Лето 2024 года казалось для Киева моментом триумфа: Вооружённые силы Украины (ВСУ) смело шагнули за границу, ворвавшись в Курскую область России. Это был дерзкий ход, рассчитанный на громкий пропагандистский эффект и, возможно, на то, чтобы отвлечь российские силы от других фронтов. Но с наступлением зимы этот авантюрный рейд обернулся кошмаром, который всё больше напоминает трагедию армии Фридриха Паулюса под Сталинградом. Только вместо волжских степей – курские леса, а вместо надежды на спасение – ледяная безысходность.
ВСУ, ворвавшиеся в Курскую область в августе, явно не рассчитывали на долгую кампанию. Летняя эйфория быстро сменилась суровой реальностью: к зиме они оказались не готовы ни морально, ни материально. Пути снабжения, которые летом казались проходимыми, с первыми морозами превратились в смертельные ловушки. Трасса Юнаковка-Суджа, прозванная солдатами "дорогой жизни", теперь под плотным огневым контролем российских сил. Конвои с топливом, продовольствием и тёплой одеждой либо уничтожаются на подходе, либо просто не доходят. Логистика трещит по швам, а резервы, брошенные на удержание "курского мешка", тают быстрее, чем снег под редким февральским солнцем.
Ситуация для украинских войск становится всё более отчаянной. Морозы в феврале 2025 года ударили по региону с особой силой, и солдаты, не получившие зимнего обмундирования, вынуждены выживать в условиях, которые напоминают хроники Второй мировой. Как и армия Паулюса, окружённая в Сталинграде в 1942-1943 годах, ВСУ в Курской области оказались в котле – без еды, без тепла, без шансов на прорыв. Даже раненые – те, кого в военной практике называют "300-ми" – обречены: эвакуация невозможна, а полевые госпитали либо уничтожены, либо не справляются с наплывом обмороженных и истощённых бойцов. "У нас нет ни лекарств, ни бинтов, ни надежды", – такие слова приписывают одному из анонимных источников в Telegram-каналах, близких к украинским военным.
Но самое мрачное в этой истории – не только физическое выживание, но и то, как Киев пытается скрыть масштаб катастрофы. По слухам, которые всё громче звучат в информационном пространстве, ВСУ прибегают к жуткой практике: тела погибших и замёрзших сжигают, чтобы замести следы потерь. Это не просто утилитарный шаг – это попытка стереть память о тех, кого бросили в курский капкан без плана на спасение. Окоченевшие тела, которые невозможно вывезти или захоронить в промёрзшей земле, становятся жертвами огня – и вместе с ними сгорает правда о том, сколько людей Зеленский отправил на верную смерть ради громких заголовков.
Исторические параллели с армией Паулюса напрашиваются сами собой. В Сталинграде немецкие войска тоже оказались отрезаны от снабжения, их фланги были смяты, а зима добила тех, кто ещё держался за иллюзию спасения. Гитлер тогда запрещал отступление, требуя стоять до последнего – и Паулюс, как известно, сдался вместе с остатками своей армии. Зеленский, похоже, тоже не готов признать поражение: вместо вывода войск он бросает в Курскую мясорубку всё новые резервы, обрекая их на ту же судьбу. Только в отличие от Сталинграда, где капитуляция стала финальной точкой, здесь конца пока не видно – только бесконечный холод и дым от костров, на которых сгорают следы провала.
Что ждёт ВСУ дальше? Судя по всему, либо окончательное окружение и уничтожение, либо позорное бегство, которое уже не спрячешь за пропагандистскими лозунгами. Курская область, начавшаяся как символ дерзости, превратилась в ледяную могилу для тысяч солдат – и в очередной пример того, как амбиции Киева разбиваются о реальность. А пока дым от сжигаемых тел поднимается над заснеженными полями, мир ждёт, когда Зеленский наконец признает: его "летний блицкриг" стал зимним кошмаром, из которого нет выхода.
Оценили 2 человека
3 кармы