Цикл #11_Антиутопий (читать полностью)
Солнце заглянуло на чердак через пролом в стене.
Олаф проснулся. Он ведь долго сидел на чердаке, пока всё не затихло. Он даже не заметил, как уснул.
Проснувшись, Олаф встал, тихо пробрался к пролому и стал оглядывать руины города.
Никакого движения.
Он попытался вспомнить, с какой стороны прибежал сюда. Во тьме он дорогу не запомнил, а теперь не хотелось бы снова попасть в лапы бритых.
Также не хотелось бы попасть в какую-нибудь неприятность, связанную с городскими легендами.
Ночью, когда бежал от бритых, он напрочь забыл о суевериях, ведь страх его целиком был связан с этими злобными наёмниками, один из которых погиб по его вине. От пережитого шока Олаф вообще лишь сейчас более-менее отошёл, и он осознал, что остался в пустом городе один. Ну, как пустом… Не пустом, а наполненном всякой колдовской жутью.
И мальчику сразу припомнились легенды о мёртвом полицейском, встававшем из-под земли, о крысином короле величиной с собаку, о красных от крови домах-упырях, о безликих демонах, пьющих радость и силу человека, о домовых, что скитаются без людей, о табунах разумных коней-мутантов, которые людей используют как домашний скот…
Вся эта жуть могла бы свести с ума, но он припомнил слова Шваба и Шпенглера, что это лишь детские сказки, чтобы остановить чересчур любопытных детей от вылазок в город.
Мальчик сориентировался по солнцу. Отец-охотник всё-таки научил его многим полезным для выживания навыкам. Так Олаф определил, в какой стороне деревня. Стало понятнее, где можно искать помощь. Олаф сориентировался, куда идти, чтобы найти русских.
Осторожность. Олаф дал себе чёткую установку: быть максимально осмотрительным. Он прислушивался к каждому шороху.
Даже если все легенды — лишь сказки, то бритые реальны, и снова пропасть к них Олаф не собирался.
Стрекоз он встречал три раза, удачно их миновал.
Олаф Шайзегрубер пробирался по городу крайне осторожно, потому издалека услышал топот копыт.
Кони? Много коней!..
Олаф понял, что это может быть опасно. Неужели ты самая легенда?!
Он спрятался в одном из домов на третьем этаже и через пролом в стене наблюдал за перекрёстком, где пересекались три улицы.
С севера надвигалось облако пыли. Большой табун лошадей.
Такого мальчик ещё не видал. Но слышал, что охотники называли этих существ кентаврами. Ещё их называли рыцари Боша. Полулюди, полукони, странные существа, очень злые, и всё время табунами разъезжают, нападают на деревни. Олаф из никогда не видел, тоже проданная их легендой.
Табун двигался мимо. Хотя пыли было много, но Олаф смог разглядеть этих кентавров.
Действительно, полулюди, полукони, закованные в железные и кожаные доспехи.
Олаф умел считать, но табун сосчитать не смог. Кентавров было больше, чем мальчик знал чисел.
Табун проехал мимо, а Олаф застыл, впечатлённый увиденным. Какая-то сумасшедшая сказка.
— Так легенды это правда? — прошептал он.
До приезда баварцев их деревня жила тихо-мирно, в долине вообще редко появлялись чужие. Тут не было чего-то ценного, потому Олаф с детства привык к размеренной жизни.
А эти два дня перевернули всё! Жизнь уже не будет прежней…
Он ещё долго вглядывался вдаль. Но город затих…
Пора идти…
Олаф выбрался из развалин и пошёл дальше. Немного скорректировал свой путь. Так как на юг двинулся табун кентавров, он пошёл не на юго-восток, как планировал, а прямо на восток.
Через полчаса пустынный город снова ожил. На сей раз тарахтели большие машины. Олаф поначалу испугался, что это бритые. Но шум машин был другой.
И русские тоже иначе передвигаются. У них вообще нет наземных машин. Кажется, они летают… Олаф задумался, пытаясь вспомнить. Не припомнилось ничего. Это точно были не русские.
Такого шума он ещё не слышал. Шум шёл из-за большого квартала высотных домов.
— И чего вдруг всем понадобился этот разрушенный город? Его ведь уже мародёры обошли за столько лет вдоль и поперёк сто мильонов раз! — Олаф заполз в заброшенное помещение через огромное разбитое витринное окно.
В сумраке он вдруг увидел человеческий силуэт. Мальчик вскрикнул, но тут же зажал себе рот.
Человек во тьме не двигался…
Олаф замер и с минуту смотрел на незнакомца.
Шум за окном усилился. Чужие приближались. Надо было скорее прятаться.
Олаф боком к незнакомцу двинулся внутрь помещения. Тот вообще не шевелился.
— Ты кукла! — догадался мальчик.
Да, это была кукла из старинного пластика. Причём кроме этой в помещении были ещё несколько кукол. Когда глаза привыкли, он понял, что это куклы женщины. Красивые, словно ангелы. Но очень пыльные, местами поломанные, порченные, но сохранившие свою былую красоту.
Олаф понял, что тут работал какой-то торговец наподобие тех, что бывали раз в месяц на ярмарке в деревне. Торговая лавка, а куклы, видимо нужны для того, чтобы вешать на них одежду для продажи.
Мальчик расслабился и направил всё своё внимание на пришельцев, машины которых уже грохотали совсем недалеко от места, где Олаф спрятался.
Он спрятался в поломанном шкафу, через пролом наблюдая за улицей.
Показалась одна бронированная машина, за ней другая, потом ещё и ещё… На некоторых развевались яркие красные флажки…
Всё, что больше десяти, Олаф уже сосчитать бы не смог. Он ещё не выучил такие числа. Броневиков было около десяти. Такого количества техники сразу мальчик ещё не встречал.
Сегодня день открытий! Табун кентавров, табун броневых машин…
Олафу было крайне любопытно, кто это такие, но страх был сильнее, и он решил не вылезать из укрытия.
Красные флажки… Русские?
Олаф размышлял. Да, русские часто использовали такие флажки, но такие броневики они не использовали.
Это другие.
И уж точно не городская легенда!..
Шум машин затих. Пришельцы остановились неподалёку от лавки. Видно их не было, но можно было услышать.
Олаф напрягся. Он вслушивался.
Пришельцы что-то говорили тонкими, но хриплыми голосами. Разобрать хоть слово он не мог. Это был какой-то совершенно непонятный язык.
Когда голоса приблизились, Олаф сжался от ужаса.
В окне лавки показались двое военных в броне. Лиц их не было видно за тёмными стеклянными масками на лице.
Первая мысль Олафа была: «А может это те самые безликие демоны, что сосут радость и силу?!»
Пришельцы остановились, тихо переговариваясь.
Один из них зашёл в лавку, медленно передвигаясь, в руках у него было большое необычное ружьё наподобие тех, что Олаф видел у бритых.
Мальчик спрятался в шкафу так, что мог видеть пришельцев только в узенькую щель. Он даже дыхание задерживал, чтоб не шуметь.
Хотя солдат был в маске, но Олаф чувствовал, что тот его видит. От этого пронизывающего взгляда мальчика охватил ужас, сковавший так, что Олаф почувствовал себя как те куклы.
Военный, который остался на улице, он явно был главным, спросил что-то. Это было похоже на «ля-ля-ля».
Солдат ответил что-то в стиле: «на-на и ля-ля, да-да-да, ха-ха, жу-жу ля-ля».
Почему-то Олафу вдруг стало смешно. Страх прошёл. Он понял, что эти пришельцы не такие страшные, говорят они забавно, и это всё-таки не демоны…
Но рано Олаф расслабился.
Главный приказал: «ка-ка-ка ши-ши на-на».
Солдат подошёл к шкафу, распахнул дверцу и уставился на мальчика своей стеклянной маской.
Олаф сжался, закрыв лицо руками, лишь одним глазом наблюдая за солдатом в щель между пальцами.
Солдат крикнул что-то, типа: «ши-ши га-га ха-ха».
Главный рассмеялся, что-то крикнул неразборчиво, солдат тоже рассмеялся и пошёл прочь. По пути потрепал одну куклу по щеке: «да-да ме-ме же-же мо-мо».
Вскоре они ушли.
Олаф был потрясён этой встречей с солдатом и ещё долго сидел в позе зародыша.
Машины загудели, заурчали и поехали прочь.
Вскоре шум затих. Пришельцы уехали.
Кое-что, объясняющее произошедшее, пришло Олафу в голову: это китайцы. Так их называл старый Шпенглер. Странные пришельцы будто из иного мира. Столь же странные, как и русские. Но точно не демоны из преисподней.
Куклы так же бесчувственно смотрели в пустоту ушедшей эпохи процветания, едва прикрытые обрывками истлевших, но некогда шикарных тканей.
Олаф немного опомнился, потом выбрался из шкафа.
Он не мог понять, почему эти китайцы его никак не тронули, лишь посмеялись.
И вообще как они его нашли?
Неужели такие же волшебники, как и русские? Да, эти их стеклянные маски, странные ружья, огромные железные быки с колёсами выше роста мальчика… Это вселяло и страх и удивление.
Они, конечно, не такие подлые и злобные, как бритые, но встречаются ещё раз с этими пришельцами не хотелось. Они больше пугали не своим видом или своими технологиями, а тем, что вообще непонятны были их цели, их мысли…
«Все такие крутые, — думал мальчик, — а мы тут в этой деревне, в этом захолустье, как дикари живём. Всего боимся, всем подчиняемся, сами ничего не решаем, промышляем мародёрством, считаем только до десяти, ходим пешком, живём в развалинах!..»
Мальчик пнул ногой одну из кукол, та пошатнулась, но не упала. Крепкое основание держало ноги куклы.
Олаф огляделся, нашёл палку и стал дубасить куклу по ногам, по рукам, по голове. Ему почему-то хотелось, чтобы кукла упала. Ему очень хотелось избить тех своих предков, которые довели народ и эту страну до дикости вместо того, чтобы быть как русские, как китайцы, а не это вот всё: мародёрство, охота, огородничество, овцеводство…
Пока Олаф дубасил кукол, он не заметил, что сзади к нему кто-то подкрался. На голову ему накинули мешок, руки скрутили, повалили на пол, он ударился головой и потерял сознание и последней мыслью было: «ну, вот! говорил же себе: будь осмотрительным!…»
Продолжение следует
Оценили 3 человека
6 кармы