Арест Дурова открыл ящик Пандоры

Итак, мы видели, как 24 августа бессовестно и оперативно был сцапан гражданин Франции мсье Дю Ров. Кстати, со своим гражданством, полученным якобы за большие заслуги перед Пятой республикой и чуть ли не лично из рук Макрона, Дуров по закону может легко расстаться, тем более что у французского МИДа возникли вопросы насчёт правомерности вручения ему лягушачьего паспорта. Он этого не делает, хотя тем самым мог бы, как пишут, осложнить жизнь своим обвинителям. За минувшую неделю ему были официально предъявлены обвинения в шести правонарушениях, в том числе — администрирование онлайн-платформы с целью совершения незаконных транзакций. Выросли эти обвинения в перспективу десяти лет во французском зиндане, а вокруг самого ареста возникло несколько интересных историй. Версии мотивов больших игроков и самого Дурова рассматривались в прошлом номере «Завтра», а по прошествии времени следует обратить ваше внимание на то, как по следам инцидента работают профессионалы.

Илья Яшин*, который недавно был обменян и сейчас только привыкает к воздуху свободы и игре по правилам основанного на них миропорядка, стал одним из первых экс-российских оппозиционеров, высказавшихся по поводу ареста Дурова. Он сказал, что всё это, цитирую: «…какая-то стрёмная история». В самом деле, выписывание ордера за пять минут до посадки самолёта, арест по обвинению во всём на свете и куча неприкрытых подтекстов и прямо проговаривавшихся, но не связанных с законом причин для того, чтоб сцапать Дурова, — это действительно стрёмно. Но Яшина подвела его скорость — так же было сразу после обмена. Тогда он вместе с другими обменянными оппозиционерами созвал пресс-конференцию, где сказал, что санкции против обычных жителей России надо отменять, в войне виновен лишь Путин, и вообще, всё можно разрулить и жить, как раньше. 

За пару дней начальство за кулисами объяснило ему, что в войне виноваты все жители страны вплоть до младенцев-грудничков, санкции должны становиться лишь сильнее, а для России даже в случае тотальной капитуляции из всего этого есть лишь один выход — в небытие. И через три дня Яшин запел в унисон с остальными солистами хора беглой оппозиции — сейчас его от клоунов из признанного экстремистским и запрещённым «ФБК» трудно отличить даже визуально. 

Вот и здесь: у многих российских оппозиционных блогеров второго порядка (в первом действует жесточайшая самоцензура) поначалу проклюнулись представления о том, что французы вообще-то сотворили какую-то дичь. К примеру, часто вспоминали, что арест администратора «Нехты» Ромы Протасевича в Минске в 2021 году был куда менее наглым с точки зрения нарушения всех процессуальных формальностей. Или говорили, что Франция лишилась звания цитадели законности (ха-ха). Третьи и вовсе говорили, что Макрон ничего не знал, в жандармерию пробрались враги: дескать, арест Дурова был инициативой снизу, а сейчас мсье президент как придёт, да как разрулит, да как накажет виновных, да как отпустит непричастных. Но за всё ту же пару дней всем живо спустили методичку, и в рядах антироссийской оппозиции вновь воцарились мир и согласие. 

Во-первых, они подхватили запущенный 28 августа французской прессой слух о том, что ордер на арест братьев Дуровых (заметьте, как растёт аппетит во время еды, — теперь это уже не только Павел) был выдан ещё в марте, так что это совсем-совсем не сиюминутный жест. Во-вторых, они восприняли всерьёз все те обвинения в некропедозоофилии, которые так оперативно были выдвинуты в адрес Дурова. Ну вы помните: по версии французского следствия, Павел виноват вообще во всех преступлениях, что совершались на созданной им площадке с сотнями миллионов пользователей. На деле, правда, поговаривают, что к аресту приложило руку чуть ли не футбольное лобби, обнаружившее, что французы не хотят платить огромные 12 евро за матчи местной лиги уровня «Дижон — Гавр», а смотрят их через пиратские трансляции в «Телеграме». Но официально всё свели к тому, за что обвинили.

Соучастие в наркоторговле — не такая большая беда, как постоянно выпячиваемое вперёд содействие в распространении детской порнографии. Французы сделали особый акцент именно на нём, чтобы замазать Дурова посильнее. Это сработало: одноклеточные оппозиционеры взялись обсуждать, как легко в «Телеграме» найти наркотики и детское порно. Особо рьяные отличились и тут. Например, Мария Певчих* умудрилась приравнять совершённую покупку запрещённых веществ к паре секунд поиска в «Телеграме» по запросу «купить анашу». А Христо Грозев* — напоминаю, кадровый цээрушник и с какого-то перепугу тоже лидер мнений этих пельменей — нашёл в «Телеграме» детское порно (наверное, в рабочем чате ЦРУ) и скинул в качестве доказательства ссылку на него в свой «Твиттер»**. Когда же ему закономерно прилетел бан (а это меньшее, что могло с ним случиться), он обвинил цензуру «Твиттера» и лично забанившего его Илона Маска в том, что, защищая «Телеграм» и Дурова — как известно, активы Кремля, — они выдают собственную работу на Кремль.

В основном же вся эта псиная свора, получив указания, принялась доказывать, что Дурова повязали за дело и что ещё легко отделался, ведь со времён своей размолвки с российской властью он аж полсотни раз ездил в Россию — какие ещё вам нужны доказательства работы на Кремль? Словом, в баночке с пауками-грантоедами жизнь бьёт ключом. Интерес это представляет сугубо антропологический — как говорил Николай Дроздов, давайте не будем им мешать и просто понаблюдаем. Но есть у всего этого и другое измерение.

Во-первых, как уже было сказано, ордер был задним числом выписан и на арест Николая Дурова. Где сейчас находится брат парижского арестанта, сказать трудно — одни говорят, что в Дубае, другие же утверждают, что гениальный программист свалил подальше от эмиратской нейтральности в тоталитарную Россию, которая точно не выдаст его французам. Во-вторых, широко разошлись два фейка. Якобы мать детей Дурова по фамилии Болгар восхитилась его арестом и подала на него в швейцарский суд за насилие в адрес их детей — такие новости действительно ходили, но прошлой весной. Ещё был вброс, что из-за ареста жившего в ОАЭ Дурова Эмираты разорвали какие-то огромные контракты со французским ВПК — несмотря на видео, старательно сделанное в стиле «Аль-Джазиры», ложность этого сообщения была очевидна сразу. В-третьих, множество спекуляций возникло вокруг фигуры Юлии Вавиловой — спутницы Дурова. Одни говорили, что она и стала причиной поездки в Париж — дескать, без Шампс Элизе ей жизнь не мила. Другие утверждали, что это её легкомыслие и любовь к социальным сетям сгубили Пашу — мол, по её «Инстаграму»*** можно было понять, куда направляется Павел, и там его поймать, потому что она делилась геолокацией. Самую интересную версию предложила «Дэйли Мэйл». Да, обычно ссылаться на эту помойку просто неспортивно, но здесь уж больно занятный случай. Британской таблоид объявил, что Юля сдала Пашу не по глупости или неосторожности, а потому что таковым было её задание, а сама она — агент Моссада, чьей задачей было привести Дурова в лапы французского левосудия. В-четвёртых, разборки с этим самым левосудием заслуживают отдельного разбора. Дурова отпустили под залог в пять миллионов евро, запретили покидать Францию и обязали дважды в неделю отмечаться у фараонов. Так что парижский заключённый превратился в парижского заложника.

Едва ли для человека с такими ресурсами будет трудно сделать то, что часто делают простые соучастники самых разных преступлений, — сразу же сесть в самолёт и улететь за рубеж. Но вопрос в том, почему Дуров не станет этого делать. В прошлом номере рассматривались причины, по которым никаких передачи полного контроля над «Телеграмом» или выдачи французам мифических ключей шифрования быть не может, так что, может статься, дело вовсе не в «Телеграме», а в криптосвязях парижского заложника.

Сами собой напрашивались аналогии с историей Чанпэна Чжао, бывшего директора крупнейшей криптобиржи «Бинанс», которому как раз в конце апреля дали символические четыре месяца за переданные Штатам контроль над биржей и список клиентов. Любая неподконтрольная Штатам биржа криптовалюты — это как раз та самая онлайн-платформа с незаконными транзакциями. Но история с «Тон» — не слишком крипто валютой от Павла Дурова, являющейся основным платёжным средством внутри «Телеграма» и рухнувшей после его ареста, — сейчас вовсю раскручивается не как доказательство причастности Вашингтона к аресту большой криптоакулы и желанию наложить лапу на пока ещё теневые потоки экономики блокчейна, а как пункт в пользу причастности всё той же руки Кремля. 

Понимаете ли, когда в октябре 2019-го американская комиссия по ценным бумагам запретила выпуск предыдущей дуровской криптомонеты «Грэм» — да, вот такой вот независимый мир криптоинвестиций, — все вложенные инвесторами деньги, а было их больше полутора миллиардов долларов, куда-то пропали. Разумеется, их совершенно точно не могли прикарманить известные своей честностью американские биржевые воротилы — как вы могли такое даже подумать?! 

Поэтому на скорую руку была состряпана теория заговора: Дуров прикарманил эти деньги, потратил на продвижение интересов Кремля, продажу наркотиков и распространение детской порнографии, а когда пришла пора расплачиваться с инвесторами, взял нужную сумму у Кремля, будучи его верным агентом.

Важный аспект всего происходящего состоит в попытке Парижа получить контроль над «Телеграмом». Конечно, наивен расчёт на то, что у Дурова в телефоне обнаружится какой-нибудь золотой админский аккаунт, с помощью которого можно нажатием одной кнопки удалить из сервиса всё детское порно и каналы закладчиков (а скорее уж пророссийские каналы и антилиберальный «язык вражды»). Но небольшим давлением на конкретного человека можно чуть приоткрыть дверцу, а через щёлочку туда уже хлынут другие заинтересованные лица и организации. 

Так это было с «Твиттером» — прошлой весной, вскоре после покупки соцсети Илоном Маском, внезапно выяснилось, что в руководстве конторы, ныне известной как «Икс», во главе отделов модерации сидели не просто связанные со спецслужбами люди, но действующие или же только-только «ушедшие на пенсию» американские гэбисты. Тех гэбистов с позором выгнали под улюлюканье толпы фанатов святого Илона, но очень скоро набрали других. Точный список, понятное дело, неизвестен, но нюансы внутритвиттерской цензуры и милования между Илоном Маском и Дональдом Трампом намекают на то, что вместо всякой демократической шушеры из АНБ и ЦРУ туда набрали консервативных белых мужиков из… Моссада, то есть возможное начальство самолётной Юленьки.

Но куда интереснее дело обстоит с крупнейшим конгломератом соцсетей — компанией «Мета»***. Контора, объединяющая мощности «Ватсапа», «Фейсбука»*** и «Инстаграма»***, уже давно является важнейшим активом демократов. Известно, что в период выборов 2020 года там жёстко цензурировались все ссылки на историю про торчка по фамилии Байден — тогда это громогласно объявляли фейком российской пропаганды, а после выборов тихо признали, что всё было правдой, ну да кто старое помянет, тому бан. 

Можно вспомнить, как Цукерберга тыкали носом в «российское вмешательство» в выборы 2016 года — тогда якобы кто-то где-то стоявший рядом с кем-то из России влил целых четверть миллиона долларов в рекламу Трампа, из-за чего американский народ к неудовольствию собственной интеллигенции выбрал оранжевого диктатора и тирана вместо Клинтонихи. Была ещё история, когда Цукерберг рассказал про чиновников от Демократической партии, которые выполняли в «Фейсбуке» ту же роль, что в «Твиттере» выполняли цээрушники, и это в нагрузку к своим цээрушникам, которых в «Фейсбуке» и так хватало. А можно припомнить и то, как Марка отчитывали как нашкодившего пацана на слушаниях в Сенате в последние годы — ему вменяли всё то, за что сейчас судят Дурова, — распространение детской порнографии и оскорбления трансгендеров. Словом, Цукерберг производил впечатление демократа-ренегата, регулярно открывавшего рот на предмет тёмных дел и вынуждавшего старших товарищей его одёргивать. 

И вот буквально спустя четыре дня после ареста Дурова Цукерберг, которого в кулуарах питерских общежитий называют жалким подражателем и плагиатором Дурова, выдал кучу сведений в открытом письме. Оказывается, предвыборный штаб Байдена в 2020 году вынуждал его, Цукерберга, модерировать содержимое постов на «Фейсбуке», дабы удалять всё, что связано с Хантером Байденом. Более того, ему запрещали бороться с фейками, утверждавшими, что это российская дезинформация. Дальше — больше: оказывается, именно с подачи Белого дома в «Фейсбуке» цвели и пахли все те маразмы про ковид в духе заверений, что китайцы ковидом не болеют или что три слоя маски точно-точно помогут вылечиться, если вы уже заболели, или что защиту от вируса дают только восемь прививок исключительно от компаний «АстраЗенека», «Модерна» или «Файзер». Вместе с этим администрация Байдена, говорит Марк, «выражала разочарование», когда «Фейсбук» не чистил неугодные мнения про пандемию, включая шутки и сатиру.

Собственно, в цензуре на «Фейсбуке» нет никакой новости. Новость в том, что глава «Фейсбука» вспомнил это в такой момент, да ещё и разродился целым открытым письмом, где корил себя за недостаточную приверженность делу свободы слова. Можно предположить, что его впечатлили слова Дмитрия Медведева, предложившего французам быть последовательными и арестовать ещё и Цукерберга за то, что на его площадках творится всё то же самое (справедливости ради: в западных соцсетях с этим куда свободнее — в тех же «Фейсбуке» и «Твиттере» процветают группы с продажей не просто определённых видео с участием детей, а даже самих детей, наркотики же можно купить буквально по спонсорской рекламе в «Инстаграме»). Может, и так. Но куда вернее вариант, что Цукерберг сделал свою ставку на ноябрь. Да, «Фейсбук» всё ещё будет использоваться как средство агитации за Камалу Харрис, но сам руководитель соцсети, кажется, думает, что ей это не поможет. «Нью-Йорк пост» написала, что Трамп пригрозил Цукербергу засадить того в тюрьму на остаток дней, если любой из сервисов «Мета» будет «жульничать» на выборах. Похоже, что Марк стелет себе соломку на случай прихода к власти враждебной ему силы.

Арест Дурова открыл ящик Пандоры. Помимо того, что по всей Европе пробрюссельские силы, поверив в ложь собственных твиттер-болванчиков из некогда российской оппозиции, заклеймили Дурова агентом ФСБ и требуют утопить его в нечистотах Сены, накат на «Телеграм» начался и в других точках мира. Например, в среду в Индонезии заговорили о перспективах запрета дуровского мессенджера из-за недостаточной модерации. В Индии подобные разговоры обосновали координацией через «телегу» всяких преступников. В Дании местный министр юстиции Питер Хаммельгаард объявил, что все мессенджеры с шифрованием вообще хорошо бы запретить — это звучит особенно красиво, учитывая славу Дании как плацдарма для американских спецслужб в Европе (вспомните последние скандалы со слежкой за американскими союзниками). Шведский министр юстиции Гуннар Стрёммер заявил, что через «Телеграм» соединяются террористы — это роднит «Телеграм» с улицами шведского города Мальмё. Британское правительство вновь напомнило, что именно координация через «Телеграм» стала причиной масштабных беспорядков в начале августа. Наконец, отличилась Южная Корея: их очень задело, что в «Телеграме» распространяются видео, где поверх порнографии нейросетью накладывают чужое лицо — неимоверно важная проблема, которой нет больше нигде в интернете, — и тоже потребовала немедленного запрета «Телеграма».

Интересно тут даже не то, что западное лицемерие вновь вскрылось, а все те, кто приветствовал свободных людей на проспекте Сахарова в 2017-м и смеялся над доводами наших госструктур об опасности «телеги», сейчас понимающе кивают в ответ на точно такие же доводы от важного белого или жёлтого господина. В этом сюрприза нет, как нет и надежды, что подобное поведение Франции хоть немного пошатнёт их репутацию маяка свободы, добра, любви и хорошего кино — тем, кто верил в это до ареста Дурова, всё божья роса. Важно другое. Бесплодность попыток запретить «Телеграм» демонстрировал не только Роскомнадзор. 

В Иране, Турции, Таиланде и Китае «Телеграм» запрещали, а кое-где он запрещён до сих пор. Вы только не рассказывайте это пользователям сервиса из упомянутых стран, а то они очень удивятся. Разве что в Китае с ним возникают настоящие проблемы, но и то не из-за общекитайских ограничений на связь с внешним миром, а из-за низкой популярности сервиса в КНР. Единственная попытка запрета в странах Запада была предпринята весной испанцами. И когда стало понятно, что технически это реализовать очень сложно, Мадрид сдал назад, прикрывшись своим вниманием к гласу народа, — дескать, простые испанцы были недовольны, Vox populi, vox Dei, возвращаем «Телеграм».

Невозможность полностью обрубить огромную соцсеть сейчас является большим козырем этого сервиса и залогом того, что «телега» остаётся единственной глобальной информационной средой, где антиглобалистские мнения не выжигаются. И пока что перспектив того, как этот козырь может быть повёрнут против обитателей «Телеграма», не видно, даже если Дурова посадят на обещанные ему десять лет.

*лица, признанные иностранным агентом в РФ

**заблокирован на территории РФ

***компания "Мета" (соцсети «Фейсбук» и «Инстаграме»), признана экстремистской организацией и запрещена в РФ

Автор - Илья Титов

ИСТОЧНИК: https://zavtra.ru/blogs/naezd_...