Почуяв оживление деятельности дворянства по ослаблению русского духа в самой России, и неудачный для неё ход летней кампании 1828 г. за Дунаем, русофобские зарубежные деятели оживились. Правительство Австрии оказывало прямую военную помощь султану, отправляя в Турцию оружие, боеприпасы и продовольствие.
В пограничных с Россией областях Галиции и Венгрии концентрировались австрийские войска. В декабре 1828 г. Меттерних выступил с предложением созвать международный конгресс для обсуждения вопроса об «умиротворении Востока». Это было открытым призывом к коллективному вмешательству западных держав в русско-турецкую войну.
Преднамеренно преуменьшая военные возможности России, австрийский канцлер в льстивых выражениях восхвалял военную мощь Англии. «Россия оказалась слабее, чем о ней думали, — отмечал он. — Англия может причинить много зла России, а Россия не может отплатить Англии тем же».
Заверяя английских дипломатов в искренности своих симпатий, австрийский канцлер ссылался на «старый и естественный союз», будто бы существующий между Лондоном и Веной, хотя никакого союзного договора между ними тогда не существовало, и оба правительства объединяла только боязнь дальнейшего усиления России на Востоке
Французское правительство поспешило высадить на юге Греции десантный корпус под командованием маркиза Мезона, чтобы создать там противовес распространению русского влияния. Британские дипломаты начали энергично сколачивать антирусский блок на Среднем Востоке,
склоняя к союзу с султаном Фетх-Али-шаха.
Стараясь еще более обострить русско-иранский конфликт, турки не без влияния посещавших Эрзерум британских дипломатов предприняли в феврале 1829 г. контрнаступление на ахалцихском направлении с целью вторжения через Боржомское ущелье в Грузию.
Однако небольшой русский гарнизон Ахалцихской крепости в течение 12 дней сдерживал врага и тем позволил вспомогательному русскому отряду под командованием ссыльного декабриста И. Г. Бурцова совершить глубокий обходный маневр и атаковать противника с тыла.
Как мы уже писали в предыдущей публикации, это поражение турецких войск отрезвляюще подействовало на шаха. Он не решился возобновить войну с Россией и принес, хотя и с опозданием, официальные извинения по поводу тегеранской трагедии. Так вслед за неудачной попыткой создать антирусскую коалицию в Европе потерпела крах, и попытка сколотить антирусский блок на Среднем Востоке.
Летом 1829 г. русская армия преодолела Балканский хребет и, опрокидывая заслоны врага, вышла в долину Марицы. Овладев Адрианополем, русские авангарды достигли затем рубежей, отстоявших всего на 60 км от турецкой столицы. В то же время на Кавказском театре русские войска заняли Эрзерум и подошли к Трапезунду.
Кто смотрел фильм «Турецкий гамбит», тот поймёт, что России оставалось совершить небольшой бросок и Турция была бы у ног Николая.
Есть мнение, что усилившееся в Петербурге и других центральных областях России масоно-либеральное движение, щупальца котрого проникли в высшие эшелоны власти, а также дружное давление Западной Европы, вынудили Николая поколебаться – он не решился отдать приказ о занятии Константинополя.
Созданный им секретный комитет из самых влиятельных сановников (половина из них масоны или сочувствующие им) под председательством В. П. Кочубея пришел к выводу, что этого делать не следует, ибо «выгоды сохранения Оттоманской империи в Европе превышают его невыгоды». Однако, комитет предупреждал о необходимости принять «самые энергические меры, чтобы вход в Черное море не был захвачен какой-либо великою державою».
Потом спохватились, но уже было поздно, все успехи на России на Востоке, политые кровью и потом русских солдат были похерены не без вмешательства врагов рода человеческого - масонов.
Кстати о Кочубее. Еще в начале царствования Александре I, на позициях государевой лояльности к русскому масонству находилось и его правительство. Недаром архимандрит Фотий в своих записках писал, что, несмотря на наличие в стране кроме масонских лож и обществ многих гнусных и нечестивых сект, расколов и скопищ, «никто внимания не обращал на поток неверия и нечестья явного. Министр граф Виктор Кочубей знал о сем и молчал».
Можно предположить, что В.П. Кочубей, обязанный по долгу службы следить за деятельностью всех обществ, молчал потому, что был окружён масонами в своём ведомстве и получал информацию о благонамеренных действиях масонских лож в России.
Масон Д.П. Рунич, например, в своих записках утверждал, что «масонство было терпимо потому, что не входило в разряд обществ, внушавших правительству опасения».
Этой точки зрения придерживалось и высшее руководство полиции, которое в одном из своих донесений, касаясь действий «вольных каменщиков», считало, что все масоны «следуют по разным системам, а потому не могут иметь единства при настоящем отношении их к правительству, кажется, положением".
А то, что Кочубей подписал бумагу о закрытии масонских лож в России, ещё не говорит о том, что он также не ушёл со своими «братьями-каменщиками» в подполье. Сколько их, спящих агентов - наших врагов всегда находилось в правительстве России любых эпох!
Разгромом декабристов кончается первый период европеизации России продолжавшийся целых 125 лет. Лютая ненависть, которую до сих пор питают к Николаю I масоны – представители Ордена Русской интеллигенции (спросите у мастера ВЛР Богданова, метившего когда-то в президенты России (!)) имеет своим основанием не реальные недостатки его характера и не недостатки его как правителя государства, а совсем иные причины.
Император Николай I не ограничился только тем, что победил декабристов, являвшихся представителями денационализировавшихся слоев высшего общества, которые в умственном отношении шли на поводу у русского и мирового масонства, но сделал еще важные выводы из намерения декабристов захватить власть и ликвидировать в России монархию. Выводы эти были таковы:
Заговор декабристов свидетельствует, что денационализировавшееся дворянство, разделяющее политические и социальные учения, возникшие под идейным влиянием мирового масонства, никогда не откажется от своего намерения разрушить монархический образ правления.
Никакие политические уступки не заставят масонских выучеников отказаться от их намерения захватить верховную власть в свои руки и создать в России республику на основании политических рецептов вольтерьянства и масонства.
Декабристы следовали порочной идее, утвердившейся в высших кругах дворянства, в результате успешных дворцовых переворотов XVIII века, что дворяне имеют право
нарушать данную присягу царю, если он ведет политику не соответствующую политическим или сословным интересам дворянства (как видим, других сословий для них не существовало!)
Само восстание декабристов 14 декабря 1825 года говорит о том, попытки переворота исходили из той же дворянской среды, которая в XVIII веке не раз делала подобные попытки, а орудием переворота избрана была та же гвардия, которая в XVIII столетии не раз служила подобным орудием.
В XVIII веке перевороты иногда удавались, и создаваемая ими власть получала тот или иной характер от условий минуты. Теперь, в 1825 году, попытки переворота не удались, но тем не менее было оказано влияние на новую власть, а само движение затаилось в недрах дворянства.
Император Николай не мог, конечно, не понимать, что это было новым проявлением старой шляхетской привычки мешаться в политику. Изменились с XVIII века общественные условия и строй понятий; в зависимости от этого получила новый вид организация и внутренний характер движения декабристов.
Вместо сплошной дворянской массы XVIII века, гвардейское солдатство стало в XIX веке разночинным; но офицерство, втянутое в движение было по-прежнему сплошь дворянским, и оно думало в своих видах руководить гвардейской казармой.
Что же питало это движение и способствовало его усилению?
Во-первых, только в России для этого была для этого благодатная почва, унавоженная ещё лжеПетром, когда он объявил крепостное рабство. Вечное унижение и нещадная эксплуатация крестьянского сословия ежедневно и ежечасно усиливали ненависть к дворянам-поработителям. Все это копилось столетиями и входило уже в гены крестьянских поколений. Выдержать такое отношение к 95 процентам населения России, могло только «быдло» (по-польски – скот).
Но то, что ушло в подсознание всегда проявится, как прорывается гнойник на теле. Это прекрасно знали мастера масонских лож, сплошь и рядом состоящих из богоизбранного племени и, кстати, создавших это движение.
Апогеем прорыва гнойника стал 1917 год, когда годами копившаяся ненависть к династии Романовых-немцев и дворянству, выплеснулась кровавым валом и гибелью миллионов русских людей.
А пока во времена Николая, почувствовавшего подсознательной русской частью своей души, надвигающуюся угрозу стране, происходило переименование «декабризма» в «разночинство».
Сравните "диссидентство" в СССР, которое точно также подтачивало государственные устои...
Радикал-интеллигенты – чаще всего разночинцы, то есть «люди разного чина и звания» (выходцы из дворян, купцов, мещан, духовенства, крестьян и ремесленников, получивших образование и порвавших со своей средой) –нашли причину, при которой их ждёт успех. Это – крепостное право, которое Николай не пытался отменить.
Это «разночинное движение они начали под предлогом того, что хотят бороться за освобождение своих собратьев от средневекового феодального рабства.
В начале 1846 года в Киеве возникло тайное революционное Кирилло-Мефодиевское общество, в которое входило несколько десятков человек (Т. Г. Шевченко, историк-профессор Н. И. Костомаров и другие), ставившие целью освобождение Украины и создание международной Славянской федерации. В 1847 году общество было разгромлено.
Чуть раньше, в 1845 году, в Петербурге появился кружок «русских фурьеристов» (последователей французского социалиста-утописта Шарля Фурье), возглавляемый переводчиком Министерства иностранных дел Михаилом Васильевичем Буташевичем-Петрашевским.
В кружок входили Ф. М. Достоевский, В. Н. Майков (сподвижник В. Г. Белинского), М. Е. Салтыков-Щедрин, ученые, офицеры – всего более 100 человек.
Занимаясь вначале чисто научной деятельностью (чтением рефератов, дискуссиями на исторические и литературные темы), участники кружка со временем все более политизировались, чему способствовали события не только в России, но и в Европе. Особенно сильное влияние на деятельность «петрашевцев» оказала революция, вспыхнувшая в феврале 1848 года во Франции. Сегодня подобное движение мы называем НКО.
Николай I, как никто другой понимал, что масонское движение, «возникнув сперва во Франции, приносившее с собой мятеж и безначалие скоро сообщились сопредельной Германии, и, разливаясь повсеместно с наглостью, возраставшею по мере уступчивости правительств, разрушительный поток сей прикоснулся наконец и союзных нам империи Австрийской и королевства Прусского. Теперь, не зная более пределов, дерзость угрожает в безумии своем и нашей, Богом нам вверенной России. Но да не будет так!» (см. Манифест Николая I от 14 декабря 1848 г.).
Уже 19 марта, в годовщину взятия Парижа, началось выступление первых русских полков к западной границе. А вскоре там была развернута 300-тысячная армия, готовая по первому слову царя двинуться в Пруссию, Австрию, Венгрию или Францию.
Помощь в подавлении масонской заразы была оказана 1849 году Венгрии, подавив там революцию и сохранив в стране монархический режим Габсбургов. Во всех других странах правящие режимы справились со своими бунтарями сами.
Одержанная победа над венгерскими инсургентами показала, что впереди предстоит ещё более мощная борьба за русское самодержавие.
Подавление русскими войсками революции в Венгрии возродило надежду восстановления Священного Союза, тихо усопшего после революции 1830 года. В какой-то мере этому способствовала лояльность к России 20-летнего австрийского император Франца-Иосифа I.
Согласен был с восстановлением Священного Союза и прусский король Фридрих-Вильгельм IV, родной брат императрицы Александры Федоровны.
Но, раз возникнув, масонское движение, подобно эпидемии, способно разрастаться до невероятных размеров, при этом, как вирус, видоизменяясь и мутируя. Вместо прежних династических и случайных целей того или другого движения, декабристы под видом вопроса о престолонаследии, преследовали цели общего переворота. Но от этого не менялся общий смысл факта: представители сословия достигшего исключительных сословных льгот, теперь проявили стремление к достижению исключительных политических прав.
Если раньше Император Павел и Александр высказывались против дворянского преобладания, созданного в русском обществе законами Екатерины, то теперь, в 1825 году, власть должна была чувствовать прямую необходимость эмансипироваться от этого преобладания.
Шляхетство, превратившееся в дворянство, переставало быть надежною и удобною опорою власти потому, что в значительной части ушло в оппозицию.
Николай I — первый из всех царей и цариц, правивших Россией после смерти лжеПетра, освобождается от политической опеки высших слоев дворянства, в большинстве своем совершенно денационализировавшегося, и начинает править самодержавно.
Он единственный из царей послепетровской эпохи отважившийся наказать заговорщиков, замышлявших цареубийство.
Как записал Пушкин в своём дневнике в 1834 году: «Государь ныне царствующий, первый у нас имел право казнить цареубийц или помышления о цареубийстве: его предшественники принуждены были терпеть или прощать».
После петровских прозападных реформ Николай I был первым не дворянским, а общенародным царем. Он освободился от политической опеки европеизировавшегося дворянства и стал править не во имя удовлетворения тех или иных интересов дворянства, а во имя национальных интересов всего русского народа.
Из всех возможных путей Николай I выбрал самый трудный путь: он решил идти не с денационализировавшимися слоями дворянства, ни с русским, ни с мировым масонством против русского народа, а идти в национальных интересах порабощенного 125 летней европеизацией русского народа против русофобских слоев высшего общества, против русских вольтерьянцев, против русского и мирового масонства.
Николаю удалось выполнить политические замыслы своего отца Павла I, убитого русскими масонами, с помощью английских масонов, за попытки стать самодержавным, общенародным царем и править в интересах всех слоев народа, а не одного только дворянства.
Однако вернемся к русско-турецкой перипетии: 2(14) сентября 1829 г. в Адрианополе был подписан мирный договор между Россией и Турцией. Иностранные дипломаты были поражены умеренностью территориальных претензий русской делегации.
К России отошла лишь дельта Дуная, а на Кавказе — береговая полоса от Анапы до Поти (включая присоединенное к России еще по Бухарестскому миру 1812 г. побережье Абхазии и Менгрелии) и Ахалцихская область.
Зато в мирном трактате были особо оговорены обязательства султана по отношению к балканским народам: расширена автономия Сербии и Дунайских княжеств и предусмотрена широкая внутренняя автономия для Греции. Полгода спустя Греция была провозглашена независимым государством.
Таким образом, Адрианопольский мир был важной вехой на пути национального освобождения балканских народов, царское правительство в данном случае добивалось укрепления на Балканах своего политического влияния. Создание там национальных государств отвечало интересам России, ослабляя султанскую империю.
Разумеется, в Лондоне и Вене Адрианопольский мир был встречен с нескрываемой враждебностью. Ливен доносил царю, что преемник Каннинга лорд Абердин разговаривает в таком тоне, что со дня на день можно ожидать разрыва дипломатических сношений. До разрыва дело не дошло, но британская нота протеста была направлена в Петербург.
В ней говорилось, что расширение границ России на Кавказе «нарушает европейское равновесие». В ответной русской ноте довольно остроумно было сказано, что если присоединением Ахалциха и Анапы «Россия нарушила европейское равновесие, то английское правительство своими завоеваниями в Индии... систематически его нарушало»
Венский кабинет официально не протестовал. Но Меттерних с досадой назвал Адрианопольский мир «несчастьем», а
австрийский военный министр Радецкий заявил, что в результате русских военных успехов на Балканах, Австрия «низведена на положение государства второго разряда».
Конечно, подобные заявления имели по меньшей мере пропагандистский, если не сказать провокационный, характер. Однако они отражали один неопровержимый факт: попытки использовать начавшийся в 1821 г. восточный кризис в целях ослабления позиций России на международной арене потерпели полный провал…
Продолжение следует…
Оценили 0 человек
0 кармы