Изучение истории затягивает людей. Это гигантский роман-эпопея на сотни томов, читаешь его всю жизнь на одном дыхании. Вспомните свои детские ощущения от каких-нибудь «Трёх мушкетеров»: к концу книги становится немного тоскливо — боишься, что перевернёшь последнюю страницу, и волшебство закончится, никогда уже ты не прочтёшь эту книгу так, как читаешь сейчас.
Но прелесть истории в том, что там нет последней страницы – увлекательнейшее чтиво всё не заканчивается и не заканчивается, сюжеты не иссякают. Вот вам очередной актуальный сюжет:
Вчера Грузия закрепила тренд на центробежные тенденции вокруг Евросоюза. Ещё 20 лет назад членство в этой организации давало столько экономических бенефитов, что страны бывшего социалистического блока и бывшего СССР просто даже особо не приглядывались, что там внутри этой организации. Средняя з.п. вырастет с 200 евро до 1000? Да и чёрт с ним! Хоть раскалённой кочергой пенетрируйте. Где документы подписать?
И вот годы прошли. И теперь у ЕС нет эксклюзивных прав на организацию сносной жизни. Дружба с РФ, Турцией и Китаем в экономическом плане для Грузии не менее выгодна, чем с ЕС. А вот в Европе дела пошли несколько иным путём. Да, Грузии ещё могут обеспечить неплохое существование просто фактом членства, но вот из Брюсселя уже таким махровым совком дует, кочерга таких размеров и такого накала в руках, что немного страшновато, а теперь ещё кроме кочерги требуют петь радостные евро-комсомольские песни, ходить евро-первомайскими парадами, цитировать классиков евро-ЛГБТ.
Откуда это всё взялось? Поворот произошёл в 1992 году. СССР, Варшавский договор и СЭВ рухнули, Европейское сообщество, построенное на добровольном и взаимовыгодном экономическом сотрудничестве, решило начать трансформацию, став Европейским союзом – более открытым для вхождения стран Восточной Европы, но более жёстким в регуляции, в том числе предполагающем вмешательство во внутреннюю политику стран-членов.
Эту концепцию закрепил Маастрихтский договор 1992 года. Ключевым консультантом процесса подготовки договора пригласили ведущего советолога Франции Элен Каррер д’Анкосс, отцы Евросоюза хотели взять лучшее от СССР, который на тот момент был единственным опытом организации подобного союза национальных государств.
В общем, не удивительно, что на выходе получился Евросовок, от которого потихоньку начали шарахаться страны, ещё недавно стремившиеся попасть во внутрь.
По иронии судьбы Элен Каррер д’Анкосс, один из архитекторов Евросовка, носила девичью фамилию Зурабишвили, она двоюродная сестра нынешнего президента Грузии.
Тем временем летне-осенний предвыборный сезон в нынешней Европе ознаменовался изменениями в политической терминологии.
Правые партии, вроде «Национального фронта» Мари ЛеПен, «Альтернативы для Германии» и «Австрийской партии свободы» в левых СМИ резко перестали именоваться far-right (ультраправые, праворадикальные) и стали hard-right (русский перевод не изменился).
Изменение это объяснялось так, что far-right примелькались, и ассоциация с нацистскими и фашистскими партиями времен Второй Мировой больше не работала, поэтому решили усилить. Не очень удачно, судя по результатам выборов. В общем, ассоциация с Гитлером теперь не работает, кажется, скорее наоборот, отбирает очки у тех, кто до этого опустился.
Но до США эта идея ещё не дошла. Демпартия за 2 недели до выборов не удержалась и достала свой самый убойный и оригинальный аргумент «Трамп — это Гитлер».
Республиканцы не растерялись и вытащили немногих оставшихся живых евреев, узников концлагерей, которые попросили Камалу Харрис и её подельников особо рот в эту сторону не открывать, так как тем самым принижают трагедию Холокоста и косвенно реабилитируют преступления нацистов. В целом, это окончательно добило значимость данной инвективы.
Ну, Гитлер и Гитлер. Наступило семантическое пересыщение, это больше не стигматизирующее сравнение, так как оно больше не несёт хоть какого-нибудь смысла. И те кто обзываются Гитлером, сами — Гитлер. В общем, теперь все — Гитлер.
Кажется, Адольф Алоизич именно этого и хотел.
Оценили 15 человек
16 кармы