Преобразования без глупостей

Люди созданы как уникальные личности, поэтому сделать их универсально счастливыми можно только с помощью лоботомии или генной инженерии (сделать их несчастными проще), но у нас, к счастью, это пока запрещено. Утопизм всех попыток социальных преобразований нейтрализуется непостижимой природой человеческой личности (авторов и исполнителей). Может быть, это какой-то защитный механизм и от наших безумств.

Люди консервативны и таких большинство, потому что революции пожирают своих детей, и без того немногочисленных. А смиренные наследуют землю и продолжают потихоньку свои консервативные преобразования без сжигания автомобильных покрышек. В консервативных преобразованиях приходится участвовать большинству народа, кроме уже совсем маргинальной части общества, состоящей из злодеев, лодырей и маргиналов (монахи не в счёт – они труженики), и чем больше количество участников, тем меньше недовольных. В движении вперёд – важно ориентироваться на отстающих.

Консервативная власть, опирающаяся на традиционные ценности и реально оценивающая ситуацию, может опираться на народные массы, деликатно занимаясь формированием общественного мнения через СМИ. Законов, которые регулируют общественные отношения, вполне достаточно для нормальной жизни.

Принимая во внимание, что люди могут воспринимать авторитетные мнения лучше, обратимся к мыслителям современности, которые уже прошли все отборочные туры. В начале 2000-х вышли интервью с А. Зиновьевым, который имел опыт оппозиционного мыслителя в СССР, критикуя советский строй с позиций рационального социалиста, дополненный опытом мыслителя, прожившего долгое время на западе. Зиновьев вернулся в Россию в 1999 году, в период, когда надругательство над страной было в зените, и мало, что предвещало выход России на мировой уровень глобальной политики.

Книги А.Зиновьева известны в России и на западе, но мы будем опираться на его интервью, которые вышли под названием «Я мечтаю о новом человеке» (Москва 2007, Алгоритм). Уже в начале 2000-х он сказал, что «убеждён на 100 процентов, что путинское руководство будет действовать не в силу тех условий, которые, возможно, навязал ельцинский Кремль … Оно будет достаточно сильным, чтобы идти своим путём».

Оценивая как социолог и логик возможности этого пути, он делает прогноз, что «если социальная система разрушена, но сохранился тот же человеческий материал и геополитические условия его существования, то новая система создаётся во многих отношениях близкой к разрушенной. И какие бы ни были умонастроения у созидателей новой российской системы – всё равно они делают нечто, близкое к советской системе». (стр. 146)

Заслуживает внимания его предвидение относительно статуса России будущего и Москвы: «У Москвы, между прочим, есть колоссальные преимущества перед западноевропейскими столицами. Она расположена на перекрёстке мировых дорог. По крайнеё мере, когда начнётся активная подготовка к войне (запада, прим. автора) с Китаем за покорение азиатского континента, Москва окажется в гуще событий. Я думаю, что спустя двадцать пять лет этот город станет крупнейшим городом мира. Возможно, даже столицей глобального сверхобщества. Но это будет уже не та Москва и не та Россия, какую мы знаем». (Из интервью 2001 года, стр. 164)

Как мы видим, двадцать пять лет ещё не прошло, но Москва, действительно, движется в направлении обретения статуса мирового города. Конечно, в условиях обретения подобного статуса, Россия опять попадает в ловушку побочных факторов идеи «Москва – третий Рим», с увеличением расходов, которые лягут на народ в целом. Как соблюсти меру, в условиях финансовой зависимости от запада и низкого курса рубля, в отношениях с собственным народом, вопрос не для слабаков. Чем выше мировой статус России, тем напряжённее внутренняя ситуация и противодействие оппозиционных сил, которые усиливают своё давление за счёт объединения системных либералов и необольшевиков.

Несмотря на явные плоды, которые заметны как результат преобразований России за период президентства В. Путина, недоброжелательность критики только усиливается и агрессивность тона возрастает. Сложно не увидеть в этом предвзятость одних и злонамеренность других, но так или иначе параллель с февралистами и большевиками 1917 года просматривается. Хотя, по объективному взгляду, современная РФ идёт в будущее с внушительным социалистическим багажом и под знамёнами либеральных ценностей, соблюдая все балансы и противовесы. Глупо искать конфликта с властью, которая учитывает интересы большинства таких разнообразных сторон, имеющих множество претензий даже внутри оппозиционных движений.

Самой большой глупостью было бы опять лишить Россию плодов тех преобразований, которые сделали Москву одним из центров мировой политики. Современная Россия имеет последовательную преемственность и от Имперской России и от СССР, вобрав много положительных сторон. Преобразования РФ должны касаться освобождения от старых негативных сторон нашего исторического бытия, но уж точно не стремиться к очередному обнулению системы.

Как отмечал А. Зиновьев, характер народа почти неизменен. Из этого следует, что обнуляя систему, мы построим нечто схожее с предыдущими оригиналами, только большими усилиями и большей кровью. Основные преобразования должны затрагивать «человеческий материал», рождение которого и было мечтой мыслителя. Мечтать нужно о новом человеке, образ которого пока не слишком определён, как и образ будущего, которое может состояться как следствие его деятельности.