Мы помним каждый день и год.
Метро.
Троллейбус.
Переход.
Подвал.
Сложившийся подъезд.
Мы родом все — из гиблых мест.
Наш век растёт из тех времён,
где дым, где взрыв, где крик, где стон:
роддом, аэропорт, спортзал —
и пламя хлещет по глазам.
Черна весна, чья ночь красна.
Очнись, очнись же ото сна.
Не говори: что я могу?
Не отвори дверей врагу.
От белых круч до алых стен
пусть наше сердце будет с тем,
кто держит времени излом
в борьбе с огнём, в бою со злом.
Взыскуя мёртвых у икон,
всем нам не перечесть имён.
Все наши храмы — на крови.
И горше в мире нет любви.
И нет спасения для нас
который век, который час,
покуда мы не отстоим
свой дом, пройдя сквозь боль и дым.
Ольга Старушко
Знаю, чёрный серафим,
ничего не остаётся,
над Москвой огонь и дым,
темень звездного колодца.
Человеческие души
покидают третий Рим.
Знаю, чёрный серафим,
ты сейчас над нами кружишь,
тень от твоего крыла
падает на наши лица,
но стоит, белым-бела,
наша древняя столица,
и мы держим наше знамя –
все, кто умер, все, кто жив,
и Пречистая меж нами
ходит, голову склонив.
Дмитрий Мельников
Оценили 20 человек
50 кармы