Либерализм в Православии
На протяжении всей истории христианство сталкивалось с непониманием, неприятием и отторжением. Происходило это из-за того, что истина, открытая Христом, превышает всяческое человеческое разумение. Даже те, кто слышал и откликался на Божий зов, зачастую понимали его лишь отчасти, ограниченно и опосредовано, старались приспособить к своему восприятию.
Каждая эпоха пыталась подстроить христианство под себя и каждый раз это заканчивалось неудачей. Иногда неудачей болезненной и страшной, рождавшей новые ереси и потрясения.
Таковы были попытки Ария и Нестория, Оригена и многих, многих других. По той же причине отпало и католичество, увлекшись достижением земного могущества. То же произошло и с Лютером, Цвингли и прочими протестантами. Кончалась очередная эпоха, вместе с ней кончались и многие ее заблуждения, а христианство оставалось. Но некоторые заблуждения оставались и обрастали все новыми и новыми уводя человечество всё дальше и дальше от Истины.
Таков был и возникший в мрачную эпоху Возрождения гуманизм. Учение, ставившее человека в центр мироздания. В предельном своем выражении гуманизм – идолопоклонничество человеку, провозгласившее его венцом создания и творцом нового мира. Гуманизм поставил человека на место Бога и потому, в сущности, Бог гуманисту не нужен. Уже в эпоху Просвещения гуманизм стал настолько популярен и вездесущ, что почти ни один философ не мог избежать его влияния. Несмотря на крайнюю глупость и дикость писаний крайних адептов гуманизма вроде Вольтера, Руссо и Дидро он приобрёл нечто вроде ореола непререкаемой данности. Лишь одна Православная Церковь противилась этому всепоглощающему давлению. Однако и она не смогла полностью избежать мировой тенденции. Именно гуманизм послужил фундаментом для прокатившихся по Европе революций. Из гуманизма взросли и капитализм, и атеизм, и либерализм, тесно и неразрывно переплетённые друг с другом.
Россия до поры до времени не поддавалась мутному потоку захлестнувшему мир, но в XIX веке начались необратимые процессы. Народовольцы, анархисты, нигилисты, террористическая революционная деятельность – все это вехи на пути падения и отступления от истинной веры.
С таким багажом мы и подошли к ХХ веку. И уже в самой Церкви стали раздаваться голоса, ратующие за «христианский социализм» и «обновление». Ярким представителем таких настроений стал провокатор в священном сане Гапон. Именно тогда, в годы первой Русской смуты 1905–1907 гг. был вбит окончательный клин недоверия между народом и церковью. Немалую роль в этом сыграло не только повальное увлечение атеизмом и революционными идеями, но и поведение многих лиц, облачённых священным саном, заражённых этим всеобщим угаром. Вместе с революциями 17-го года, а затем и пришедшими к власти большевиками в Российской Православной Церкви назрел раскол обновленчества. Наступившие затем десятилетия гонений едва не стёрли из народного самосознание само понятие Православия и христианства. Но тут подоспела «перестройка». На волне обрушившихся на нас перемен и свобод многие обратились к поиску духовной основы. Ходить в церковь стало модным. Начало 90-х – время первой большой волны прихода людей к православной вере. Тогда было много всего: и искренно верующие люди, обретшие Христа, и поддавшиеся модному течению, и откровенные проходимцы. В любом случае приток людей в храмы был огромным и катастрофически не хватало священнослужителей. Поэтому настала пора массовых рукоположений людей регулярно посещавших богослужения, многие из которых еще не имели твердого основания христианского вероучения.
Но кто же приходил тогда в храмы? В основном люди, не имевшие представления об истинной вере, утратившие духовную связь поколений. Младенцы в плане вероучения и духовной жизни. Они неизбежно приносили с собой понятия современного мира и коммунистического воспитания, в глубине своей чуждые не только Православию, но и вообще христианству. С детства привыкшие доверять своим чувствам и считать доводы своего ограниченного разума истиной в последней инстанции. По милости Божией искренне обратившимся ко Христу удалось увидеть в себе эти плевелы и начать с ними бороться. Таких было немало, но основная масса народа пребывала в духовном невежестве, да и пребывает по сей день. При этом духовная жажда была велика и требовала утоления.
На такую-то благодатную почву, пользуясь свободой и открытыми границами, и накинулись сектанты, проповедники со всего мира разных толков. От адвентистов седьмого дня и свидетелей Иеговы, до секты Муна и террористической Аум Синрике. Их основателей и лидеров неустанно пиарили по центральным телевизионным каналам России. Да и свои, доморощенные сектанты не отставали. Богородичные центры, виссарионовцы, эзотерики и экстрасенсы, и прочие, прочие, коим несть числа.
На таком фоне любой открыто заявляющий себя православным и регулярно ходящий в храм воспринимался чуть ли не святым. А уж если был носителем священного сана, то пользовался безграничным авторитетом. И до поры никто особо не обращал внимания на мнения некоторых священнослужителей, которые они высказывали публично, но которые трудно или почти невозможно было связать с Православием. Модернизм и либерализм, демократия и социализм спокойно уживались в их проповедях с учением Христа, и даже превалировали над ним. Иногда к этой смеси примешивалась даже эзотерика. Впрочем, новоявленные проповедники связывали в единый запутанный клубок эти несовместимые понятия и доказывали, что правы. И правы именно они и никто другой.
Для определения их деятельности Cвятейший Патриарх Алексий даже применил термин «неообновленчество». Ярким представителем этого направления стала одиозная фигура иерея Георгия Кочеткова, настойчивого и ретивого реформатора церковнославянского языка и богослужения. Он нисколько не усомнился провозгласить: «Для современного человека потеряли смысл некоторые догматические и канонические формы, законы веры и жизни, ее древние понятия и символы».[1]
И еще многое, многое другое, что иначе как словами ересь, кощунство и глупость и назвать нельзя. Но увы, не одинок он оказался в своих заблуждениях и нападках на Церковь. Ибо современный мир построил цивилизацию, основанную на антихристианских началах и ее влияние на каждого отдельного человека неизбежно. И только от личной воли человека зависит насколько он осознает этот факт и может противостоять ему. Бессознательно усвоенные положения подчас сильнее влияют на нас, чем наши осознанные мысли.
Нерушимым фундаментом парадигмы современной глобальной цивилизации был и остается гуманизм. Человек в центре мироздания. От этой идеи всего один малюсенький шаг остается до завершения логической цепочки: я человек, следовательно центр вселенной – это я! Даже в философском плане эта идея весьма ущербна, не говоря уже о религиозном. Однако она по-своему логична и последовательна, а главное, вызывает сладостный резонанс в поврежденной первородным грехом человеческой душе. Пафосно провозглашённое; «Человек – это звучит гордо!» нисколько не убедительней чем древнеримское: «Homo homini lupus est» (Человек человеку – волк). Однако если некое высказывание тешит наше самолюбие и затрагивает затаенные струны нашей души, то все это никоим образом не свидетельствует в пользу его истинности.
Тем не менее, идеи гуманизма и взращенного им либерализма, основанные на гордыне и раскрепощении инстинктов, буквально заполонили всю планету. Неудивительно, что и в православных кругах они находят сочувствие. Не являются исключением и священнослужители. Наступили 2000-е, затем 2010-е в Церковь пришли новые люди, парадигма перестройки и свободы сменилась на парадигму отстаивания национальных интересов. А те, кто пришёл в Церковь не ради истины, а ради личного успеха остались. Они нисколько не хотят поступиться своими взглядами и ценят права человека выше Божиих заповедей. Увы, такова наша сегодняшняя реальность. Такие деятели как, например, Андрей Кураев и протоиерей Георгий Митрофанов, прикрываясь популяризацией Православия, не только продолжают свою деятельность, но и усердно сколачивают себе группы сторонников. Но Православная Церковь не нуждается в популяризации. Она нуждается в святости. И в данный момент это ощущается особенно остро. Догмат и иерархия ограждают от заблуждений слабую волю человека. Не дело священников высказывать политические взгляды и подписывать коллективные обращения. Их дело – вести людей ко Христу, в первую очередь своим личным примером.
Либерализм чужд русскому духу, потому что чужд христианству. Убого и уродливо выглядят попытки совместить духовную жизнь и комфорт. Православие с гордыней и мамоной. Христа с велиаром.
Банально и пошло, но в основе любого раскола, любой секты лежит эгоизм и непомерно раздутая гордыня. Эгоизм, чуждый не то что христианской любви, но простой человеческой доброжелательности. Потому и невозможно ожидать от человека заражённого вирусом современного либерализма истины и верности суждений. Даже когда он говорит прописные истины. Ибо слова, не идущие из глубины сердца становятся пустым звуком, а, следовательно, ложью.
Ныне же, когда Россия открыто противостала наглому нажиму Запада, когда речь идет о жизни и смерти государства и народа, несовместимость Православия и западных ценностей стала видна особенно ясно и отчетливо. Видна даже тем, кто дотоле не обращал на нее внимания или старался соединить несовместимое. Лживость таких попыток сегодня очевидна. Какой-нибудь бывший диакон, заплывший жирком, видимо от усердного поста, ведёт блог, где высказывает своё, уже никому не интересное мнение о происходящем. Отрезанный своей гордыней от живительной благодати Духа, пребывающего в Церкви, он утратил представления об истинных ориентирах и скатился до откровенной глупости и русофобии. А поскольку именно ведение блога и стало главным делом жизни А. Кураева, то и мышление у него сократилось до блогерского. Неспособного критично, всесторонне и глубоко оценивать происходящее. Хотя есть вероятность, что он действует не столько по зову сердца, сколько корысти ради. В конце концов, и Иуда был в свое время апостолом.
Либеральный индивидуализм неразрывно связан с фашизмом. Ибо для достижения своих целей он охотно прибегает к насилию, провозглашая всех несогласных с ним недочеловеками. Ложь либерализма отравляет ее носителей. Она лишает их верных ориентиров и неизменно проступает в любых публичных высказываниях. Даже искусно завернутая в обёртку праведной скорби о погибших, как, например, в материалах «Правмира». Вот, кстати, еще один интернет-канал, ведущий, мягко говоря, неоднозначную политику. Достаточно внимательно ознакомится с материалами этого ресурса хотя бы за неделю, чтобы сделать такой вывод. Наряду с проповедями митрополита Антония Сурожского там есть материалы, вызывающие много вопросов. Правильнее было бы назвать его «Мир и Православие», ибо в первую очередь он ориентирован именно на мир внешний, что не может не сказаться на ясности взгляда на происходящее. Помнится, в 2014 году, когда в Киеве произошел захват власти нацистами, «Правмир» неоднократно утверждал, что все идет нормально, а войны на Украине нет и не будет. И лишь потом, под давлением обстоятельств, вынужден был сменить риторику. В марте этого года «Правмир» стал активным собирателем подписей священнослужителей под письмом против Специальной военной операции (СВО)[2]. А ныне на этом канале беспокоятся об исчезновении западных лекарств, выходе России из Болонской системы образования и скорбят о невинных жертвах на Украине. Впрочем, скорбят сейчас многие. Разброс мнений достаточно велик, и в очередной раз свидетельствует о расколе нашего общества. Многие заблуждаются искренне, многие обманывают самих себя, а есть и такие, которые ловят рыбку в мутной воде.
Размытие границ лжи и правды и, как следствие, утрата верных ориентиров – тоже неотъемлемая черта нашего времени. Любому человеку, и в первую очередь священнику, страдающему о невинных жертвах, о насилии, жестокости и смерти во время войны, т.е. призывающему нас к абсолютному неприятию любого зла и насилия можно адресовать вопрос: «А почему ты сам не свят?». Мы же призваны к святости, и не просто к святости, а святости абсолютной: «Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5:48). Если ты сам несовершенен в этом далёком от совершенства мире, то какое право ты имеешь требовать совершенства от других? Или же речь идёт о чисто внешнем соблюдении каких-то правил, неприменимых к реальной жизни? В таком случае это юродствующее толстовство самого глупого и пошлого толка, объявляющее телесную жизнь высшей ценностью.
Но если это так, то бессмысленны были все страдания мучеников за веру, и сама жертва Христова. А жертвы и подвиги наших дедов и прадедов во время Великой Отечественной? И как будто не существует работы И.А. Ильина «О противлении злу силою», написанной почти 100 лет назад, где расставлены все точки над i в данном вопросе. В частности содержится и ответ таким сострадальцам:
«Тот, кто перед лицом агрессивного злодейства требует «идеального», по своему совершенству, нравственного исхода и не приемлет никакого другого, тот не разумеет основной жизненной трагедии: она состоит в том, что из этой ситуации нет идеального исхода».
Ценность жизни – не абсолютна. Абсолютны лишь Заповеди Божии, всё остальное – преходяще. В том числе и жизнь. Более того, жизнь обретает смысл лишь тогда, когда ее готовы отдать во имя чего-либо более высокого, чем она сама по себе. И совсем невместимы, а потому и забыты слова Христа: «Не мир пришел Я принести, но меч» (Мф. 10:34). Как-то уживается у некоторых чувствительных людей скорбь о погибших украинцах с полным безразличием к страданиям жителей Донбасса.
Ложное смирение при презрении к окружающим – тоже признак современных православных либералов. Их пребывание в лоне Православной Церкви становится соблазном не только для верующих, но и для тех, кто еще не обратился ко Христу. Нравственная и духовная сила нашего народа заключена именно в Православии. Поэтому любое посягательство на устои Православной веры ведет к ослаблению жизненных сил России. Насколько важно хранить Православие нашему народу, о русской национальной идее, как высшем смысле существования, в наше нелегкое время я уже писал в статье «Мы вновь спасаем мир».
Недопустимо любое искажение Истины, особенно ведущее к подмене понятий добра и зла.
Словно раковая опухоль метастазы либерализма поражают многих даже искренне верующих, уводя их от Истины. А что же можно сказать о тех, кто должен пасти овец Христовых и вести их к спасению, а вместо этого пропагандирует либеральные взгляды века сего? Они издеваются над Христом, ибо иначе чем издевательством их богословские измышления назвать нельзя. Сколько мы еще будем терпеть антихристианские и антироссийские выходки от людей, облаченных священным саном? В современных условиях, при напряжении сил народа такое положение недопустимо. Недопустимо пребывание в клире людей, сочувствующих либеральным ценностям. Слишком велика цена, которую мы платим и еще больше вынуждены будем заплатить в будущем, за такую мягкотелость. Настала пора внести ясность и отделить зерна от плевел.
Максим Воробьев, член Союза писателей России
[1] На епархиальном собрании духовенства Москвы 20 декабря 1993 года Святейший Патриарх Алексий II впервые назвал модернистское движение внутри Русской Православной Церкви, в частности, деструктивную реформаторскую деятельность священника Георгия Кочеткова, разрушающую богослужебные традиции, неообновленчеством. Тем самым Святейший Патриарх Алексий показал, что современные церковные реформаторы являются духовными преемниками обновленцев 1920-х годов. – Прим. ред. БО.
[2] См.: Обращение редакции сайта «Благодатный Огонь» о лишении сана священнослужителей РПЦ МП, выступивших против спецоперации российской Армии по освобождению Украины от нацизма / Православный журнал «Благодатный Огонь». – Прим. ред. БО.
Оценили 12 человек
25 кармы