Александр Невский: право выбора

А и было дело на Неве - реке,

На Неве-реке, на большой воде:

Там рубили мы злое воинство...

Уж как бились мы, как рубились мы,

Корабли рубили по досточкам,

Нашу кровь-руду не жалели мы

За великую землю Русскую...

Кто придет на Русь, будет насмерть бит,

Не уступим мы землю Русскую.

(Русская народная песня)

…На развилине путей-дорог лежит Вещий камень, а на нем надпись: «Направо пойдешь — коня потеряешь, себя спасешь; налево пойдешь — себя потеряешь, коня спасешь; прямо пойдешь — и себя и коня потеряешь». Сказка — ложь, да в ней намек. А вот былинный камень, который рано или поздно обязательно появляется на развилке дорог — не такая уж и выдумка.

Бывают времена — перед сказочной развилкой оказываются целые страны и государства: куда повернуть, направо или налево? В тяжелейшее для Русской земли время перед Александром Невским, вторым сыном князя Ярослава Всеволодовича и княжны Ростиславы Мстиславовны, стоял такой выбор. В начале XIII века с Востока монголо-татарская лавина опустошающе обрушилась на Русь, с Запада на нее были устремлены взоры римской курии.

Летом 1240 года хан Батый, правитель Золотой Орды, воевал южнорусские княжества (6 декабря после трехмесячной осады пал Киев), и в июле того же года шведы высадились на Неве, а в августе-сентябре подоспели и немцы с ливонцами. Когда крестоносцам силой не удалось покорить Русь, Папа Римский через своих посланников попытался выпросить у монголо-татар передачу православной русской церкви под свое управление: административную сферу оставить за монголами, а духовную передать католикам.

А сам Александр предпочел «дикую Азию» «цивилизованному Западу». Можно ли нам сейчас понять его: почему?

Монгольские правители на предложение папы оставили все как есть, и даже освободили русскую церковь от любых поборов. Хан Батый, осевший в Сарае, весьма толерантно относился к православию, и первым из ордынских ханов стал выдавать ярлык русским митрополитам (в Сарае даже была открыта православная епархия).

Александр Ярославович умел учиться у истории. Перед сражением на реке Калке в 1223 году русские князья убили много монгольских послов. По узаконенному обычаю монголов это было тягчайшим преступлением — за ним следовало жестокое наказание. Да и случай с его братом, князем Андреем, тоже научил его кое-чему. Крови народной могло быть пролито немерянно, а Русь была еще не готова скинуть иго монголо-татарское. Александр предпочел сам собирать дань и отправлять ее в Орду, чем терпеть постоянное присутствие завоевателей на своей земле.

Не поддался Александр и на предложения Папы Римского о союзе против монголов. Посланцы папы в беседе с Александром давили на то, что его отец Ярослав дал слово монаху Карпини принять латинскую веру, и настаивали, что де мол сын должен следовать примеру отца. Александр, всесторонне проанализировав ситуацию, написал ответ. В заключение послания говорилось: «Все это мы ведаем, а от вас учения не приемлем». Послы папы уехали ни с чем, а русская православная церковь высоко оценила этот эпохальный выбор великого князя.

Словом сказать, через двести с лишним лет после переговоров папских легатов с Александром Невским, в 1439 году Папа Римский обещанием помощи против турок склонил Византию к унии на условиях, выгодных для католиков. В 1453 году турки штурмом взяли Константинополь. Помощи от Ватикана византийцы так и не дождались. Раздосадованные иерархи греческой православной церкви впоследствии восклицали: «Лучше турки, чем Папа».

У Александра было все: и мудрость, и мужество. Без мудрости мужество могло вылиться в безрассудство, а мудрость без мужества могла стать трусостью. Мужество ему понадобилось при защите земли русской от шведов в 1240 году в битве на реке Неве. Шведы не брали всерьез русских воинов. Разбив шатры на берегу реки, их предводитель Биргер не спешил начинать наступление.

…«За такое короткое время русичи все равно не успеют подготовиться к битве. Зато после, когда я разгромлю Александера, никто не скажет, что я напал без предупреждения. Весь рыцарский этикет будет соблюден», — мразмышлял ярл Биргер. Он поджидал отставшие корабли. Извещенный о великом множестве шведских кораблей, вошедших в устье Невы, Александр Ярославович разгорелся сердцем. Молодым звучным голосом собрал он свою дружину: «Воины мои верные, братья! Настал наш час. Слетелись стервятники на землю русскую! Ляжем костьми, но не дадим в обиду жен и детей наших. Встанем за Русь, встанем за веру отцов и дедов!» Юный князь решил идти на врага немедленно, не ожидая общего сбора новгородского ополчения. Погода благоприятствовала, под утро болотистые берега реки окутывал плотный серый туман. Александр знал, что к рассвету туман начнет рассеиваться, а сон шведов будет самым крепким и беспечным. С малой дружиной он обрушился на лагерь неприятеля по центру, Одна часть его дружины зашла со стороны леса, а другая — со стороны песчаного склона. Ижорцы на лодках подмогали, стали рубить сходни и канаты на шведских кораблях, поджигали просмоленные паруса и прорубали днища. Русские витязи бились не щадя живота своего: кололи, рубили, бросались с коней врукопашную, сбивая выскакивающих из шатров рыцарей. Александр заметил, как выскочил из красноверхого шатра Биргер. Налетев на шведа, он ударил его копьем. Копье Ярославовича задело щеку, пропахав на ней глубокую борозду. Не получая приказов от раненного и растерянного Биргера, часть крестоносцев бросилась к своим кораблям, но сходни и канаты были подрублены. Жестокий бой кипел до ночи. Немало русичей полегло, но потери шведов были несоизмеримо больше. «Откуда взялись эти дьяволы?» — стонали посланцы римского папы. Лишь темная ночь спасла уцелевших, рассеявших по лесу шведов. Они не стали ждать утра и поспешили уплыть на оставшихся ладьях, нагрузив их телами погибших.»…

Так бесславно закончился грозный крестовый поход. Князь Александр Ярославович надолго отбил у шведов охоту совершать набеги на русскую землю еще на четверть столетия. 5 апреля 1242 года немцы, эсты и прочие получили урок в Ледовом побоище на Чудском озере. Успешно воевал князь и против литовцев. Сам Александр Ярославович Невский не потерпел ни одного поражения. При этом он придавал большое значение подведению итогов военного столкновения, подписанию мирных переговоров, которых строго придерживался. «Бог повелел каждому народу жить в своей стране и не вступать в чужие пределы», — любил он повторять.

Александр, располагая минимальными ресурсами при видимом отсутствии выбора, все же сделал выбор. Возможности его влияния на исторический ход, казалось, были минимальны. Негде было взять людей или денег для того, чтобы сдвинуть что-то в свою сторону. Многие в таком положении опускают руки. Ситуация диктует: если не можешь быть самостоятельным, делай ставку на более сильного. Казалось бы, ты можешь только одно – выбрать этого сильного и стать его слугой. Вот и вся свобода.

Современник Александра князь Даниил Галицкий так и сделал. Он присоединился к католическому Западу. В тактическом плане он даже выиграл и несколько раз бил татар в поле, о чем Александр не мечтал. Но вскоре после смерти Галицкого княжество его превратилось в третьестепенную провинцию и перестало играть какую-либо политическую роль. Оно влилось в западную цивилизацию и просто растворилось в ней. Область эта впоследствии была поделена между Польшей и Венгрией. А когда эти страны были в свою очередь завоеваны, стала далекой австрийской глухоманью.

Заслуга Александра Невского в том, что он определил устойчивое положение Руси между Востоком и Западом, ведь до того момента окончательный выбор еще не был сделан. Причем Александр Ярославович сделал выбор таким образом, что сначала казалось, что он был сделан в пользу Востока. Но на самом деле именно при Александре Невском Россия начала формироваться как особая цивилизация — не восточного и не западного типа, а своего, русского, сохранив при этом свою самобытность и духовность. И поныне его имя почитается на Руси.