Законопроект об «адвокатской монополии», как выяснилось, завершил стадию общественного обсуждения с блистательным результатом: 10 888 против и около 1000 за. Логика подсказывает, что это — провал. Но не в России. У нас такие цифры трактуются как "манипуляция общественным мнением" и "коммерческий заговор", а не как прямое волеизъявление юридического сообщества, которое, напомним, по идее должно бы участвовать в построении правового государства, а не наблюдать, как его демонтируют под соусом «регулирования».
10 888 недовольных? Это, конечно же, происки тени от лайка
Первый вице-президент ФПА Михаил Толчеев (интересно, кто его выбрал? спойлер — никто из адвокатов) поспешил списать массовую волну протеста на... манипуляции. Да-да. Это не тысячи профессиональных юристов обратили внимание на угрозу, это злая сила коммерческого интереса и отвращение к «контрольным рамкам». Приятно, когда всё так просто: если 10 тысяч человек говорят вам, что ваш поезд летит в пропасть — значит, им просто выгодно сесть в другой вагон. Зачем слушать?
Такое заявление от вице-президента юридической корпорации — это не просто цинично, это почти что административное оскорбление. В стране, где за публичное инакомыслие рискуешь не отпуском, а тюремным сроком, тысячи отзывов — это подвиг. А не манипуляция.
«Монополия» — это же когда пицца, а у нас «единство». Ага.
Само слово "монополия" Михаил Толчеев, как заправский словесный жонглёр, наотрез отказывается признавать. Нет, говорит он, это не монополия, ведь речь не идёт о прибыли, а о регулировании. И сразу предлагает вместо этого «научно выверенный» термин — «профессионализация судебного представительства». Красиво, правда? Как будто речь идёт не о ликвидации независимых юристов, а об улучшении вкуса молока: https://fparf.ru/news/fpa/obsu...
Но проблема в том, что этот языковой фокус не меняет сути: если всех юристов обязать вступать в одну структуру, лишённую выборности, прозрачности и ответственности перед своими членами — это и есть монополия. Причем самая опасная — корпоративно-бюрократическая, где публичные интересы давно утонули в протоколах согласований с Минюстом.
И давайте честно: если называть вещи своими именами — это не «объединение ради качества», а централизованная зачистка юридического поля от несогласных, неудобных и просто независимых.
Ответственность? Спасибо, не надо такого счастья
Толчеев утверждает, что адвокатская система — единственная, где возможен контроль, этика и ответственность. Остальные юристы якобы вообще без правил: делают, что хотят, никому не подчиняются. Но он забывает добавить, что в России саморегулируемые адвокатские палаты давно захвачены бюрократией, и никакой демократической отчетности там не существует.
«Ответственность» в их понимании — это когда неугодного адвоката можно легко исключить, применив нужную комбинацию дисциплинарного давления. А вот защититься от произвола органов палаты — увы, никак. Никакой независимой процедуры, никакого суда присяжных, только корпоративный суд чести, состоящий из «друзей по комитету». Очень удобно...
Приглашение всех юристов в эту «ответственную» систему — это как предложить всем пассажирам тонущего лайнера пересесть на плоты, которые уже горят.
Цены? Не вырастут! Просто заплати 800 тысяч за вход, и всё будет прекрасно
Толчеев уверяет: цены на юридические услуги не вырастут. А те, кто отсеется, — это лишь низкокачественные специалисты. Очень удобная формулировка. Только вот взносы на вступление в коллегии доходят до 800 000 рублей, ежемесячные отчисления обязательны, налоговая нагрузка колоссальна, а вся эта «ответственная» инфраструктура живёт за счёт тех, кого в неё принудительно загоняют.
И да, никакой магии: если вы срезаете с рынка тысячи квалифицированных частнопрактикующих юристов и оставляете только «рукопожатных», которые ещё и платят мзду в палату, — цена будет выше по определению. Это экономика уровня 1 курса экономического лили юридического факультета. Или господин Толчеев действительно не понимает, что такое конкуренция?
Если верить официальной логике, то реформа не ударит по юристам, а просто отсечёт ненужных. Ну конечно. Это как сказать: «Закрытие половины аптек никак не повлияет на цены на лекарства. Просто уберём те, где лекарства дешевле».
Мировой опыт? Ну конечно, когда удобно
Особо весело становится, когда сторонники реформы начинают апеллировать к международному опыту. Вот, мол, везде так. Только они забывают, что везде адвокатура подотчётна коллегам, а не Минюсту, выборы проводятся по-настоящему, а дисциплинарная власть ограничена законами, судом и прозрачностью.
Адвокатура в Германии или Франции — это не собрание председателей, вручённых звёзды за лояльность. Там нет показательных исключений и доносов на коллег. Там адвокат — это фигура публичного доверия, а не подопечный комитета.
Сравнивать это с российским положением вещей — всё равно что сравнивать свободный рынок с плановой экономикой. Вроде и там, и там деньги, но только в первом случае вы можете ими распоряжаться.
Не «профессионализация», а корпоративный переворот
Попытка представить реформу как путь к качеству — это лингвистическая косметика, прикрывающая бюрократический захват. В итоге создаётся структура, которая:
• Не избирается адвокатами,
• Получает полномочия на допуск/недопуск к профессии,
• Имеет право карать и исключать,
• Сотрудничает с Минюстом теснее, чем с адвокатами.
Это — не контроль качества. Это — централизованная цензура юридической профессии.
Потому-то и бунт. Не из-за страха контроля, а потому что контроль должен быть взаимным, прозрачным и справедливым, а не построенным по модели «вертикали».
Итого: как красиво упаковать кнут и выдать его за реформу
Если вдуматься, выступление Михаила Толчеева — это не столько юридический анализ, сколько образец циничной риторики. На белое говорят «институционально серое», на массовое несогласие — «коммерческая атака», на монополию — «профессионализация».
Всё это напоминает оруэлловский новояз: «контроль — это свобода», «подчинение — это развитие», «лишение права — это ответственность».
А реальность такова: мы стоим перед лицом контрреформы, которая может уничтожить остатки правовой независимости в стране, раздавив конкуренцию, ликвидировав плюрализм и установив единоначалие в форме корпоративной автократии.
Юристы это понимают. Именно поэтому протестуют. Не за доходы, а за право оставаться свободными профессионалами, а не винтиками в машине лояльности.
И потому 10 888 «против» — это не манипуляция. Это — приговор.
Оценили 10 человек
12 кармы