Колокол, пушка и лягушка

Любой сербский метеоролог вам без запинки отрапортует, что первая государственная метеослужба в мире появилась именно в Сербии: в 1887 году указом короля Милана Обреновича по всей стране разместили два десятка наблюдательных станций, приписали к ним персонал и повелели наблюдать за погодой и предсказывать ея изменения, а результаты наблюдений и прогнозы заносить в специальные журналы, где на каждой странице значилось, что и сам журнал и записи в нём являются собственностью короля.

В том же году в Белграде (и ещё нескольких городах и весях) были поставлены и специальные вертикальные бронзовые пушки, из которых предписывалось стрелять специальными зарядами по тяжёлым грозовым облакам – для предотвращения града и прочих нежелательных катаклизмов.

Идею с пушками, правда, подрезали у французов, и от того сербские деды относились к ним (к пушкам, не к французам) с ещё большим скепсисом. Ведь на Балканах ещё с раннего-прераннего Средневековья знали, что отогнать грозу может только колокольный звон. Во многих монастырях по сю пору сохранились специальные колокола – причем, самый последний из них был отлит для монастыря Раковица (теперь расположен в одноименном муниципалитете Белграда) в, ни много ни мало, 1927 году. И да, на колоколе сербским по бронзовому написано: «Ово звоно је намењено за разбијање облака» – «Колокол предназначен для разгона облаков».

Да и метеостанции эти, честно говоря, всегда выглядели чистым самодурством Их Величества, ведь для того, чтобы узнать точный прогноз погоды, достаточно было зайти в ближайшую... нет, не кафану (особый тип местного бистро, в котором в первую очередь подают алкогольные напитки и кофе, а также лёгкие закуски и другие продукты питания. Во многих кафанах присутствует живая музыка.), а в аптеку или даже книжную лавку.

В них до конца 1940-х (а кое-где и позже) на отдельных полочках стояли специальные стеклянные банки, в которых жили и работали специальные лягушки-предсказатели погоды. Более всего для такой работы подходили обыкновенные лесные квакши, но – строго мужского пола. Причём, чем старше был квакш, тем прогноз считался точнее.

Рабочее место для лягуха выглядело следующим образом: дно банки выстилалось мхом или сеном, а сама банка до двух третей объёма заполнялась чистой речной или дождевой водой; затем в банке закреплялась небольшая деревянная лесенка, на неё усаживался, собственно, метеоролог, а горлышко банки закрывалось листом фильтровальной бумаги и накрепко перевязывалось бечевой; для доступа воздуха в бумаге прокалывали и прорезали несколько дырочек, а самая большая из них служила ещё и окном выдачи гонорара – за прогнозы погоды квакшам платили сушёными мухами, хлебными шариками и сухофруктами.

В хорошую погоду лягух обычно вылезал из воды и усаживался на лесенку; если ещё и квакать начинал – все ждали просто офигенскую погоду, причём, на всю неделю. А вот если зелёный предсказатель залезал обратно в воду, это считалось к дождю или снегу – а если не вылезал несколько дней кряду, то всё, капец, зови детей, беги в церковь, бей в набат, или в рельсу колоти, или хотя бы дома в кастрюлю.

Интересно, что даже нынешние метеорологи говорят, что те вот тогдашние лягухи куда как чаще и точнее верные прогнозы давали, чем эти вот нынешние метеостанции (не забыть это вычеркнуть перед публикацией, а то обидно как-то получается, ага).

Такой вот был тут экостайл, а не эти ваши, как их там, мобильные приложения и прочий компьютерный интеллект.

©️  Dimaš Leteć