В.АВАГЯН: "ДЕЛА И ВЕЩИ" (Вовка в Тридевятом царстве)

http://economicsandwe.com/A796...

   ​В детском мультике «Вовка в тридевятом царстве» главный герой, «перековывающийся» по ходу действия тунеядец Вовка сожалеет, что у него «нет инструментов». Для советской психологии (мультик 1965 года) вполне понятно, что для дела, для производства материальных благ нужны инструменты. Хотя аудитория мультфильмов – дети, часто младшего возраста, ни у кого не возникает вопроса: «а что такое «инструменты»? Предполагается, что все это знают без объяснений. Инструменты в работе – это молотки и дрели, пилы и топоры, и т.п. – всё то, что ПРИЛАГАЕТСЯ к сырью для его обработки

Если бы советскому зрителю предложили другое слово – «конструмент» - он бы непременно спросил: «а что это такое?». Да и сейчас, наверное, спросит. Даже взрослый – спросит. Потому что «инструмент» - понятно, а «конструмент» что за птица?

Это отражает наше непонимание КОМПЛЕКСНОСТИ производства, того факта, что где есть инструмент – там непременно должны быть и конструмент и кводомент. Вовка в замечательном, любимом мною мультфильме, получив инструмент – хватает первое попавшееся бревно и делает из него корыто для жадной старухи из сказки про золотую рыбку. Помните?

Вовке приходит в голову спросить инструмент. Но ему (и всем советским зрителям) не приходит в голову спросить – а чьё это бревно, валяющееся в лесу?

А вдруг у него, как и у леса, есть собственник? И он не хочет, чтобы из его бревна делали корыто для старухи? Тем более, что от корыта для собственника никакой корысти – Вовка ведь корыто просто дарит вредной перечнице…

Это отражает определённый перекос в советской экономической школе, делавшей перекос в сторону ИНСТРУМЕНТАРИЯ и мало думавшей о КОНСТРУМЕНТАРИИ.

Сырьё для внутреннего пользования воспринималось чуть ли ни как мусор, валяющийся под ногами (именно так Вовка и относится к бревну), а хитрые экономисты, в основном, еврейского происхождения, учили, что сырьё должно быть максимально дешёвым.

Что, мол, настоящая стоимость – только добавленная к сырью, а само сырьё, лёжа под каблуками, никакой стоимости (якобы) в себе не содержит…

На самом деле – это была диверсия в области познания мира. На самом деле всё ровным счетом наоборот. Это труд может быть низведён до полного отсутствия стоимости. А сырьё – всю стоимость в себе содержит, обладание сырьём – является главным источником стоимости, если, конечно, речь не идёт о колониальной экономике ельцинского типа.

Всякий дурак может сделать из сырья вещь. Если не сразу (он же дурак!) – то подучившись. Вовка в мультфильме так и делает: читает книжку-справочник и делает из бревна корыто. Главный вопрос – откуда бревно? – выброшен напрочь. На базовом, подсознательном уровне выброшен! Не со зла – экономическая школа такая была.

Повторяю: всякий дурак, сразу или подучившись, может сделать из сырья вещь. Но никакой умник не сделает вещь без сырья. Сколько не мни воздуха в ладонях, сколько не толки воды в ступе – труд не принесёт добавленной стоимости.

Только обладание сырьём, ресурсом – настоящее богатство. Обладание же технологиями – ничто. Ну, владеешь ты технологией, завтра её у тебя свистнули, скопировали, переняли – и адью твоё преимущество! Как говорят в народе – «первенство в стакан не нальёшь!».

Будем разбираться. 

Как нерусский человек, я очень чутко отношусь к граням русского или ставшего русским после ассимиляции слова. Я порой слышу в русском слове то, чего не слышит русское ухо, потому что я думаю по-армянски, а потом перевожу в голове тексты (и редактору ЭиМ попотеть приходится, вычищая «армянизмы»).

И оттого я чувствую грани слова острее. Я ощущаю сразу же, что привычное, затрёпанное слово «инструмент» - многосоставное. В нём – хоть сейчас оно и срослось в единый корень – раньше явно была вводная приставка «in*». Далее, в нём был отдельный корень «*strum*». И в нём был ещё один корень, знакомый нам по слову «ментальный», то есть думный, мыслящий, - «*ment».

Я ещё раз вам говорю: хотите понять исходный смысл слова – разбирайте, разбирайте корнесловицы! Иначе увязнете в умножении пустышек ложных смыслов, которые каждый обалдуй привязывает к слову в качестве «отсебятины».

Так вот что я вам скажу: инструмент – слово латинского происхождения – instrument. И оно отражает некоторое пренебрежение к инструментам, как явлению. Ведь «Strum» (лат.) – «бренчать». Инструмент – это нечто, введённое в шум, в бренчание, в грохот. Приставка «ментальности» означает, что введено было с умыслом, с особым смыслом.

Тем не менее, говоря дословно, «инструмент» - то, что находится «внутри бренчания».

В общем-то, просто и понятно: человек колотит молотком – молоток внутри шума, создаваемого этими ударами.

***

Отсюда сам язык подсказывает нам, что как наковальня кузнечному молоту, инструменту нужен конструмент, необходимое логическое добавление.

Этот термин, в отличии от «инструмента», совсем неизвестен. Почему? Потому что у нас плохо изучают экономику, как науку, плавают в теории, не умеют связать концы с концами в экономическом знании.

Даю расшифровку: конструмент - то, к чему прикладывают инструмент. Это, конечно, не игра в приставки (тем более латинского языка), а сущностно-важное определение.

Всякий производитель обречён задавать важнейшие вопросы, перед тем, как что-то начинать делать.

Если сделать, то:

- Чем? (инструментарий)

- Из чего? (конструментарий)

- Зачем? (кводоментарий).

Так, например, для сапожника шило, молоток и колодка являются инструментами, кожа и нитки на сапоги – конструментами, оплата и рекомендации другим со стороны заказчика – кводоментами.

***

Для человека в условиях натурального хозяйства (и даже Вовки в мультяшном тридевятом царстве) – вопросов о кводоментах не стояло. Они делали САМИ СЕБЕ – и потому САМИ СЕБЯ и поощряли сделанным. Им нужны были инструменты (что подчёркивает даже детская сказка) и конструменты (чего детская сказка не подчёркивает, закладывая детям в головы искажённую картину мира).

Но в условиях разделения труда кводоментарий выходит всё больше и больше на первое место. Мало иметь, чем сделать и из чего, всё острее встаёт вопрос – для чего?

Современный человек скажет, что кводоментарий – это деньги (поскольку труд оплачивается заказчиком) – и тем вновь проявит свою экономическую малограмотность.

Кводоментарные вопросы – сложнейшие вопросы о смыслах человеческой деятельности, соединяющие конкретные молоток, гвозди, доски, брёвна – с общим замыслом цивилизации.

Это только наивным кажется, что труд оплачивается деньгами. На самом-то деле труд оплачивается (если оплачивается) - полезными ВЕЩАМИ. А деньги - только приводной механизм, кстати, далеко не самый удобный и эффективный.

Если считать кводоментами деньги – тогда вы попадаете в колониальный тип экономики, в котором о СМЫСЛЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ за вас думают другие, «старшие товарищи». Вам же этот смысл непонятен, да вы и не хотите его понимать, как медведь в цирке не желает понимать, чем хороши танцы на арене. За них дают сахарок – и ладно…

Такой «человек-медведь», выдрессированный, словно животное в цирке – будет строить сам себе виселицу изо дня в день, лишь бы оплата шла. И верёвку сам себе совьёт – если доплатят. Он же не знает, ЗАЧЕМ работает. Ему дали инструменты, конструменты, и заменили кводоменты деньгами…

***

Неоднократно писал, что главная трагедия советской плановой экономики до 1991 года – чрезмерность ВЕРТИКАЛЬНОГО планирования и крайняя недостаточность ГОРИЗОНТАЛЬНОГО планирования.

В двух словах. Можно жить как сейчас, как звери – без ума и мысли, и клянчить у «старших» продовольствие в обмен на нефть. Если станешь умнее зверя – то начнёшь, конечно же, планировать. То есть искать в настоящем времени средства обеспечить свои потребности в будущем времени.

Планировать можно по-разному. Госплан СССР исходил из ужаса 1941 года. Он кводоментировал прежде всего производство танков, ракет, пушек и снарядов (которые сейчас стреляют по нам самим – по страшной и чёрной иронии судьбы). Ужас 1941 года заключается в страхе, что при нападении нам не хватит военной техники. Поэтому военную технику насмерть перепуганные дети войны производили в необозримых, гомерических количествах. Она, ни разу не выстрелив, устаревала на складах – и производили новые партии новейшего вооружения…

Потом нам наврали, что войны не будет. Наврали, конечно. Но мы поверили. И получилось, что всё колоссальное протяжение экономики работало НИ НА ЧТО. Работало на войну – а её не будет, значит, колоссальные материальные, сырьевые, человеческие ресурсы вложены… в никуда!

Вертикальность планирования связана с тем, что с мест не закажут пушек, танков, ракет. С мест могут заказать рубашки и тапочки, жильё и легковые автомобили, колбасы и сыры, и т.п. Но не танки с ракетами!

Дело известное: чтобы сделать побольше пушек – делали поменьше масла. Силы человека и силы общества не безграничны. Если делаешь лучшую в мире военную технику – увы, это съест лучшие кадры, лучшие наработки. И гражданская продукция по остаточному принципу будет не ахти…

Остановиться вовремя из-за своих «фобий-1941» СССР не смог. Генералы как всегда, готовились к предыдущей войне. А на войне нового типа, связанного с «цветными путчами», в основном, психологической – гораздо важнее не горы танков, а потребительское изобилие.

Но на него не хватило ГОРИЗОНТАЛЬНОГО ПЛАНИРОВАНИЯ. То есть сбора заявок с мест, от людей, от домохозяйств – что им потребно, что им нужно? И обеспечение этих заявок всей мощью плановой организации…

Кводоментарием в производстве СССР был страх перед танковыми колоннами Гудериана. А в определённый момент его должен был сменить иной кводоментарий, связанный с бытом советских семей.

В чём разница между горизонтальным планированием и рыночной экономикой (в которой люди тоже покупают то, чего хотят)? В том, что горизонтальное планирование ставит индустрию и агропром на службу ПОТРЕБНОСТЯМ граждан, а рынок – на службу их платёжным ВОЗМОЖНОСТЯМ.

А это совершенно разные вещи. Допустим, у меня есть потребность в квартире, в машине, в даче – потому что у меня их нет. Мне их хочется иметь. Горизонтальное планирование работает на это моё желание. Оно делает вещи, мне желательные. А рынок работает не на меня, а лишь на мой кошелёк. Он не то, что мне нужно, даёт, а то, что мне по карману. Нищий может умирать от голода рядом с витриной гастронома, полной деликатесов, но в рыночной экономике они словно бы в разных вселенных в разных измерениях находятся.

Есть ли у голодающего ПОТРЕБНОСТЬ в пище? Безусловно и абсолютно. Есть ли у рынка готовность обслужить эту потребность? Далеко не факт. Если у голодающего (или бездомного) нет денег – тогда его потребность признаётся по факту ничтожной и не удовлетворяется…

Кводоментарием в нормальной национальной, суверенной экономике являются потребности людей. А в колониальной, ущербной, живущей не для себя, а для заморских гостей экономике – кводоментарием являются деньги, оплата работы инструментами над конструментами.

Но деньги – это же не дар небес! 

Это всего лишь каприз того, кто их (деньги) печатает и выпускает в оборот! Хочу, чтобы этот жил – капризничает ФРС США, и тот, действительно, живёт. А этот, хочу, чтобы сдох – и он подыхает без крошки хлеба… Почему? Какая логика? Никакой, кроме каприза эмиссионных банкиров…

Деньги (каприз элит) становятся кводоментами там, где утрачены смыслы деятельности, логика цивилизационного развития.

Где оплата, например, учёного – становится вместо ДОЛГА общества – капризом спонсора.

Оплачиваются не те, кто объективно нужен для реализации объективно поставленных задач – а те, кто эмиссионерам глянутся.

Объяснять свои поступки эмиссионеры не обязаны: деньги анонимны, безлики, кому и за что их дали – никто толком в мире не знает.

***

Это – патология. А норма для цивилизованного развития общества и экономики – сочетание адекватных инструментов с адекватными конструментами и адекватными кводоментами.

Если, например, нам нужен корабль – то не оттого, что Роману Абрамовичу моча в башку ударила, и он выдумал себе трёхпалубную яхту заказать с бодуна. Нам нужны гораздо более веские основания приступить к постройке корабля.

Когда доказано и обосновано, что корабль (дом, город, дорога, станок, механизм и т.п.) – действительно нужны, что без них не будет общего прогресса – тогда изыскиваются конструменты под кводоменты. А под конструменты – находятся инструменты. Возникает СБОРКА ЗАМЫСЛА (о сборке я писал отдельную статью) – цельный и связный процесс от исходного эскиза до конечного продукта.

В таком случае ум управляет экономическим процессом. В рыночной же экономике процессом управляет безумие, какие-то извращённые и патологические фантазии людей, которым деньги раздают в руки свежеотпечатанными в неограниченных количествах, и которые поэтому дурят без всякого плана…

С чем такое сравнить?

Ну, если, к примеру шимпанзе поставить к штурвалу океанского лайнера… Шимпанзе заложит резкий крен влево – всё шарахнется с мест, всё попадает с полок – а шимпанзе гукает от удовольствия: как весело!

Потом заложит резкий левый крен – все опять перекосит, а шимпанзе только того и надо: ей весело смотреть, как люди и предметы на палубах кувыркаются…

***

Страшно? Мне ещё страшнее, потому что я, как экономист, понимаю весь процесс происходящего.

Но как его изменить – если не начнёшь с изучения треугольника «инструмент-конструмент-кводомент»? Скучно, а нужно. Иначе будем бултыхаться по воле рулевых-орангутангов до ближайшего айсберга, а там врежемся и потонем…

Вазген АВАГЯН, специально для ЭиМ.; 7 марта 2017.