ВЕРНОСТЬ+ СВОБОДА = ВЫГОДА?

Задумываясь о природе человеческой личности и силах, которые ее формируют, нельзя обойти ряд общепринятых аксиом общественной морали. Некоторые из них уже давно имеют ритуальный смысл, и даже их обсуждение – удел избранных специалистов. Несомненно, к их числу следует отнести то, что связывает сегодняшнее и будущее бытие, скрепляет во времени не только личность, но и общество. Я говорю о верности. Верность идее, обществу, профессии, привычке или любимому человеку – ясные и очевидные нравственные понятия. Верность подразумевает неизменность (ограничение) свободы воли человека в будущее время. Верность – одно из самых благородных и высоко ценимых человеческих качеств. В Библии даже сказано о вознаграждении за верность: «Будь верен, даже если придется умереть, и Я дарую тебе венец жизни» (Отк.2:10).

Считается, что уличенный в неверности человек многое теряет в общественном и личном плане. Наверное, поэтому одно из любимых политических деяний – разоблачения. Вот господин такой-то три года назад говорил эдак, а сегодня прямо противоположное, был сторонником партии «варить яйца вкрутую», а теперь убеждает, что партия «всмятку» чище и лучше! Или еще проще: надергать примеров неверности в личной жизни человеков (любил – забыл – обещал – бросил и т.п.).

Не лучше обстоит дело и с документально оформленной верностью, включая подписи кровью и ратификацию парламентами. Во всех бесчисленных случаях обманов, нарушений клятв и предательств есть один общий корень – выгода (если, конечно, не замыкать ее в ячейке материальных интересов). Это напоминает жертву шахматной фигуры, когда одни привязанности, отношения, уважение и привычки оставляют в прошлом в надежде на новые, более интересные в будущем. И, наверное, не имеет решающего значения, был ли это коварный, преднамеренный обман, минутная глупость или бегство от душевных терзаний.

Надо заметить, что неверность, в зависимости от нравственного состояния общества, часто переименовывает себя в свободу воли. Хотя причиной такой перекраски и выступает (опять!) всепроникающая выгода и такая «стеснительная» неверность часто выступает пропагандистом абсолютной свободы. Но главное, кажется, в том, что в мозгах человека эти понятия (верность и свобода) не являются антиподами и не ведут, как сейчас любят говорить, к «когнитивному диссонансу». Причина этого явления, по крайней мере, частично, в другом модном явлении – глобализации мозгов.

Глобализация и стандартизация мировых процессов производства и потребления упростила жизнь современного человека и свела некоторые индивидуальные жизненные процессы к нескольким примитивным. И ленивый от природы мозг человека охотно приспособился к выполнению простых операций, максимально облегчая свое существование. Да и сам человек стал элементарен, или, как назвал его социолог Герберт Маркузе, одномерен. По существу, цивилизация создала нового, «глобального» человека как одномерное существо, главным принципом которого стало продолжаться, избегая усилий и напряжений.

Приспосабливаясь к глобализации жизни, психологически человек перестает ощущать себя суверенной личностью, а подчиняясь обстоятельствам, не только делится личной информацией, но по причине уродливо гипертрофированного честолюбия – и самыми интимными тайнами. Все это позволяет сделать из человека функцию в руках других людей, и его свобода воли растворяется в «бессознательном», то есть в поступках, которые он не осознает как потерю чести или уважения. А уж внутренних противоречий между верностью и свободой совсем не испытывает. Важнее противоречие между тобой и вещами, которые тебя окружили, что вполне соответствует жесткой оценке современного общества социологом Эрихом Фроммом: «Человек стал товаром на продажу, вещью, вещь же не может ощущать и осознавать себя».

Чтобы как-то сгладить впечатление от безусловной победы выгоды в поединке с верностью и свободой, приведу еще одну цитату того же Фромма: «Экономические силы анонимны, и их анонимность дает им преимущество перед открытым давлением государства... О политических силах говорят – они. Об экономике говорят – это. Законы экономики, законы рынка растворены в самой ткани общества, они органическая часть общественного сознания. Их невозможно точно обозначить, а значит и обвинять. Можно ли защищаться от невидимого? Кто может восстать против “этого”»?

И для полного смягчения запаха меркантилизма - еще один дезодорант от Жозефа Жубера - французского писателя и мыслителя периода раннего романтизма: «Кто никогда не меняет взглядов, больше любит себя, чем истину».

Юрий Белецкий