Статья написанная норвежскими журналистами под впечатлением увиденного на границах ЕС - о новых заборах, о контрабанде людьми, политиках и народной милиции. Пограничниках, отчаявшихся жителях стран, через которые следуют мигранты и куда они прибывают и людях, пустившихся в бега у новых стен Европы.
Это Европа сегодня. Колючая проволока, сталь, солдаты и военные суда. Всё вместе — попытка остановить миллионы беженцев и мигрантов, стремящихся к новой жизни.
Пока руководители ЕС изо всех сил стараются найти какое-то общее решение, чтобы положить конец потоку просителей убежища и нелегальных мигрантов, одна страна за другой вводит контроль на своих собственных границах.
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/001%20%2811%29.jpg)
Мохаммед (28 лет) из Дейр-эз-Зора в Сирии бросает на забор взгляд исподлобья.
— Мы хотим ехать на законных основаниях, пересекать границы, как положено. Но сами смотрите: вот что получается, если всё делать по правилам. Так мы здесь и оказались.
«Здесь» — это Идомени, грязный и загаженный палаточный лагерь на самом севере Греции. Ещё несколько месяцев тому назад тут ничего не было — пустырь. Невидимая, чисто символическая граница между двумя европейскими странами, когда кто угодно, пройдя по траве, мимо нескольких деревьев, мог оказаться в новой стране.
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/002%20%286%29.jpg)
Сейчас это уже невозможно — забор. Забор, который простирается так далеко в обе стороны, как это только можно разглядеть в тумане. Забор, который десятками километров витой двойной колючей проволоки положил конец свободному пересечению границы тысячами беженцев и мигрантов мечтающих о новой жизни в Европе.
— За всё время в пути правила менялись каждый день. И всё время требовали денег, денег и ещё раз денег. Всем нужны наши деньги, чтобы «помочь» нам перебраться дальше, — говорит Мохаммед.
Но перебраться дальше не удаётся ни ему, ни всей его большой семье из девяти человек. Они застряли у забора в Идомени, которая стала символом ответа Европы на миграционный кризис.
— И что теперь будете делать?
Мохаммед переминается с ноги на ногу, чтобы хоть как-то согреться.
— Всё, что можем. Сдаваться не собираемся, пока до Германии не доберёмся. Но сдаётся мне, что это будет нелегко.
Венгрия/Сербия
Были лесничими, стали охотниками на беженцев
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0201.jpg)
Аcотхалом, Венгрия. Раньше Наги и Сарингер охотились за ворующими дрова. Сейчас они гоняются за беженцами вдоль венгерской границы с Сербией.
— А вчера этой дыры тут не было.
В массивном пограничном заборе зияет дыра в человеческий рост. Проволока усеяна разноцветными лоскутами одежды - явный признак того, что этим лазом за ночь воспользовался не один человек.
— Сколько мы народа поймали? Да много. Каждый день кто-то попадается. Но многим границу перейти удаётся. Всех не переловишь. Вот так тут — на границе, — говорит он и угрюмо рассматривает дырку в заборе.
За год жизнь для 2000 жителей сонного пограничного городка на юге Венгрии перевернулась с ног на голову. В том числе и для местных лесничих.
— Когда я начинал работать, мы просто тут разъезжали и ловили тех, кто пытался разжиться дровами. А сейчас всё немного по-другому, — говорит 24-хлетний Сарингер.
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0202%20%282%29.jpg)
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0203%20%281%29.jpg)
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0204.jpg)
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0205.jpg)
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0206.jpg)
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0207.jpg)
Потому что, когда тысячи и тысячи беженцев и мигрантов принялись топтать поля сельскохозяйственного района, в дело вмешался мэр Асотхалома. Старенькую «Ладу Ниву» лесничих заменили на новёхонький джип «Тойота». И бывшие 1,5 ставки превратились в 5 мужиков, которые работают по скользящему графику сутки напролёт.
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0209.jpg)
Мэр создал свою районную охрану. А сам стал главным начальником.
— У нас такие же полномочия, что и у полиции, можем документы проверить, наручники использовать, задержать кого, если понадобится. Мы даже можем оружие применить, но делаем это нечасто, — говорит Золтан.
Ещё пару сотен метров — и новая дыра. И вот уже пара опытных рук работают, пытаясь залатать прореху в разорванном на куски остром как шило препятствии.
— В прошлом году открыто ездили, средь бела дня. А сейчас им по ночам контрабандисты помогают. Мир стал совсем другим, но нарушителей стало меньше. И слава богу!
Бывший лесничий не говорит о «беженцах», «мигрантах» или «тех, кто просит убежища». Он последовательно говорит о них только как о «нарушителях».
— Они хотят отобрать у нас нашу работу, от них одни проблемы. В основном это люди, которые ни в какой защите не нуждаются. Они вовсе не хотят подстраиваться под здешнюю жизнь, под нашу культуру. Конечно, есть такие, кому действительно плохо. Но таких очень и очень немного.
«Заборный» мэр не доверяет ни Греции, ни Турции.
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0210.jpg)
Несколько лет, когда Ласло Тороцкаи предлагал соорудить забор вдоль границ Венгрии, над ним смеялись. Но сейчас уже никто не смеётся. Вдоль всей границы района, которая одновременно с этим является и границей с соседней Сербией, сейчас возвышается трёхметровый забор, увенчанный колючей проволокой.
На Асотхаломе забор не кончается. И на соседних районах тоже. Забор просто герметично перекрыл южную границу страны.
— То, что у нас сейчас — не самое лучшее решение. Надо было строить забор, который был бы похож на тот, что на границе между США и Мексикой, и охранялся бы так же хорошо. К тому же нам нужны более строгие законы, регулирующие пересечение границы, и больше охранников. Ведь речь идёт о безопасности наших жителей, о выживании европейской культуры в целом..
— Заборы — наилучшее решение?
— К сожалению, вот что я вынужден сказать. К сожалению, это единственный способ, с помощью которого мы можем остановить поток мигрантов и защитить наши границы. Посмотрите, что США сделали с мексиканской границей. Или посмотрите на Израиль. Мы вынуждены сделать то же самое здесь, в Европе. Пока вот дошло до этого. Забор возымел определённый эффект. И большинство беженцев и мигрантов уже не едут через Асотхалом и Венгрию. Они переместились в соседние страны — которые тоже строят заборы и увеличивают число охранников. И в этом ЕС и страны Шенгенской зоны должны винить себя самих.
— Ведь главная проблема сейчас именно в этом: ты куда угодно в Европе можешь ехать, потому что контроля никакого нет. Так продолжаться не может. Мир изменился. Многомиллиардный флирт ЕС с Турцией ради остановки потока беженцев и мигрантов не вызывает у меня доверия. Не доверяю я ни Турции, ни турецкому правительству, — говорит Тороцкаи решительно.
— Меркель проводит плохую политику, она слишком тесно связана с Турцией во всём, что делает. Она ведёт Европу не в том направлении.
— Я и грекам не доверяю. За все время они со всей очевидностью показали, что у них нет ни способности, ни желания как-то разобраться с потоком мигрантов. И из-за ситуации в своей экономике Греция всегда будет тяжким бременем для ЕС. Кроме того, греческий менталитет говорит о том, что они не хотят останавливать мигрантов. У греков вообще многое от желания зависит. И ЕС должен это понять, — говорит мэр.
— Решение? Строить больше заборов, поосновательнее и повыше, полагает он.
— Сам я никакой злобы ни испытываю к тем, кто меня критиковал. Но просто это какая-то ирония судьбы, что мои бывшие критики сейчас сами заборы строят.
И он довольно барабанит пальцами по столешнице.
— Думаю, вся Европа скоро поймёт, что это — наилучшее решение.
Австрия/Словения
Пограничный забор, который потряс Европу
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0301.jpg)
Подиграц/Шпильфельд. Это граница, которой не должно было быть: стена из стали и проволоки высотой 2,5 метра, которая делает невозможным свободный проезд в страны Шенгенской зоны.
Кто-то назвал этот неполных шести километров в длину забор на границе между Австрией и Словенией чисто символическим. Но этот символ потрясает основные ценности Евросоюза.
И проходит он прямо через хутор Роберта Захорника, 31 года от роду.
— Идиотизм. Чистейшей воды идиотизм.
Мужчина демонстративно крутит пальцем у виска.
— Здесь сотни лет люди могли ходить туда-сюда. Даже когда мы были частью Югославии, коммунистической диктатуры, которая жутко боялась Запада, никому и в голову не приходило строить какой-то забор.
— Гляньте-ка сюда! В течение двух лет наша семья работала, чтобы построить туристический бизнес на границе между Австрией и Словенией. И вот результат — первый пограничный забор между двумя шенгенскими странами.
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0306.jpg)
Никто по-прежнему точно не знает, кому в голову пришла эта идея. Но в ноябре 2015 года, когда поток беженцев и мигрантов по дороге на север в Европе принял устрашающие масштабы, кто-то в австрийском правительстве решил: хватит!
В результате появился шестикилометровый забор высотой 2,5 метра, который чётко показывает, где кончается терпение и граница Австрии в рощах на юге страны. Небольшие дороги, которые пересекают прежде невидимую границу со Словенией, сейчас охраняют вооружённые солдаты.
— В октябре тут люди везде были. Шли по шпалам, по шоссе. Мы пытались как-то это регулировать, но единственное, о чем они думали - как можно быстрее добраться до Германии. Ни о какой безопасности говорить не приходилось, — говорит сотрудница местной полиции. Она называет забор, который простирается в обе стороны от КПП Шпильфельд (Spielfeld) «устройством, гарантирующим безопасность».
— Сейчас всё стало проще и безопаснее для всех, — говорит она.
Это утверждение кажется Роберту Захорнику смешным.
— Мы ни разу не видели ни единого беженца, ни контрабандиста там, где они забор построили. Тут вообще в лесах можно увидеть либо нас, местных, либо туристов. А сейчас мы, даже если гулять идём, должны с собой паспорт брать. Это доказывает, что и Шенген, и ЕС уже мертвы. Очень жаль, — говорит он.
— А как вы думаете, забор долго простоит?
— Он навсегда. Конечно, всё наладится. Но они его убирать не станут. Будет стоять, как символ безумия.
Те беженцы и мигранты, которым повезло и которым разрешено пройти через пограничный забор, проходят сложную процедуру регистрации, которая завершается тем, что их сортируют с помощью браслетов на руки разных цветов. Зелёные — тем, кто поедет дальше, в Германию. Жёлтый — тем, кто хочет просить убежища в Австрии. Красный — тем, кого вернут в Словению — по другую сторону новёхонького забора.
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0304.jpg)
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0305.jpg)
Марион Циглер (Marion Ziegler) и её коллеги из Красного Креста, которые работают на границе всю зиму, уже привыкли видеть людей, которых отправляют обратно. Она тоже не верит, что забор дал какой-то существенный эффект.
— Это просто более символичный жест, чем что-то ещё. Люди будут бежать по-прежнему, если им откажут, они будут пытаться снова. Так что они всё равно сюда вернутся, — говорит она и добавляет, — К тому же так называемый забор не такой и глухой.
Хотя поток беженцев с каждым днём становится всё меньше, строительство КПП в Шпильфельде продолжается, он разрастается.
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0307.jpg)
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0303.jpg)
— В сентябре тут было две палатки и несколько контейнеров. Взгляните, — говорит она и простирает руку над тем, что кажется сейчас небольшим городком гуманитарных организаций, полиции и военных, стерегущим границу с двух сторон. В нескольких сотнях метров от вооруженных контролеров пограничный забор внезапно обрывается. Словенцы, которые работают на виноградниках в Австрии, могут свободно передвигаться по полям на работу и с работы.
Вдоль дороги, по которой мы едем, совершенно обычными стали парапеты, которые обозначают границу между странами.
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0308.jpg)
На обочине висит фигурка Христа. Табличка под ней говорит о том, что не все верят в том, что пограничные заборы — подходящее решение. «Здесь, в пограничье, защити нас, Господи, от вражеской руки».
Греция/Македония
Закрытые ворота в Европу
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0401.jpg)
Идомени. Греция. В прошлом году для миллиона беженцев и мигрантов это были ворота в Европу. В этом году это название стало подлинным символом закрывшихся европейских границ.
Начиная с нового года, спартанский лагерь на огороженном пустыре на севере Греции растёт день ото дня. Изначально он был рассчитан на 1500 человек. В марте здесь собралось больше 15 тысяч.
И все они ожидают здесь свой шанс отправиться дальше. Подавляющее большинство — напрасно. Но дни и недели, пока они ждут, беженцы и мигранты используют для планирования своего дальнейшего маршрута на север.
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0402%20%281%29.jpg)
«На вопрос: „Почему вы хотите уехать в Германию?“ ты всегда должен отвечать, что ты бежишь от войны и что хочешь просить убежище в Германии или Австрии».
" НЕ ВЫБИРАЙ такие варианты, как 2. «Учёба». 3. «Религиозные мотивы». 4. «Воссоединение семьи». 5. «Работа»"
Для большинства эти инструкции — руководство к действию, помощь. Для одних эта помощь, чтобы подать прошение о предоставлении убежища — которое несмотря ни на что в конце концов будет удовлетворено. Для других эта помощь в преодолении последнего препятствия на пути, основанном на фальшивых документах, вынужденной лжи и мечте о новой жизни.
— Хе-хе, это же элементарно! Всем известно, чтО мы должны отвечать. В Турции нам об этом рассказали в первый же день, — ухмыляется молодая девушка из Сирии, которая просит не называть её имени.
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0406.jpg)
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0408.jpg)
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0409.jpg)
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0410.jpg)
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0411.jpg)
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0412.jpg)
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0413.jpg)
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0414.jpg)
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0415.jpg)
Никто из нескольких тысяч беженцев и мигрантов не планирует остаться здесь, в Греции. Или в Македонии, по другую сторону от недавно отстроенного пограничного забора, если уж на то пошло.
— Мы в Германию, — говорит Мохаммед Абдерухам из Алеппо настолько твёрдо, что кажется, будто он это вызубрил. — Все в Германию.
Потому что тем, кто называют что-то другое, кроме Германии, путь дальше заказан. Так решили бюрократы в странах, находящихся существенно севернее запланированного маршрута беженцев. И это решение разнеслось на юг — в сторону, противоположную людскому потоку — из уст в уста, от одного смартфона к другому.
— Тут новые законы и правила каждый день. Мы здесь пробыли всего-то 4-5 дней, а правила уже много раз поменялись. Это непросто, но мы пытаемся держать друг друга в курсе того, что происходит, говорит Наима Халил, 42 года.
Греция несколько месяцев умоляла европейские страны о помощи в разрешении кризиса с беженцами, который постепенно нарастал у границы с Македонией. Кто-то слал деньги, кто-то гуманитарную помощь, аптечки, одеяла или продовольствие. Ответом Венгрии стали 31 солдат и 100 километров колючей проволоки. До Македонии.
— Это политическое решение, которое мы расцениваем как враждебный акт со стороны Венгрии. Мы считаем Венгрию другом, она наш союзник в НАТО и партнёр в Европейском союзе, — говорит греческий министр по европейским делам Никос Ксидакис.
— В том, чтобы охранять свои собственные границы, ничего плохого нет. Там пусть делают, что хотят. То, что неприемлемо, — что другая страна ЕС направляет полицию и солдат к границам Македонии и Болгарии с Грецией. А кто враг? Греки?— не может сдержать негодования он.
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0403.jpg)
Один из тех, кто никак не может отправиться дальше — Али Аль Рахман, 48 лет, из Мосула в Ираке. Два протеза говорят о той полной драматизма истории о том, от чего бегут он, жена Сана и дочь 10 лет.
— Я не помню, что произошло, но это был террорист-смертник. Всё вдруг стало чёрным. Когда я очнулся, у меня не было обеих ног, - рассказывает он.
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0404.jpg)
— Двигаться было больно, поэтому мне никуда ехать не хотелось. Но выбора у меня не было. Мосул стал просто-напросто слишком опасен для семьи, пока в городе заправляла ИГИЛ (террористическая организация запрещённая в России) и бомбы все падали и падали.
Ещё один собеседник — «Мохаммед», у которого был магазин, когда ИГИЛ захватил город. Он торговал женской одеждой.
— Они тут же магазин закрыли. ИГИЛ плохо сочетается с такой областью, как дамская одежда, — говорит он и выдавливает из себя подобие улыбки.
Но большинство в лагере — женщины и дети. Такие, как Карим. Двух с половиной лет, он вместе с мамой направляется в Германию, чтобы воссоединиться с папой и мужем.
Общаются они с ним по скайпу — со скамейки в нескольких сотнях метров от пограничного забора.
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0405.jpg)
В палатках есть зарядные устройства обеспечивающие общение в группах в Facebook, Viber, WhatsApp — с родственниками, друзьями, волонтерами или контрабандистами, которые за ценную информацию получают деньги.
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0407.jpg)
— Вы Из Норвегии? Ой, а у меня тётка в Ставангере! Знаете, где это?
Восемнадцатилетний Мурад Тобал из Афрена в курдской части Сирии светлеет лицом.
— Тут уже стало немного скучно, остаётся радоваться тому, чему можешь, говорит восемнадцатилетний парнишка на безупречном английском.
Лагерь в Идомени изначально был построен для примерно 1500 человек. Предполагалось, что проводить они тут будут несколько часов. Мурад здесь уже пять дней.
На шестой же он написал на Facebook.
— Только что перешёл границу.
Через три дня.
— Уже в Германии. Всё так быстро было!
Ни он, ни другие члены семьи даже и не подозревают, как им повезло. На следующий день граница между Идомени и Македонией — и другие отрезки Балканского маршрута закрываются.
Контрабанда — бизнес, приносящий миллиарды
Цена "новой жизни": 3500 евро
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0501.jpg)
Венгрия. Городок Асотхалом.
- Асотхалом . Но это же не Австрия, правда?
Саид (27) из Ливии собирает остатки надежд и сил в кривоватую улыбку. Но по всему видно, что он разочарован.
Начало дня для него было довольно тяжёлым: на часах было 6 утра, Тем не менее, 27-летний парень успел многое: его кругом обвели, нелегально переправили через границу и арестовали. Потому как это не Австрия. Это не то место, за возможность попасть куда Саид заплатил 1100 евро и рисковал жизнью, когда его вместе с 14 другими бедолагами впихнули в темноту фургона — чтобы добраться.
Это Венгрия. Незаконное пересечение границы считается настолько серьёзным преступлением, что нарушителя отправляют назад по тому же пути, лишая его возможности вернуться позже.
— Контрабандиста давно и след простыл, так что ничего мне с этим не поделать, — тихо говорит 27-летний парень.
Поскольку он не из Ирака и не из Сирии, а граждане этих стран — единственные, кто имеет шанс на рассмотрение своего ходатайства об убежище в большинстве европейских стран, других возможностей у ливийца на самом деле немного. Поездка в Европу начинается в переполненной резиновой лодке из Турции на курортный остров Лесбос — эта поездка обошлась ему примерно в 2500 евро.
А в Греции всё резко затормозилось.
Начиная с нового года, ни одна страна ЕС не захотела принять у себя мужчину из Ливии, пересекшего границу на севере легально. Поэтому Саиду пришлось прибегнуть к помощи контрабандистов ещё раз.
Став беднее ещё на 1100 евро, он уселся в фургон, его обещали доставить в Австрию. Сидя в темноте, он подсчитал, что цена за то, чтобы добраться до Северной Европы перевалила за 3500 евро. И исключая мелкие деньги на общественный транспорт, вся эта сумма оказалась в карманах у контрабандистов.
— На самом деле всё было очень просто. Контрабандисты в греческих городах повсюду. Мы заплатили, нам велели прийти в определённое место, а потом нас забрал шофёр в маленьком грузовичке, который должен был доставить нас в Австрию, — говорит Саид.
После того, как всё больше стран воздвигли всё более внушительные заборы на своих границах — а за этим последовало принятие всё более строгих законов и правил для тех, кому дозволено пройти через эти заборы — рынок для тех, кто живёт за счёт переправки Саида и других мигрантов в обход границ, просто взорвался.
Сейчас Frontex и Europol впервые подсчитали реальные доходы гигантской индустрии связанной с контрабандой людьми. Только в 2015 году те, кто стоит за этим бизнесом, огребли 4-6 миллиардов евро.
— Это постоянно развивающаяся отрасль, в которой заняты исключительно циничные люди, которые используют отчаяние и людей, которые бегут от войны и бедности, —говорит пресс-секретарь Frontex.
Цинизм, о котором она говорит, заключается в продаже опасных для жизни спасательных жилетов, в которых вместо элементов, позволяющих держаться на плаву, губка. И ещё в том, что бедным семьям дают скидку на поездку на лодке, если волны слишком большие. Или в том, что довелось испытать Саиду и 13 его товарищам по несчастью: взять деньги и смыться.
— Мы ехали примерно восемь часов, и тут вдруг шофёр говорит, что мы приехали. «Выходите, вы в Австрии!» — сказал он.
— Мы же ему верили. И довольно долго верили, что это Австрия. Но это была явно не она, — говорит 27-летний парень. Как только один маршрут перекрывается, контрабандисты открывают другой. И чем труднее поездка, тем больше денег должны платить те, кто хочет ехать.
Сейчас греческие власти раздают предупреждения всем, кто добрался до материковой части страны. Людей призывают не верить контрабандистам и использовать легальные методы, чтобы перебраться в Европу. Саид, который имеет образование инженера и решительно настроен на продолжение карьеры в Северной Европе, не верит, что эти воззвания возымеют какой-то эффект.
— Тут нужны деньги и желание. Пока есть деньги, есть и желание. Всех не остановить. Никакие границы и никакие правила в мире не смогут это сделать.
Препятствий на границах становится всё больше. Неизвестные пограничные заборы Европы.
Греция/Турция
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0601%20%281%29.jpg)
Именно отсюда начался поток беженцев в Европу. Именно здесь был построен один из первых на границе заборов. И именно здесь — как опасаются многие — случится новый взрыв нелегальной миграции.
Река Эврос образует естественную границу между Грецией и Турцией. Мокрое, холодное и смертельное препятствие на пути к новой жизни в Европе, где беженцы, мигранты и контрабандисты людьми несколько десятилетий играли в кошки-мышки с полицией.
До того, как количество людей, пересекающих Эгейское море, выросло до небес в 2015 году, большинство выбирало именно этот путь. И именно здесь Европа решила строить свои первые заборы, чтобы остановить беженцев из Азии. Первые из тех, которых становится все больше.
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0602.jpg)
По мере того, как война в Сирии становилась всё более кровопролитной, возрастало количество беженцев, перебирающееся через границу из Турции в Грецию.
Подавляющее большинство пересекало участок границы длиной 12 км, единственном месте, где граница между двумя странами — не река Эврос. Именно здесь началось международное сотрудничество полицейских разных стран в рамках Frontex в области охраны внешней границы Европы в Греции. И именно здесь, когда пограничным патрулям не удалось остановить поток, Греция решила построить первый пограничный забор в этой части Европы.
Но вместо того, чтобы остановить поток беженцев, забор способствовал его перемещению. В резиновые лодки в Эгейском море.
Эстония, Латвия/Россия
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0701.jpg)
Год сооружения: 2017–2018
На снимке латвийские пограничники патрулируют границу с Россией. Этого недостаточно, полагают власти. Сейчас заборы на границе строят и Эстония, и Латвия.
Причина: боязнь того, что Россия откроет новый маршрут для беженцев через две эти страны. И что восточный сосед будет использовать мигрантов в гибридной войне в пограничных районах. По первоначальным оценкам, латвийский забор будет по меньшей мере 90 км в длину, а стоить будет более 30 миллионов крон. По плану забор должен быть готов на рубеже 2017.2018 гг.
Словения/Хорватия
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/0901.jpg)
Хотя Словения строила забор, отгораживаясь от соседнего государства, она настаивала на том, чтобы граница была открытой.
Границы с колючей проволокой были, по словам властей, оборудованы, чтобы лучше контролировать более 200 тысяч беженцев и мигрантов, которые пересекли территорию страны в первые 11 месяцев 2015 года.
Аргументы подобного рода используют и некоторые другие страны ЕС, независимо от того, строят ли они заборы на границе или же вводят более строгий контроль вдоль границ.
Франция/Великобритания
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/1001.jpg)
Если уж некоторые твёрдо решили перебраться из Франции в Англию, то, чтобы их остановить, одного Ла-Манша недостаточно.
Они прятались в грузовиках. Прыгали на паромы, идущие на полной скорости. Пытались пробраться через Евротоннель на своих двоих.
Каждый вечер в последний год французская полиция в прибрежном городе Кале гоняет беженцев и мигрантов, пытающихся добраться до Англии. И когда камер, тактик и увещеваний оказалось недостаточно, французские власти прибегли к старому доброму приёму защиты границ: больше заборов, да повыше.
Болгария/Турция
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/1101.jpg)
Власти опасаются, что беженцы в поисках нового пути в Европу могут поехать через Болгарию. Поэтому границу с Турцией они укрепила забором. Так, на всякий случай.
Первая часть забора была построена уже в 2014 году, она простирается от КПП Лесово до деревни Голиам (Golyam). В прошлом году Болгария удлинила забор в обоих направлениях с помощью колючей проволоки, и, т. о., полностью перекрыла всю сухопутную границу с Турцией. Помимо этого, страна борется за то, чтобы военные стран ЕС помогали в охране границы.
Испания/Марокко
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/1201.jpg)
Год постройки: 1993
Едва ли можно представить себе больший контраст. Отчаянные мигранты, которые пытаются перебраться через забор в Европу — на фешенебельное поле для гольфа — маленький кусочек Испании.
Фотография сделана в испанском анклаве Мелилья в Северной Африке в 2014 году, и за прошедшее время обошла весь мир. Первые заборы вокруг испанского анклава были сооружены в 1993 году, с тех пор они становились всё выше, а форсировать их становилось всё труднее.
Сейчас граница вокруг Сеуты состоит из двух параллельных заборов, увенчанных колючей проволокой и оборудованных датчиками, которые реагируют на звук и движение. Боле 1000 солдат и полицейских присматривают за забором, длина которого едва ли превышает шесть километров.
Забор вокруг «братского анклава» Мелильи в 200 км западнее становился всё выше и охранялся всё лучше. В середине 2000 года его усовершенствовали на несколько сотен миллиардов крон.
Вопреки границам и правилам ЕС
Будем пытаться ещё и ещё.
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/1301.jpg)
Идомени — Словения. Хорватия. Сербия. Македония. И еще Греция, конечно. Снова.
Шаих Хамза (Shaikh Hamza) 28 лет от роду, из Алеппо, перечисляет страны, через которые он проехал. Вопреки своей воле. Потому что сделал он это в противоположном направлении, возвращаясь туда, откуда стартовал. — У меня все документы были в порядке. Но в Словению меня не пустили. Вот они меня и отправили назад, — говорит он удручённо.
Это значит, что где-то по дороге на север изменили то или иное правило в той или иной стране. В большой политической игре, где на кону судьба беженцев и мигрантов, даже маленькие изменения в законодательстве имеют большие последствия для тех, кого они затрагивают.
![](http://cont.ws/uploads/pic/2016/3/1302.jpg)
— И вот я опять здесь.
Он опускает глаза на новую стопку бумаг.
— Будем надеяться, что эти в порядке. Если нет, то нас, может быть, завтра назад в Сирию отправят, ха-ха.
Когда мы повстречали его, палаточный лагерь на севере Греции рос, как грибы после дождя. Угольное ушко, через которое можно пролезть дальше на север, становится все меньше. Он вздыхает.
— Я понимаю: правила нужны. Но тогда они должны создать условия для того, чтобы люди могли ехать на легальных основаниях. Я просто боюсь, что они возьмут и закроют всю границу. И единственное, что тогда останется, это прибегать к услугам контрабандистов.
— Потому что мы хотим в Германию. А люди — они такие, как я. Мы не сдадимся. Будем пытаться ещё. И ещё.
Оценили 10 человек
9 кармы