По следам братиславского саммита

Прошла неделя. Если бы событие имело значение, его бы заметили. Однако репортажи даже в проберлинских, точнее, в промеркелевских СМИ настолько же ни рыба, ни мясо, насколько безликим и лишним кажется этот «неформальный» саммит. И какое впечатление сейчас, когда самые неторопливые аналитики высказались, а другие, как теперь уже ясно, вообще промолчали? В Братиславе участники обозначили три проблемы и это трио проблем отодвинуло в тень одну, о которой предстоит лишь догадываться. И ещё на саммите во всей красе показались публике высшие чиновники Евросоюза.

Неплохо бы сейчас разобраться, что это было, обозначенное как неформальный саммит. Проще начать с того, что все заметили — с импотенции. Сама Меркель уведомила мир, что у ЕС проблемы. 

Ехидные комментаторы сразу же заметили, что проблемы в явном виде возникли у самой фрау канцлерин и её партии, что после выборов в Берлине никак не возможно было проглядеть. 

Но дело не только в беженцах и экономических трудностях. Из всем известных проблем ЕС отчётливо формулируются три пункта.

Во-первых, для профилактики явления в Европу террористов, замаскировавшихся под беженцев, остро необходима фильтрация переселенцев. Причём всех: и прибывших, и прибывающих, и ожидаемых. Это при том, что по оценке Мейсана в voltairenet.org, 

«существующий метод борьбы против терроризма является как раз тем, к чему террористы хотят привести Союз».

Во-вторых, пришло время опять хотеть обзавестись европейской армией. Лет шестьдесят назад уже хотели, когда США сколачивали коалицию против Северной Кореи, СССР и Китая. 

Сейчас против России всерьёз создавать вооружённые силы не получается (всем понятно, что российской угрозы нет, а русофобской пропаганды запредельно много), против США, фактически колонизовавших Европу, страшно, хоть и надоели своим навязчивым руководством, а для внутренних дел и антитеррора применять армию пока идеалы и евроценности не позволяют.

В-третьих, Европейский фонд стратегических инвестиций в соответствии с планом Юнкера создают в ближайшем году. 

И слишком видно, что расчёт опять на Люксембург с его особыми условиями — в перспективе люксембургский налоговый «рай»… 

Однако давно ясно, что любой рай земной — кормушка для хозяев этого «рая». И только. Проблемы 27 оставшихся государств-членов не решатся, даже если Юнкер пообещает.

Вот и главный вопрос: что за тема не попала в газеты. Ведь в соответствии с «открытой» версией армию ЕС опять заболтали, до всеевропейских стратегических инвестиций ещё далеко, а переселенцев сейчас прибывает мало — не горит. Хотя на востоке Германии горит и не только фигурально.

Есть важный момент: если учесть, что перед саммитом Меркель металась по европейским дворцам и работала как вол, не покладая рук, напрашивается одно из двух мнений — либо труды Меркель пошли прахом, и ничего не получилось, либо от публики скрыли истинную повестку. 

И рассекречивать в ближайшие месяцы не будут — будут исполнять тайный план, возникший вследствие сговора.

И тайный план, скорее всего, касался отношений с «Вышеградской группой» и южанами. «Вышеградцы» готовы на скандал, отказываясь обслуживать интересы Брюсселя (то есть Берлина, который сейчас в Брюсселе главный) и следовать квотам на размещение переселенцев. 

Кроме того, изображать шлагбаум на пути незаконных мигрантов и заниматься первичной фильтрацией они тоже не хотят. Хотя бы потому, что это стоит так дорого, что практически и не хотят, и не могут.

Другая часть тайного плана — евросоюзные южане и их долги. После ухода британцев Берлин остался единственным главным в Союзе, но стоит ли этому радоваться — вопрос.

Итак, потеряв в британском лице упорного оппонента, Берлин потерял и твёрдого партнёра. Кроме постоянного оппонента по одним вопросам, Берлин лишился поддержки по другим, по очень важным. 

В частности, управляться с решительно настроенными «вышеградцами» и южанами стало особенно сложно — изменилось соотношение сил и голосов даже для формальностей.

Но главный вывод относится несколько к иной области, которую у нас когда-то называли гласностью. 

Этот неформальный сентябрьский саммит показал, что евросоюзная политика ясности и открытости стремительно испаряется. Частично ясность и прежде была только на трибунах, но в течение последних двух лет её вспоминать можно лишь с насмешкой.

Наступает время коммюнике для публики ни о чём  после того, как «бульдоги под ковром» закончат грызню.

Это тем более интересно, что после земельных выборов в ФРГ следуют федеральные. И будет ли канцлером в Германии опять всё та же Меркель — вопрос вопросов. И сомнений, что канцлером будет она, всё больше.