(Бывшая) советская империя наносит ответный удар

Вмешательство России в американскую политическую систему — это часть более масштабной, глобальной кампании по подрыву того, что Кремль считает международным порядком во главе с Западом.

Ричард Сокольский (Richard Sokolsky), Пол Стронски (Paul Stronski)

На это потребовалось некоторое время, но в недавно обнародованных Стратегии национальной безопасности и Стратегии национальной обороны администрация Трампа наконец стала говорить о России как о стратегическом сопернике. Но прежде чем аппарат национальной безопасности развяжет вторую холодную войну, Вашингтону стоит сделать глубокий коллективный вдох и еще раз рассмотреть этот вызов, проявив терпение, практичность, благоразумие и сдержанность, чтобы избежать перегибов в попытках защитить ключевые американские интересы.

С 2012 года Россия проводила многоуровневую, щедро финансируемую и в целом довольно успешную кампанию по восстановлению своего влияния на мировой арене в ущерб Западу. Тем не менее едва ли можно утверждать, что Россия, как говорится в новой Стратегии национальной безопасности, хочет перестроить мир таким образом, чтобы он соответствовал ее авторитарной модели, и получить право накладывать вето на экономические, дипломатические решения других стран, а также на их решения в сфере безопасности.

Также неясно, есть ли у нынешней администрации США желание и ресурсы, чтобы эффективно реагировать на действия России на мировой арене — учитывая склонность Трампа спускать Путину с рук агрессивное поведение России и отсутствие межведомственной слаженности в процессе принятия решений.

Но если предположить, что Белому дому удастся наладить взаимодействие между агентствами национальной безопасности, как США должны реагировать на тот вызов, который из себя представляет активная деятельность России на мировой арене? Первый шаг — понять причины такого поведения России и источники той угрозы, которую она из себя представляет. Второй шаг — определить, когда, как и нужно ли вообще реагировать на действия России на мировой арене.

Русские идут, русские идут

Вмешательство России в американскую политическую систему — это часть более масштабной, глобальной кампании по подрыву того, что Кремль считает международным порядком во главе с Западом, и по ослаблению тех либеральных норм и институтов, которые лежат в его основе. Подобно персонажу фильма «Зелиг» Вуди Аллена (1983), Путин и его помощники появляются практически во всех уголках мира, чтобы бросить вызов влиянию Америки и оспорить ее роль лидера.

Существуют свидетельства того, что в Европе Россия пыталась повлиять на исход референдума по Брекситу в 2016 году и оказать поддержку ультраправым кандидатам, связанным с Кремлем, на выборах во Франции, Германии и Италии. Москва также стремилась подогреть сепаратистские настроения в Каталонии накануне референдума по вопросу о независимости, состоявшегося в октябре 2017 года, и поддержала переворот в Черногории, чтобы помешать этой стране вступить в НАТО. Кремль создал множество препятствий на пути балканских стран, стремившихся к интеграции с Западом. Недавно министр безопасности Боснии предупредил, что подготовленные Россией наемники создали военизированный отряд для поддержки Милорада Додика (Milorad Dodik), лидера сербских сепаратистов.

На Ближнем Востоке и в Африке Москва сейчас играет важнейшую роль в разработке плана мирного перехода власти в Сирии. Недавно Россия подписала крупную сделку на поставку оружия с Турцией, членом альянса НАТО, и она сотрудничает с Анкарой с целью предотвратить расширение площади контролируемых курдами территорий в Сирии. Россия заключила с Египтом соглашение, в соответствии с которым российские военные самолеты смогут пользоваться египетскими авиабазами. Москва также увеличила объемы помощи, которую она оказывает ливийскому военному лидеру, контролирующему половину территорий этой страны. В Южной Африке Россия оказалась замешанной в коррупционных скандалах, которые пошатнули основу правительства Зумы.

Кроме того, Россия надеется восстановить свои прежние торговые связи с Кубой и возобновить свои военные и разведывательные операции на этом острове. Советник по вопросам национальной безопасности Герберт Макмастер (H. R. McMaster) недавно предупредил о вероятности того, что Россия попытается вмешаться с предстоящие президентские выборы в Мексике, чтобы склонить чашу весов в пользу популиста, выстроившего свою предвыборную кампанию на идее антиамериканизма. Канадские чиновники тоже предупреждали о том, что Россия проводит в их стране свои операции влияния. Кремль пользуется кредитами, чтобы поддержать авторитарный режим Мадуро в Венесуэле, захватывая нефтяные и газовые активы этой страны по бросовым ценам.

Чего хочет Россия?

Многие из этих на первый взгляд не связанных между собой шагов на самом деле отражают стремление России к формированию многополярного мира. Этот организующий принцип российской внешней политики был впервые сформулирован в середине 1990-х годов министром иностранных дел России Евгением Примаковым. Этот принцип нашел отражение во всех важных речах, которые с 1994 года произнес Сергей Лавров — сначала как первый голос России в ООН, а затем и как министр иностранных дел.

Путин затронул эту тему в своей известной речи 2005 года, в которой он подчеркнул, что «распад СССР стал крупнейшей геополитической катастрофой 20 века», и в своем выступлении на Мюнхенской конференции по безопасности 2007 года, когда он выступил против «монополистического господства США в глобальных отношениях».

В течение последних 10 лет Путин твердил о «незаконности американской исключительности» и о неспособности США разумно руководить международным порядком, основанным на либеральных принципах. С его точки зрения, свидетельствами тому являются вторжение администрации Буша в Ирак в 2003 году и ее неумелое управление американской экономикой; решение администрации Обамы свергнуть режим Каддафи в 2011 году и уйти из Ливии, оставив после себя полнейший хаос; попытки Обамы поддержать свержение режима Асада в Сирии; продвижение демократии и «цветных революций» на территории бывшего Советского Союза; провальная политика США в Афганистане. С точки зрения Путина, многие из этих шагов способствовали дестабилизации ситуации в мире, подъему исламского экстремизма и началу беспорядков, охвативших Ближний Восток.

Таким образом, действия России на международной арене обусловлены взглядами Путина на то, каким должен быть мир и какую роль должна играть Россия в этом мире. Более того, Москва ведет себя так не только потому, что ей не нравится господство Запада и она хочет подорвать основы западных демократических, экономических институтов и институтов безопасности — хотя она действительно хочет этого. Россия вышла на мировую арену из-за застоя в ее экономике и стремления расширить бизнес за границей, а также потому, что считаться равной США на глобальной арене и противостоять Америке — это хорошо.

Что бы сделал Джордж Кеннан?

Джордж Кеннан (George Kennan) однажды сравнил США с гигантским спящим драконом: он медленно просыпается, но, если он проснулся, он уничтожает всех тех, кто посмел нарушить его покой. Теперь, когда администрация Трампа наконец признала Россию одним из приоритетов национальной безопасности США, ей не стоит пускаться на поиски драконов, которых нужно уничтожить, а стоит задать себе следующие вопросы: каким интересам США угрожают действия России, и насколько вероятно то, что Россия сумеет достичь своих целей?

Какие цели Вашингтон рассчитывает достичь, отвечая на эти действия России, и почему мы считаем, что предложенные меры помогут нам их достичь? Каковы вероятные последствия и цена этих мер, и как можно ее снизить? Что мы будем делать, если наши попытки добиться нужного нам исхода провалятся?

Отвечая не эти вопросы, необходимо помнить, что Кремль вовсе не руководствуется каким-то генеральным замыслом или планом и что сейчас мы не ведем вторую вхолодную войну. Кремль не хочет править миром. Путин понимает границы влияния России, а также цену и риски, связанные с ролью мирового лидера. Он просто хочет ускорить процесс перехода от сложившегося после холодной войны однополярного мира во главе с Вашингтоном к многополярному миру, в котором Россия сможет играть важную роль. Кремль не предлагает никакой жизнеспособной альтернативы существующему миропорядку.

Россия не создавала ту проблему, которой она сейчас пользуется. Она просто использует шанс заполнить те пустоты, которые оставили после себя доктрина Трампа «Америка в первую очередь» и ошибки США и Запада. Действия России — это не столько проявления ее неистовства, сколько попытки показать США неприличный жест. Россия продолжит играть второстепенную роль в Азиатско-Тихоокеанском регионе, уступая Китаю. Россия не сможет доминировать в Европе. Ее действия в Африке и вообще в Южном полушарии — это скорее мелкие помехи, а не факторы, способные коренным образом изменить ситуацию. И Кремль не заинтересован в том, чтобы заниматься восстановлением дестабилизированного Ближнего Востока.

Более того, Россия не застрахована от неудач и нежелательных последствий. Кремлю удалось помешать Украине сблизиться с Западом и успешно провести внутренние реформы, и ему удалось обострить напряженность внутри трансатлантического союза. Однако впервые за долгое время агрессия России на Украине и ее угрозы в адрес других европейских государств дали толчок к началу реальной дискуссии касательно того, как можно усовершенствовать систему обороны альянса и увеличить военные расходы его членов. Агрессия России против Украины позволила укрепить решимость украинцев, стремящихся к интеграции с Западом, и окончательно развеяла мечты Москвы о вступлении Украины с Евразийский экономический союз — центральный элемент планов Путина по созданию противовеса Евросоюзу.

Хотя вмешательство Путина в президентские выборы 2016 года в США стало причиной политического разлада, оно также спровоцировало настоящую политическую бурю, помешавшую Трампу наладить отношения с Москвой, позволило не ослабить, а ужесточить санкции против России, помогло укрепить сопротивляемость европейских стран и повысить их осведомленность о тактике Москвы и ее растущем присутствии в нескольких странах-членах Евросоюза и НАТО.

Поддержка, которую Москва оказала ультраправому кандидату на французских выборах — Марин Ле Пен (Marine Le Pen) — тоже привела к негативным результатам. Она не только продемонстрировала то, как Россия пытается вмешиваться во французскую политику, но и повысила уровень осведомленности европейцев о кампаниях влияния Москвы и уровень их сопротивляемости российскому вмешательству. Предыдущие попытки России взять на себя роль глобального или регионального лидера — посредством БРИКС, Организации договора о коллективной безопасности или Евразийского экономического союза — провалились.

Таким образом, США не стоит думать, что все действия России обязательно окажутся успешными — многие из ее действий не принесут Москве те результаты, на которые она рассчитывает, и не навредят важнейшим интересам Запада. Но если такая угроза появится, Западу необходимо проявить осторожность, чтобы не отреагировать чрезмерно остро, потому что такая реакция Запада только повысит авторитет Путина в глазах россиян и позволит ему получить тот статус, к которому он стремится.

Кремль не откажется от своей глобальной стратегии, и, когда действия России начнут угрожать ключевым интересам и ценностям Запада, как было в случае с ее попытками подорвать демократические процессы и основы трансатлантических институтов, США и их союзникам необходимо будет предотвратить или по крайней мере минимизировать воздействие шагов Москвы на свои интересы.

Однако в основе реакции США на действия России на мировой арене должны лежать более адресные санкции и обмен информацией о действиях России в союзнических и дружественных государствах, а также обмен методами укрепления их политических институтов, финансового сектора и кибер-инфраструктуры. Это подчеркнет неудачи России и ту огромную цену, которую российскому государству приходится платить за его действия. Именно такого подхода придерживался Запад по отношению к Советскому Союзу в эпоху холодной войны. Это сработал тогда и может сработать снова, если США и их партнеры будут помнить о своих фундаментальных достоинствах и ценностях.

Ричард Сокольский — старший научный сотрудник Фонда Карнеги за международный мир, проработавший 37 лет в Госдепартаменте США.

Пол Стронски — старший научный сотрудник Фонда Карнеги и бывший директор департамента России и Центральной Азии в Совете национальной безопасности США.

Источник