Коронавирус и причастие. Почему очищение лжицы ради каждого стало проблемой

В Церкви нет учения о «стерильности» святынь

Протоиерей Димитрий Готовкин       

Священный Синод Русской Православной Церкви принял инструкцию по снижению риска передачи коронавирусной инфекции в храмах. Одной из мер стала практика дезинфекции лжицы перед причащением каждого прихожанина. Это вызвало споры. Можно ли заразиться коронавирусом через причастие  рассказал протоиерей Димитрий Готовкин, благочинный храмов Ровеньского округа Валуйской епархии, магистр богословия, аспирант НИУ «БелГУ».

В свете опасности распространения коронавируса в России Священный Синод Русской Православной Церкви принял инструкцию, в которой указал меры, снижающие риск передачи опасной инфекции в храмах Русской Церкви. Одной из таких мер стала практика дезинфекции лжицы при совершении причащения молящихся спиртовыми растворами перед причащением каждого человека.

В Церкви это вызвало ажиотаж и бурные рассуждения. Так, к примеру, скептически к этому нововведению отнеслись протоиерей Георгий Максимов, известный миссионер и проповедник, скептически в своих блогах высказывался популярный ныне блогер священник Николай Бабкин, и многие другие отцы и миряне. Протоиерей Андрей Ткачев вообще назвал всех, кто боится в храме чем-то заразиться, трусами и призвал сидеть дома и не «мутить воду» среди верных и смелых.

Не маловерие, а забота. Священники — о правилах профилактики коронавируса в храма

Основные тезисы, выдвигаемые скептиками сводятся к следующему:

— в Чаше находится Сам Господь наш Иисус Христос, присутствующий в Теле и Крови Своих, а потому через причащение не может передаваться никакая зараза, Чаша Христова стерильна по вере молящихся;

— во времена всех эпидемий люди ходили толпами в храмы, совершали крестные ходы, и никто не заразился и не умер;

— священник потребляет каждый раз Чашу Христову, не спрашивая у причастников, чем они больны, и если бы через Чашу передавались болезни, то уже давно бы вымерли священники.

Часто дискутирующие на тему нововведений обвиняют несогласных в маловерии, новаторстве, обновленчестве и еще Бог весть в чем.

Я почти 13 лет служу священником, служил в разных условиях, в том числе в качестве тюремного священника в мужской колонии строгого режима и в качестве окормляющего районную больницу. И вот, какие мысли мне бы хотелось адресовать и скептикам, и вообще всему читающему народу.

1. Церковь не имеет никакого догмата, гласящего, что через лжицу невозможно заразиться какой-то болезнью. Нет в Церкви такого учения. И если есть такое частное мнение (пусть даже массовое, поддерживаемое даже канонизированными людьми) вошедшее в быт благодаря тому, что так считают и проповедуют многие отцы, то это не означает, что это мнение — истина и является учением Церкви.

2. В Церкви нет учения о том, что таинство меняет природу его веществ. Вода в крещальной купели физически остается водою, ароматические масла в составе Мира остаются маслами, хлеб и вино в Чаше остаются Хлебом и Вином со всеми вытекающими из этого физическими последствиями. Все эти вещества имеют свойство портиться и становиться рассадниками грибков, бактерий и вирусов. Да, они освящаются, становятся частью мира духовного, несут благодать Божью верующим, однако, сами при этом остаются явлениями нашего земного мира, подверженного тлению. Собственно, так же Церковь учит о своих святых — они святы, но это не мешает им быть подверженными греху, болезням и смерти.

Коронавирус: тест на любовь к ближнему

3. В «Известии учительном», которое помещается в Служебнике в качестве практических советов пастырям, имеются указания на то, что Святые Дары вполне могут быть испорчены грибком, и становятся непригодными к причащению. Заплесневевшие Дары священник должен потребить самостоятельно после Литургии, но ими запрещено причащать мирян. «Известию» так же вполне достоверно известно, что в Чашу могут попасть ядовитые вещества (например, с ядовитыми насекомыми), и при этом указано, что в таком случае содержимое Чаши утилизируется — выливается в непопираемое место, но никак не преподается верующим для причастия. Почему у Церкви нет четких правил насчет вирусов и бактерий? Правильно — когда писались последние правила о порядке причастия в Церкви, никто даже не подозревал о том, что могут быть такие невидимые паразиты, способные убить человека посредством лжицы. В тот период были известны только яды и грибковая плесень.

5. Святое Причастие — это не меньше и не больше, чем способ наиболее тесного общения человека с Богом. А храм — это горница для этой встречи. И наше дело, как христиан, приготовить эту встречу для себя максимально чистой. А дело священника — обустроить эту встречу в чистоте для целого прихода. И это именно мы, священники, должны обустроить чистоту и гигиену этой встречи, а не требовать этого от Бога — приди, Боже, сотвори тут нам чудо и простерилизуй все вокруг.

Ветхий Завет свидетельствует о том, что в жертву приносились исключительно здоровые животные, не имеющие увечий и пороков. А это был прообраз Евхаристии, Жертвы Христовой, и недаром мы Христа зовем Агнец НЕПОРОЧНЫЙ. Ветхий Завет содержит целый кодекс об обрядовой чистоте, потому что древние очень боялись распространения различных опасных болезней, особенно лютой в тот период была проказа. Потому священникам предписывалось осматривать не только религиозную утварь, но и людей, животных и одежду на предмет проказы.

Однако же, навык требований гигиены почему-то утратили мы, люди XXI века. Потому забота о чистоте веществ таинств лежит на священнике: чистая вода, хорошие просфоры из чистой и лучшей муки, хорошее вино, чистота сосудов и облачений, чистота храмов в целом. Так в чем проблема очищения лжицы ради каждого причастника? Оскорбление веры, оскорбление Бога? В чем оно заключается? Зачем тогда священник при совершении Литургии дважды моет руки в Алтаре (один раз перед совершением Проскомидии, второй — перед преломлением Хлеба)? Пусть Бог твои руки сделает чистыми без воды, вера ведь твоя так крепка?

«Если я не верю в Причастие, то заражусь?» Литургия до и после пандемии

6. Все эти разговоры на тему того, что веками люди причащались и ничем в храмах не заражались — лишь устоявшееся мнение, основанное на убеждениях. Статистики никакой никто никогда не вел. Однако, исторические прецеденты, когда людей через причастие травили — вполне имеются, а заплесневеть Агнец на Престоле может у любого священника, если там сыро и слабое проветривание. Так почему в Чаше может быть яд и грибок, но не могут быть бактерии и вирусы? Люди ходили в храмы веками, ходили крестными ходами, причащались и лобызали святые образа, и вымирали целыми городами от эпидемий, в том числе и священники, епископы и монашествующие. Это факт, и нет никаких статистик того, где именно заболел тот или иной человек, особенно если учесть инкубационный период.

7. Если наша вера так крепка, слава Богу! Не заразимся и не заболеем — аллилуйя! Но мы, отцы — мало того, что священники, мы иногда — известные медиа-персоны. И мы в ответе за всех тех людей, к кому обращены наши тексты. Готовы ли мы взять на свою совесть ответственность за болезни и смерти других людей, которые плевать будут на правила гигиены не потому, что так искренне доверяют Богу, а лишь потому, что фанатеют и слепо верят лично нам, отцам, вещающим на весь мир, что от лжицы заразиться невозможно? Готовы? Есть стойкость в вере даже до смерти ради Христа — это свидетельство во Христе. Но есть стойкость в вере даже до смерти ради каких-то второстепенных принципов, и это фанатизм и мракобесие. Мне думается, что стоит различать смерть ради Христа и смерть ради необтертой спиртом лжицы…

8. У нас у всех есть супруги, дети и просто близкие люди, и мы друг друга очень любим. Между нами есть общение, отношения есть. Но невзирая на вашу с супругой крепкую любовь, вы с нею соблюдаете определенные принципы гигиены. Неужели соблюдение норм гигиены как-то подрывает любовь между вами? Или ты, муж, будешь целовать супругу, будучи больным ангиной, к примеру? Ну а что, ведь любовь творит чудеса! Давайте не верить в возможность передачи вируса между любящими людьми, ведь по слову апостола Павла, истинная любовь побеждает страх? Будем таким образом измерять силу и глубину нашей любви? Так почему мы именно таким образом вдруг стали измерять силу нашей любви и доверия к Богу?

9. Мы себя ведем очень странно порою, живем по двойным стандартам. С одной стороны, мы направо и налево твердим, что Церковь никогда не выступала против науки, наоборот, мы истинные партнеры науки и боремся с суевериями, мракобесием.

Мы теологию в нашей постсоветской стране смогли ввести в научный мир. Мы вещаем, что труд врача благословен Богом, что нельзя пренебрегать здоровьем и жизнью, как ценнейшим даром Божьим. Но при всем этом тут же размениваем эти постулаты на обрядовые принципы, не имеющие в реальности никакого отношения к вере и Богу.

Лжица, кстати, чисто практическое и довольно нестарое изобретение в литургике, которое, я уверен, обрядоверные предки наши тоже сначала восприняли в штыки, как элемент обновленчества и уступки «духу времени». Давайте все же научимся доверять хотя бы немного медикам, являющим заботу о нашем здоровье, не устраивать паники и не проводить пикеты под лозунгами «Гонения на Церковь и Причастие», «Православие или смерть» и «Последние времена, апостасия».

«Страх за ближних учит нас любви». Протоиерей Алексий Уминский 

 О вере и ответственности во время эпидемии

10. Ну и напоследок, давайте теоретически порассуждаем. Практика причащения в Церкви менялась на протяжении всей истории бытия христианства. Сначала пекли опресночный хлеб, как это и полагается по закону Моисея, преломляли его с благословением и раздавали участникам Вечери Господней, и пускали по кругу Чашу с Кровью Христовой.

Затем в мире Церкви появилось множество изменений, которые коснулись и Евхаристии: появились квасной хлеб, просфоры, Престол и Антиминс, специальные священные сосуды, копие и лжица в конце концов. Все это — исторический путь литургики в Церкви, потому как менялись жизненные обстоятельства. И Церковь вырабатывала новые правила своего бытия, в том числе вела практические разработки в технике совершения Литургии и причастия в частности.

Что мешает Церкви и сегодня изменять эту практику, изменять технические моменты, не затрагивая суть Таинства? Какой догмат это воспрещает? Почему бы, к примеру, не окунать частичку Тела Христова в Чашу индивидуально, и не влагать в уста каждого причащающегося? На постоянной основе, я имею в виду. У нас ведь очень много людей, для которых довольно весомым аргументом против причастия выступает именно антисанитария, «одна ложка на всех». Особенно это касается людей интеллигентных и образованных, ученых, медиков.

Далеко не все люди способны внутренне победить свои страхи, убеждения, да и физически и психологически переступить порог естественной брезгливости. Увы, но это не всем под силу. Что нам мешает пойти навстречу людям? Это все теоретизация, и этими вопросами безусловно необходимо заниматься церковным ученым мужам, священноначалию. Собственно, именно священноначалие Церкви, имея возможность консультироваться с ведущими медиками и санитарными врачами страны, выработало инструкции, принятые на последнем заседании Священного Синода, что как мне кажется — вполне своевременно и актуально.

В завершение хотелось бы сказать, что служа в тюрьме полтора года, я тоже причащал и туберкулезников всяких, и вообще — людей в храме никогда не спрашиваешь, чем они больны. Но это вовсе не означает, что я уверен в своем бессмертии, уверен в невозможности заразиться от лжицы. Это значит лишь то, что я священник, и должен быть готов умереть в любой день от любой болезни и любой смерти, должен быть готов предстать перед Богом. Но это вовсе не повод воспитывать в своей пастве слепую веру в чудеса, пренебрегать жизнью и здоровьем своих прихожан.

Безусловно, Господь творит чудеса, и творит их и посредством Тела и Крови Своих, но это не означает, что мы вправе требовать этого чуда и пренебрегать всеми возможными правилами по сохранению своих жизни и здоровья, и тем более — рисковать жизнью и здоровьем наших ближних. 

Не искушай Господа Бога твоего — так говорит Господь.

Источник:https://www.pravmir.ru/koronav...