"Фотографии старые блекнут с годами..."

    Недаром трагедия в Древней Греции была высшей формой творчества. Развеселить публику нетрудно, заставить задуматься и обратить взор внутрь себя - куда сложнее. Три стихотворения сильнейших поэтов для любителей грустно-задумчивой поэзии.

  Белой ночи колодец бездонный
  И Васильевский в красном дыму.
  Ностальгия - тоска не по дому,
  А тоска по себе самому.

Этой странной болезнью встревожен,
Сквозь кордоны границ и таможен
Не спеши к разведённым мостам:
Век твой юный единожды прожит,
Не поможет тебе, не поможет
Возвращение к прежним местам.

На столе институтские снимки,
Где Исаакий в оранжевой дымке
И канала цветное стекло.
Не откроются эти скрижали.
Мы недавно туда приезжали,
После выпили, - не помогло.

Этот контур, знакомый и чёткий,
Эти мальчики возле решётки,
Неподвижная эта вода.
Никогда не стоять тебе с ними,
Не вернуться на старенький снимок
Никогда, никогда, никогда.

Фотографии старые блекнут с годами.
Я бы рад показать их, — да только кому?
Это бухта Нагаевская в Магадане,
Это практика летняя в южном Крыму.

В проявителе времени тонут, нестойки,
Миловидные лица далёких подруг.
Вот наш класс выпускной перед школой на Мойке,
Вот я сам, в батискафе откинувший люк.

Для чего, покоряясь навязчивой моде,
В объектив я ловил уходящую даль?
Фотоснимки и слайды дымятся в комоде.
Их бы выбросить надо, а всё-таки жаль.

Проржавели суда, и закаты потухли,
Поразбрёлся и вымер смеющийся люд.
Это выкинут всё, как ненужную рухлядь,
Новосёлы, что в комнату после придут.

Но пока ещё лампы медовые нити
Сохраняют накал, занавесив окно,
Я листаю альбомы, единственный зритель,
И смотрю своей жизни немое кино.

           Александр Городницкий

В лесу, где веет Бог, идти с тобой неспешно…
Вот утро ткёт паук — смотри, не оборви…
А слышишь, как звучит медлительно и нежно
 в мелодии листвы мелодия любви?

По утренней траве как путь наш тих и долог!
Идти бы так всю жизнь — куда, не знаю сам.
Давно пора начать поклажу книжных полок — 
и в этом ты права — раздаривать друзьям.

Нет в книгах ничего о вечности, о сини, 
как жук попал на лист и весь в луче горит, 
как совести в ответ вибрируют осины, 
что белка в нашу честь с орешником творит.

А где была любовь, когда деревья пахли 
и сразу за шоссе кончались времена?
Она была везде, кругом и вся до капли 
в богослуженье рос и трав растворена.

Какое счастье знать, что мне дано во имя
твоё в лесу твоём лишь верить и молчать!
Чем истинней любовь, тем непреодолимей 
на любящих устах безмолвия печать.

            Борис Чичибабин