1. В двух острых репликах поэтессы Марины Цветаевой сконцентрирована многовековая боль борцов с режимом (ссылка).
1908 год, вскоре после провалившегося майдана 1905 года: «Можно жить без очень многого: без любви, без семьи, без теплого уголка. Жажду всего этого можно превозмочь. Но как примириться с мыслью, что революции не будет? С каким восторгом следила бы, как горит наш милый старый дом!» Марина Цветаева, 1908.
1941 год, за несколько дней до самоубийства: «Прошу принять меня на работу в качестве судомойки в открывающуюся столовую Литфонда».
После начала войны поэтесса эвакуировалась в Елабугу, маленький тогда городок в 200 километрах от Казани: её не взяли на работу в более крупный соседний город Чистополь, куда было эвакуировано много литераторов из Москвы.
Вероятно, Цветаева перенесла бы удар, тем более что плохо было всем: началась Война. Однако этот удар был всего лишь последним ударом в длинной череде испытаний, которым восторженная любительница революций подверглась после 1917 года.
Во время Гражданской войны её семья голодала, одна из дочерей умерла. Муж Цветаевой Сергей Эфрон, воевавший в Гражданской войне на стороне белых, был вынужден эмигрировать, в 1922 году вслед за ним уехала и сама Цветаева. В эмиграции семья литераторов жила бедно, Эфрон начал испытывать ностальгию по России и в начале 1930-х завербовался агентом НКВД. После этого отношения Цветаевой с другими эмигрантами заметно ухудшились. В 1937 году Эфрон уехал в СССР, а в 1939 году Цветаева последовала за ним.
Старшую дочь Эфрона и Цветаевой, Ариадну, арестовали по обвинению в шпионаже, хотя та вместе с отцом уже много лет работала за границей на Советский Союз. После ареста её под пытками заставили оговорить отца, он также был арестован, подвергнут пыткам и осуждён: по обвинению в шпионаже и участии в антисоветских организациях в начале 1920-х. Как раз после этого Цветаева попала в эвакуацию, так что о том, что её мужа расстреляли в октябре 1941 (в рамках «разгрузки» тюрем, оказавшихся в прифронтовой зоне), она уже не узнала. Дочь Цветаевой, Ариадна Эфрон, провела в лагерях 8 лет. Муж Ариадны и друг Цветаевой, Самуил Гуревич был расстрелян в 1951 году.
До революции 1917 года дела в семье Цветаевой шли иначе. Она родилась в профессорской семье, её отец, искусствовед Иван Цветаев, был основателем Музея изящных искусств имени Александра III (ныне ГМИИ имени Пушкина в Москве). Дважды Цветаеву выгоняли из гимназий за «свободомыслие», но на этом, собственно, жестокость царского режима в её адрес и заканчивается. Она получила прекрасное образование, регулярно ездила в Крым и за границу, рано начала блестящую творческую карьеру, издала сборник стихов, органично влилась в литературную тусовку Серебряного века…
Как и мечтала Марина Ивановна, в 1917 году этот её «милый старый дом» сгорел.
2. На канале «Время и цивилизация» очень верно замечают, что настоящих аристократов воспитывали (и воспитывают) весьма настойчиво: балуют мало, требуют много, портить характер пустой праздностью или порочными забавами не дают. Цитирую (ссылка):
…отдельные мамы воспитывают в девочках принцессу и тем самым наносят девочке непоправимый вред. Никто из таких мамаш (как, впрочем, и папаш) даже понятия не имеет, как принцессы воспитывались в прошлом по-настоящему.
Взять хотя бы семью Императора Николая II. Вы же не сомневаетесь, что Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия были принцессами? Так вот скажите, вы где-то читали чтобы принцессы лежали без дела до обеда или целые сутки проводили в любовании собой и перебирании харчами? Я такого не помню. Зато помню их фотографии и их работу сёстрами милосердия в годы войны. А если вспомнить распорядок Смольного института благородных девиц, где девушки вставали в 6 утра и ели хлеб с маслом на завтрак, то это будет разительно отличаться от всего того, что фантазируют себе современные юные “принцессы”. И это я говорю только навскидку, как пример.
К образованию других членов императорской семьи в Российской Империи также подходили серьёзно. Сошлюсь хотя бы на воспоминания великого князя Александра Михайловича, который пишет там в том числе и о своём воспитании.
Одной из проблем советского образования была замена значительной части исторических фактов на дешёвые агитационные материалы для революционных матросов. Большая часть выпускников школ представляла себе королей по мультфильмам типа «Бременских музыкантов»: эдакими глупыми рыхлыми дурачками, которые едят пирожные и прячутся от любого шороха под журнальный столик, смешно выставив наружу свою филейную часть. На мой взгляд, это грубое искажение и упрощение истории: реальные короли с принцессами были совершенно другими.
3. Студенческие выезды на картошку стали для многих весёлым приключением — с хмельной романтикой и поцелуями по кустам. Однако принудительный труд на плантациях иногда бывает в тягость, поэтому светлые воспоминания о сборе урожая остались не у всех. Цитирую из комментариев, например (ссылка):
Поволжье, примерно 1981-82 год, один день из «картофельных».
Первые числа ноября. Нас, человек 20 портних из райцентра, привезли в открытом кузове грузовика на картофельное поле. С неба валит снежная крупа с дождём, под ногами каша. Выдали вилы, велели встать в цепочку и идти по полю — ковырять землю, создавая видимость, что поле убрано. Ползали мы по этому полю часов пять: мокрые до нитки, на обуви «тонна грязи». В это время на обочине стояла машина председателя, где он с красной пьяной рожей ржал во всё горло, бухая с кем-то, наблюдая за скотами, то есть за нами…
Одна из нас не выдержала и начала говорить нашему парторгу, который надзирал, сидя в плащ-палатке в прицепе трактора: «Да что же это за издевательство над людьми! Мы голодные, до трусов промокли, ноги сырые…». В ответ парторг заорал: «Если не заткнёшься, [самка собаки], я тебя сейчас под трактор кину, перееду и скажу, что ты бросилась туда сама».
Оценили 18 человек
27 кармы