Продолжим о судьбе Столыпина, который бельмом на глазу сидел у масонской братии и британской разведки.
В марте 1911 г. со Столыпиным внезапно рассорился Гучков (а мы уже знаем, что это был "казачок", засланный тогдашней МИ-6 Британии), до сих пор выступавший его опорой в Думе. Причина разрыва выглядела довольно странно.
Петр Аркадьевич предложил новый закон о земствах в западных губерниях. В существующей системе там были представлены только крупные землевладельцы, в основном поляки. По проекту премьер-министра ценз снижался, и в земствах получали преобладание русские. Закон был вполне демократичным, Дума его приняла.
Но отклонила верхняя палата, Госсовет. Тогда Столыпин все-таки «продавил». Настоял, чтобы Николай II на три дня приостановил работу парламента, а в таких случаях закон вводился царским указом.
Но Гучков, выступавший сторонником закона, вдруг возмутился и ушел с поста председателя Думы. Заявлял, что-закон-то хорош, но подобные методы недопустимы. Исследователи приходят к выводу, что Гучкову в данное время зачем-то понадобилось отмежеваться от Столыпина и ему просто подвернулся подходящий повод.
А в ноябре 1911 г. премьер-министр поехал с государем в Киев и был смертельно ранен. Это преступление до сих пор окутано загадками. Николай II с семьей и сопровождающими лицами должен был посетить городской театр. Билеты на представление получила только местная верхушка, театр охранялся, посторонние не допускались.
Но в Охранное отделение обратился провокатор Дмитрий Богров. Доложил, что на Столыпина готовится покушение и он сможет опознать злоумышленников.
Заместитель министра внутренних дел Курлов (пост министра занимал сам Столыпин) приказал
начальнику киевского Охранного отделения Кулябко выдать Богрову пропуск в театр. Он смог пронести револьвер, в антракте подойти к Петру Аркадьевичу и спустить курок.
http://monuments.top/mogila-pe...
В завещании Столыпин написал — похоронить его там, где он погибнет. Поэтому он упокоился в Киево-Печерской лавре, и получилось так, что его могила оказалась по соседству с мощами св. Ильи Муромца. Они лежат рядом. Два защитника России. Один силился спасти ее накануне хаоса междоусобиц и татарского нашествия. Другой — на пороге революционной катастрофы.
Но трагическим антрактом в киевском театре завершился и «антракт» в великих трагедиях Российской империи. Из-за кулисы открывали занавес для следующих действий. Сейчас мы в него окунемся!
Думающий читатель сразу узрит аналогию: покушение на президента Линкольна. Видимо, масоны, склонные к всякого рода мистификации, делали прозрачный намек империи по имени Россия, о возмездии - когда император Александр в свое время помог США в гражданской войне с Югом – что весьма и весьма огорчило королевский двор Англии.
Кто стоял за этими выстрелами? Богров не сдал никого, был осужден и казнен. Но критически мыслящему человеку сразу бросается в глаза «богоизбранный» след. Например, Кулябко позже почему-то изменил показания. Выгородил Курлова. Стал говорить, что пропуск выдал по собственной инициативе. Но и сам легко отделался. Квалифицировали как халатность, уволили со службы. http://doc20vek.ru/taxonomy/te...
Известно, что у родственников Богрова впоследствии брал интервью Троцкий. А брат террориста Сергей Евсеев был большевиком, близким к Ленину. Кстати, сам театр, где прозвучали выстрелы, принадлежал «королю Киева» и хозяину «Киевской мысли» Бродскому…
Но это, как говорится – верхняя часть айсберга. Чтобы рассмотреть подводную её часть, обратимся к истокам того – каким образом Гучков появился на сцене перед началом акта трагедии с Россией. Начнем с исторического обзора положения Англии в мире...
Британские потомки отчаянных пиратов, ставшие лордами и пэрами, метались по всей планете, защищая своё “священное право” единолично грабить страны «Третьего мира», уже не успевая закрывать все щели, через которые в зону их жизненных интересов со всех сторон лезли другие хищники - деловитые конкуренты.
Буквально в двух шагах от главного бриллианта Британской короны – Индии - уже бродили летучие отряды русских охотников. Германия шастала вдоль всего побережья Индийского и Атлантического океанов, примеряясь, где бы взяться за него поухватистее.
Поэтому королева по подсказке премьера стала принимать решительные меры по защите своей добычи. Главной задачей для британской разведки было внедрить своих агентов-пособников в органы государственного управления основных конкурентов – Германии и России.
Прусский милитаризм и германский экспансионизм, еще не успели напиться крови, но уже не скрывали свои аппетиты. Быстро растущее население, экономика и амбиции Германии всё больше ощущали недостаток Lebensraum (жизненного пространства),
хищно поглядывая на соседей по глобусу – англичан, отягощенных явно излишней колониальной земельной собственностью.
В 1900–1901 в Африке Лондон увлеченно давил и душил бурские государства. Постоянно отступая под ударами английских войск, буры перешли к тактике партизанской войны, совершая налеты на коммуникации и отдельные британские посты. Лорд Китченер приказал заключить женщин и детей, находящихся в родстве с повстанцами, в концентрационные лагеря и усилил начатую Робертсом тактику "выжженной земли", разрушая бурские фермы.
В предыдущих публикациях мы писали о странном воя жировании Гучкова по всем английским колониям. В те временя была мода у русских офицеров обязательно побывать в англо-бурской войне, чтобы набраться боевого опыта и заодно прослыть патриотом свободы.
Прапорщик Гучков тоже появился там и каким-то образом сумел побывать в лагере английского отряда во время передышки после столкновения буров и англичан.
Видимо, именно при этой встрече прапорщик был завербован английской разведкой. Теперь стала понятной «непонятная» ситуация того, что после своих спортсменских поездок к бурам и на Дальний Восток, Гучков в Думе возглавлял Комиссию по государственной обороне, которую сумел превратить в одну из наиболее влиятельных парламентских комиссий. А в самом начале своей деятельности в качестве агента, перед ним была поставлена задача по внедрению в окружение злейшего врага Британии реформатора Столыпина. Так господин Гучков попал в Государственную Думу.
В начальный период своей думской работы Александр Гучков был «увлечен» идеями премьер-министра П.А. Столыпина и, старался создать впечатление в парламентских кругах, что, якобы именно он является проводником государственного курса Столыпина на проведение реформ.
Забегая вперед, скажем, что потом, почти перед самой Второй Мировой, он оставит в Думе председательское кресло «сознательно и демонстративно» в знак протеста против политики Николая II и премьер-министра П.А. Столыпина, с которым к тому времени «идейно разошелся».
А тогда многим пост Председателя Военой комиссии парламента казался странным - в армии он не сумел подняться выше прапорщика, и по мнению своих противников был недостаточно компетентен для решения проблем государственной обороны.
Однако он сумел убедить думцев, разумеется, при поддержке английского золота, чтобы именно его посчитали знатоком военного дела и специалистом по вопросам военного перевооружения России. Это было и патриотично, и эффектно. При этом он монополизировал военные вопросы в созданной им комиссии, из которой исключил своих соперников из оппозиции под предлогом сохранения государственной тайны. Одним словом – британский агент вышел на оперативный простор.
В начале ХХ в. финансово-промышленные магнаты США и Англии уже очень хорошо научились делать бизнес на революциях — это приносило не только политические выгоды, но и колоссальные прибыли. Так, в 1903 г. крупнейшая в США финансовая компания Моргана и ряд других концернов организовали революцию в Колумбии.
1881-1914: Строительство Панамского канала
В результате от нее отделилась Панама, и американцы получили «на вечные времена» Панамский перешеек, осуществили сверхвыгодное предприятие, построив Панамский канал.
В это время обострилась и борьба за нефтяные месторождения — началось производство автомобилей, аэропланов, на кораблях появились дизельные турбины. Богатейшие запасы нефти были открыты в Иране, и сразу после этого, в 1905 г., здесь грянула революция.
Местные либералы заставили шаха Музефер-эд-Дина согласиться на демократические реформы, ввести конституцию. Но вместо «благ демократии» страна покатилась в полный хаос, и южная часть Ирана с нефтяными промыслами под контроль Англии.
Нефть обнаружили и в Мексике — и случилось в 1910 г. то же самое — революция. Тоже вроде бы за демократию, против диктатора Диаса. Но предводители различных группировок схлестнулись в такой свирепой гражданской войне, что о свергнутой диктатуре оставалось только мечтать. Разных конкурирующих вождей поддерживали правительства и финансовые круги Англии, Германии, США.
Выиграли американцы, на Панчо Вилью
делали ставки банк Моргана «Гаранти Траст»,
компания Рокфеллеров «Стандарт Ойл».
Кстати, забегая вперед, можно сказать, что и туркам их революция ничего хорошего не принесла. Войны внешние и гражданские, геноцид христианских народов, распад Османской империи. Ее владения — Ирак, Ближний Восток, Аравия — достались англичанам, Сирия — французам.
А Гучков, уйдя с поста председателя Думы, покатил в эпицентр следующей революции, хотя ее вроде еще не было. В Китай. Встречался там с регентом малолетнего императора Пу И, с лидерами оппозиции и в интервью газетам за полгода до революции уверенно предсказывал, что она будет.
Стоит отметить, что в Китае, как и в Македонии, косвенно пересеклись пути Гучкова и… Крейна. Потому что здешнюю революцию готовили американцы. Соглашение России и Японии помешало им влезть в эту страну. А правительство Китая не осмеливалось нарушать волю Петербурга и Токио.
Сунь Ятсен Гоминьдан
Значит, надо было свергнуть это правительство. Именно Крейн взялся финансировать Сунь Ятсена и тайное общество «Тонг Мэн Хуэй», которое в 1911 г. подняло восстание. Деньги для революции шли через нью-йоркский синдикат «Хант, Хилл энд Беттс» — партнеров Крейна.
Природные богатства России тоже очень интересовали западных бизнесменов. Например, один из магнатов американской горнодобывающей промышленности Герберт Гувер — будущий министр торговли и президент США — успешно поработал в Китае, стал директором китайской фирмы «Чайнз Инженеринг энд Миннинг Компани», партнером английской компании «Бевинг-Моринг».
В 1907 г. он отправился в Россию, под видом обычного инженера поступил на уральские предприятия, вел разведку. Через подставных лиц скупал акции, стал совладельцем Кыштымского медеплавильного завода, директором британской Российской Объединенной корпорации. Иностранцев притягивали бакинская и грозненская нефть, месторождения золота, железные дороги.
Конечно, великую Российскую империю трудно было сравнить с Китаем, Мексикой или Ираном. Но как раз в 1911 г. против нее тоже начала готовиться атака.
Матёрый «богоизбранный» Шифф неожиданно потребовал от
президента Тафта расторгнуть торговый договор с Россией, заключенный еще в 1832 г.
Тот не понимал — зачем? Но могущественный банкир раздул бурю в прессе, добился, что и сенаторы присоединились к его требованию. Тафт счел за лучшее подчиниться. Договор был расторгнут. Причем в материальном плане американская сторона проиграла от этого гораздо больше, чем русская. Но для организаторов главное было опять перенастроить общественное мнение против России.
А в 1912 г. в США состоялся международный сионистский съезд. Отнюдь не тайный, прибыли 3 тыс. представителей из разных стран, ход съезда широко освещался прессой.
Газета «Нью-Йорк Сан» публиковала речь партнера Шиффа, банкира Лоеба: «Конечно, неплохо отменять договоры, но лучше… освободиться навсегда от имперского деспотизма… Подобно тому как трусливая Россия вынуждена была уступить маленьким японцам, она должна будет уступить богоизбранному народу… Деньги могут это сделать".
На "посошок" окончания съезда, мировой финансовый паразит разразился тирадой: «Собирайте фонд, чтобы посылать в Россию оружие и руководителей, которые научили бы нашу молодежь истреблять угнетателей, как собак. Подлую Россию, которая стояла на коленях перед японцами, мы заставим встать на колени перед избранным от Бога народом» (см. 70. Саттон Э. "Уолл-стрит и большевистская революция". М.: Русская идея, 1998).
И в том же 1912 г. в США состоялись президентские выборы. Демократическая партия выставила кандидатуру Вудро Вильсона. В высших политических эшелонах это был человек совершенно новый, ученый-историк. Он назвал свою программу «Новая свобода» — ратовал за защиту прав «маленького человека» от засилья крупных корпораций (см. Иванян Э. А. "Белый дом: президенты и политика". М.: Политиздат, 1979).
Конечно, такая агитация имела огромный успех у избирателей. Он стал президентом с рекордным в истории США перевесом голосов. Но стояли за Вильсоном люди далеко не «маленькие». Председателем финансового комитета Демократической партии был Чарльз Крейн.
Он сделал большой личный вклад и организовал финансирование предвыборной кампании. А ее режиссерами стали нью-йоркский банкир Бернард Барух и финансист из Техаса Эдвард Мандел Хауз.
Вильсона поддержали самые влиятельные банкиры и промышленники: Морган, Шифф, Варбурги, Рокфеллеры и дугие члены гопкомпании мировых финансовых паразитов. Хауз стал ближайшим советником и личным другом президента. Взялся направлять его политику, подмяв под себя госдепартамент и аппарат Белого дома.
Еще одной чертой Вильсона, вполне подходящей для покровителей, стала ненависть к монархиям, особенно к русской. Вдобавок он был воинствующим протестантом и соглашался с доводами Хауза, что православие «слишком ортодоксально», слишком нетерпимо к протестантским конфессиям. А значит, русские вообще «не настоящие» христиане (см. "Архив полковника Хауза". Предисл. А. И. Уткина. М.: АСТ, 2004).
Главным, на чем сосредоточили усилия новый президент и его администрация, стали отнюдь не нужды «маленьких людей», а финансовые реорганизации. В США из-за нехватки средств для развития национальной промышленности действовал закон, запрещавший вывоз капиталов за рубеж. Вильсон и Хауз добились его отмены.
А кроме того, провели закон о создании Федеральной Резервной Системы (ФРС), по функциям соответствующей Центробанку, имеющей право печатать доллары, но не являющейся государственной структурой, а «букетом» частных банков, независимых в своих решениях от правительства.
Отныне в Америке вполне официально возникла вторая, теневая структура власти, финансирующая правительство. Не так уж трудно понять, что подобные шаги предпринимались в ожидании грядущей войны. Олигархи США заранее готовились наживаться на займах и поставках сражающимся сторонам.
Впрочем, предвидеть скорое столкновения было не столь уж трудно. В 1911–1912 гг. в Германии были приняты законы о чрезвычайном военном налоге, увеличении армии, программа модернизации вооружений. Рассчитана она была до 1916 г. Но вскоре постановили, что программа должна быть выполнена раньше — к весне 1914 года. Военные приготовления активизировала союзница немцев, Австро-Венгрия. Они втягивали в альянс Турцию.
Важное внимание уделялось и развертыванию сетей разведки. Одним из руководителей германских спецслужб стал крупнейший из немецких банкиров
Макс Варбург. Он курировал деятельность «Комми-ферейна», профессионального объединения немецких приказчиков и коммивояжеров в разных странах.
Для них специалистами военного министерства была разработана форма отчетов, которые они обязаны были регулярно посылать в правление союза. Отчеты превратились в полноценные разведдонесения.
Циркулярами генштаба № 2348 от 7 апреля 1908 г. и № 2348-бис от 22 июня 1913 г. в представительства разведки были превращены филиалы немецких фирм в России, в число их сотрудников направлялись профессиональные шпионы (см. Орлов В. Г. "Двойной агент: записки русского контрразведчика" // с послесловием и приложениями А. Здановича. М.: Современник, 1998).
Можно ли считать случайным совпадением, что одновременно с этими событиями начался новый подъем у российских революционеров? Им снова стала помогать западная общественность.
Если в 1908 г. Австро-Венгрия отказалась принять Ленина, то сейчас она распахнула двери для большевиков. Да и сам Ленин до недавнего времени цеплялся за альянс с меньшевиками. А теперь почувствовал себя достаточно сильным, получил какую-то поддержку.
В январе 1912 г. он смог провести в Праге всероссийскую конференцию — и уже не общую, а чисто большевистскую. В резолюциях провозглашалась «беспощадная война против царской монархии», против «партий помещиков и капиталистов». Был создан свой ЦК, отдельный от меньшевиков.
В Австро-Венгрии у Ленина нашелся активный помощник — Якуб Ганецкий. Выходец из семьи богатого торговца и промышленника, по данным Н. Н. Берберовой — родственник Парвуса. Он добился разрешения Владимиру Ильичу поселиться в Кракове, в австро-венгерской части Польши.
До сих пор Ганецкий курировал в партии побеги революционеров из ссылок, обеспечивал каналы перехода границы. Соответственно, был связан с австрийскими спецслужбами. Сейчас он стал опекуном и правой рукой Ленина, и «окна» на границе как раз пригодились. Квартира Владимира Ильича в Кракове и горном местечке Поронине, куда выезжали на лето, стала подобием штаба.
Из России сюда и обратно ездили курьеры, переправлялась литература. Не заметить столь бурной деятельности было невозможно, но Крупская вспоминала: «В Кракове полиция не чинила никакой слежки, не просматривала писем». А это значило, что была команда "не мешать" (см. 39. Крупская Н. К. "Воспоминания о В. И. Ленине". М., Политиздат, 1972).
Большевики в союзе с меньшевиками смогли провести избирательную кампанию в IV Думу. Но после этого 6 большевиков, получивших депутатские мандаты, образовали отдельную фракцию. Под ее эгидой в Петербурге началось издание легальной газеты «Правда». Партия эсеров формально в выборах не участвовала. Но кандидаты эсеров прошли в Думу под маркой «народных социалистов», как Чайковский, или «трудовиков», как Керенский.
Была предпринята и попытка объединить перессорившуюся российскую социал-демократию. Самой подходящей фигурой выглядел Троцкий. Он занимал промежуточную позицию между большевиками и меньшевиками.
В августе 1912 г. в Вене была организована еще одна партийная конференция. Инициатором выступал Троцкий. Но и у него нашелся умелый помощник, лидер киевских социал-демократов Ларин (Лурье).
Впрочем, с объединением ничего не вышло. От большевиков отказались присутствовать «цекисты» (ленинцы), «примиренцы», от меньшевиков — плехановцы. А приехавшие делегаты переругались между собой. В результате возникла лишь небольшая фракция «межрайонцев» во главе с Юреневым — она искала примирения между большевиками и меньшевиками, ориентировалась на Троцкого.
И тогда же, в 1912 г., внутри России был дан старт началу информационной войне с русофобской направленностью. Хотя на этот раз не было никаких «погромов». Экономическое состояние страны было превосходным. Предлогов для нагнетания напряженности в обществе как будто не наблюдалось.
Какие все-таки были найдены предлоги к активизации Запада в подрывной деятельности относительно России - читайте в следующей публикации…
Продолжение следует…
Оценили 5 человек
10 кармы