ЗАГАДКИ ПЕРЕВАЛА ДЯТЛОВА: ШИФР - Петр Семилетов

В материалах первого тома уголовного дела, заведенного относительно гибели группы Дятлова 6 февраля 1959 года, содержатся листы номер 29-30, машинописные, озаглавленные как "копия дневника участницы похода З. Колмогоровой". А поскольку нам в полной мере известен другой дневник Колмогоровой, ни капли не соответствующий этой якобы копии, следует вывод, что следствие приняло за дневник Колмогоровой какой-то иной дневник либо его часть.

Покамест для удобства обозначим последнее как дневник неизвестного.

Так случилось, что эти два листа - пожалуй, самые ценные из всего что есть в уголовном деле, и сразу по нескольким причинам.

Ведь в дневнике неизвестного описаны события за вечер второго февраля, тогда как считается, что дятловцы погибли в ночь с первого на второе.

Еще причина - в дневнике неизвестного содержатся зашифрованные данные, внесенные туда владельцем дневника.

Разговор предстоит долгий, и сначала обсудим, почему дневник неизвестного проходит в уголовном деле как дневник Зинаиды Колмогоровой. Сам вопрос этот порождает несколько ответов, расширяющих наши познания о поисковых работах.

Первое. Поскольку нам известны сканы настоящего дневника Колмогоровой, которые не соответствуют содержимому дневника из уголовного дела, значит, по крайней мере на время приобщения этого дневника к материалам уголовного дела, настоящий дневник Зины не был известен следственным органам, или намеренно скрыт.

Второе. Есть четкая закономерность. В материалы уголовного дела не попали только те дневники, сканы которых нам известны - дневник Зины, Люды, Слободина и Юдина. И наоборот, рукописи общего дневника и дневника неизвестного, попавшие в уголовное дело в виде машинописных копий, нам неизвестны.

Это дает основание полагать, что уже во время поисковых работ, у следствия остались только два этих последних дневника, остальные же три (дневник Юдина остался при нем) были выведены из числа вещдоков и присвоены кем-то.

Но почему дневник неизвестного приписали Колмогоровой?

Мы знаем, что каждый участник похода получил от Зины подписанный ею именной дневник. Подписи на известных нам дневниках Зина лично сделала на правой стороне форзаца, на той плотной странице, что следует за обложкой.

Например, в дневнике Люды мы видим подпись: "Милому завхозу Л. Дубининой для дневника". У Слободина: "Неутомимому механическому Рустику для дневника". У Юдина: "Голубоглазому Юрию в квадрате для дневника". У Зины, ее же рукой написано: "З. Колмогоровой сев. Урал. поход III категории трудности. Рук. Дятлов".

Таким образом, если вы поисковик и нашли такой дневник, то начав листать его, сразу натыкаетесь на подпись.

Общественности известен подписанный дневник, который вела Зина.

Между тем, в уголовном деле содержатся два листика, озаглавленные как дневник Колмогоровой, и по содержимому не совпадающие с ее настоящим дневником.

Следовательно, в руки следствия попали некие несколько дневниковых листов без именной подписи, а значит без обложки, потому что форзац-то прикреплен к обложке.

Эти листочки были по какому-то соображению приписаны следствием Зине Колмогоровой. Набраны на машинке и в таком виде приобщены к уголовному делу, как дневник Колмогоровой.

Учитывая краткость этого дневника неизвестного, большие временные промежутки между днями записей, и отсутствие у него обложки, напрашивается вывод, что мы имеем дело с листами, ВЫРВАННЫМИ из блокнота-дневника, а не с самим блокнотом, пусть даже лишенным обложки.

Блокнот лежал где-то отдельно, а вырванные из него листочки - тоже отдельно. Их-то, эти листочки, и приписали Колмогоровой.

Итак, дневник был поврежден кем-то до того, как попал в руки следствия, иначе бы следствию стала известна принадлежность дневника - достаточно прочитать на форзаце чей он.

Но найденные страницы не были подписаны именем. Что же могло послужить причиной, чтобы приписать их Зине?

Можно ли проследить обнаружение этих двух листков поисковиками? Быть может, дневник неизвестного нашли среди вещей Зины или при ней?

На листе номер 3 УД начинается рукописный, из-под пера прокурора Темпалова, "протокол осмотра места происшествия 27 февраля 1959 года". В нем упомянуты найденная записная книжка Слободина и, цитирую, "дневник Колмогоровой, последняя дата записи 30 января".

Отлично, это и есть дневник неизвестного, ведь последняя явно прописанная там дата как раз 30-е января.

Итак, на 27 февраля поисковики нашли, не уточняется где, некий дневник, листки, и решили, что это дневник Колмогоровой.

Также в документе уголовного дела за 28-е февраля, в протоколе обнаружения стоянки группы туристов тов. Дятлова Игоря, тоже составленном Темпаловым, в описании вещей внутри палатки указаны какие-то ЗАПИСНЫЕ КНИЖКИ. Чьи именно - не уточняется.

На листе 11 уголовного дела начинается протокол осмотра вещей, обнаруженных на месте происшествия. Протокол составляется в Ивделе 5, 6 и 7 марта, вещи осматривает Юдин. Он опознаёт рюкзак Зины, в документе перечисляются находящиеся в нем вещи. Отдельно от них Юдин опознаёт множество носков Зины, одеяло и так далее. О дневнике речь не идет.

На листе 13 упомянута, среди вещей Дятлова, найденная в кармане его штормовки либо штормовых брюк именная записная книжка - вот вам и дневник Дятлова. В нем лежала фотокарточка Зины.

И еще на листе 15 сказано, что две записные книжки лежат в карманах штормовки, которую Юдин опознал как штормовку Дорошенко. Кому принадлежат записные книжки, не сказано.

Итак, в начале марта Юдин опознает вещи. Ему не предъявлены ни общий дневник похода, ни дневник Слободина, ни дневник Люды (покамест в документах не упомянутый), ни те самые несколько листков, которые попали в УД как дневник Колмогоровой. Однако, Юдину предъявлен дневник Дятлова, следы которого с этого времени теряются, и две записные книжки из карманов штормовки Дорошенко, при этом непонятно, являются ли они дневниками. Их следы тоже утеряны.

В уголовном деле, в документе, составленном по меньшей мере после 8 марта, на листе 34 дается описание обнаруженной палатки, что где находилось - а это как бы уточнение протоколов Темпалова. И сказано следующее:

В дальнем конце палатки были найдены: сумка с картами и документами и фотоаппарат Дятлова, банка с деньгами, дневник Колмогоровой. Тут же лежали штормовки Дятлова и Колеватова

Какой же дневник Колмогоровой был найден в дальнем углу палатки? Настоящий именной или те листки, которые в уголовном деле озаглавлены дневником Зинаиды Колмогоровой? Источники не позволяют это вычислить.

Однако.

На том этапе поисковых работ в районе высоты 1079 руководителем поискового отряда был Евгений Поликарпович Масленников. Известны отсканированными, в неполном виде, то бишь с выпуском страниц, две тетради, которые Масленников вёл во время поисков. Одна тетрадь в линейку, другая в клетку.

Обе служили Масленникову для собственных заметок, черновиков посылаемых на большую землю радиограмм и тому подобного.

И вот листая тетради Масленникова, а именно тетрадь в линейку, я наткнулся на перечисление вещей, обнаруженных в полевой сумке Дятлова.

Это 9 посадочных билетов на поезд Свердловск-Богословск, на 23 января, проект похода, маршрутная книжка в трех экземплярах, протокол маршрутной комиссии, паспорт Дятлова, топографические карты, и - под пунктом шестым описи значится:

дневник группы - группы зачеркнуто, надписано сверху Колмогоровой - 24/I и 30/I, 31-го нет.

Это же упомянут пресловутый дневник неизвестного! Вот где он лежал - оказывается, в полевой сумке Дятлова.

А дневник Дятлова, откуда эти листки были вырваны, лежал отдельно, в кармане его штормовки или штанов.

Остается непонятным, почему все же листки были приписаны Колмогоровой. Увы, нам неизвестен рукописный подлинник. Причем Масленников сначала пишет - дневник группы. Потом зачеркивает, что-то изменило его мнение, и он пишет - Колмогоровой. Вот это мнение отражено и в том, как были приобщены машинописные копии листков к материалам уголовного дела.

В тетради Масленникова, опись содержимого сумки Дятлова следует между текстами радиограмм от 28.II.59, а возможно и сама опись входит в одну из неизвестных нам радиограмм. В палатке поисковики рылись с 26 числа, а на 27-е листки уже были найдены. То есть 28 числа Масленников еще толком не определился, чьи же это листки, и уже во время написания текста переиначивает с - дневник группы - на дневник Колмогоровой. Почему - бог весть, может когда-нибудь и это распутаем.

Очевидно, что настоящий и подписанный, именной дневник Колмогоровой не был тогда в руках Масленникова, иначе Масленников не назвал бы дневником Колмогоровой часть чужого дневника.

Но главное, что листки "дневника неизвестного" были найдены таки в сумке именно Дятлова, а значит, вырваны им из собственного дневника. На принадлежность двух листков Дятлову указывают и стилистические особенности текста.

Зачем Дятлов отделил эти листки от других? На этот вопрос я не готов дать ответ.

Но приступим к разбору "дневника неизвестного", а точнее машинописных копий вырванных страниц из дневника Игоря Дятлова.

Мы знаем, что они содержат записи, датированные 24 января, 30 января и вторым февраля, последнее вычисляется по празднованию дня рождения Саши Золотарева (зачем-то именованного в дневнике Колеватовым, хотя у Колеватова день рождения был в ноябре). Даже сама эта разрозненность в датах наводит на мысль, что перед нами именно вырванные листы из более полного дневника.

Помимо обычного текста в них зашифрованы дополнительные данные.

В любой текст можно поместить другой, скрываемый текст, при этом исходный текст частично теряет читаемость, становится неуклюжим, нелогичным, ложным в изложении фактов, и в нем проступают лишние данные, а именно слова, которые уточняют описываемые события, но эти уточнения вызывают недоумение.

Я начну приводить дневниковые записи и буду указывать вам на этот второй, сокрытый слой текста.

Сначала прочтем первую по счету запись целиком, без своих примечаний:

24 января 1959 г.

Вчера вечером, около 9-00 погрузились в поезд №43. Наконец-то. Нас 10 человек. Биенко Славик не пошел, не пустили. Едем вместе с группой Блинова. Весело. Песни. Около 8-ми утра приезжаем в Серов. На вокзал не пускают, поезд на Ивдель идет в 6-30 вечера. Ищем помещение. Попытка попасть в клуб ( справа от вокзала за столовой ), в школу неудачны. Наконец находим ж/д. 41-ю школу ( метров 200 от вокзала ), где нас очень хорошо встретили .

Теперь прочтем то же самое, но уже с рассуждениями.

24 января 1959 г.

Вчера вечером, около 9-00 погрузились в поезд №43.

ПРИМЕЧАНИЕ. По имеющимся у меня атласам железных дорог Советского Союза, мне не удалось проверить маршрут поезда номер 43 в 1959 году. В ближайшем к тому времени доступном мне атласе, за 1943 год свердловский поезд имел номер 44. Само по себе упоминание номера поезда - не избыточные данные, поскольку и в дневниках за прошлые походы Дятлов имел обыкновение приводить номера поездов. Читаем далее.

Наконец-то. Нас 10 человек. Биенко Славик не пошел, не пустили. Едем вместе с группой Блинова. Весело. Песни. Около 8-ми утра приезжаем в Серов.

ПРИМЕЧАНИЕ. Согласно общему дневнику, в Серов прибыли не в 8, а в семь. А по дневнику Люды - "Приехали в Серов очень рано".

Приходится число 8 отнести к части шифра. Читаем дальше.

На вокзал не пускают, поезд на Ивдель идет в 6-30 вечера. Ищем помещение. Попытка попасть в клуб ( справа от вокзала за столовой ), в школу неудачны

ПРИМЕЧАНИЯ. Мне кажется странным уточнение в скобках ( справа от вокзала за столовой ). Если бы я писал дневник, то просто опустил бы такую подробность, запомнив ее.

Что за клуб такой?

Может в Серове в 1959 году был какой-то клуб рядом с вокзалом, за столовой, но что за столовая, я выяснить не смог.

Сейчас ближайшее к вокзалу здание, которое можно назвать клубом, это ДК Металлургов, на улице Кузьмина, 1. ДК в самом деле справа от вокзала, и до него по прямой около километра. ДК Металлургов запечатлен на походном снимке дятловцев.

Был еще в самом деле клуб, не дом культуры. Улица Первомайская называлась раньше Клубной потому, что начиналась возле клуба. Его двухэтажный, дореволюционный еще, 1896 года постройки, деревянный дом стоит по адресу Агломератчиков 9, на углу Агломератчиков и Первомайской. Сперва в нем был клуб металлургического завода с бильярдом, библиотекой и гостиницей на втором этаже. Там же, при народном театре, возник кружок марксистов. Клуб пережил революцию и стал называться Первомайским. Затем в него перебралось медицинское училище, потом поликлиника и наконец сейчас здание поделили между собой разные фирмы.

Так вот я не знаю, что в нем было на 1959 год. К вокзалу, ДК Металлургов чуть ближе и думаю, что под клубом у дятловцев подразумевался он.

Однако, упомянута школа, а школа есть рядышком с клубом Первого мая - это Детская художественная школа по адресу ул. Октябрьской революции, 18, а на деле пройти от клуба дальше по Первомайской одну усадьбу. Тоже деревянный дом, 1895 года постройки, однако в один этаж.

Архитектор, как в случае первомайского клуба - В.Н. Пясецкий. Поначалу это было надеждинское - поселка Надеждинский завод, из которого и вырос город Надеждинск, впоследствии Серов - надеждинское народное земское училище, потом начальная - подчеркиваю - НАЧАЛЬНАЯ школа, а с 1972 года - Детская художественная школа. Полтора километра направо от вокзала Станция Серов по прямой. Около 800 метров от станции Завод Серов, налево от него.

Можно предположить, что дятловцы сунулись хоть в оба клуба, и в эту школу, если добрались до второго клуба, ничего странного тут нет. Что же, в клубе дятловцев не приютили, в школе, согласно дневнику Дятлова - непонятно, в какой именно школе - тоже не приютили.

Я вот почему коснулся здания художественной школы так подробно. Известно, что раньше в нем располагалась НАЧАЛЬНАЯ школа.

А Люда в своем дневнике за 24 января сообщает, после описания задержания милицией Кривонищенко на вокзале:

Далее нам удалось вместе с блиновцами перебраться в школу начальную.

Это однозначно указывает на здание будущей художественной школы, непосредственно рядом с первомайским клубом, и относительно поблизости ДК Металлургов.

Но прочтем следующие строки дневника неизвестного:

Наконец находит ж/д. 41-ю школу ( метров 200 от вокзала ), где нас очень хорошо встретили .

В дневнике Дятлова возникает какая-то совсем лишняя школа, под номером 41 и в 200 метрах от вокзала. В ней-то, по дневнику, и остановились дятловцы.

Опытный турист Дятлов путает 200 метров и полтора километра до здания художки? Что за нелепость? Нелепо и противоречиво факту остановки в художке и утверждение, что попытка попасть в клуб и после него в школу неудачны. Этой школой должна была быть начальная школа, будущая художка - только она находится, условно говоря, на расстоянии вытянутой руки от первомайского клуба и ДК Металлургов.

Но по дневнику Дятлова, дятловцы (а значит и блиновцы) там не останавливаются, а возвращаются к вокзалу, в 200 метрах от коего внезапно обнаруживают еще одну школу и благополучно в ней останавливаются.

Так вот.

В 200 метрах от вокзала нет школы, ни обычной, ни "ж/д".

Может в 1959 году была, но я об этом не знаю, и меня не колышет, потому что в дневнике ложные сведения. Мы точно знаем, что дятловцы остановились не возле вокзала, а в здании будущей художки!

Что до вообще ближайших школ около вокзала, то самая близкая - 14-ая чуть более чем в километре от вокзала Станция Серов, но эта школа построена в шестидесятых. Есть также школа 22, почти в километре от вокзала, построенная в 1936 году и не бывшая железнодорожной. Железнодорожная же школа имеет номер 15 и открыта в 1965 году.

В предложении

Наконец находит ж/д. 41-ю школу ( метров 200 от вокзала ), где нас очень хорошо встретили .

я выявил данные НЕ соответствующие действительности. Значит, это избыточные данные и в них что-то зашифровано.

Моей задачей было выявление шифра а не его расшифровка. Я понимал, что Дятлов использовал в полевых условиях какой-то нехитрый шифр, на коленке, однако я не брался за него.

Но зашифрованную запись сходу пояснила моя мама.

Вы и сами сейчас поймете.

Дятлов пишет, 24-го числа:

Наконец находит ж/д. 41-ю школу ( метров 200 от вокзала ), где нас очень хорошо встретили .

Прочтем общий дневник за, как в нем значится, 26-е число:

На 41-м нас довольно приветливо встретили,

Это почти дословное совпадение. 41 школа, где нас очень хорошо встретили, и на 41-м нас довольно приветливо встретили.

В Серове Дятлов получил от кого-то сведения, что далее по маршруту следования их хорошо встретят на 41 участке. На 41 участке, где, по словам из дневника Люды, они и не собирались останавливаться. На 41 участке, где дятловцы переночевали две ночи, а в дневниках записали что только одну.

На 41 их ждали верно сведения, необходимые в дальнейшем продвижении.

Остаются нерасшифрованными слова "метров 200 от вокзала".

Как бы ни было, становится очевидным, что по мере движения по маршруту, Дятлов получал некие важные сведения, неизвестные ранее, и зашифровывал их в дневнике. По крайней мере шифр про школу оказался применен к 41 поселку, что дает основание предположить следующее.

Шифруемые данные были нужны для дальнейшего выполнения нетуристической цели похода, направляя дятловцев, сообщая им о встречах с нужными людьми и тому подобное.

Возможно, шифровались и данные другого рода, но покамест мы выцепили лишь такой вот мостик от города Серова к 41 участку.

Прочитаем теперь запись за 30 января. Она, хотя говорит о другом, сюжетно связана с пребыванием дятловцев на 41 участке и тем, что с того этапа пути дятловцы на каком-то отрезке пишут в своих дневниках даты с отставанием в один день.

Так, по ИХ дневникам, 27 ребята отправились с 41 участка на заброшенный поселок Северный 2, и 28, отправив назад Юдина, пошли вверх по речке Лозьве.

По внешним же данным, а именно показаниям свидетелей из 41 участка, дятловцы покинули 41 участок 28, а не 27, соответственно Северный 2 они покинули 29, а не 28.

Что же, читаем дальше "дневник неизвестного", он же части дневника Дятлова. Запись, которая датирована в нем 30-м января - по факту на следующий день после того, как вышли из Северного 2 и пошли по Лозьве.

С утра 17° - похолодало.

Примечание: 17 градусов соответствует общему дневнику за 30 число. Читаем дальше.

Дежурные ( повторно С.Колеватов и К.Тибо за вчерашний медленный сбор ) ...

Примечание.

Согласно дневнику Зины за 30 января, дежурят Зина и Слободин:

Колю сегодня не заставили дежурить и дежурили мы с Рустиком.

Но по дневнику Дятлова выходит, что Тибо и Колеватов дежурят 30 числа и за день до того, 29-го, ибо 30-го они, проштрафившись, дежурят повторно.

В общем дневнике, правда за 28 января, где описывается исход из Северного 2, написана любопытная вещь. Вот дятловцы уже попрощались с Юдиным и вышли из Северного 2, вверх по Лозьве. Ближе к вечеру встали на ночлег, установили палатку, и - цитирую:

Никому не хочется спать у печки и решили положить туда Юрку Кри (с другой стороны располагается дежурный Саша Колеватов).

Ага. Колеватов дежурный.

А мы знаем, что он дежурил два дня подряд.

По дневнику Дятлова - 29 и 30 числа.

И это точные данные. Потому что мы знаем истинную, не из дневников остальных дятловцев, дату покидания дятловцами Северного-2, это именно 29 число.

Таким образом лишний раз проявляется чисто бумажное, письменное отставание от действительности, даты в общем дневнике, где дежурство Колеватова приурочено к 28 числу. А по дневнику неизвестного, то бишь Дятлова, оно выпадает на 29 и повторно как штраф на 30 число.

Но давайте продолжим чтение записи из "дневника неизвестного" - простите, Дятлова - за 30 января:

долго разводили костер, с вечера постановили за 8 минут с момента подъема вставать и освобождать палатку.

8 МИНУТ с момента подъема - ИЗБЫТОЧНЫЕ ДАННЫЕ. 8 минут, почему не семь или шесть, или не пятнадцать? Нелепость, имеющая значение, если это шифр.

Читаем дальше:

Поэтому все давно проснулись и ждут эту команду. Но бесполезно. Около 9-30 утра начался пассивный подъем.

ОКОЛО 9-30 УТРА НАЧАЛСЯ ПАССИВНЫЙ ПОДЪЕМ - избыточные данные. Согласно общему дневнику, подъем был в 8:30

Читаем дальше.

Коля Т. что-то острит с утра. Собираться никому неохота.

А погода! В противоположность остальным теплым дням - сегодня солнечный холодный день. Солнце так и играет.

ПРИМЕЧАНИЕ: по общему дневнику, утром было таки солнечно, это потом снег пошел.

Читаем дальше.

Идем как и вчера по мансийской тропе. Иногда появляются на деревьях вырубки - мансийская письменность. Вообще очень много всяких непонятных таинственных знаков. Возникает идея нашего похода " В стране таинственных знаков". Знать бы эту грамоту, можно было бы безо всяких сомнений идти по тропе, не сомневаясь, что она уведет нас не туда, куда нужно.

Вот тропа выходит на берег. Теряем след. В дальнейшем тропа идет левым берегом Ауспии, но упряжка оленей прошла по реке, а мы ломимся по лесу. При удобном случае сворачиваем на реку. По ней идти легче.

СРАВНИМ со строками из общего дневника за 30 число -

После завтрака идем по реке Ауспии, но опять эти наледи не дают нам продвигаться вперед. Пошли берегом по санно-оленей тропе.

И еще цитата из общего дневника за то же число:

По реке идти невозможно - не замерзла, а под снегом вода и наледь, тут же на лыжне, идем опять берегом.

Но читаем дальше дневник Дятлова:

Около 2-х часов останавливаемся на обед- привал.Корейка, горсть сухарей, сахар, чеснок, кофе, запасенное еще утром - вот наш обед.

ПРИМЕЧАНИЕ. Перечисление продуктов кажется мне избыточными данными.

Читаем далее.

Настроение хорошее.

Еще два перехода - пять часов - время остановки на ночлег. Долго искали место, вернулись метров на 200 назад. Место прелестно. Сухостой, высокие ели, словом все необходимое для хорошего ночлега.

Примечание. Возможно, ИЗБЫТОЧНЫЕ ДАННЫЕ - два перехода - пять часов - дают нам числа 2 и 5, долго искали место, вернулись метров на 200 назад.

Снова эти знаменитые метров 200! То школа в метрах 200 от вокзала, вот теперь на метров 200 надо вернуться. Памятуя, что применительно к школе 200 метров относились к шифру, я не знаю, как трактовать сейчас метров 200 до прелестного места.

И далее разберем дневниковую запись за второе февраля.

Это единственное известное нам письменное свидетельство за этот день.

Запись отражает события, происходящие вечером второго февраля возле палатки, скорее всего в месте лабаза, после того, как дятловцы вернулись с Отортена и, перевалив через перевал, спустились в верховья Ауспии и разбили там лагерь.

Поскольку описано празднование дня рождения, и это происходит после 30 января, но до гибели ребят, то отмечают день рождения Саши Золотарева, который везде писал, что родился второго февраля.

Правда, в машинописной копии вместо Золотарев стоит Колеватов, но Колеватов родился 16 января, следовательно, вместо Колеватов должно стоять Золотарев и, как я предполагал ранее, возникла ошибка при чтении рукописного дневника.

Запись за второе февраля начинается на втором листе машинописной копии дневника неизвестного - по привычке продолжаю так именовать эти выдержки из дневника Дятлова. На втором листе после записи за 30 января. Отмечу, что в общем дневнике запись за 30 число заканчивается так - "Как всегда, быстро разводим костер и ставим палатку на лапник. Погрелись у костра и пошли спать".

События, описанные на втором листе дневника неизвестного, существенно отличаются от этого, а следовательно, не могут быть продолжением событий за 30 января и относятся к другому числу. Ко второму февраля.

Что же, прочтем запись из дневника неизвестного за второе февраля, сначала без своих рассуждений.

Люда быстро отработалась, села у костра. Коля Тибо переоделся. Начал писать дневник. Закон таков: пока не кончится вся работа, к костру не подходить. И вот они долго спорили, кому зашивать палатку. Наконец К.Тибо не выдержал, взял иголку. Люда так и осталась сидеть. А мы шили дыры ( а их было так много,что работы хватало на всех, за исключением двух дежурных и Люды). Ребята страшно возмущены.

Сегодня день рождения Саши Колеватова. Поздравляем, дарим мандарин, который он тут же делит на 8 частей ( Люда ушла в палатку и больше не выходила до конца ужина). В общем еще один день нашего похода прошел благополучно.

Поначалу я, не зная о склонности Дятлова к шифрованию, трактовал написанное прямолинейно.

Для удобства я разделил запись на две части. Одна про шитье палатки и про день рождения.

Вот первая:

Что из этого следует?

Что все дятловцы зашивают дыры в палатке. Все кроме двух дежурных и Люды.

Дежурные, надо полагать, заняты костром, потому что костёр горит.

Люда не хочет шить палатку.

Непосредственно до того, все тоже шили палатку, кроме дежурных и Люды с Тибо. Тибо и Люда неким образом работали. Каким образом? Не дрова рубили, потому что костер уже горит, и скорее всего им заведуют дежурные.

С упреком сообщается, что Люда быстро отработалась и села у костра.

Коля Тибо переоделся - значит работа была такая, что вспотел нехило. После этого Тибо начал писать дневник. Чей дневник - свой или общий? Личный его дневник нам неизвестен.

В машинописной копии общего дневника есть запись Тибо от 26 и 29 января, что не соответствует ни записи за 30 в дневнике неизвестного, ни записи за вычисленное 2-е февраля.

Строчка далее назидает: "Закон таков: пока не кончится вся работа, к костру не подходить".

Почему-то возникает странное положение, когда кому-то одному - Люде или Тибо - надо присоединиться к остальным шить палатку. А потом уже, как дошьют, можно будет посидеть у костра.

Так и слышится закадровый приказ - всем, кто не занят другим делом, шить палатку! Дисциплина у Дятлова в группе была железная.

Но Люда идет против этой дисциплины.

И один из двух, Тибо или Люда - должен присоединиться к шитью, однако ни Люда, ни Тибо не хочет, и они спорят.

"Наконец К.Тибо не выдержал, взял иголку. Люда так и осталась сидеть".

Так Люда остается у костра, а Тибо и остальные, кроме двух дежурных, зашивают палатку.

Эта дневниковая запись будто совершенно вырвана из контекста чего-то большего.

За кадром остается некое событие, порвавшее палатку так сильно, что его зашивают почти все дятловцы. За кадром остается некое отторжение Людой дятловцев, ее обида на них, несогласие.

Вторая часть записи за второе февраля:

В машинописной копии Саша Золотарев, чей день рождения приходился на второе февраля, превратился в Сашу Колеватова.

Золотареву дарят мандарин, он делит его на восемь частей. Люда, как следует из скобок, вышла из палатки только после того, как снаружи, за костром, поужинали.

В общем еще один день нашего похода прошел благополучно.

Заключает Дятлов. Ссора с Людой - это благополучное завершение дня похода? Ну-ну.

Такова была моя трактовка записи за второе число до того, как в тексте дятловского дневника я усмотрел шифр. Запись за второе число казалась мне странной, нескладной, особенно в месте про спор Люды и Тибо, да и всеобщее шитье палатки вызывало вопрос - было ли достаточно подходящих для брезента иголок, чтобы шесть человек одновременно шили палатку, и насколько это удобно делать вшестером.

Выявление шифра в предыдущих записях дневника неизвестного заставило посмотреть в другом ракурсе и на запись от второго числа.

Чтобы добавить в запись избыточные данные, Дятлов на фон празднования дня рождения Золотарева наложил выдуманный сюжет в духе задачек из популярного в пятидесятые сборника "Математическая смекалка".

Для примера зачитаю выдержку оттуда.

Задача номер 62

Начиная сдачу хлеба государству, правление колхоза решило доставить в город эшелон с зерном точно к 11 часам утра. Если машины поведут со скоростью 30 км/час, то колонна прибудет в город в 10 часов утра, а если со скоростью 20 км/час, то в 12 часов дня. Как далеко от колхоза до города и с какой скоростью следует ехать, чтобы прибыть как раз вовремя?

Подобный сюжет выстраивает и Дятлов вокруг походного вечера, чтобы поместить в этот сюжет нужные ему числа.

Давайте снова прочтем запись за второе число, но теперь выявим в ней шифр.

За этим абзацем стоит следующая математика. Обратите внимание - упомянуты не просто дежурные, но двое дежурных. Дятлову важно указать число, внедрить его в текст.

Итак, двое дежурных и Люда с Тибо поначалу не шьют палатку. Это 4 человека.

Значит, шьют 9-4=5 человек.

Затем к этим 5 присоединяется Тибо и палатку шьют уже 6. А 3 остаются вне шитья.

Дятлову нужен сюжет, чтобы поместить туда число 8. Так рождается недовольство Людой и ссылка Люды в палатку. Чтобы Люда не получила свою дольку мандарина.

Тут ошибка в логике повествования, ибо от того, ушла Зина в палатку или нет, не должно зависеть, сколько долек в мандарине. Но Дятлову нет времени сочинять что-то более связное, чем он написал, ему главное спрятать числа. Ушла Люда в палатку - отлично, делим мандарин на 8, по числу оставшихся вне палатки.

Дятлов пишет далее:

Я уже думаю, он нарочно так пишет - не Саша Колеватов, а Саша Золотарев. Зачем поменял фамилии - не знаю, но осознанно.

Мандарин Саша делит на 8 частей - вот ЧИСЛО, 8. И еще 1 день - число 1 - нашего похода прошел благополучно.

Числа 8 и 1, а возможно вместе 81, зашифрованы в этой части записи.

Для чего-то еще изменена фамилия именинника. День рождения Колеватова - 16.11.1934, а 02.02.1921. Возможно, в шифр входят числа из одного из них.

Как бы ни было, это вечер второго февраля. Разумеется, запись сделана несколько позже нежели описанные в ней события. Может в тот же вечер, может ночью, может даже утром на следующий день, я не знаю.

Но после того, как Дятлов заносит строчки записи за 2 февраля в дневник, Зина, тайно от Дятлова, вырывает из его дневника Дятлова несколько листов и кладет вместо них свою фотографию.

До гибели ребят остаются считанные часы.

ТОП ЗА 3 ДНЯ