Кто против?

Кое-какие мысли по поводу роста протестных настроений 

 
Один из профессоров МГИМО, которого я отношу к убежденным либералам, недавно написал в своем Фейбуке: 

— Реакция моего корреспондента, человека весьма взвешенного и верующего, на сообщение «Левада-центра» о росте числа готовых лично участвовать в массовых акциях протеста в четыре раза, до 30 %: «Они думают: люди — наша новая нефть. А будет им: люди — коктейль Молотова».

Ух, какое грозное предупреждение. Даже как-то не по себе стало. И почему-то в нос шибанул запах горящих шин. 

Действительно, «Левада-центр», вызывающий доверие у оппозиции, показывает такую динамику: 

 

Рост протестных настроений показывает и считающийся околовластным ВЦИОМ. 

 
Однако эта же соцслужба приводит динамику протестных настроений россиян за длительный срок.

 
И здесь мы замечаем странную деталь: за последние десять лет такого накала страсти достигали лишь в 2011 году, в разгар белоленточного движения, когда мы с вами точно знали, что протесты носили во многом искусственный характер и инициировались извне. Неужто мы опять столкнулись с информационной атакой? 

Первая мысль, которая приходит в голову, — пресловутая пенсионная реформа, ради отмены которой треть россиян готова выйти на баррикады. Но если вы посмотрите повнимательнее на помесячную разбивку 2018 года, то заметите, что решительности прибавилось в начале лета, а выступление Путина, расставившего точки над i и лишившего нас последних надежд, было в августе. Более того, в сентябре, если пользоваться данными ВЦИОМ, возмущение даже немножко пошло на убыль. 

Мне кажется, пенсионная реформа, безусловно, сыграла свою роль, но она была далеко не единственной причиной повышения протестных настроений до уровня 2011 года. К ней «приделали» несколько спойлеров, которые катализировали эффект.

Я говорю об участившихся вбросах вроде бы совершенно второстепенных событий, на которые общество, тем не менее, живо реагирует. Например, то и дело всплывают корявые формулировки провинциальных чиновников, произнесенные ими в приватном разговоре, врачи-убийцы, хамы учителя, сладкая жизнь в колониях известных преступников или, наоборот, пытки неизвестных, выборы в регионах. Все эти темы по отдельности не дали бы нужного эффекта, но собранные вместе и вбрасываемые планомерно, разогревают протестные настроения, накладываются бонусом на наши и без того невеселые мысли о грядущей пенсии, отодвинутой на пять лет. 

Счастливые россияне 

При этом тот же «Левада-центр», спросив в августе респондентов, счастливы ли они, дает довольно благостную картину: 77 процентов счастливы, 23 — нет. 

ВЦИОМ мониторит наше с вами ощущение счастья регулярно, и вот что дает нам динамика за десять последних лет. 

 
Признаюсь честно, я не знаю, почему в общем и целом счастливые люди периодически задумываются о протестах. Возможно, вопросы социологов настраивают респондентов на определенный лад, заставляют прислушиваться к себе. В одном случае человек чувствует, как в нем закипает негодование, а в другом по организму разливается оптимизм.

Но это лишь мое предположение. Вы-то ведь знаете ответ, верно?

Павел Шипилин