В предыдущей части ( https://cont.ws/@ogbors/171341... ) мы остановились на том, что 23 августа 1905 года, был подписан Портсмутский мирный договор - завершивший не столько трагическую, сколько предельно странную войну, между Японией и Россией. Договор, после подписания которого, мир стал постепенно всерьёз воспринимать нарождающуюся Японскую империю - и почти перестал всерьёз воспринимать дряхлеющую Российскую монархию. Это было утро Японии - хотя японское общество на тот момент было недовольно условиями мирного договора и явно недооценивало все плюсы от происшедшего на дальнюю перспективу. И это были сумерки России - хотя на тот момент немалая часть россиян считала, что страна очень дёшево отделалась, благодаря искусству русских дипломатов.
Тут уж ничего не попишешь. Общество в целом - есть толпа. Которая плоховато мыслит на перспективу (особенно горлопаны, которых в толпе слышнее всех).
А войну проигрывать нельзя - никакую. Нельзя поступаться территориями - даже самыми незначительными. Нельзя устраивать "маленькие победоносные войны" в каких-то шкурных интересах политических интриганов. Нельзя шутить и разбрасываться такими вещами, как кровь погибших...
Однако если в плане международной политики Россия сумела постепенно выпутаться из неприятностей, то внутреннее её состояние день ото дня только ухудшалось.
Власть совершала одну ошибку за другой - и это оборачивалось для самой власти всё новыми и новыми неприятностями.
По всей стране происходили стачки и забастовки.
Начало было положено в наиболее развитых провинциях империи - Польше и Прибалтике.
12—14 января в Риге и Варшаве состоялась всеобщая стачка протеста против расстрела демонстрации рабочих Петербурга.
Ниже вы видите картину польского художника Станислава Масловского "Весна 1905 года"
Вслед за поляками и прибалтами, начали борьбу русские рабочие - в первую очередь железнодорожники. От них, пламя стачечно-забастовочного движения перекинулось на другие отрасли промышленности.
В мае 1905 года, началась всеобщая стачка иваново-вознесенских текстильщиков.
В Иваново-Вознесенске (современном Иваново), на протяжении более чем двух месяцев, бастовало 70 тысяч рабочих. Именно там возник Иваново-Вознесенский Совет, по примеру которого, стали возникать аналогичные Советы в других промышленных центрах.
В это же примерно время, происходили трагические события в Закавказье, где власть активно проводила политику "разделяй и властвуй" - лавируя между мусульманами и христианами.
Сначала, после присоединения Закавказья к России, до 1886 года, явное предпочтение и покровительство оказывалось армянам - в ущерб интересам азербайджанцев, которых откровенно третировали.
Затем, в 1886 году, Главнокомандующим Кавказской администрацией (наместничеством) был назначен Григорий Сергеевич Голицын...
Который, совместно с Главноначальствующим на Кавказе князем Александром Михайловичем Дондуковым-Корсаковым, начал проводить явно антиармянскую и проазербайджанскую политику.
Нельзя сказать, что такая перемена политики была произведена на пустом месте, лишь из начальственного каприза. Нет!
Дело в том, что за долгие годы покровительства центральных властей, в Закавказье пышным цветом расцвёл армянский национализм, который постепенно стал зашкаливать за все мыслимые пределы. В армянских школах и газетах постоянно вспоминали о Великом Армянском царстве - постепенно забывая, что они живут на территории совсем другого царства.
Активность представителей армянской буржуазии и армянских националистических кругов (как правило это были одни и те же люди) невольно обращала на себя внимание полиции и жандармерии.
В 1885 году было закрыто 160 армянских школ, а в марте 1889 года вышел указ об исключении истории и географии Армении из школьных программ.
В конце концов армянские школы были включены в общерусскую систему образования, а в 1903 году была даже конфискована собственность Армянской церкви.
В ответ на эти действия, армянские националисты устроили несколько террористических актов - включая даже покушение на Голицына, после которого, в 1903 году, он покинул Кавказ.
После его отъезда, политика центральной власти в Закавказье, вновь начала меняться - в пользу армян, в ущерб азербайджанцам...
Кавказцы - это не те люди, которые могли бы сказать друг другу: "Слушайте - нас же искусственно стравливают! Так давайте же вопреки всему объединим свои усилия, в борьбе с царизмом, который нами манипулирует!"... Увы, Кавказ - не Прибалтика.
Поэтому, в конце концов армяне и азербайджанцы вцепились друг другу в глотки - и началась дикая резня, продолжавшаяся на протяжении 1905 - 1906 годов.
В результате, по самым скромным подсчётам, было уничтожено 158 азербайджанских и 128 армянских населённых пунктов. При этом погибло до 10 тысяч человек (разумеется не считая раненых, искалеченных, изнасилованных, ограбленных, изгнанных, оставшихся без крова).
Ниже вы видите на фотографии одну из улиц Баку, 7 октября 1905 года - посреди которой валяется абсолютно никому не нужный труп убитого азербайджанца.
А здесь на фото - братская могила убитых армян в Нахичевани...
К великому счастью азербайджанцев и армян, в Закавказье той эпохи, сильно ощущалось влияние русских рабочих дружин, которые просто не позволили аборигенам перерезать друг друга подчистую.
Тем временем царское правительство начало потихоньку что-то соображать и предпринимать определённые меры по стабилизации обстановки.
18 февраля был опубликован царский манифест с призывом к искоренению крамолы, во имя укрепления истинного самодержавия, и указ Сенату, разрешавший подавать на имя царя предложения по усовершенствованию «государственного благоустройства». Было объявлено о подготовке закона, о выборном представительном органе — законосовещательной Думы.
Как бы глупо ни звучали такие выражения как "крамола" и "истинное самодержавие" (а какое самодержавие - не истинное?.. Как оно выглядит?.. В чём отличие от "истинного"?..), как бы диковато ни звучало разрешение подавать на имя царя предложения по усовершенствованию государственного благоустройства (надо же - разрешил милостивец подавать ему челобитные, которые вообще-то и при Иване Грозном не возбранялись...), тем не менее, опубликованные акты, дали мощный толчок дальнейшему общественному движению.
По всей России зашевелились всевозможные инициативные группы, земские собрания, городские думы, разные союзы, отдельные общественные деятели и представители интеллигенции, которые начали обсуждать вопросы о привлечении населения к законодательной деятельности и об отношении к работе "Особого совещания". Составлялись разные резолюции, петиции, записки, проекты государственных преобразований...
В конце концов, местные земские собрания, сумели организовать три съезда - февральский, апрельский, и майский - из которых последний прошёл с участием городских деятелей.
По результатам этих съездов, 6 июня, особая депутация обратилась к царю с ходатайством о народном представительстве.
17 апреля 1905 года, был издан Указ об укреплении начал веротерпимости. Он разрешал переход из Православия в другие вероисповедания. Были отменены законодательные ограничения в отношении старообрядцев и сектантов. Буддистов было запрещено впредь официально называть идолопоклонниками и язычниками.
А 14 июня 1905 года, произошло восстание на броненосце Черноморского флота «Князь Потёмкин-Таврический».
Этот броненосец был самым новым и одним из сильнейших кораблей Черноморского флота. Матросы, которые убили несколько офицеров, знали, что терять им уже нечего и настроены были решительно. Кроме того, они надеялись, что после них восстанут матросы на других кораблях. Да и на берегу ситуация была неспокойной...
Уже на следующий день после начала восстания, 15 июня 1905 года, секретарь Одесского комитета РСДРП(б) Яков Давидович Драбкин (псевдоним - Сергей Иванович Гусев) направил в Женеву Ленину письмо, в котором информировал о прибытии броненосца под управлением мятежной команды в Одессу и об открытии для революционеров уникальной возможности захватить в городе власть в свои руки и создать Временное революционное правительство.
Ленин, однако, узнал о происходящем в Одессе из газет.
17 июня 1905 года он направил в Одессу своего курьера — большевика Михаила Ивановича Васильева-Южина — с инструкциями по расширению масштабов восстания, напутствуя его перед отправлением такими словами:
"Задания очень серьёзные. Вам известно, что броненосец «Потёмкин» находится в Одессе. Есть опасения, что одесские товарищи не сумеют как следует использовать вспыхнувшее на нём восстание. Постарайтесь во что бы то ни стало попасть на броненосец, убедите матросов действовать решительно и быстро. Добейтесь, чтобы немедленно был сделан десант. В крайнем случае не останавливайтесь перед бомбардировкой правительственных учреждений. Город нужно захватить в наши руки. Затем немедленно вооружите рабочих и самым решительным образом агитируйте среди крестьян. На эту работу бросьте возможно больше наличных сил одесской организации. В прокламациях и устно зовите крестьян".
Ленин был уверен, что большинство команд других кораблей, примкнёт к «Потёмкину». Он намеревался лично присоединиться к восстанию в случае его успеха и проинструктировал прислать в таком случае миноносец за ним в Румынию.
Однако курьер Ленина опоздал, прибыв в город 20 июня 1905 года - когда команда корабля вывела броненосец из Одессы.
Восставшие реально могли бы наворотить немалых дел, однако у них не было авторитетного, умного и целеустремлённого руководства, равно как не было чёткого плана действий.
Поняв что всеобщего восстания на флоте не будет, моряки растерялись. Броненосец заметался по Чёрному морю, с одной стороны наводя страх на те города, к которым приближался - а с другой стороны, попусту теряя время, топливо и провизию.
На некоторых других кораблях, равно как и в некоторых береговых частях, были попытки восстаний, но везде повторялась одна и та же история - минутный энтузиазм, вскоре сменявшийся общей растерянностью: "И что же дальше?.."
Толпа без лидера, даже очень разъярённая - это ноль. Это стадо овец - пусть даже и возмущённых...
В конце концов, когда топливо и продовольствие стали подходить к концу, и когда стало ясно что всеобщего восстания на Черноморском флоте ожидать не приходится, а правительство ищет способы, если не захватить, то хотя бы торпедировать и отправить на дно мятежный броненосец - команда привела корабль в Румынский порт Констанца, где сдалась румынским властям. Ниже на фото вы видите момент высадки команды с корабля на румынский берег.
Тем временем, 21 июня 1905 года, началось массовая забастовка в польском городе Лодзь (тогда - территория России), одном из крупнейших промышленных центров империи. Довольно быстро забастовка переросла в реальное восстание, город покрылся баррикадами.
25 июня это восстание было подавлено, ценой больших жертв.
Ниже вы видите памятник жертвам восстания в Лодзи.
Тем временем правительство хоть и медленно, но раскачивалось. 6 августа 1905 года, манифестом Николая II была учреждена Государственная дума, как «особое законосовещательное установление, коему предоставляется предварительная разработка и обсуждение законодательных предположений и рассмотрение росписи государственных доходов и расходов». Срок созыва был установлен — не позднее середины января 1906 года.
Одновременно было опубликовано Положение о выборах от 6 августа 1905 года, установившее правила выборов в Госдуму.
Но действия правительства не поспевали за нарастающим всеобщим недовольством - которое, после "кровавого воскресенья", накатывало на страну словно снежный ком.
В октябре началась забастовка в Москве, которая перекинулась на всю страну и переросла во Всероссийскую октябрьскую политическую стачку. 12—18 октября в различных отраслях промышленности бастовало свыше 2 миллионов человек.
14 октября петербургский генерал-губернатор Дмитрий Фёдорович Трепов расклеил на улицах столицы прокламации, в которых, помимо прочего, было сказано, что полиции приказано решительно подавлять беспорядки, «при оказании же к тому со стороны толпы сопротивления — холостых залпов не давать и патронов не жалеть».
Однако к тому времени подобные угрозы, никого не пугали. Как раз наоборот, они действовали на общество как красная тряпка на быка.
Хотя нельзя сказать чтобы власть не употребляла силу, или боялась пролить кровь. Ничего подобного! И силу применяли, и кровь проливали... Однако существуют определённые законы жизни, которые столь же неотменимы, как и законы физики, либо химии. Согласно этим законам (независимо от того, нравятся они кому-то, или нет; признают их, или не признают) любая власть, сколь бы деспотичной она ни была, держится ТОЛЬКО на сочетании страха и харизмы. Если исчезает харизма - один страх уже не помогает. Это как плыть, действуя только одной рукой.
После "кровавого воскресенья", харизма Николая II улетучилась, словно пыльца с крыльев бабочки. А одного только тупого насилия, не подкреплённого уважением и авторитетом, для удержания власти, стабильности и порядка - было явно маловато.
В какой-то мере та эпоха напоминает происходящее сегодня, в 2019 году, когда власть уже Российской Федерации, пытается тупо запугать граждан своей страны всевозможными спецназовцами, гвардейцами, омоновцами, и прочими силовиками. Но при всех этих потугах, диктатура в нынешней России получается какая-то мелкотравчатой. Никто её всерьёз не боится - и не уважает. Она как гнилая осина - скрипит и вроде бы держится, до первого серьёзного урагана...
Всеобщая забастовка вынудила правительство пойти на новые уступки.
17 октября 1905 года, был обнародован манифест, который даровал гражданские свободы: неприкосновенность личности, свободу совести, слова, собраний и союзов.
Как результат - сразу же легализовались всевозможные профессиональные и профессионально-политические союзы, Советы рабочих депутатов, всевозможные партии (например, социал-демократическая партия, партия социалистов-революционеров, конституционно-демократическая партия, «Союз 17 октября», «Союз Русского Народа», и другие).
Таким образом, самодержавная Россия, стала постепенно трансформироваться в парламентско-демократическую конституционную монархию.
Манифест от 17 октября, был с восторгом встречен общественностью. Ниже вы видите картину художника Ильи Репина "17 октября 1905".
Однако именно здесь прошёл своего рода "водораздел" между теми, кто хотел разумных преобразований, которые могли бы привести Россию к процветанию и быстрому развитию - и теми (условно назовём их радикалами) кто хотел бури, потрясений, и в конечном счёте, на волне этих потрясений, своего прихода к власти.
Радикалы выдвинули лозунг: «Добить правительство!»
Началось создание и укрепление именно революционных партий - которые, в сущности, являлись не столько партиями в общепринятом смысле этого слова, сколько террористическими организациями.
Например, была создана так называемая "Техническая группа при ЦК РСДРП", которую возглавил сын купчихи и полицейского надзирателя, Леонид Борисович Красин (на фото ниже). Это была центральная боевая организация большевиков. Группа осуществляла массовые поставки оружия в Россию, руководила созданием, тренировкой и вооружением боевых дружин, участвовавших в восстаниях.
Помимо этого было создано "Военно-техническое бюро московского комитета РСДРП" — московская боевая организация большевиков, в состав которой входил астроном и профессор Павел Карлович Штернберг (на фото ниже). Это "Бюро" руководило боевыми отрядами большевиков во время московского восстания.
Помимо этого, как грибы после дождя, на свет Божий повылазили, по всей империи, другие полупартии-полубанды.
Например, Польская социалистическая партия. Только в 1906 году боевики этой "партии" убили и ранили около тысячи человек. Одной из самых крупных акций было Безданское ограбление 1908 года.
Нарисовалась также Финляндская партия активного сопротивления; Еврейская социал-демократическая партия "Поалей Цион"; Социалистическая еврейская рабочая партия; Всеобщий еврейский рабочий союз Литвы, Польши и России (Бунд); Грузинские национальные демократы; «Дашнакцутюн» — армянская революционно-националистическая партия, активно участвовавшая в армяно-азербайджанской резне 1905—1906 годов, убившая немало должностных и частных лиц, неугодных армянам: генерала Алиханова, губернаторов Накашидзе и Андреева, полковников Быкова, Сахарова; Армянская социал-демократическая организация «Гнчак»; Латвийская социал-демократическая рабочая партия (13 февраля 1906 года её члены совершили ограбление Госбанка в Гельсингфорсе - современном Хельсинки); Латышские "лесные братья" (да-да, они появились именно в ту эпоху, а вовсе не после Великой Отечественной войны), которые в одной только Курляндской губернии (юго-западная часть современной Латвии) только за январь — ноябрь 1906 года, совершили до 400 акций: убивали представителей власти, нападали на полицейские участки, сжигали помещичьи имения...; Белорусская социалистическая громада; Украинская социал-демократическая рабочая партия; Украинская демократическо-радикальная партия; Украинская народная партия; федерация анархистов «Хлеб и воля»; федерация анархистов «Чёрное знамя»; федерация анархистов «Безначалие»... Это только наиболее заметные, оставившие след в истории. И это без САМОЙ заметной и кровавой партии эсеров, о которой было особо сказано в предыдущих частях.
По всей стране прокатилась волна политических убийств.
4 февраля 1905 года был убит генерал-губернатор Москвы великий князь Сергей Александрович; 28 июня 1905 года был убит московский градоначальник граф Павел Павлович Шувалов; 22 ноября 1905 года убили бывшего военного министра генерал-адъютанта Виктора Викторовича Сахарова; 17 декабря 1905 года убит тамбовский вице-губернатор Николай Евгеньевич Богданович; 2 января 1906 года убит начальник Пензенского гарнизона генерал-лейтенант Валериан Яковлевич Лисовский; 16 января 1906 года убит начальник штаба Кавказского военного округа генерал-майор Фёдор Фёдорович Грязнов; 25 марта 1906 года убит тверской губернатор Павел Александрович Слепцов; 29 июня 1906 года убит командующий Черноморским флотом вице-адмирал Григорий Павлович Чухнин; 21 июля 1906 года убит самарский губернатор Иван Львович Блок; 12 августа 1906 года убит пензенский губернатор Сергей Алексеевич Хвостов; 13 августа 1906 года убит командир лейб-гвардии Семёновского полка генерал-майор Георгий Александрович Мин; 23 сентября 1906 года убит симбирский генерал-губернатор, генерал-майор Константин Сократович Старынкевич; 9 декабря 1906 года убит бывший киевский генерал-губернатор, член Государственного Совета граф Алексей Павлович Игнатьев; 15 декабря 1906 года убит акмолинский губернатор генерал-майор Николай Михайлович Литвинов; 21 декабря 1906 года убит петербургский градоначальник Владимир Фёдорович фон дер Лауниц; 27 декабря 1906 года убит главный военный прокурор Владимир Петрович Павлов; 25 января 1907 года убит пензенский губернатор Сергей Васильевич Александровский; 23 февраля 1907 года убит одесский генерал-губернатор, генерал-майор Константин Адамович Карангозишвили (Карангозов); 15 октября 1907 года убит начальник Главного тюремного управления Александр Михайлович Максимовский...
Это разумеется только наиболее известные, заметные, из числа жертв. И это конечно же не считая тех, кто погибал случайно, оказавшись на улице на линии огня, или в том помещении, где взрывалась "адская машинка". Революционеров как правило не интересовало, сколько посторонних людей погибнет в случае взрыва бомбы, брошенной в какого-нибудь чиновника.
Всего с 1901 по 1911 год, в результате так называемого "революционного терроризма", было убито и ранено около 17 тысяч человек (из них 9 тысяч приходятся непосредственно на период революции 1905—1907 годов).
В 1907 году, каждый день в среднем погибало до 18 человек.
По данным полиции, только с февраля 1905 года, по май 1906 года, было убито: генерал-губернаторов, губернаторов и градоначальников — 8, вице-губернаторов и советников губернских правлений — 5, полицмейстеров, уездных начальников и исправников — 21, жандармских офицеров — 8, генералов (строевых) — 4, офицеров (строевых) — 7, приставов и их помощников — 79, околоточных надзирателей — 125, городовых — 346, урядников — 57, стражников — 257, жандармских нижних чинов — 55, агентов охраны — 18, гражданских чинов — 85, духовных лиц — 12, сельских властей — 52, землевладельцев — 51, фабрикантов и старших служащих на фабриках — 54, банкиров и крупных торговцев — 29.
Понятно, что создание и деятельность любой партии, вообще любой устойчивой организации - требует денег. Равно как и покушение на любого из высокопоставленных сановников - требует серьёзной подготовки и немалых средств. Где же брали деньги на свою деятельность расплодившиеся в одночасье политики всех мастей и оттенков - и столь же стремительно расплодившиеся террористы?
В этом особой загадки нет.
По воспоминаниям такого известного террориста, эсера и впоследствии белогвардейца как Борис Викторович Савинков, после каждого серьёзного теракта (о котором как правило с восхищением писала вся мировая пресса) деньги террористам шли буквально потоком - в первую очередь от американских толстосумов.
Уж в чём, в чём, а в средствах боевики стеснены не были.
Да - некоторые боевые организации не брезговали и грабежами банков (деликатно называя подобные ограбления "экспроприациями"), равно как и всевозможными махинациями (например - могли женить молодого боевика на богатой дамочке), и вымогательствами.
Но всё же, основные источники финансирования наиболее серьёзных банд, находились за океаном.
Надо ведь учитывать и тот факт, что практически вся зарубежная пресса, была настроена, в целом, очень дружелюбно по отношению к террористам. А ведь покупка лояльности зарубежной прессы - это дело ОЧЕНЬ затратное. Тут никаких грабежей и махинаций не хватило бы...
И ещё один "нюанс", который в наше время тоже не является тайной за семью печатями: самая сильная, кровавая и эффективная террористическая организация России, партия эсеров (в которой как раз и состоял вышеупомянутый Савинков) - возглавлялась высокооплачиваемым агентом Департамента полиции, Евно Азефом. И находилась под полным контролем царских спецслужб...
Тут наверное у неподготовленного читателя голова может пойти кругом и невольно возникает вопрос: "Что же это такое вообще творилось на тот момент в Российской империи?!.."
Да то же самое, что происходило в Советском Союзе, в конце 1980-х и в начале 1990-х годов, когда в СССР вдруг повылазили, как бы из ниоткуда, бесчисленные банды киллеров и рэкетиров, и столь же бесчисленные партии и движения. При этом и банды, и партии с движениями, возглавлялись ни в коем случае не простыми работягами со стройки или от станка. Нет! Везде и всюду маячили физиономии партийных и комсомольских вожаков, крепко запачканных контактами с КГБ - или с иностранными спецслужбами (порой то и другое имело место одновременно). Так шло разрушение Советского Союза.
И примерно то же самое, происходит сейчас, в 2019 году, буквально на наших глазах - когда одна нелепость и нестыковка, наползают на другую нелепость и нестыковку, в результате чего получается очень мутная картина реальности (мягко так скажем)...
Интересная деталь: после опубликования царского манифеста 17 октября 1905 года, во многих городах "черты оседлости" прошли мощные антиправительственные манифестации, в которых приняло активное участие еврейское население. Подчеркну - не ПРОправительственные, а именно АНТИ. Не с одобрением действий правительства, а как раз наоборот...
13 октября 1905 года начал работу Петербургский Совет рабочих депутатов, который попытался дезорганизовать финансовую систему страны, призывая не платить налоги и забирать деньги из банков. Депутаты этого Совета были арестованы 3 декабря 1905 года.
Вообще, с течением времени правительство начало кое-что понимать. И постепенно училось действовать правильно, грамотно. Период общей растерянности начал проходить.
К 23 ноября московским цензурным комитетом были возбуждены уголовные дела против редакторов газет «Вечерняя почта», «Голос жизни», «Новости дня», «Московская правда».
Эти действия правительства, в свою очередь, заставили поторопиться тех, кто вёл дело к открытому вооружённому восстанию и к свержению власти.
27 ноября в Москве вышел первый номер легальной большевистской газеты «Борьба», средства на которую выделил издатель Сергей Аполлонович Скирмунт (на фото ниже). Газета была посвящена целиком революционному движению рабочего класса. Всего вышло 9 номеров; последний номер вышел с воззванием «Ко всем рабочим, солдатам и труженикам!», призывавшим к всеобщей политической стачке и вооружённому восстанию.
Против редакторов большевистских газет «Борьба» и «Вперёд», были возбуждены уголовные дела - равно как и против редактора либеральной газеты «Русское слово», и редакторов журналов «Жало» и «Шрапнель».
Радикалам приходилось торопиться...
2 декабря 1905 года, в Москве восстали солдаты 2-го гренадёрского Ростовского полка. Они выбрали полковой комитет, который выдвинул требования созыва Учредительного собрания, передачи земли крестьянам, освобождения политических заключенных и обратился с воззванием ко всем войскам московского гарнизона поддержать его требования. Это воззвание нашло отклик в других гренадёрских полках 1-й и 2-й дивизий Гренадёрского корпуса. Был создан Совет солдатских депутатов из представителей Ростовского, Екатеринославского и некоторых других гренадёрских полков.
Но командованию гарнизона, с помощью верных присяге драгун и казаков, удалось изолировать ненадёжные воинские части в казармах, лишив их доступа к оружию...
5 декабря 1905 года, в училище Фидлера (на фото ниже), собрался первый московский Совет рабочих депутатов, решивший объявить 7 декабря всеобщую политическую стачку и перевести её в вооружённое восстание.
7 декабря забастовка началась. В Москве остановились крупнейшие предприятия, прекратилась подача электроэнергии, остановились трамваи, закрылись магазины.
Забастовка охватила около 60 % московских заводов и фабрик, к ней примкнули технический персонал и часть служащих Московской городской Думы.
На многих крупных предприятиях Москвы рабочие не вышли на работу.
Состоялись митинги и собрания под охраной вооружённых дружин.
Наиболее подготовленная и хорошо вооружённая дружина была организована Николаем Александровичем Шмидтом (родственником Саввы Морозова) на его фабрике на Пресне.
Было парализовано железнодорожное сообщение (действовала только Николаевская дорога до Санкт-Петербурга, которую обслуживали солдаты).
С 4 часов дня город погружался в темноту, поскольку Совет запретил фонарщикам зажигать фонари, многие из которых были к тому же разбиты.
В этой ситуации 8 декабря московский генерал-губернатор Фёдор Васильевич Дубасов, вынужден был объявить в Москве и всей Московской губернии чрезвычайное положение.
В ночь с 7 на 8 декабря были арестованы члены московского комитета РСДРП Виргилий Шанцер (Марат) и Михаил Васильев-Южин.
В эту же ночь боевиками был разграблен оружейный магазин на Большой Лубянке.
Днём один из торговцев на Тверской, фруктовщик Кузьмин, не пожелавший подчиниться требованию забастовщиков, был тут же застрелен на месте тремя револьверными выстрелами. А в ресторане „Волна“, в Каретном ряду, забастовщики изрезали ножами швейцара, не пожелавшего их впустить.
8 декабря, вечером, в саду «Аквариум», полиция попыталась разогнать многотысячный митинг, разоружив присутствовавших на нём боевиков. Однако действовала она очень нерешительно, и большинство боевиков сумели скрыться, перемахнув через невысокий забор. Несколько десятков арестованных на следующий день были отпущены.
Но при этом распространились слухи о том, что митинговавших в массовом порядке расстреляли. Это подвигло нескольких эсеровских боевиков на совершение теракта: пробравшись к зданию Охранного отделения в Гнездниковском переулке, они метнули в его окна две бомбы. Один человек был убит, ещё несколько ранены.
Вечером 9 декабря в Московское реальное училище Фидлера собралось от 150 до 200 дружинников, гимназистов, студентов, учащейся молодёжи. Обсуждался план захвата Николаевского вокзала, с целью перерезать сообщение Москвы с Петербургом. После собрания дружинники хотели пойти разоружать полицию.
Однако к 21 часу дом Фидлера был окружён войсками, которые предъявили ультиматум о сдаче.
После отказа сдаться, войсками был произведён артиллерийский обстрел здания. Только тогда дружинники сдались, потеряв три человека убитыми и 15 ранеными. Небольшой части дружинников удалось бежать. Впоследствии 99 человек были преданы суду, но большинство из них — оправданы.
Разгром боевиков в училище Фидлера правительственными войсками, означал, что правительство перешло к решительным действиям - а значит, медлить больше нельзя.
Ночью и в течение следующего дня Москва покрылась сотнями баррикад. Так началось вооружённое восстание.
Боевики повсеместно начали атаковать солдат и полицейских.
Имели место факты мародёрства, ограбления складов и убийства обывателей. Восставшие выгоняли горожан на улицу и заставляли строить баррикады.
При этом московские городские власти самоустранились от борьбы с восстанием и не оказывали никакой поддержки армии.
Применяя тактику партизанской войны, боевики как правило не удерживали позиций, а стремительно и порой хаотично перемещались с одной окраины на другую.
Кроме того, в ряде мест действовали небольшие мобильные группы (летучие дружины) под руководством боевиков-эсеров, и сформированная по национальному признаку дружина студентов-кавказцев. Командовал такой дружиной известный скульптор Сергей Коненков, а под его началом действовал будущий поэт Сергей Клычков. Боевики нападали на отдельные воинские посты и городовых.
Бои развернулись на Кудринской площади, Арбате, Лесной улице, на Серпуховской и Каланчёвской площадях, у Красных ворот, у Хамовнической заставы.
У мятежников был тактический план: зажать в кольцо центр, продвигаясь к нему от окраин.
Однако 10 декабря стало ясно, что этот план провалился. Районы города оказались разобщёнными и управление восстанием перешло в руки районных Советов и уполномоченных Московского комитета РСДРП в этих районах.
В руках боевиков оказались: район Бронных улиц, который обороняли студенческие дружины, Грузины, Пресня, Миусы, Симоново.
Общегородское восстание раздробилось, превратившись в серию восстаний по районам. Постепенно становилось ясно, что мятежники переоценили свои силы, умение и способности - равно как и степень сочувствия к ним в среде российского общества.
К 12 декабря наиболее упорные бои велись в Замоскворечье; и особенно — на Пресне.
В банях Бирюкова пресненцы организовали госпиталь. Старожилы вспоминали, что в перерывах между боями там парились дружинники, оборонявшие баррикады, которые были построены у Горбатого моста и у Кудринской площади.
В ночь с 14 на 15 декабря из Петербурга по действовавшей Николаевской железной дороге, в Москву прибыли 2 тысячи солдат Семёновского лейб-гвардии полка.
К этому времени действовавшие в городе казаки и драгуны, при поддержке артиллерии, оттеснили повстанцев из их опорных районов на Бронных улицах и Арбате. Дальнейшие боевые действия с участием гвардейцев шли на Пресне вокруг фабрики Шмидта, превращённой мятежниками в своеобразную крепость.
15 декабря полиция задержала 10 дружинников. При них оказалась переписка, из которой следовало, что в восстании замешаны такие богатые предприниматели как Савва Морозов и 22-летний Николай Шмидт, унаследовавший в Москве мебельную фабрику, а также — часть либеральных кругов России, переводивших через газету "Московские ведомости" значительные пожертвования "борцам за свободу".
Сам Николай Шмидт и две его младших сестры, все дни восстания составляли штаб фабричной дружины, координируя действия групп её боевиков друг с другом и с руководителями восстания, обеспечивая работу самодельного печатного устройства — гектографа. Для конспирации Шмидты пребывали не в семейном особняке при фабрике, а в съёмной квартире на Новинском бульваре.
В это же время одной из групп боевиков во главе с эсером-максималистом Владимиром Мазуриным, 15 декабря была осуществлена показательная казнь помощника начальника Московской сыскной полиции 37-летнего Александра Войлошникова, хотя тот по роду службы не имел прямого касательства к политическим делам.
Войлошников, до этого долгое время проработавший в охранном отделении, был расстрелян революционерами в собственной квартире, в присутствии жены и детей.
16—17 декабря центром боев стала Пресня, где сосредоточились боевики.
Семёновским полком был занят Казанский вокзал и несколько близлежащих железнодорожных станций.
Тем временем в Москву прибывали всё новые и новые воинские части. Возрастало взаимное ожесточение. Военнослужащие производили незаконные обыски и расправы над жителями рабочих посёлков, над служащими станций на линии Московско-Казанской железной дороги. Более 150-ти человек были убиты без суда и следствия, в том числе на глазах у детей. Много людей было ранено. Некоторых стариков, например помощников начальника станции Перово, Сергея Орловского и Алексея Ларионова, встречавших солдат с доверием, а также иных людей, остановленных по пути, солдаты закололи штыками, офицеры раскраивали черепа саблями, трупы возвращались родным обезображенными до неузнаваемости (например, глазные впадины пробивались штыками до мозгов, лица представляли кровавую маску, вспарывались животы)...
Ранним утром 17 декабря, Николая Шмидта арестовали. Тогда же артиллерия Семёновского полка начала обстрел фабрики Шмидта. В тот день фабрика и соседний особняк Шмидтов сгорели. При этом часть их имущества успели растащить по домам не занятые на баррикадах местные жители, в основном рабочие соседних фабрик. Однако командир боевой дружины фабрики Шмидта Михаил Николаев и его помощник Колокольцев, сумели бежать из Москвы, получив от младшей сестры Шмидта Екатерины, фальшивые паспорта и деньги на дорогу.
Генерал-квартирмейстер Московского военного округа Сергей Михайлович Шейдеман, в своём приказе от 18 декабря предписывал: "Если будет оказано вооруженное сопротивление, то истреблять всех, не арестовывая никого". Без суда и следствия, только во время карательной экспедиции по линии Московско-Казанской железной дороги было расстреляно более 150 человек, из которых наиболее известны Алексей Ухтомский и Фёдор Мантулин.
К 19 декабря вооружённый мятеж в Москве был подавлен.
Вверху вы видите картину художника Ивана Владимирова "Баррикады на Пресне".
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...
Оценили 3 человека
7 кармы