Министерство труда, миграции и занятости населения Таджикистана зафиксировало отток трудовых мигрантов из России после теракта в «Крокус сити холле» в Подмосковье. «Боязнь наших граждан, паника, многие хотят уехать. Мы сейчас отслеживаем ситуацию, у нас приезжает [в Таджикистан] больше, чем уезжает», — сказала собеседница ТАСС.
Таджикофобия в России в самом разгаре и, похоже, успокаиваться не собирается. Множатся старые обиды — не только собственно на мигрантов, но и на власти, и на коррупционеров, наживающихся на гастарбайтерах. В Госдуме спешно готовятся новые законопроекты, которые, по идее, должны направить проблему в цивилизованное русло.
На эту животрепещущую тему высказался и Владимир Путин.
«Принцип, что приехать жить и трудиться в Россию могут только те, кто уважает наши традиции, язык, культуру, историю. Этот принцип должен быть решающим», — сказал президент РФ на расширенном заседании коллегии МВД.
Признаться, я и сам невольно стал посматривать на мигрантов с подозрением — слишком свежи в памяти ужасающие кадры из концертного зала. Рассудком понимаю, что несколько подонков бросили тень на всю многомиллионную армию сравнительно честных работяг, зарабатывающих свои копейки тяжелым трудом. Но эмоционально сопереживать им не готов. Во всяком случае пока.
Попадаются и радикальные, точнее, категоричные суждения о происходящем.
«Одному народу [видимо, имеется в виду русский народ] не могут простить, что он никого не грабил и не угнетал за прошедшие века своей истории, а, наоборот, отдавал свое, жертвуя своим счастливым будущим, часто обрекая себя на полуголодное существование», — пишет один из блогеров.
Требуется внести ясность в наши не такие уж и древние отношения с народами Средней, или, как сейчас говорят, Центральной Азии.
В Таджикистане очень трепетно относятся к важному термину: обширный регион был присоединен или завоеван Российской империей в XIX веке?
«В 1881 году, когда был убит покоритель Средней Азии император Александр II, на его могиле была установлена мемориальная доска с перечислением достижений царя. Одной из таких заслуг, в частности, называлось «завоевание Средней Азии». Русские ученые, например, М.Терентьев, К.Абаза и другие в своих трудах также предпочитали использовать слово «завоевание», — пишет таджикский ученый, доктор исторических наук Сайфуллох Муллоджон.
Он прекрасно осведомлен, почему Россия была вынуждена брать Чимкент, Ташкент, Самарканд, Бухару и другие города Кокандского и Хивинского ханств и Бухарского эмирата. Ему не надо объяснять, что за «Большую игру» затеял Лондон против Санкт-Петербурга в XIX веке. Ученый признает, что российская колониальная политика в Средней Азии была гуманнее, чем европейская в Азии и Африке, однако рассказывает и о том, что мне, например, читать было неприятно.
«В коридорах российского правительства раздавались голоса некоторых представителей государственной власти этой страны (например, главного управляющего землеустройством Российской империи Александра Кривошеина) о том, что «мы должны в течение 50 лет сделать Среднюю Азию полностью русской землей, постепенно ее переварить, и чтобы с массовой миграцией русские стали большинством в среднеазиатском регионе», — напоминает Сайфуллох Муллоджон. — С этой целью в Среднюю Азию пришел караван русских переселенцев со всей России. В Бухаре, Новой Бухаре, Патта Хисор, Термезе, Сарае (современный Пяндж), Форобе стали появляться сначала гарнизоны, а затем и русские поселения».
При этом под давлением имперской администрации русские переселенцы получали лучшие земли и источники воды.
Не знаю как для вас, а мне не по себе осознавать, что жители Средней Азии помнят нас не только как добрых соседей и сограждан единой страны — СССР, но и как завоевателей, которые вели себя не всегда справедливо по отношению к ним. Так что наш вроде бы праведный гнев по отношению к современным мигрантам не всегда корректен. Они упрекают Россию: это мы пришли к ним полтораста лет назад и покорили, а не они к нам.
Разумеется, мы смотрим на те давние события несколько иначе. Начиная с XVI века хивинцы и бухарцы постоянно нападали на Сибирь и наши южные рубежи, угоняли в рабство мужчин и разбирали по гаремам женщин.
Не отставали и крымчаки. Государство работорговцев было ликвидировано в 1783 году, с тех пор можно было уверенно говорить: «Крым наш». Но это было не агрессивное завоевание, расширение владений, а ответ на агрессию, которая исходила с полуострова. Как часто бывало в российской истории.
До Средней Азии руки дошли на век позже.
Знаменитый американский корреспондент Януарий Алоизий Мак-Гахан, сопровождавший войска первого генерал-губернатора Русского Туркестана Константина фон Кауфмана в походе против
хивинцев, свидетельствует:
«Захват русских подданных и продажа их в рабство продолжались долгое время. В первой половине настоящего столетия численность рабов-русских была велика. Русских туркмены захватывали главным образом на восточном берегу Каспийского моря, а киргизы брали в плен рыбаков северного прибрежья этого моря, а также и других русских по границам Оренбургской губернии и Сибири... Но во время кампании 1839–1840 гг. часть русских была освобождена. По договору, заключенному после этой несчастной экспедиции полковником Данилевским с Хивинским ханом, последний обязывался не дозволять более торговли русскими пленными. Несмотря, однако, на этот трактат и на другой, заключенный в 1858 году, торговля русскими невольниками продолжалась...»
Другими словами, работорговля в Средней Азии процветала, русские люди постоянно оказывались на местных невольничьих рынках. И с этим надо было что-то делать. «Большая игра» с Англией лишь ускорила процесс, стала поводом, а не целью военного похода против наших южных соседей.
Сегодня они приезжают к нам на заработки, как африканцы и арабы едут в Европу, а индийцы и пакистанцы — в Великобританию. И Россия не должна сбрасывать с себя ответственность за тех, кого когда-то покорила. Даже несмотря на то, что мы в своих среднеазиатских «колониях» вели себя гораздо приличнее, чем европейцы — в своих. А может быть, именно поэтому.
В конце концов, мы вместе, плечом к плечу, воевали в Великую Отечественную войну против общего врага. Средняя Азия гостеприимно и сочувственно распахнула свои двери перед беженцами с наших общих западных рубежей — жителями покоренных и разрушенных немцами украинских, белорусских, российских городов и деревень. Нам есть о чем вспомнить вместе.
Другое дело, что заслон перед потенциальными преступниками (не только террористами), которые проникают к нам под видом трудовых мигрантов, должен быть надежным. Но это уже другая тема. Есть мысли и по этому поводу.
Оценили 23 человека
40 кармы