"Вы возьмите меня в море, моряки!"

  Александр Покровский вспоминает:

  "После первой автономки заезжали в дом отдыха всем экипажем: офицеры и мичмана в один, личный состав - в другой. Пока ехали, слушали отовсюду(из любой радиоточки) песню Хиля "Вы возьмите меня в море, моряки, моряки, я все вахты отстою на корабле."

  По дороге напились. Я предложил дать Хилю телеграмму в Ленконцерт:"Приезжай. Уломал. Отстоишь все вахты. Моряки-подводники". 

  Сказал и забыл. А наши-то телеграмму пошли и дали. Говорят, что Хиль ее получил и очень ею гордился. Может, и враки, но приятно вспомнить."

   История у этой песни любопытная. Начнем с того, что автором ее является вовсе не Эдуард Хиль, а Владимир Высоцкий. Вот как она звучит в его исполнении:

Когда я спотыкаюсь на стихах,

Когда ни до размеров, ни до рифм,-

Тогда друзьям пою о моряках,

До белых пальцев стискивая гриф.

  Всем делам моим на суше вопреки

  И назло моим заботам на земле

  Вы возьмите меня в море, моряки,

  Я все вахты отстою на корабле!

Любая тварь по морю знай плывет,

Под винт попасть не каждый норовит,-

А здесь, на суше, встречный пешеход

Наступит, оттолкнет - и убежит.

  Всем делам моим на суше вопреки

  И назло моим заботам на земле

  Вы возьмите меня в море, моряки,

  Я все вахты отстою на корабле!

Известно вам - мир не на трех китах,

А нам известно - он не на троих.

Вам вольничать нельзя в чужих портах -

А я забыл, как вольничать в своих.

  Так всем делам моим на суше вопреки,

  И назло моим заботам на земле

  Вы за мной пришлите шлюпку, моряки,

  Поднесите рюмку водки на весле!

  Трудно было найти на советской эстраде более несхожие манеры исполнения, чем у Высоцкого и Хиля. Разный взгляд на жизнь, непохожие голоса, не присущий Высоцкому радостный оптимизм у Хиля.

  Поэтому неудивительно, что Эдуард Хиль изменил не только лад песни на мажорный - но и слова в двух куплетах.

  Сравните:

На суше тесно... Каждый пешеход

Опаздывает вечно и спешит,

А в море — широко, и всяк плывет

Свободно, и под винт не норовит.

  Всем делам моим на суше вопреки

  И назло моим заботам на земле

  Вы возьмите меня в море, моряки,

  Поднесите кружку рома на весле!

Известно всем: мир не на трех китах,

Мир на друзьях, притом — не на троих.

Когда в чужих широтах что не так,

Вы помните: вас крепко ждут в своих.

  Даже рюмку водки на весле заменил на кружку рома. И получилась совсем другая песня! Вот как рассказывает сам Эдуард о своем знакомстве с Высоцким и появлении песни:

  Непросто складывалась судьба песни. В то время пластинок Высоцкого не было и сам он был под запретом. А Хиль очень хотел включить ее в свою пластинку. И пошел на хитрость: сказал, что композитор В.Баснер, а автор слов - начинающий ленинградский поэт В.Высоцкий, но не Владимир, а Василий. Руководство, поначалу встрепенувшееся от знакомой фамилии, успокоилось и дало разрешение. Вот так.

  Подумалось: а ведь каждый из них поет о своем. Одному хочется сбежать из этого жестокого, бессердечного мира - в братство суровых мужиков, крепко спаянных морской дружбой.

  Другой мечтает о морской романтике, соленых брызгах и красивой форме. И оба хотят в море - в серьезной мужской работе поменять одни заботы на другие.

  И тут возникает вопрос: что из этого ближе Александру Покровскому - сдержанное искейперство Владимира или радужный оптимизм Эдуарда. Думаю, для знатока военно-морских душ ответ однозначен. Хотя, положа руку на сердце - у Хиля есть прекрасные песни на морскую тему("Как провожают пароходы", "Моряк вразвалочку сошел на берег"), которые лучше него никто не спел.

  И только в одном друзья Покровского в том доме отдыха наверняка нашли компромисс: между рюмкой водки и кружкой рома уверенно выбрали кружку "шила".