-ту Кириченко, ее вовсе не проводилось. Вместо нее «салабоны» (до первого года службы) и «черпаки» (после первого года службы) разгуливали в окрестностях казармы и, в лучшем случае, благоустраивая территорию, покуривая в ходе дыхательных процедур, или сидели кто-где в ожидании построения на завтрак. «Дедушки» и «дембеля» и вовсе нежились в койках под одеялами, ожидая даже не построения в столовую, а персональной доставки пайки в ложе демиурга. И только в учебной дивизии «Десна» физзарядка проводилась согласно плану. Но! Проводили ее сержанты – командиры отделений, хотя по уставу во главе строя, совершающего физзарядку, должны были быть командиры взводов - лейтенанты и все это – под непосредственным чутким руководством командира роты. На всю оставшуюся жизнь запомнилось гвардии мл. с-ту Кириченко ворчание старшины учебного саперного батальона прапорщика Повидло, начинавшего службу еще во времена Г.К. Жукова, когда еще «был в войсках настоящий порядок».
В те былинно-ветхозаветные времена служебный день начинался в 4.30 утра, когда в расположение части являлся старшина, принимал рапорт дневального и хозяйским взглядом изучал диспозицию личного состава и имущества. В 5.00 утра являлись командиры взводов и, обменявшись приветствиями с дежурным офицером, приступали к подготовке рабочего дня. В 6.00 звучала команда «подъем»(!) и через 30 минут умытый, оправившийся и заправивший койки личный состав, в сверкающих «как у кота яйца» сапогах, ритмично топотал ими, убывая строем на физзарядку в строгом порядке: возглавлял строй роты командир в фуражке и с портупеей, за ним – командир первого взвода в той же сбруе, за ним – замкомвзвода, за ним – командир первого отделения и так далее – 2-я рота, 3-я рота….
А во времена службы гвардии мл. с-та Кириченко (осень 1978 – осень 1980 гг) все было очень наоборот: за 15-10 минут до подъема (5.45 – 5.50) являлся заспанный старшина, через минут 30-40 после подъема из ленинской комнаты или из канцелярии выплывал небритый полусонный дежурный «летёха», почесывая слежавшиеся под галифе бейцы, в 6.30 личный состав взводными колоннами во главе с сержантами спотыкался вразнобой спотыкался на зарядку, и лишь, вернувшись в расположение, солдаты встречались с офицерами для дальнейшего следования согласно расписанию.
На гигантском дивизионном стадионе, где совершалось таинство физзарядки и, где одновременно трясли мослами и мудями личные составы учебных батальонов и рот связи, автомобилистов, танкистов, пехоты, железнодорожников одно единственное подразделение – танковый разведбат – «заряжался» в полном комплекте: от командира роты – до командира последнего отделения.
Проходя службу после «учебки» в саперном батальоне общевойсковой дивизии в Белой Церкви, гвардии мл. с-т Кириченко лично участвовал в скандальном построении по тревоге перед маршем на погрузку своего батальона в ж\д эшелон 14 декабря 1979 года к точке на карте в 19 км от расположения части. Тогда в 5.00 утра за воротами части должны были выйти из боксов и выстроиться в походную колонну 316 единиц саперной техники. На самом же деле после 7.00 оказалось, что в колонну выстроились, хромая и спотыкаясь, целых 12 единиц техники во главе с ГАЗиком комбата. Остальные стояли в боксах и гаражах, разворованные в пух и прах прапорщиками и офицерами тыловых служб.
В результате, сделав выводы из всего этого позора, часть в составе которой гвардии мл. с-т Кириченко убыл в Афганистан, формировалась в Ворошиловграде по-цыгански: согласно принципам «с миру – по нитке», а на самом деле – «на тебе Боже, что мне негоже». Короче, наскребли со всего Советского Союза, где что было «на ходу» и какие где были ненужные на местах специалисты. Так под началом гвардии мл. с-та Кириченко оказался, в том числе, целый ефрейтор Иманов из солнечного Азербайджана – механик-водитель (согласно записи в военном билете) гусеничной техники, который не знал, где находится люк, через который можно было попасть в броневой гроб на колесах. Эту запись купил ему отец у местного военкома за 4 барана.
Лет через 30, когда информация потеряла статус государственной тайны, гвардии мл. с-ту Кириченко стали доступными многие аналогичные и даже еще более скандальные факты фантастического развала некогда «непобедимой и легендарной», оказавшейся, на самом деле, очень даже победимой ворами-взяточниками-коррупционерами, расплодившимися в уюте и неге чиновного социализма без числа.
К таким фактам относится и теперь уже знаменитая, просочившаяся даже в Википедию, неразбериха с частичной потерей управляемости войсками, когда при посадке на Кабульский аэродром один из самолётов Ил-76 с десантниками разбился, погибло 10 членов экипажа и 37 десантников. Это стало первыми потерями в войне. Или когда 25 декабря дублер 103-й дивизии ВДВ, участвующей в первом эшелоне вторжения, 106-я гвардейская Тульская дивизия ВДВ, не подозревая о своей миссии (потому что во время не успели довести до сведения ее командования), проводила плановые батальонные учения. Неожиданно учения были прерваны и начато боевое развертывание с получением боекомплекта. Без проверки состояния техники целая дивизия была переброшена на авиабазы взлёта и подготовлена к погрузке. Однако 3\4 штатной техники так и не покинуло мест парковки, будучи разукомплектованной (разворованной). Тогда приказ на погрузку был отменен и 10.01.1980 года войска были возвращены к местам прежней дислокации.
27 декабря в Афганистан на самолётах Ан-22 с аэродрома Гостомель прибыли 120 человек для организации связи командования советских войск в Кабуле. Переброской занималось 10-е Управление ГШ СССР. До самой отправки личный состав не знал, куда направляется. Он был переодет в гражданскую одежду несоветского производства. Перед посадкой в самолёт каждому был вручён заграничный паспорт гражданина СССР с визой Афганистана на 1,5 года. По прибытии в 10 провинциях Афганистана были созданы узлы связи по 12 человек с приданными тремя грузовиками ГАЗ-66 с радиостанциям. Все солдаты до конца своей службы в Афганистане ходили в гражданской одежде. Хафизулла Амин был полностью информирован о передвижениях советских войск, поскольку все их маршруты и дислокации были согласованы еще 17 декабря в ходе консультаций его брата с командующим 40-й армией.
В тот же день – 27 декабря 1979 года – 700 советских военнослужащих, одетых в афганскую форму, во главе с офицерами спецназа ГРУ КГБ из групп «Альфа» и «Зенит», заняли главные правительственные, военные здания и СМИ в Кабуле, включая дворец «Таджбег». В ходе штурма дворца «Таджбег», как и планировалось, Хафизулла Амин был убит. К утру 28 декабря 1979 года операция была полностью завершена.
Населению Афганистана по радио было объявлено, что Афганистан "освобожден" от правления «кровавого» Хафизуллы Амина. Специальный трибунал, сформированный Центральным революционным комитетом НДПА, приговорил уже мертвого Хафизуллу Амина к казни за преступления перед народом и революцией и «немедленно привел приговор в исполнение». Затем ЦРК назначил Бабрака Кармаля (прежнего заместителя премьер-министра, а затем посла в Чехословакии) главой правительства, представив дело так, будто это он пригласил Советские войска.
Советская армия вторжения первоначально насчитывала 80 000 человек, 1800 танков, 80 000 солдат и 2000 бронетранспортеров. Вскоре, с прибытием двух новых дивизий, общая численность советских войск превысила 100 000 человек.
Продолжение следует)
Оценили 0 человек
0 кармы