Просто гений Алексей Фатьянов

  

  «Ну вот ещё! - скажет большинство читателей. - Не знаем мы такого гения! Ну, может, фамилию где-то слышали».

  Но давайте наберёмся терпения. Ведь речь пойдет о загадочном явлении, называемом - песня.

  Однажды Е.Евтушенко начал стихотворение словами: «А что поют артисты джазовые в интимном собственном быту?...» Другой «властитель дум», В.Высоцкий вспоминал: «Я рос, как вся дворовая шпана. Мы пили водку, пели песни ночью...», а ещё через двадцать лет на одном из концертов «Песни двадцатого века» В.Берковский сказал примерно так: «Если вы, выпив с друзьями на кухне, потом не поёте, то одно из двух: или вы не интеллигент, или вы ещё не выпили». Этих примеров достаточно, чтобы утверждать: песня - это какая-то вечная таинственная сущность, затрагивающая всех.

  А как определить понятие «песня»? Наш язык, к сожалению, а может быть, - к счастью, штука довольно нечёткая. Плохо помогают и различные словари и энциклопедии, они перегружены всякими сложностями, которые, в свою очередь, требуют определения. Поэтому давайте попытаемся, хотя бы приблизительно, уточнить понятия.

  Песня - это нечто, объединяющее мелодию и слова. Если главная нагрузка приходится на музыкальную часть и вокал, то это давайте назовём романсом. Если музыка попроще, а важнейшая часть всего - слова, содержание, и это исполняется певцом с эстрады, то лучше всего назвать это другим иностранным словом - шансон. А вот если и слова, и мелодия прекрасно известны залу и зал начинает подпевать, вот тогда шансон превращается в песню.

  Ну а если музыка и текст вообще отрываются от авторов и исполнителей, говорят о «народной песне», собственно, её и следовало бы называть просто «песней».

  Какой романс или какой шансон станет песней, предсказать еще никому не удавалось. Вот например, Роберт Рождественский написал прекрасный текст «Не думай о секундах свысока», М. Таривердиев написал классную мелодию, а спел это сам И. Кобзон. И что? Стало это песней? Нет, а почему? Тайна сия велика есть!

  Это всё - затянувшееся предисловие. А весь очерк касается события, произошедшего в феврале 1942 года в городе Чкалов (Оренбург), события, имевшего важнейшее значение для того, что называлось «советской песней». Там встретились...

  Один из участников встречи был композитор В. Соловьёв (кличку «Седой» дал ему отец из-за волос, добела выгорающих летом) и молодой, на двенадцать лет младше, актёр Алексей Фатьянов.

  Имя В. Соловьёва-Седого известно всем. Сын петербургского дворника, сделавший себя сам, в это время уже был профессиональным композитором, пробовавшим работать в разных жанрах. Но этот очерк не о нём. А вот имя второго участника этой встречи известно гораздо меньше. Поэтому здесь уместно начать рассказ с самого начала.

  И даже ещё раньше.

  Есть во Владимирской области такой городок - Вязники. В 19-ом веке все крестьяне в округе выращивали лён, а в самих Вязниках было семь льнопрядильных фабрик. Река Клязьма способствовала всяким погрузкам-перегрузкам. Поэтому совсем не случайно, когда строилась железная дорога из Мосвы в Нижний Новгород, она прошла именно через Вязники.

  А в начале 20-го века на центральной площади стоял двухэтажный дом с колоннами и вывеской «Торговый дом Фатьяновых». На первом этаже было то, что теперь назвали бы универмагом, а на втором, кроме жилых комнат, были кинотеатр и библиотека. Дом принадлежал будущим родителям Алексея, старообрядцам - Ивану и Евдокии Фатьяновым.

  Но случилась революция, дом был конфискован, а Ивана и Евдокию пригрел на краю Вязников отец Евдокии - Василий Меньшов. Вот там в 1919 году и родился герой этого очерка, Алексей.

  В 1923 году, когда начался НЭП, новая власть предложила семье Фатьяновых взять свой дом в аренду. Они там снова открыли свое дело и блаженствовали аж до 1929 года, когда НЭП закончился и семью вторично «раскулачили». В этот раз родители решили, на всякий случай, убраться подальше, с глаз долой, в Подмосковье.

  Времена наступили скудные, а иногда, прямо скажем, голодные. Но семья выжила, а подросший Алексей (он писал стихи, пел, играл на пианино и на аккордеоне) в 1935 году поступил в театральную студию Алексея Дикого при театре ВЦСПС. В 1936 году студия неожиданно прекратила свое существование: А.Дикий получил предложение, от которого он не мог отказаться - возглавить Большой Драматический Театр в Ленинграде. (Через год Дикого арестовали, в 1941 году выпустили, а еще через несколько лет он уже играл роль великого вождя в нескольких кинофильмах.) Остаток студии А. Дикого нашел убежище в театральной школе актёрской труппы Центрального театра Красной Армии, которым руководил Алексей Попов. А.Попов впоследствии тепло вспоминал о Фатьянове: «Обаятельный парень, пишущий стихи, по-хорошему озорной, благородный и старательный, был самым молодым в труппе, а нагрузку в концертах нёс за двоих». Статный, рослый, он, по воспоминаниям, прекрасно смотрелся со сцены. Стопроцентным москвичом за это время Алексей, пожалуй, так и не стал, так как при каждой возможности, хотя бы на несколько дней, удирал в свои Вязники. Над ним там подсмеивались: «Мотылёк подкормиться прилетел!», но любили.

  Пришла пора служить в армии. В мае 1940 года он был призван и попал в Елецкий ж/д полк, где сразу же стал руководить самодеятельностью, но долго там не задержался и через три месяца он уже режиссёр-постановщик ансамбля Орловского военного округа.

  Война застала этот ансамбль на гастролях на Брянщине. Три дня выходили из окружени, там же А.Фатьянов был ранен. Вот такая судьба и привела Алексея зимой 1942 года в г.Чкалов, где и случилась встреча, о которой я уже упоминал.

  Они сразу понравились друг другу. Лет через тридцать В.Соловьев-Седой напишет:

  «Если есть любовь с первого взгляда, то это был тот самый случай, Не думал я тогда, не гадал, что этому парню суждено так прочно и навсегда войти в мою жизнь».

  А тут и совместная работа подвернулась. Невоеннообязаный композитор Василий Павлович Соловьев-Седой и рядовой Алексей Иванович Фатьянов были вызваны в Политуправление с предложением срочно написать строевой марш для Южно-Уральского военного округа. Ну, что же. Изрядно потрудившись, они соорудили нечто, за что рядовой Фатьянов получил благодарность, а штатский композитор Соловьев-Седой - именной серебряный портсигар. Но главное - им понравилось работать вместе.

  Соловьев-Седой уже раньше пробовал себя в жанре песни и даже имел одну большую удачу - «Вечер на рейде» на слова А.Чуркина:

«Споёмте, друзья,
Ведь завтра в поход
Уйдем в предрассветный туман.
Споём веселей,
Пусть нам подпоёт
Седой боевой капитан...»

  И вот, в результате тесной работы с Фатьяновым, один за другим стали возникать их совместные шедевры. Первой такой удачей (1942 г. ) стала песня «На солнечной поляночке» . Первый исполнитель - тенор Г.Виноградов (1944 г.).

«На солнечной поляночке,
Дугою выгнув бровь,
Парнишка на тальяночке
Играет про любовь...»

  А потом последовало:

«Ничего не говорила,
Только рядом до речки дошла.
Посмотрела — как будто рублём подарила,
Посмотрела — как будто огнём обожгла...» 

  (1942 г. Первый исполнитель - тенор В.Нечаев)

«Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат,
Пусть солдаты немного поспят...» 

  (1944 г., Г. Виноградов)

«Горит свечи огарочек
Гремит недальний бой
Налей, дружок, по чарочке
По нашей фронтовой! ...» 

  (1945 г. дуэт- баритон В. Бунчиков и тенор В. Нечаев.)

  Вот так и оказалось, что Алексей Фатьянов - гений песни. Я не боюсь этого слова. Что (или кто) такое гений? - Это тот, кто умеет сделать нечто, чего другие не могут. При этом он сам не может объяснить, как это у него получается, не всегда, но очень часто . Если разбираться формально и строго, Фатьянов - очень средний поэт, успевший при жизни издать единственную книжку своих стихов. Но всё дело в том, что эти стихи были переполнены музыкой, которую опытное ухо легко улавливало. Соловьев-Седой рассказывал, что при их прочтении у него возникало сразу несколько мелодий и оставалось только выбрать лучшую. Впоследствии Фатьянов работал и с другими композиторами. Если Соловьев-Седой подбирал музыку к готовому тексту, то, например, Мокроусов любил придумать мелодию и просил Фатьянова подобрать стихи, что у того с лёгкостью получалось. И ещё одно обстоятельство - песня состоит из слов. А какие слова согласится петь народ - тайна сия, повторяю, велика есть. И разгадать эту тайну у Фатьянова часто получалось удачно.

  Вот теперь, когда мы выяснили основное, давайте проследим за дальнейшей судьбой нашего героя. Обстоятельства сложились так, что с подачи Соловьева-Седого в июне 1944 г. А.Фатьянов был откомандирован в состав Краснознамённого ансамбля песни и пляски Союза СССР на должность заведующего литературно-драматической частью. Счастье оказалось недолгим. Уже в конце августа руководитель ансамбля генерал-майор А.Александров, чьим именем был впоследствии назван ансамбль, приревновал к нему, говорят, - безосновательно, свою молодую жену. И тут вспомнили, что Алексей Фатьянов всего лишь солдат, рядовой. Сохранился документ:

  «Артист красноармеец Фатьянов А.И. направлен на пересыльный пункт для службы в рядах действующей армии.

  Начальник Краснознамённого ансамбля песни и пляски Союза ССР профессор, генерал-майор Александров. 30 августа 1944 года».

  Вот в результате такого стечения обстоятельств Алексей Фатьянов оказался в роли фронтового корреспондента газеты «На разгром врага» 6-й Танковой армии, ведущей тяжёлые бои в Венгрии. В газете Фатьянова обласкали (его песни уже были известны), одели в новенькое офицерское обмундирование, на которое он пришил погоны рядового, снабдили фотокамерой «Лейка», а в качестве средства передвижения - «Харлеем» с коляской и пулемётом на втором сидении - и пожелали успехов. Ещё до войны А.Попов характеризовал Фатьянова по его работе в Центральном театре Красной армии как озорного и старательного. Тут ещё бы подошёл эпитет «заводной». В общем, по легендам, А.Фатьянов был среди первых (на броне танка с автоматом), ворвавшихся в венгерский город Секешфехервар, был ранен, получил медаль «За отвагу» и десять суток отпуска.

  После этого отпуска с апреля 1945 года Фатьянов, опять же с подачи Соловьева-Седого, получил назначение в Таллин в ансамбль песни и пляски Балтийского флота, где и прослужил до февраля 1946 года, сделав «оглушительную» военную карьеру. Демобилизовался он в звании старшего сержанта и с орденом Красной Звезды.

  Дальнейший свой рассказ я буду сопровождать строчками из песен Фатьянова с указанием композитора, если это не Соловьёв-Седой, ориентировочного времени написания и именем первого исполнителя, когда это можно установить.

  В 1945 году снимается вторая серия кинофильма «Большая жизнь». И рождается:

«Мне тебя сравнить бы надо с песней соловьиною,
С майским утром, с тихим садом, с гибкою рябиною,
С вишнею, черёмухой,
Даль мою туманную—
Самую далёкую, самую желанную...»

  (1946 г. Музыка Н.Богословского. Первый исполнитель Марк Бернес.)

  Правда, выхода фильма на экраны придётся подождать целых двенадцать лет (1958 г.).

  Вот и фильм «Небесный тихоход» прошёл, что называется, «на ура» в публике, а рукоплесканий в агитпропе тоже не вызвал.

«Мы, друзья, перелётные птицы,
Только быт наш одним нехорош:
На земле не успеешь жениться,
А на небе жены не найдёшь!
Потому, потому, что мы пилоты,
Небо наш… небо наш родимый дом.
Первым делом, первым делом самолёты
-Ну, а девушки? -А девушки потом...»

  (Исполнители: Н.Крючков, В.Меркурьев и В.Нещипленко.)

  Но это было только начало. Всего с песнями Фатьянова вышло два десятка кинофильмов. А песни...

«Майскими короткими ночами
Отгремев окончились бои.
Где же вы теперь, друзья-однополчане,
Боевые спутники мои..»

  (1946 год. Первый исполнитель — К.Шульженко.)

«Когда проходит молодость,
Длиннее ночи кажутся,
Что раньше было сказано,
Теперь уже не скажется.
Не скажется, не сбудется,
А скажется — забудется.
Когда проходит молодость,
То по-другому любится....»

  (1946 г. Музыка В.Сорокина. Первый исполнитель Леонид Утёсов.)

  Летом 1946 года Алексей Фатьянов женился на Галине Николаевне Калашниковой. Легенда об этой свадьбе хороша. Однажды, придя в некую компанию, Алексей увидел незнакомую девушку. Оглядевшись, он сказал: «Всё! За этой девушкой больше никто не ухаживает. Я на ней женюсь!»

  А через два дня он уже просил руки дочери у мамы Галины. На вопрос: «А что по этому поводу думает Галя?» Алексей ответил: «А она про это ещё не знает».

  Через две недели состоялась свадьба и молодые отправились в свадебное путешествие. Куда? - Конечно, в Вязники.

«В городском саду играет
Духовой оркестр.
На скамейке, где сидишь ты,
Нет свободных мест.
От того ль, что пахнет липа
Иль роса блестит,
Мне от глаз твоих красивых
Взор не отвести..».

  (1946 г. Музыка М.Блантера. Первые исполнители Г. Виноградов и В.Нечаев.)

  А затем в Ленинград в гости к Соловьёву-Седому:

«За заставами ленинградскими
Вновь бушует соловьиная весна,
Где не спали мы в дни солдатские,
Тишина кругом, как прежде, тишина
Над Россиею небо синее.
Небо синее над Невой...»

  (1946. Первый исполнитель Станислав Борисов.)

«В тумане скрылась милая Одесса,
Золотые огоньки.
Не грустите, ненаглядные невесты,
В сине море вышли моряки....»

  (1946 г. Первый исполнитель Леонид Утёсов)

  Но это ведь был 1946 год. Год, знаменитый постановлением ЦК ВКПб о журналах «Звезда» и «Ленинград» и ещё одним постановлением - о второй серии фильма «Большая жизнь».

  Там, вместе с самим фильмом, Алексей Фатьянов удостоился высочайшей оценки в прессе: «для связи отдельных эпизодов в фильме служат многократные выпивки, пошлые романсы, а введённые в фильм песни (композитор Н. Богословский, авторы текстов песен А. Фатьянов, В. Агатов) проникнуты кабацкой меланхолией и чужды советским людям».

  В это время молодой жене достались не только радости жизни со своим уже «знаменитым в узких кругах» мужем, но и обязанность вытирать слезы, свои и своего героя. Впрочем, со всем этим она успешно справилась, родив двух детей (кстати, своих детей Алексей Фатьянов публично крестил), став не только женой, но и надёжным импресарио Алексея. А это оказалось совсем не лишним, поскольку, несмотря на все неприятности, Алексея Фатьянова приняли в Союз писателей по секции поэтов-песенников (1947 г.).

  О, эта секция Союза писателей! Она была окружена скрытым недоброжелательством остальных членов Союза - уж больно много они там зарабатывают. «Много» - это сколько? Этого я не знаю. Но в голове сидит рассказ Андрея Вознесенского: «Когда я написал, а Пугачёва спела «Миллион алых роз», я проснулся от шороха. Это шуршали ассигнации. Я заталкивал их в матрас».

  Вот так. А Фатьянова пели по радио с утра до ночи.

  При этом - песни знали все, а автора слов - очень немногие. Традиционно в концертах при объявлении номера говорится название песни, композитор и исполнитель. Автор слов чаще всего не упоминается вообще. Вот, например, могу сказать о себе - все эти тексты я до сих пор помню на память, мы их пели много лет, а вот имя Фатьянова оставалось малоизвестным. Ну а большие заработки как плата за анонимность, - так это только справедливо.

«По мосткам тесовым, вдоль деревни,
Ты идёшь на модных каблуках,
И к тебе склоняются деревья,
Звёздочки мигают в облаках.
Запоёшь ли песню в час заката —
Умолкают птичьи голоса.
Даже все женатые ребята
Не отводят от тебя глаза...»

  (1948 г Музыка Б.Мокроусова. Первый исполнитель В.Нечаев.)

  В марте 1949 года в Театре Сатиры состоялась премьера спектакля «Свадьба с приданым», для которого Фатьянов с Мокроусовым написали несколько песен. Спектакль оказался настолько успешным, что по нему был снят фильм, вышедший на экраны в 1953 году.

«...Задержитесь на минуту,
Посмотрите мне в глаза.
Я ведь вам ещё как будто
Про любовь не рассказал.
Для такого объясненья
Я стучался к вам в окно —
Пригласить на воскресенье
В девять сорок пять в кино...»

  (1949 г. Музыка Б.Мокроусова. Первый исполнитель В.Доронин.)

  Эти куплеты Курочкина пела тогда вся страна. А там было еще:

«На крылечке твоем каждый вечер вдвоем,
Мы подолгу стоим и расстаться не можем на миг,
“До свиданья” скажу, возвращусь и хожу,
До рассвета хожу мимо милых окошек твоих...»

  (1949 г. Музыка Б.Мокроусова. Первые исполнители В.Васильева и В.Ушаков.)

  А впереди кинозрителя ожидали еще «Весна на Заречной улице» (1956 г.) и «Дом, в котором я живу» (1957 г.) - оба фильма с блистательным в это время Николаем Рыбниковым, исполнившим фатьяновские песни. Вы, наверное, обратили внимание на то, что Алексею Фатьянову чрезвычайно везло на первых исполнителей, - обстоятельство немаловажное для превращения романса или шансона в песню. Это практически всегда были исполнители экстракласса.

«Когда весна придёт, не знаю.
Придут дожди… Сойдут снега…
Но ты мне, улица родная,
И в непогоду дорога...»

  (1956 г. Фильм «Весна на Заречной улице». Музыка Б.Мокроусова. Первый исполнитель Н.Рыбников.)

«...Как люблю твои светлые волосы,
Как любуюсь улыбкой твоей,
Ты сама догадайся по голосу
Семиструнной гитары моей...»

  (1957 г. Фильм «Дом, в котором я живу». Музыка Ю.Борисова.Первый исполнитель Н.Рыбников.)

  Ну вот... Рассказать осталось совсем немного.

  Что это было?

  Болезнь?

  Игра?

  Не мне судить и, тем более, осуждать. Но посудите сами - ухоженное детство в собственном доме, потом полуголодная юность. Война. А тут...

  Тут: персональный автомобиль, персональный водитель, персональная служанка, которых можно каждую неделю увольнять (Галина Николаевна каждый раз нанимала их обратно). Ну, как тут не поиграть, назовем это так, в «большого барина»?

«Эх, гармонь,
Хоть душа твоя огонь,
Голос твой медовый,
Одиноки мы с тобой.
Говорят, хозяин твой -
Парень непутёвый...

  (1955 г. Кинофильм «Солдат Иван Бровкин». Музыка А.Лепина. Первый исполнитель А.Харитонов.).

  А тут еще этот Союз писателей. Четырежды, по крайней мере, его оттуда исключали. Ну, посудите сами - вот какой-нибудь город, концерт. Надо же после концерта собраться в гостинице, посидеть, поговорить, а потом и спеть. А на часах уже больше одиннадцати, и появляется какой-нибудь милиционер. Мол: «прекращайте безобразия». Ну, как ему не сказать: «Я Депутат Верховного Совета СССР - лицо неприкосновенное...». Ну, неприкосновенное, так неприкосновенное, но донос-то написать можно. А бывало, что и прикасались...

"...Соловей
О беде узнал моей,
Вечно петь готовый,
Выбрал песню позвончей.
Видно, этот соловей -
Тоже непутёвый."

  Конец наступил быстро. В ноябре 1959 года жизнь оборвалась (разрыв аорты).

  А Союз писателей вдруг отказался участвовать в похоронах, поскольку в этот момент Алексей Фатьянов в очередной раз был исключён. Вмешался Соловьёв-Седой, пригрозив, что, если Союз писателей этого не сделает, то похороны организует Союз композиторов. Ну, хоть похоронили по-человечески.

  На мраморной плите выбиты строки поэта:

"Если б я родился не в России,
Что бы в жизни делал? Как бы жил?
Как бы путь нелёгкий я осилил?
И, наверно б, песен не сложил".

  Вот так пролетели 15 лет активной жизни этого человека. Творения, хочется верить, пережили своего автора. В честь Фатьянова в Вязниках с 1974 года проводятся фестивали песни (вот уже прошло 47 таких фестивалей), дом Фатьяновых в Вязниках превращён в «Музей песни двадцатого века». В Вязниках и Владимире есть улицы имени Фатьянова. В 1996 году Союз писателей России учредил Фатьяновскую литературную премию.

  Промелькнуло время бардовских песен. Кстати, почему мы с такой готовностью в шестидесятые годы запели песни Б.Окуджавы, а потом В.Высоцкого и других? Да, это было нечто новое, неподцензурное. Но ведь сама традиция «кухонного» пения уже была заложена мягкими, неофициозными стихами А.Фатьянова (не только его, но в значительной степени и его), которые мы пели на протяжении предыдущих десяти лет. Вот так и выстраивалась лесенка нашей жизни, нашей песни и хочется верить, что нет-нет, а где-нибудь еще споют:

«...Если б гармошка умела

Всё говорить, не тая...

Русая девушка в кофточке белой,

Где ж ты, ромашка моя?...»

      Владимир Солунский