Бог Смерти тоже хотел летать...

Зеркало сюжета эссе https://cont.ws/@muravei-s/708... (читать первым)

=================================

В темном ущелье под обрывом сидела в каменной неподвижности мрачная фигура Эрбенимсунны - бога Вселенской Тьмы, встречавшего души на пороге перехода в Мир Теней. Вокруг был мрак, и медленно опускались пылинки, подсвечиваемые единственным лучом света, как-то пробившимся через густые заросли, пристроившиеся по отвесным стенам ущелья.

Он думал о том, как много приходящих к нему душ даже не успели понять, что с ними случилось, как они очутились здесь, что им делать. И он долго отвечал на их вопросы.

Вопросов, обычно, было два: как попасть назад, и за что постигла такая кара. И ответы на них, в общем, тоже были довольно стандартными.

Внезапно листья кустарника сверху дёрнулись и, неподвижный обычно, Эрбенимсунна вздрогнул, когда холодный мокрый комок свалился ему на седую голову.

Он поднял с земли безжизненное тельце жабы и из него тотчас выпорхнула душа. Эрбенимсунна приготовился к стандартным вопросам.

Но душа не спрашивала ничего.

Она, наконец освободившись от тяжелого, неприспособленного к полёту тела, неистово порхала вокруг старца, выделывая в воздухе замысловатые пируэты.

Он настолько залюбовался её игривым полётом, что не решался её остановить.

Наконец, маленькая душа, кажется, устала, и зависла в перед Эрбенимсунной. Оглядевшись, она испугалась и зарыдала.

Старый бог впервые за много лет встал с камня, взял в ладони маленькую душу, и понимая, что вряд ли это получится, попытался её согреть. Ладони были ледяными, как камень, но бог старался изо всех сил. Через несколько минут он почувствовал в ладонях признаки тепла. Он не понимал, почему он это делает, но тепло начало согревать изнутри и его, и он не мог остановиться.

Случилось то, чего еще никогда не делал в своей реальности: он заговорил первым.

- Тебе тепло?
- Д-д-да...
- А что мне с тобой делать?
- Я умерла, да?
- Да... но это первый раз, когда мне...

Бог осёкся, он не смог подобрать нужного слова. Он не понимал, что происходит. Он - бог смерти, но ему хотелось, чтобы эта душа жила дальше и продолжала так же легко и завораживающе порхать.

Более того. Ему странным образом хотелось того же. Первый раз за всю бесконечность он остро чувствовал горечь оттого, что он не живой.

- А ты можешь научить меня летать так же, как ты?
- Но... я сама не умела. Я засмотрелась на райскую птичку, мне хотелось задержать её около себя как можно дольше, чтобы полюбоваться её полётом, но она улетела прочь от меня, окинув презрительным взглядом. Наверное потому что считала меня уродливой и не способной к полёту.

- С чего ты взяла, что ты уродлива? Я любовался твоим полётом, я не видел еще ничего прекраснее!
- Но ведь... у меня всё-таки получилось, да?
- Да, я вообще думал, что ты всегда так летала.
- Увы, нет... и теперь уже не смогу...

Маленькая душа снова заплакала.

У старого бога защемило в груди, и он прижал маленькую душу к себе.

Так он просидел несколько часов. Тепло внутри него нарастало, и даже ледяной камень, на котором он сидел, постепенно становился тёплым. Он разжал ладони и увидел, что маленькая душа безмятежно спит. Тихо, стараясь не разбудить душу, он сполз с камня на колени, закрыл глаза и начал молиться. Он понимал, что он сам - бог, и молиться ему некому, но других вариантов не просматривалось...

Он провел в молитве уже больше двух часов, когда наконец скудный поток света сверху начал расширяться, и, окруженный радужным свечением, сверху спустился Минакануси.

- Ты звал меня? Зачем?
- Брат, я не знаю, что мне делать.
- Как? Мы же боги, нам неведомы сомнения.
- Я тоже так думал до сегодняшнего утра, а потом я встретил её... - Бог Тьмы разжал руки и показал маленькую душу, устроившуюся калачиком на ладони.- Она прекрасна. Я не могу её забрать.
- Чего же ты хочешь?
- Я хочу, чтобы она наслаждалась полётом. Её полёт - самое прекрасное, что я видел. И она заплатила за это умение жизнью. Пожалуйста, подари ей полёт!
- Хорошо, мой темный брат. Я понял. Я сделаю всё, что смогу.

Минакануси бережно взял спящую душу в свои ладони и медленно поплыл вверх.

Эрбенимсунна остался один. Раньше это называлось бы уединением, но теперь это было самым настоящим одиночеством.

Он не находил себе места.

Он мерял шагами ущелье, он садился на камень, вставал с него, прыгал, пытаясь взлететь. Но ничего не выходило. Ни полёта, ни покоя.

Наконец, в очередной раз проходя мимо камня, он остановился, нагнулся и подобрал с земли холодное тельце жабы.

Души в нём уже не было, но именно в этом и состоял единственный оставшийся шанс...

* * *

В маленьком гнезде среди деревьев из крохотного яйца вылупилась райская птичка.

А внизу на листок кувшинки в том самом пруду вылезла другая, не менее безобразная Жаба…