Автомобили двух чиновников Приморского края, не предоставивших сведения о законном источнике средств на их покупку, взыскали в доход государства. Могут ли такие судебные решения стать главным способом борьбы с коррупцией?
Прокуратура Приморского края, проверив расходы одного бывшего депутата думы Анучинского муниципального района и служащей регионального управления Росреестра, установила, что чиновники не предоставили сведения, подтверждающие приобретение дорогостоящих автомобилей на законные доходы. Депутат купил внедорожник за более чем 4 млн рублей, что превышало его общий доход за три года, а чиновница из Росреестра — машину подешевле, за 1,8 млн рублей, но такая сумма тоже превышала ее общий совокупный доход за три последних года до покупки. Суд постановил взыскать данное имущество в доход государства. Насколько часты такие судебные решения и превратятся ли они в главный способ борьбы с коррупцией?
Периодически сообщают о случаях лишения имущества каких-то чиновников — как правило, мелких, но бывает, что и высокопоставленных. Так случилось, например, с бывшим губернатором Сахалинской области Хорошавиным, но в его случае был еще целый букет преступлений. А вот применительно к чиновникам низового уровня можно привести в пример типичный случай, когда сравнительно недавно машину за 3 млн рублей конфисковали у сотрудницы налоговой службы из Саранска, семейный доход которой за три года был чуть более 1,5 млн. В Екатеринбурге сотрудницу полиции уволили за покупку квартиры за всего-навсего 1,7 млн. Суд не поверил, что часть денег на покупку дали родители.
Притом что существует утвержденная президентом форма справки об источниках средств, за счет которых совершается крупная сделка, если ее сумма превышает общий семейный доход чиновника за три последних года, многие просто не «заморачиваются» тем, чтобы заранее подготовить соответствующие документальные доказательства доходов, полагая, что на практике случаи конфискаций довольно редки и шансов на то, что «пронесет», больше. Такая вот чиновничья коррупционная русская рулетка, или лотерея.
Можно предположить, что в подобных случаях на практике все же много субъективизма. В российском законодательстве нет четкого определения, что такое незаконное обогащение. Есть федеральный закон, предписывающий госслужащим подавать декларации о доходах и имуществе и предусматривающий определенную процедуру слежения за тратами чиновников. При совершении крупной покупки или сделки могут проверить доход за три последних года. Далее имущество или деньги могут конфисковать на основании пункта 8 части 2 статьи 235 Гражданского кодекса об обращении по решению суда в доход государства имущества, в отношении которого не представлено в соответствии с законодательством о противодействии коррупции доказательства его приобретения на законные доходы.
В 2016 году Конституционный суд разъяснил правила конфискации. Если имущество куплено на средства, происхождение которых чиновник не может объяснить, и они явно превышают сумму его семейных доходов за последние три года, то данное имущество и подлежит конфискации. Однако, во-первых, толкование понятия «явно превышают» оставлено за местными судами и контролерами, а во-вторых, нет четкого регламента, как именно можно гарантированно объяснить легальность средств, например, как оформить передачу денег родителями, совершеннолетними детьми, друзьями, в порядке личного займа и так далее.
В-третьих, для чиновников в этих случаях предусмотрена лишь административная и дисциплинарная ответственность, если это, конечно, не сопряжено с преступлениями типа взятки. В-четвертых, в России вообще нет единого органа, занимающегося проверками достоверности сведений, представленных в декларациях госслужащих. Этим занимаются соответствующие комиссии в каждом ведомстве, прокуратура, налоговая служба и Совет по противодействию коррупции при президенте Российской Федерации. В-пятых, проверка не обязательная, а выборочная, что, конечно, оставляет большой простор для субъективного толкования начальством и даже сведения счетов.
Решение данной проблемы было бы поставлено на более регулярную основу, если бы Россия не только более четко прописала критерии определения незаконности обогащения и соответствия расходов доходам, но и ратифицировала статью 20 Конвенции ООН о противодействии коррупции, согласно которой не только чиновники сами должны доказывать законность происхождения средств, но и наказание в случае незаконного обогащения должно носить уголовный характер. Однако, судя по всему, к такой тотальной борьбе с коррупцией наше государство еще не готово, предпочитая борьбу точечную и выборочную. Видимо, власти боятся, что люди побегут с госслужбы в массовом порядке.
Оценили 7 человек
8 кармы