Где царь – там и Москва ч. 142

0 539

В начале войны таких успехов, как Россия, не добилась ни одна из сражавшихся держав. Престиж нашей страны поднялся очень высоко. Перед ней заискивали, спешили заручиться обещаниями, чтобы она и дальше помогала своим партнерам.                                                               Волна русофобской пропаганды в Англии и Франции сменилась излияниями симпатий.                                                      Что ж, царь не отказывался от союзнических обязательств. Об их нарушении даже не помышлял. Но он считал себя вправе выдвигать проекты послевоенного переустройства мира.

В ноябре 1914 г. Николая II посетил французский посол Палеолог, и государь изложил ему свои взгляды. Главным он считал «обеспечить на долгое время спокойствие в мире», иначе «наше дело не будет правым перед Богом и историей».                                                                 Указывал, что агрессоры должны быть наказаны территориальными утратами.                                                                                                      Французам следовало возвратить Эльзас и Лотарингию. Из австро-венгерских владений предлагалось выделить независимую Хорватию и автономную Чехию. Сербии отдать Боснию, Герцеговину, Далмацию и северную Албанию.

Германские колонии Николай Второй предоставлял поделить англичанам и французам. Но к России должна была отойти Галиция. Царь желал восстановить автономную Польшу, присоединить к ней германскую и австрийскую части под своим протекторатом.                         На приобретение Стамбула царь сперва не претендовал. Только настаивал, что ему надо предоставить статус «свободного города», чтобы черноморские проливы были открыты для России (см. Палеолог М. "Воспоминания посла". М., 1992).

Проблема проливов была для России действительно важной. Черное море получалось запертым, а ключи находились в руках Турции. Мы уже отмечали, как во время русско-японской войны султан закрыл проливы для наших военных кораблей.

Через южные порты шел и экспорт русского хлеба, а он являлся одной из главных статей доходов казны. В периоды турецкой революции, Балканских войн османское правительство перекрывало проливы, и Россия несла огромные убытки.                                                    Да и осенью 1914 г., вступив в войну, Турция пресекла южную торговлю нашей страны. Царь полагал, что своим вероломным нападением турки сами дали возможность решению этого вопроса.

Но…гладко было на бумаге… За Россией как всегда следовала британская тень, мрачная для всего мира. В размышлениях Николая о послевоенном переустройстве мира, очень сильно оскорбили, круто замешаных на крови богоизбранных, английских финансовых паразитов, всегда пристально следивших за статусом проливов.

Потому что обладание ими или свободный проход открывали России не только торговые пути. Открывались дороги для распространения ее влияния на Средиземноморье, Ближний Восток.                                 А с другой стороны, вход в Черное море предоставлял удобные возможности нападения на саму Россию, как было в Крымской войне.

Битва при Сарыкамыше (декабрь-январь 1914-15)   https://chrontime.com/sobytiya...

Когда русские одержали блестящие победы на Кавказе, уничтожив турецкую армию под Сарыкамышем, британцы встревожились. Военный министр лорд Китченер высказывал опасения, что «святые земли Палестины окажутся под русским протекторатом» (чуете, откуда ветер веет?)

Черчилль предложил направить флот и высадить десант прямо на Стамбул. Доказывал: «Попадание в наши руки одной из наиболее знаменитых столиц мира даст нам огромное влияние среди союзников… Больше всего это подействует на Россию».

Царское правительство известили в самых вежливых тонах, что операция будет полезной для русских, позволит установить с ними прямое сообщение через Черное море. Но первые попытки англо-французского флота прорваться через пролив Дарданеллы провалилась. Там была мощная оборона, турецкая артиллерия и мины безжалостно топили их корабли.

А царь прекрасно понял британские замыслы — перехватить проливы у русских. Нетрудно было догадаться, если на Босфоре угнездятся англичане, для России это может стать еще хуже, чем турки.

4 марта 1915 г. министр иностранных дел Сазонов вручил послам Англии и Франции меморандум: Николай II настаивал, что после войны Стамбул и проливы должны войти в состав Российской империи.

В то время с нашей страной приходилось считаться. Французское правительство уже через день заверило, что русские могут «рассчитывать на доброжелательное отношение» в данном вопросе. Англия через неделю передала, что согласна, если Россия согласится «на пожелания Великобритании и Франции как в Османской империи, так и в других местах».

Но пока велись переговоры и еще не было подписано соглашение, союзники предприняли новую попытку овладеть Стамбулом. Решили высадить целую армию, она захватит береговые форты и батареи, огромный флот пройдет к турецкой столице, и ей останется только капитулировать. 

 Последняя битва викторианской Британии. Дарданелльская операция (1915-1916 гг)

Высадиться союзники сумели, заняли плацдармы на полуострове Галлиполи, но понесли страшные потери, а турки яростными контратаками не позволили им продвинуться дальше. Они безнадежно завязли на берегу Дарданелл.

Лишь после этого были приняты русские требования. Тем более что англичане мерили партнеров собственными мерками и обеспокоились — а вдруг царю пообещают проливы… немцы? И Россия заключит с ними сепаратный мир? А в германском руководстве такие проекты действительно существовали, их предлагал глава военно-морского ведомства гросс-адмирал Тирпиц. Хотя они были отвергнуты (см. Уткин А. И. "Первая мировая война". М. изд: "Алгоритм", 2001). 

Министру иностранных дел Сазонову удалось сыграть на этом. Глава британского МИД Грэй подписал с ним тайный договор, что Россия после войны получит Босфор, Дарданеллы, берега Мраморного моря. Но… заключение такого соглашения усугубило закулисную вражду Лондона к России. После войны она могла стать слишком опасной соперницей.

Однако у нашей страны имелись и уязвимые места. Доходы ее бюджета основывались на «трех китах» — винная монополия, торговые пошлины, экспорт хлеба и других сельскохозяйственных продуктов.

С началом войны в России был введен сухой закон, одним из главных его инициаторов выступил министр финансов с богоизбранными корнями Петр Львович Барк. В народе его встретили с пониманием.  Но доходы от винной монополии пресеклись.                                     Поступления пошлин резко уменьшились, ведь основным торговым партнером России являлась Германия. А вступление в войну Турции перекрыло экспорт

Резко возросшие расходы внутри страны министерство финансов компенсировало с помощью «печатного станка», вдвое увеличило эмиссию бумажных денег (хотя это вызвало скрытую инфляцию). Но Россия осталась без валютных поступлений, а они теперь были особенно важны.

Наложились особенности военного министерства, которое возглавлял генерал Сухомлинов. Вместо того чтобы развивать отечественную промышленную базу, он предпочитал размещать заказы за границей. Это оказывалось проще.

Поэтому российские промышленники примыкали к думским либералам, что осложняло отношения с ними. А представители зарубежных фирм давно проторили дорогу к Сухомлинову, подкрепляли выгодные контракты взятками.

https://ok.ru/group53875099959...

Причиной было банальное бахвальство и элементарное донжуанство престарелого жуира, облеченного высокой властью. Он в 60 лет женился на 28-летней особе, ветреной и расточительной, души в ней не чаял и постоянно нуждался в деньгах. Уже позже, во время следствия, оценили, что стоимость гардероба мадам Сухомлиновой втрое превышала все заработки мужа (см. Орлов В. Г. "Двойной агент: записки русского контрразведчика"  (с послесловием и приложениями А. Здановича). М. изд. Современник, 1998).

Между тем, "блцкриг" не получился.  Война стала вдруг проявлять некие новые черты, не предусмотренные специалистами ни в одной стране. Генштабисты во всех державах, вступивших в схватку, рассчитывали, что она будет короткой, маневренной — несколько месяцев. Но она стала затяжной, позиционной.

Во Франции, Германии, России, Австро-Венгрии обозначился острый кризис с вооружением и боеприпасами, их расход оказался гораздо выше, чем прогнозировалось. Это было общим явлением. У немцев в январе 1915 г. батареи вообще не могли отвечать на огонь противника, не было снарядов.

Но Германия, Франция, Англия взялись мобилизовывать собственные ресурсы, наращивать производство — и их промышленники подключались очень охотно (ведь они и цены задирали соответствующие).

И лишь в России военное министерство пошло по старому испытанному пути. В Петербурге появился крупнейший мировой торговец оружием

 https://disgustingmen.com/hist...

  Бэзил Захарофф, находящийся на службе у британской разведки. И с таким человеком ведомство Сухомлинова пошло на переговоры  о закупках вооружения и боеприпасов на заводах британского концерна «Виккерс». Но для этого требовалась валюта, с которой возникли новые трудности.

В США крупнейший финансовый паразит Шифф точно так же, как в японскую войну, развернул агитацию против предоставления кредитов царскому правительству. Министр финансов России Барк трижды вел переговоры с англичанами. Но министр финансов Англии Ллойд Джордж и банкиры лондонского Сити желали, чтобы Россия платила золотом.

Такой вариант пресек царь, и Барк все-таки достиг соглашения. Вместо запрошенных 100 млн руб. британцы выделили 40 млн под 6 % годовых, а золото должно было передаваться в залог.                              Его требовалось отправить в Англию, чтобы после войны наша страна выкупила его по мере возврата долгов. Возражения, что золото перевозить по морю опасно, и предложения оставить его в России англичане отмели. Настояли — залог должен находиться в их банках.

Еще одним условием кредиторов стало создание Центральной закупочной комиссии 

во главе с британским военным министром Горацио Гербертом  Китченером

Англичане мотивировали, что российские, французские и их собственные военные заказы в разных странах вызовут конкуренцию и хаос, поэтому их необходимо распределять централизованно, только через закупочную комиссию. Чтобы получить кредиты, с этим пунктом тоже пришлось согласиться.

Но военное министерство получило возможность выправить кризис, подписало с британской компанией «Виккерс» контракты на поставку 5 млн снарядов, 1 тыс. аэропланов, 250 тяжелых орудий, 27 тыс. пулеметов, 1 млн винтовок, 1 млрд патронов и др. Заказ приняли, отгрузка продукции должна была начаться в марте 1915 г. (см. Уткин А. И. "Первая мировая война". М. изд.  "Алгоритм", 2001). 

 При этом старик Сухомлинов заверил царя и Думу, что весной нехватку боеприпасов и оружия удастся преодолеть.

Но на самом деле Россия не получила… вообще ничего. Это был просто классический "кидок" богоизбранных. Когда подошли сроки, неожиданно выяснилось: все, что было изготовлено для нашей страны, британское правительство забрало для своей армии.

И никаких предупреждений об этом не было, картина открылась в последний момент. Военные представители России при союзном командовании в полном шоке ринулись к Китченеру, но он лишь развел руками.                                                                                              Пояснил, что правительство Англии обязано в первую очередь обеспечить свои войска. Но тут же успокоил, что ничего страшного не произошло.                                                                                               Порекомендовал передать заказ канадскому мощному концерну «Канадиен кар энд фаундри Ко». Указал, что Россия, пусть с небольшой задержкой, получит, что ей требуется.

Контракты переоформили с канадцами. Шел месяц за месяцем, но продукции не было. А на запросы из Петрограда «Канадиен кар энд фаундри Ко» отвечала лишь отписками.

Наконец, в ноябре 1915 г. в Америку послали генерала В. А. Сапожникова — проверить, что же творится с заказом. Он доложил, что "фирма, выбранная по совету Китченера, не в состоянии выполнить ничего, поскольку «находится накануне банкротства» (см. Уткин А. И. "Первая мировая война". М.: Алгоритм, 2001.).

Но это выяснилось только в ноябре! Накануне летних сражений 1915 г. русскую армию оставили без боеприпасов (!). А Германия и Австро-Венгрия как раз в это время решили перенести главный удар на Россию, сломить ее и вынудить выйти из войны. (Короче, план полковника Хауса исполнялся безукоризненно).

А у наших врагов  реорганизованная промышленность уже заработала в полную силу, снарядов поступало сколько угодно. Перебросили на восток львиную долю своих соединений, и в мае на наши позиции обрушились шквалы огня. Русские батареи отвечали редкими выстрелами, порой вообще молчали. 

Атаки нередко отбивали штыками.                     https://russian7.ru/post/oboro...

Когда стало ясно, что иностранные поставщики банально «кинули» Россию, экстренные меры начал принимать сам царь. Обратился к Думе, общественности, призывая помочь фронту.                     В июне было создано Особое Совещание по обороне из банкиров, фабрикантов, общественных деятелей, руководителей военного ведомства. Особые совещания были образованы и при министерствах путей сообщения, топлива и промышленности, земледелия.

Для координации работы военных предприятий был организован Центральный военно-промышленный комитет (ВПК), его возглавил Гучков. Под его эгидой развернулось 220 местных ВПК в разных городах.                                                                                            Расширял свою деятельность и «Союз земств и городов». Он привлек к снабжению армии 1300 мелких предприятий, десятки тысяч мастерских.                                                                                                                 На фронте Земгор открывал питательные пункты, бани, парикмахерские. Родзянко гордо отмечал, что всего за месяц работы Особого Совещания поставки снарядов увеличились вдвое (см. Родзянко М. В. "Государственная Дума и Февральская революция". Архив русской революции. Т. 6. М. изд. "Терра-Политиздат"№, 1991).

Впрочем, столь быстрые успехи вызывают серьезные подозрения. Подобный патриотизм от людей, обремененных "манией прибыли", не бывае  бескорыстным . Так и на этот раз - барыши промышленников на поставках достигали 300–1000 %                                               . Изначально капитал Земгора составлял 600 тыс. руб., собранных по подписке — а теперь земцы требовали деньги от государства и довели свой бюджет до 600 млн, уже не частных, а казенных.

Они занимались обычным посредничеством, и оклады земских чиновников были в 3–4 раза выше государственных. Причем все организации настаивали, чтобы правительство не лезло в их дела.

 Поднимали скандалы против «бюрократических барьеров» — попыток проконтролировать их. Поэтому и резкое повышение выпуска снарядов сомнительно. Очевидно, их всего лишь придержали, пока не были приняты новые условия и не поднялись цены, как это было с продовольствием в Москве во время "перестройки" 1990-х годов

А для реального наращивания производства требовалось время. Царское правительство многократно обращалось к союзникам, просило помочь оружием, боеприпасами. Молило нанести удары и оттянуть на себя германские силы — так же, как это делала Россия, спасая Францию.

Но вместо этого значительные контингенты англичан и французов по-прежнему без толку сидели в Дарданеллах.

 Главнокомандующий французских войск  Жозеф Жофрр уверял, что к наступлению его войска не готовы. А в оружии и боеприпасах отказывали. Оправдывались, что они нужны именно для будущего наступления.

У русских не хватало даже винтовок и патронов. Наши войска с тяжелыми боями оставили Польшу, Литву. Враг вступил в Латвию, Белоруссию, на Волынь. В неравных схватках полегли сотни тысяч наших воинов. Еще больше было ранено или попало в плен.

Только Кавказский фронт по-прежнему одерживал победы. Когда турки развернули геноцид христианских народов, русские предприняли наступление, спасли от резни часть армян, айсоров. Однако кавказские сражения почти не сказывались на общей обстановке.

«Великое отступление», неожиданно грянувшее после блестящих успехов, взбудоражило всю страну. Причин не знали и не понимали. Поползли слухи об измене. Их распространяли и революционные агитаторы, и вражеская агентура. Активно включились и союзники. При этом нашли мишень мишень. Ею оказался… Распутин!

Теперь была запущена версия, будто он работает на Германию! Через «немку-царицу» узнает и передает противнику военные секреты, вместе с государыней оказывает гибельное влияние на царя, регулируя его решения.

Сразу оговоримся: уже после революции, при Временном правительстве, была создана Чрезвычайная следственная комиссия, пытавшаяся доказать измену старца и царицы искавшая улики очень пристрастно, допросившая сотни свидетелей и перерывшая тонны документов.                                                                          Но все усилия рассыпались прахом. Ни малейшей зацепки, позволяющей обвинить императрицу и ее духовного друга, найти не удалось.

Уже отмечалось, что Александра Федоровна, родившаяся в Гессене, своей родиной считала Англию, где она росла и воспитывалась, а в нашей стране она стала настоящей русской царицей. По духу, по глубине православной веры — куда более русской, чем большинство столичных дворян и интеллигенции самого «исконного» происхождения. И тем более нелепыми выглядят байки о связях с Германией глубоко-русского Распутина.

Жандармский генерал-лейтенант Курлов, которого никак нельзя считать другом Распутина, свидетельствовал: «Распутин живо интересовался войной, спрашивал мое мнение о ее исходе, категорически заявив, что он считает войну с Германией огромным бедствием для России… будучи противником начатой войны, он с большим патриотическим подъемом говорил о необходимости довести ее до конца… таким образом, у Распутина было гораздо более развито национальное чувство, чем у многих обвинителей его в стремлении к сепаратному миру и влиянии в этом отношении на Императрицу».

Невзирая ни на что, клевета ширилась, и в июне 1915 г. в Москве случился «немецкий погром». Он начался с патриотических манифестаций. Но кто-то услужливо запустил толпы людей на винные склады. Они перепились, разнесли 732 «немецких» магазина и представительства фирм.

В разбушевавшейся массе нашлись некие организаторы, зазвучали требования казнить Распутина, постричь царицу в монахини, государю отречься, а престол передать великому князю Николаю Николаевичу.

Беспорядки разрастались, вспыхнуло 70 очагов пожара, пострадало свыше 500 человек, несколько десятков погибло — в основном своих же, русских, от перепоя и в драках. Пришлось вводить войска, разгонять погромщиков пулями. 12 человек было убито, 30 ранено.

Генерал-губернатором Москвы был масон князь Феликс Юсупов. Когда волнения только начинались, он никаких мер не предпринял, что и привело к масштабным безобразиям. За бездействие его уволили в отставку, чем он был страшно оскорблен.

https://zen.yandex.ru/media/za...

Между прочим, Юсупов был близок к великому князю Николаю Николаевичу и очень дружил с британским послом Бьюкененом. Таким образом, погоду внутри страны творила «своя» либерасня, как это делается сегодня, уже не в империи, а в Российской Федерации…Как говорится: «связь времён!»

А к одним трудностям добавлялись другие. Как уже отмечалось, командование Германии и Австро-Венгрии целенаправленно разыгрывало не только «украинскую», «польскую», «финскую», но и «карту богоизбранных». 

Выпустило обращение, призывавшее богоизбранных к борьбе против русских и обещавшее им все блага «на территории, которую оккупируют Центральные Державы».                                                            И это находило отклик - были случаи шпионажа. Когда немцы и австрийцы отбивали населенные пункты, занятые русскими, местные богоизбранные выдавали жителей, сотрудничавших с царскими войсками, обрекая их на смерть.

Но усугубил проблему великий князь Николай Николаевич – самый главный либераст Российской Империи. Он издал приказ выселить всех богоизбранных из прифронтовой полосы. Там, где они остаются, было велено назначать заложников, отвечающих за лояльность своих общин. Впрочем, термин «заложники» был неточным. Их никто не держал в заключении и не казнил.

Они давали лишь подписку о невыезде, а в случае каких-либо враждебных акций их должны были арестовать и сослать. Да и тех богоизбранных, которых выселяли от линии фронта, отправляли вовсе не в Сибирь, а в восточные районы Белоруссии и Украины.

Как обычно, разыгранная «карта богоизбранных» дала свой результат. Поднялся грандиозный вой и скандал за рубежом, а еще более – в местных либеральных кругах. Снова вступил в дело уже знакомый нам скромный библиотекарь Браудо — тот самый, который и раньше поставлял за границу материалы об «антисемитизме».

Усилиями Браудо при Думе в 1915 г. была создана «Коллегия еврейских общественных деятелей». В нее вошли Брамсон, Винавер, Фрумкин и

http://archive.hadashot.kiev.u...

 Грузенберг  - защитник Бейлиса на нашумевшем в свое время процессе о ритуальном убийстве (см. Саттон Э. Уолл-стрит и большевистская революция. М. изд. "Русская идея", 1998).

Сам Браудо всегда держался в тени, но, по словам его помощника Познера, «был фактическим руководителем заседаний». При Коллегии было организовано информационное бюро, собиравшее материалы о «гонениях на богоизбранных».

В прифронтовые районы рассылали специальных эмиссаров, готовились донесения, которые шли в Думу, в редакции газет, за границу. К этой работе подключили и культурные круги. По инициативе Горького, Леонида Андреева и Федора Сологуба образовалось "общество в защиту богоизбранных" — в него вошли известные ученые, литераторы.

Стоит отметить, что приказ великого князя Николая Николаевича о выселении богоизбраннных не был выполнен. Он был голословным — не были проработаны ни места размещения выселенных, ни вопросы транспорта. А действовал приказ всего пару месяцев.

В мае 1915 г. фронт был прорван. На восток вместе с отступающими войсками хлынули потоки беженцев. Размещать их было негде, и приказ о депортации отменили. Тем, кого уже выселили, разрешалось вернуться хотя бы и за линию фронта.

По сути, сам факт издания такого приказа стал «красной тряпкой», спровоцировавшей озлобление в иудейских общинах и международную бурю. А его отмены российская общественность и зарубежные круги как будто не заметили!

Информационное бюро Браудо продолжало выискивать улики, ухитрялось доставать даже секретные военные приказы (очевидно, через штабных писарей).                                                                                Кстати, «Документы о преследовании евреев в России», собранные этим бюро, впоследствии были опубликованы А. И. Гессеном в «Архиве русской революции». С ними может ознакомиться любой желающий (см. "Документы о преследовании евреев".  Архив русской революции. Т. 19. М. изд. "Терра", 1993)https://www.bookselect.ru/prod...

И любой может убедиться: там нет ни одного факта реальных преследований. Фигурируют такие документы, как, например, приказ командира ополченской дружины не покупать для солдат карамель местечкового еврейского производства, сделанную из суррогатов и вредную для здоровья.

Но для раздувания кампании этого хватало! А Россия как раз вела переговоры о закупках вооружения и боеприпасов, остро нуждалась в кредитах. На волне поднятой шумихи западные банкиры отвернулись от нее.

В июле 1915 г. министр финансов Барк доложил правительству: пока не будет решен «вопрос богоизбранных», «западный рынок закрыт, и мы не получим ни копейки».                                                                                 Во внутренние дела нашей страны счел возможным вмешаться даже британский военный министр Китченер.                                                   Указывал: Россия сама виновата, что ей не дают денег, и настаивал: «Для успеха войны одним из важных условий» является «смягчение режима для евреев в России».

Хотя о каком «режиме» можно говорить, если и в Москве, и в Петербурге, как и сегодня, богоизбранные составляли значительную часть финансовой и деловой элиты, адвокатов, интеллигенции, имели свою фракцию в Думе?

Да и пресловутая «черта оседлости» давно стала формальностью. Исключения делались для целого ряда профессий, для богоизбранных с высшим и специальным образованием. А другие устраивались за пределами «черты» как бы «временно».

Но Барк внес предложение: чтобы восстановить сотрудничество с зарубежными банковскими кругами, требуется значительный и демонстративный шаг.                             С ним согласились. 17 августа 1915 г. Совет министров отменил «черту оседлости».                                                                                                    Отныне никаких ограничений для богоизбранныхв России вообще не стало. Однако даже такого шага Запад «не заметил». Информационная война продолжалась…

Продолжение следует…

Россия против Запада: гонка на выживание

Я всегда говорил и буду говорить, что силовые методы во внутренней и внешней политике — последний довод. Не невозможный, не запрещённый, не аморальный, а именно последний.Моральные оцен...