Наша миссия в Сирии и на Украине

Появление в Сирии российской армии (пока без солдат) стало настолько же неожиданным, как и появление «вежливых людей» в Крыму в разгар украинского кризиса. В обеих странах они присутствовали всегда, но стоило им придти в движение, как расстановка сил в мире изменилась.

Именно в этом отличие современной России от современной Америки: мы действуем, а США только угрожают.



Что бросается в глаза? И в Сирии, и на Украине именно США ни с того ни с сего вдруг занялись сменой власти. Именно Вашингтон с союзниками объявили Башара Асада и Виктора Януковича угнетателями свободных народов, хотя совсем недавно обоих лидеров принимали в лучших домах и подписывали с ними межгосударственные договоры.

В данном случае речь не о том, что Асад и Янукович — возможно, далеко не самые идеальные президенты. Дело в принципе: определять, какой глава государства нужен людям, взялись политики из других стран. Понятно, что теперь им приходится быть последовательными и доказывать, что сирийская оппозиция гуманнее и несет добро, а нынешний украинский президент лучше предыдущего.

Я далек от мысли считать, что американцы «тупы-ы-ы-е», наоборот, склонен переоценивать их способность к экспертному анализу. И сейчас мне кажется, что они еще не сказали своего последнего слова. Но промежуточный результат складывается явно не в пользу США.

«О какой вообще изоляции может идти речь, если без России не решается ни один глобальный вопрос в мире? Так что этот термин «изоляция» — совершенно искусственный», — считает гражданин Германии Юрий Еременко, главный редактор портала Общегерманского координационного совета российских соотечественников «Русское поле».

События последних недель продемонстрировали, что он прав.

Российский президент стал настоящим мастером отвлекающих ходов. Еще летом Россия вяло защищалась от обвинений в нарушении минских договоренностей, в нашем обществе то и дело возникали дискуссии, слил ли Путин Донбасс, и вдруг глобальный вектор резко изменился: главной в повестке оказалась Сирия. Украина попадает лишь в периферийное зрение, да и то не всегда.

И вот уже The Boston Globe призывает перестать пугать российской угрозой.

Настоящие враги являют собой угрозу любой стране, но воображаемые враги могут быть еще более опасными. Они подрывают ресурсы, провоцируют ненужные конфликты и отвлекают от насущных проблем. Соединенные Штаты создали подобную фантазию, превратив Россию во врага

Наша нынешняя кампания против России была спровоцирована тем, что некоторые в Вашингтоне называют ее «агрессией» против соседней Украины. Решение России оказать помощь режиму Асаду в Сирии также возмущает нас. Истинные причины антироссийских настроение лежат глубже.

Россия окружена американскими военными базами со всех сторон и каждый день слышит западные угрозы, видит пушки НАТО на своих границах и, следовательно, имеет основания к тому, чтобы опасаться за свою безопасность. Отталкивая Россию, мы двигаем ее в сторону Китая, тем самым поощряя их партнерство, способное перерасти в реальную угрозу для американского могущества.

Эмоции утверждают, что Россия — нарушитель спокойствия, потому что она отказывается играть по нашим правилам, поэтому ей необходимо противостоять и наказать. Но разум должен ответить: Россия является легитимным государством, которая не собирается слушаться Запад и не станет сохранять спокойствие, в то время как США способствуют антироссийским движениям на ее границах.

The Washington Times размышляет над тем, о чем Владимир Путин скажет в своей речи на Генассамблее ООН 28 сентября.

Возможно, Обама хотел бы иметь дело с кем-то другим, кроме Путина, но Вашингтон должен признать, что Путин и Россия остаются игроками, которые не могут быть проигнорированы или опекаемы. Он потенциальный союзник в войне с террором и должен рассматриваться как таковой.

Позволять своей неприязни к российскому лидеру диктовать мировую политику, в которой недоразумения могут привести к войне — тип мечты, которая легко способна обернуться кошмаром. К счастью, и в Москве, и в Вашингтоне есть люди, ищущие новый старт для отношений, понимающие, что мы живем в мире, в котором великие державы и их лидеры должны преследовать не только свои национальные интересы, но и быть готовы к сотрудничеству.

Американский эксперт по вопросам внешней политики Чарльз Краутхаммер пишет в канадской газете The National Post, что умная, циничная стратегия Путина вновь сбивает с толку Белый дом.

Снова президент Обама и его команда оказались во внешнеполитическом тупике. Они каждый раз удивляются, так как никак не могут понять жесткого человека из Кремля.

Самая умная часть гамбита Путина — его предложение лекарства для кризиса беженцев в Европе. Убитые чувством вины и страхом, европейцы понятия не имеют, что им делать. Путин предлагает выход: ни войны, ни беженцев. Остановите гражданскую войну в Сирии, и беженцы начнут возвращаться домой.

По наблюдениям The American Interest, администрация Обамы каждый раз кажется удивленной и встревоженной действиями России и Ирана.

Американские официальные лица заявляли о своих надеждах на то, что ядерное соглашение между Вашингтоном и Тегераном, достигнутое при содействии Москвы, поможет проложить путь к сотрудничеству для прекращения гражданской войны в Сирии. В частности, они предполагали, что новые дипломатический процесс помог бы удалить Асада от власти.

Можно сбиться со счета, сколько раз Белый дом был пойман врасплох Кремлем. Кажется, что президент Обама не понимает основной элемент российской и иранской внешней политики. Эти державы видят себя участниками конкуренции с США за влияние и власть.

Американское издание Politico видит опасную связь между Сирией и Украиной и обвиняет Россию в явных нелепостях: оказывается, это мы создали хаос в обеих странах, а также организовали «Исламское государство». Однако в статье признается, что США пока проигрывают холодную войну.

Большая часть зенитных установок и другого российского оружия, перебрасываемого в Сирию в настоящее время, гораздо лучше подходит для того, чтобы сбивать американские беспилотники и другую технику, а вовсе не ту технику, которой обладает ИГИЛ. Таким образом, предлагаемая Россией коалиция является не чем иным, как умело сконструированной ловушкой для Белого дома и Европы.

Несмотря на все заявления Владимира Путина, США до сих пор решительно отказываются поверить в то, что Россия вступила в новую холодную войну, и что США в ней пока проигрывают. Россия агрессивно продвигает свою концепцию там, где не хватает сильного руководства США.

Сотрудничество с Россией в решении сирийского кризиса может обернуться катастрофическими последствиями для США. Однако слишком многие американцы до сих пор не понимают, насколько тесно связаны эти два крупных конфликта, и им еще только предстоит столкнуться с реальностью того, что Сирия и Украина представляют собой части единой миссии России, заключающейся в разрушении той архитектуры Запада, которая сложилась после окончания Второй мировой войны.

России не нужно будет бросать вызов принципу о коллективной обороне НАТО, сформулированному в Статье 5, если она сможет нейтрализовать США. Это повлияет на исход конфликта на Украине и вдоль ее российских границ в Европе, поставит страны Балтии под еще большую угрозу и уничтожит будущее НАТО.

Президент, который придет в Белый дом после Обамы, будет вынужден работать в мире, где интересы США отодвинуты на второй план и дискредитированы и где сама архитектура безопасности Запада находится под угрозой. Без тех структур, на которые мы опирались в вопросах обеспечения мира и стабильности со времен окончания Второй мировой войны, защита себя и собственных интересов будет обходиться США гораздо дороже и станет гораздо более опасной задачей.

Британский аналитик, эксперт по международному терроризму и Ближнему Востоку Кон Кофлин в The Telegraph призывает полностью поддержать Путина в войне с «Исламским государством».

В то время когда предел возможностей Запада в его тщетных попытках победить ИГИЛ становится все более очевидным, здравый подход Путина может оказаться ключевым в том, что касается решения сирийского конфликта.

Непоследовательная и неверная с точки зрения оценок политика Запада в том, что касается борьбы с ИГИЛ, оказалась величайшей внешнеполитической катастрофой XXI века, даже более серьезной, чем вторжение в Ирак в 2003 году. Сбивчивым и невнятным мыслям западных политиков Путин противопоставил собственный прагматический подход, и это немедленно привлекло всеобщее внимание.

У Путина могут быть свои причины для удержания Асада у власти — в частности, сохранение долгосрочных стратегических контактов с Дамаском. Однако его серьезный подход принес в дискуссию по поводу Сирии столь необходимую ясность.

Даже госсекретарь США Джон Керри теперь пересмотрел свой подход к ситуации и смягчил тон в том, что касается свержения Башара Асада. Никто не сомневается в том, какое зло представляет собой режим Асада, но каковы бы ни были его грехи, а их много, Асад не представляет угрозы остальному миру.

____________________

Чего бы точно не хотелось, это расчесывать собственное чувство восстановленной справедливости: смотрите-ка, теперь с нами считаются. Во-первых, не считаются, а остерегаются, потому что не знают, чего ждать. Во-вторых, в любой войне, даже в холодной, победы чередуются поражениями и наоборот.

Я постоянно пытаюсь найти логику в действиях Владимира Путина, а когда не нахожу, то слегка расстраиваюсь. И не только я, разумеется. Так было, например, когда за присоединением Крыма не последовал Донбасс.

Сейчас скрытый до поры до времени план начинает прорисовываться. Донбасс — не единственная горячая точка на планете, где есть российский интерес. Ближний Восток тоже, несмотря на то, что ближним для нас этот регион, конечно, не является. Я даже допускаю, что мы в свое время проявим интерес к событиям в Южно-Китайском море — если, конечно, Пекин поддержит нас в важных для нас вопросах.

Похоже, мы действительно переживаем сегодня фазу «контрполярного мира» как промежуточную при переходе к многополярному согласно концепции директора по международным программам Института национальной стратегии Юрия Солозобова. Во всяком случае, мы давно поняли, что никогда не войдем в «золотой миллиард», нам уготована участь подножного корма для американской экономики — одного из этажей пищевой пирамиды.

Подножным кормом ни нам, ни Китаю, ни другим периферийным по отношению к Западному миру державам быть не нравится. Поэтому мы сопротивляемся, отстаивая, по сути, право жить так, как привыкли. И свой Шарль де Голль с ясно выраженным стремлением к суверенитету Отечества у нас, к счастью, есть.

Павел Шипилин