Полк особого назначения

1 августа 1914 года для России началась Вторая Отечественная война. Пропаганда внушала, что продлится война недолго и доблестная русская армия в очередной раз промарширует по улицам Берлина. Но реальность оказалась иной. В столицах воюющих держав осознали – мировая бойня идёт на истощение и победит в ней тот, у кого окажется больше ресурсов. В первую очередь – человеческих. А где, по мнению просвещенных европейцев, больше всего этих самых ресурсов? Конечно, в России.

Французское правительство в обмен на оружие рассчитывало заполучить 400 тысяч «hommes russes» — русских, готовых выполнить союзнический долг. Николаю II эта идея крайне не нравилась, но отказать союзникам он не мог. 3 (16) января 1916 года был подписан приказ о формировании особой пехотной бригады №1, состоящей из двух полков. 1-ый особый полк формировался в Москве, 2-ой — в Самаре. Общая численность всей пехотной бригады составляла примерно 18 тысяч человек.

Отбор в особую бригаду был жесточайший. Прежде, чем попасть в Самару, бойцы проходили проверку по месту службы. По воспоминаниям Павла Карева из гарнизона в тридцать тысяч человек отобрали всего двести шестьдесят рядовых и унтер-офицеров. В Самаре из них комиссия оставила всего сорок одного человека. Отбирали лучших из лучших! Солдат особого назначения должен был быть без внешних физических изъянов, высокий, голубоглазый, светловолосый, исключительно здоровый, грамотный и – разумеется! — православный. 

За редким исключением [1] военнослужащие были без боевого опыта. Унтер-офицерский состав полковник Павел Дьяконов — командир 2-го полка — набирал в самарских госпиталях. Офицеры, по воспоминаниям Дьяконова, «…не имели определенного лица, свойственного старым полкам, а разделились на партии, бесконечно враждовавшие между собою. У них отсутствовала единая офицерская семья». Для царской армии 1-я бригада явление уникальное: два полка  сплошь грамотные солдаты, в основном — бывшие рабочие. Впоследствии эта "уникальность" создала для командования известные проблемы.

В Самаре 2-ой особый полк разместили в бывших казармах «бессмертных гусар» и казармах артиллерийской бригады. В целях секретности рядовые занимался исключительно строевой подготовкой. Все были уверены, что их отправят служить подальше от фронта — туда, где необходим бравый внешний вид и умение шагать строем.

Во второй половине января командующий Казанским военным округом забраковал несколько десятков солдат и унтер-офицеров. Полковнику Дьяконову пришлось в срочном порядке заменять «забракованных» солдат на военнослужащих самарского гарнизона.

13 февраля 1916 года 2-ой особый полк промаршировал по улицам Самары к железнодорожному вокзалу. На перроне полковой священник [2]вручил личному составу по томику Евангелий, строго наказав посвятить два часа в сутки чтению Священного писания. Над вокзалом поплыл звук станционного колокола, и солдаты русского экспедиционного корпуса отбыли к новому месту службы…

P.S. Студия «Краеведофф» приступила к съёмкам очередного документального фильма из серии «Человек Великой Смуты». На этот раз мы расскажем об одном из героев русского экспедиционного корпуса. Премьера в мае 2016 года.

[1] Родион Малиновский – будущий Министр обороны СССР — к моменту зачисления во 2-ой особый полк уже повоевал на Западном фронте и был награждён «Георгием» 4-ой степени.

[2]Из записок графа Алексея Игнатьева (во время Великой Отечественной войны жил в Куйбышеве):

«- Кстати, вот еще один вопрос: когда же отправите обратно в Россию священника второго полка?

— А кому он, собственно, мешает? – стал, как обычно, заступаться за своих подчинённых Лохвицкий. – Это всё вам французы насплетничали.

— Но вы, кажется, не можете отрицать, что в первый же вечер по прибытии в Мальи этот поп с черной гривой пошел в пляс с офицерами в публичном доме. Правда, французы обиделись главным образом на то, что это произошло не в офицерском, а в солдатском публичном доме, куда вход для командного состава запрещён.

— А знаете, Алексей Алексеевич, я могу вас уверить, что в бою этот самый поп держит себя молодцом. У него ведь нагрудный крест на георгиевской ленте, и он более популярен среди солдат, чем эта тихоня священник из первого полка.»