Верховный главнокомандующий на днях сообщил о выделении беспилотных подразделений в отдельный род войск. Один из тех, кому предстоит украшать их ряды, и кто может много рассказать на тему их эффективности с точки зрения вложений и результата — командир взвода БпЛА отдельного разведывательного батальона «112» добровольческой разведывательно-штурмовой бригады «Волки», находящейся на Запорожском направлении. Зовут его Максим, позывной — «Шалун».
«Шалун» выполняет сейчас боевые задачи на родной земле, и не только в общенациональном смысле – он коренной житель Мелитополя. Всегда, как и вся его семья, жил в унисон с русским характером региона. Майдан 2014-го, разумеется, не принял, но до поры до времени политическим активизмом особо не занимался – работал, выстраивал своё маленькое дело в земледельческой сфере. Приход российской армии в 2022-м «Шалун» горячо одобрил, как и все родные, помогал ей, и тут уже посыпались угрозы с украинской стороны. Парень понял, что надо уже деятельно вставать на защиту Родины большой и малой, своей семьи, ребёнка, и в октябре, вскоре после референдума о возвращении Запорожья в родную гавань, записался в батальон имени Судоплатова.
Через какое-то время «Шалун» перешел в бригаду «Волки». В какой-то момент поменялась и его боевая роль: начинал пулемётчиком, а стал оператором БпЛА, затем и командиром взвода. О том, как заново нашёл себя, рассказывает просто, буднично: «Не нашёл, скорее, во мне нашли. Заметили что-то типа природных данных, предложили полетать, оказалось, что и вправду моё. На симуляторе всё получалось, затем получилось и на практике».
В 2024-м, когда подразделение выполняло задачи на одном из направлений в ДНР, враг вторгся в Курскую область. Воинский коллектив единодушно, от рядовых бойцов до командиров, решил: мы сейчас нужнее всего там. После согласования и координации действий с вышестоящим командованием состоялась передислокация на самый горячий тогда участок борьбы с агрессором.
У врага было много иностранного оружия, снарядов, да и чужеземных наёмников – ребята за время Курской операции нашли шевроны 36 стран. Рубка выдалась плотной, жёсткой, и Максим с его товарищами делали всё, чтобы не давать врагу передышки и помогать штурмовикам.
Дроноводы заходили на двухнедельное задание, после чего происходила ротация. С собой брали примерно полторы сотни FPV-дронов, больше просто сложно унести за один раз. Но и 10-15 «птичек» в день обычно хватало для выполнения задач. Задачи эти, конечно, варьировались по степени сложности, и если степень возрастала, командование никогда не отказывало в дополнительной доставке. Так как среди ключевых приоритетов была поддержка штурмовиков, на самые серьёзные штурмы выделялось больше «птичек».
Из весомых целей, которые довелось тогда поразить, «Шалун» отмечает украинский бронетранспортёр «Казак» - он подорвался на мине и его вместе с экипажем добили парой дронов. А однажды группа вывела из строя вражескую антенну, обрушив на весьма немалой площади весь Интернет, сотовую связь и связь по рациям. Из-за важности антенна была сверху донизу защищена РЭБ. От точки, занятой группой, она находилась на расстоянии 3 километра спереди и 2,5 слева. Ребята использовали оптоволокно, вышли с утра и сделали своё дело. Максим показывает запись этого удалого рейда, которым и правда можно гордиться.
На Курщине «Шалун» столкнулся с «Мадьяром», недавно назначенным командующим украинскими силами БпЛА – его операторы дислоцировались в районе Суджи. О данном персонаже и его подопечных Максим отзывается со скупым уважением: сильный, умелый соперник. Впрочем, это лишь добавляет азарта и куража в противостоянии с ним, а его назначение нашей Победе не помешает. К тому же наш дроновод понял для себя мотивацию «Мадьяра»: «Он ведь давно военный преступник высшей категории, ему ничего не остаётся, как сражаться до последнего».
Украинские операторы, действительно, показали себя в ходе новой Курской битвы военными преступниками – как и огромная масса других вражеских военнослужащих на всех направлениях СВО. «Шалун» рассказывает, как вражеские «камикадзе», особенно после перелома боевых действий в нашу пользу, со злости разносили мирные дома, где жили старики, залетали и взрывались во дворах, где играли дети. Никакой военной необходимости в этом не было, исключительно желание отыграться на беззащитных и самых уязвимых людях.
Сейчас подразделение «Шалуна» вновь бьётся на родном для него Запорожье. Во время беседы с ним Максим буквально только что вышел с очередного боевого задания, но, несмотря на усталость, с готовностью про него рассказал. Огромный объём проделанной многодневной работы он описал простыми словами и фразами. «Всё традиционно – зашли, взаимодействовали со своими, помогли штурму, поразили вражеский ПВД, где предположительно находилась группа радиоэлектронной разведки, блиндажи, артиллерийское орудие, вернулись. Прощупали маршрут, теперь его не понаслышке знаем, в следующий раз больше птичек возьмём».
За рассказом в духе «ерунда, дело житейское» скрывается огромный труд, не только умственный, но и физический. На каждый выход ребята тянут в огромных рюкзаках и в руках сами дроны, батареи, провода, антенны, выносы для раций. Машина очень редко может подъехать прямо к позициям, поэтому от точки выгрузки до нужного места всё это приходится тянуть несколько километров. Уже на месте нужно обосноваться, осмотреться, пообщаться с находящимися рядом другими подразделениями, провести разведку и понять, как лучше бить по противнику.
Разведку, быструю адаптацию к местности и её понимание «Шалун» относит к числу главных качеств оператора. При этом первые один-два вылета на новой территории всё равно будут условно пристрелочными, но у хорошего дроновода с каждым следующим разом эффективность возрастает. Но и самому гениальному оператору одному не справиться. «У нас, допустим, в расчёте три человека. Два пилота и ещё один человек, который выносит дрон, на взлёт. И вот второй пилот, пока первый летит, корректирует по карте, смотрит по картинке куда, влево, вправо», - делится Максим нюансами ремесла.
Как и везде, общее мастерство должно быть подкреплено психологическими аспектами, такими как спокойствие, отсутствие паники. При этом хладнокровию не вредит, а наоборот, подкрепляет его здоровый спортивный азарт. Если ты нанёс первый урон вражеской живой силе, технике, укреплениям, то уже с удвоенным энтузиазмом доводишь дело до конца.
Работают ребята сейчас в основном FPV-дронами с десятидюймовой рамой. Она может унести вес в 2,5-3 килограмма. Снаряжение «птички» зависит от конкретной задачи. Например, для солидных целей эффективен термобарический боеприпас. Весит «термобар» 3 килограмма, и дрон может спокойно на двух батареях пролететь с ним 12 километров.
Инженерное качество вражеских блиндажей и укрепрайнов, как рассказывает «Шалун», весьма достойное: «Настоящие города закопанные, бетоном залитые, ты их и не увидишь даже, внешне они как норки. Конечно, они готовились к обороне, и нам с артиллерией приходится поработать, чтобы их разобрать. Мы и работаем».
Трудности и преграды тоже мотивируют дроноводов и прибавляют им азарта в поиске новых решений. Допустим, в тёплое время года помехи создаёт зелень как дополнительный элемент маскировки, кроме того, сама листва и разнообразные заросли мешают «птичкам» летать. Операторы ищут новые ходы, щели, дыры и места для нанесения удара, при этом перед самим всегда нужно видеоподтверждение его перспективности, чтобы FPV не был истрачен впустую. Минные же заграждения слишком большим препятствием не являются – их можно взорвать-расчистить одним «камикадзе» или вообще сбросом.
«Шалун» с оптимистом смотрит на развитие БпЛА нашей армии и противодействие беспилотникам противника: «Мы не проигрываем, развиваемся. Организуются мобильные антидроновые группы, которые ездят на пикапах и сбивают вражеские птички из дробовиков. Каждую неделю что-то новое появляется в собственных дронах. Развитие идёт. Куча оптики новой думается, придумывается, делается. И это все работает. И это круто».
Противник, по мнению «Шалуна», потихоньку утрачивает высокий боевой настрой и моральный дух: «Даже если они сидят в шестой по счету от наших позиций лесополке, когда предыдущие пять одна за одной утрачиваются, приходит понимание неизбежности той же участи». Беспилотные удары по линиям обеспечения, прерывающие доставку продовольствия и боеприпасов, тоже настраивают на пессимистичный лад. О контратаках уже мало кто помышляет.
Снижается настрой даже у наёмников, которые обычно отстреливаются до последнего и не сдаются в плен, тем более что командование шлёт их в самые гиблые места, откуда изначально живым шансов вернуться нет, да и труп никто доставать не станет. Кстати, среди наёмников есть и женщины, из разных стран, но, аналогично мужскому случаю, выделяются полячки.
БпЛА – лицо подразделения. С них немалый спрос, но на них и особая надежда, им адресованы особо тёплые пожелания успеха. Как тут ударишь в грязь лицом? Оправдать надежды остальных товарищей помогает ещё и слаженность между товарищами непосредственно в беспилотной группе. Можно даже сказать – братьями. Именно так «Шалун» называет своего напарника с позывным «Соломон». А кто он, если не брат, когда делишь с ним кружку воды, горбушку хлеба, сигарету, если знаешь, что при ранении ему тащить тебя либо тебе его, и вы оба знаете, что никто никого не бросит?
Линия боевого соприкосновения неизменно приводит к пересмотру всего предыдущего жизненного опыта и системы ценностей: «Та же кружечка воды становится самым вкусным питьём на свете, влажные салфетки – лучше любого джакузи. А когда после возвращения с задания ты, грязный и потный, становишься под душ, пусть и ледяной, то примерно понимаешь, что такое рай».
«Шалун» замолкает и задумчиво вертит в руках трофейный FPV-дрон «Shrike» - такого добра у ребят хватает. Мимо проходит товарищ, и Максим, вспомнив, что сегодня 12 июня, кричит ему: «С днём России, братулёчек!». Это не пустые дежурные поздравления. Благодаря таким парням у России обязательно появится ещё один праздник – день новой Победы.
Станислав Смагин
Оценили 10 человек
13 кармы