Со времен Великой схизмы прошло почти тысячелетие и за это время расстановка сил, степень влияния на светскую жизнь и роль христианской церкви в целом (прежде всего католической ветви) существенно изменилась, в отличие от православной ветви, оплотом которой, как и многие века до этого, остается Россия. Отчасти, благодаря этим изменениям, и стали возможные столь тесные контакты между лидерами христианского мира, как недавняя встреча патриарха Московского и всея Руси, и папы. Причины для встречи начали образовываться со времен Реформации. Сейчас папа сдает позиции под натиском «толерантных» законов об однополых браках и наименовании родителей, поэтому логичным становится поиск точек соприкосновения с церковью, которая всеми силами отстаивает традиционалистский уклад. Дабы избежать путаницы, необходимо сказать, что это не первая встреча между предстоятелем православной церкви и понтификом. Одна из первых произошла в 1964 году между Константинопольским патриархом Афинагором и папой римским Павлом VI в Иерусалиме, когда были сняты взаимные анафемы, а сам Франциск несколько раз встречался с нынешним Константинопольским патриархом Варфоломеем.
Но внимание всего мира было приковано именно к февральской встрече, к которой готовились более двадцати лет, несмотря на то, что формальным лидером православной церкви является именно патриарх Константинопольский, а не Московский. Однако геополитическая концепция Третьего Рима и роль России, как правопреемницы прав, обязательств и лидерства (пусть и неформального) заставляет с большей серьезностью относиться к сигналам от этого сближения.
С 11 века и до 16-го, до времен Генриха VIII, появления Мартина Лютера и реформаторов папа обладал в Европе огромной властью. Властью свергать и короновать европейских королей, ибо король без поддержки Святого престола испытывал трудности с лояльностью глубоко религиозных христианских подданных. И в это время безграничной власти, ни о каком воссоединении не могло быть и речи. Потому что Византия, предательски разграбленная крестоносцами по пути в Иерусалим в 1204 году, была геополитическим соперником Европы. И в отношениях с Русью действовал похожий принцип: схизматики – хуже язычников. Интервенция шведских рыцарей и тевтонского ордена в середине 13 века представлялась гораздо большей опасностью, нежели татаро-монгольское иго, которое большую часть своего владычества не занималось навязыванием альтернативных христианству вероисповеданий.
Ситуация начала меняться после Реформации. Протестантская идеология стала популярна в Великобритании, Германии, а позже и в США. И сейчас влияние Ватикана в Европе ограничивается Италией, Польшей, Испанией, Португалией и Ирландией, странами, занимающими далеко не первые места в международной политике. Гораздо интереснее обратиться к Южной и Центральной Америке. Почти весь континент имеет католическое вероисповедание, сильны позиции католиков и в Центральной Африке. Диапазон и степень влияния папы географически изменились, и сейчас, последствия встречи с патриархом, и возможный Реюньон стоит рассматривать не как сближение России и Запада, а как сближение православной традиции и римско-католической, где за словом «католики» стоят традиционно симпатизирующие России страны, прежде всего Южной Америки. Один из крупнейших игроков на мировой арене – Бразилия, наши крупные торговые партнеры – Аргентина и Чили, и так далее.
Как бы то ни было, преувеличивать роль религиозных лидеров на международную обстановку все же не следует. Однако, чем активнее и агрессивнее будут проталкиваться идеи мультикультурализма, безоглядной толерантности к меньшинствам, эмансипации и тому подобное, тем активнее будут контакты двух ветвей христианского мира, потому что цель в конечном итоге одна и с течением времени это становится только яснее.
Оценили 0 человек
0 кармы