Был в моей жизни такой эпизод, когда одна из первых моих шутливых статей была опубликована в ленинградской молодежной газете «Смена». Причем, эта публикация состоялась без моего ведома, а гонорар, который для меня там некоторое время держали, я так и не получила.
Итак, по порядку. В конце 80-х годов, когда возродилось КВН-овское движение, первыми в него ринулись студенты. Я тогда была молодым преподавателем, хотя уже и «старшим», и со студентами у меня были очень хорошие отношения. Поэтому идея сыграть с ними в КВН была вполне органичной. У нас на факультете было много молодых преподавателей, и, наряду со студенческой командой КВН была быстро организована команда КВН преподавателей, и я вскоре стала даже её капитаном. Сразу скажу, что ни одной игры мы студентам не проиграли. Последнюю игру с костяком этой команды мы сыграли на выпускном вечере их курса и по-братски свели к ничьей.
И вот как-то к одной из таких встреч студенческой и преподавательской команд я написала краткий монолог: «О вредных последствиях ранней и беспорядочной политической жизни». Было это, кажется, в 1989 году, весной. Более поздняя его версия, расширенная и доработанная, была впоследствии опубликована мною на КОНТе.
https://cont.ws/@prikhojanka/2...
Монолог был навеян моими дискуссиями со студентами на разные политические темы, а также участием во встречах, на которые они меня приглашали. Одну из таких встреч – с местными активистами «Демократического союза» - я как-то описывала на КОНТе.
Среди моих студентов были и анархисты, которые стояли перед «Гостиным двором» в каких-то пикетах, и члены «Народного фронта», и просто активисты, которые регулярно из любопытства тусовались у Казанского собора, где тогда было место всяких неформальных сборищ.
Они часто обращались ко мне с самыми неожиданными вопросами, потому что знали, что я не боюсь высказывать свою точку зрения, а моя аргументация, как оказалось впоследствии, надолго оставалась у них в памяти. У меня же, как у всякого, наверное, наставника, возникло желание как-то уберечь их от разного рода неприятностей в той пучине политических страстей, куда они порой безрассудно бросались, очертя голову.
Так и появился этот монолог – «О вредных последствиях ранней и беспорядочной политической жизни (советы врача-политопатолога)». Зачитывал его на одной из очередных игр преподавателей и студентов со сцены импозантный преподаватель, который грамотно расставлял акценты и делал паузы. Бурный хохот вызвал уже сам заголовок. В общем, монолог имел успех и принес солидные очки нашей команде.
Но на этом судьба этого монолога не закончилась. На игре присутствовал и даже, кажется, судил её секретарь райкома комсомола по идеологической работе, звали его Михаил. Он учился у нас на заочном отделении и был частым гостем факультета. После игры он попросил у преподавателя, который зачитывал монолог, его текст. Тот переадресовал вопрос ко мне. Я не стала жадничать и отдала Михаилу напечатанную на моей пишущей машинке копию.
Михаил, как оказалась, отксерокопировал этот текст в нескольких десятках экземпляров и раздал комсомольскому активу на собрании идеологов района. Кто-то «настучал» наверх, Михаила вызвали к секретарю райкома партии с вопросом, почему он распространяет "антисоветчину". Над Михаилом нависла реальная и неотвратимая угроза персонального дела.
Тогда он пришел к главному редактору газеты «Смена» и спросил, не может ли он этот текст у себя опубликовать. Редактор прочитал и с удовольствием согласился. Монолог появился в «Смене» и был подписан каким-то псевдонимом, типа «В. Секретарский».
Пресса тогда была истиной в самой распоследней инстанции, поэтому когда Михаил принес в райком партии газету с этой статьей, вопрос о его персональном деле сам собой рассосался.
Я к тому времени уже уехала в отпуск, и про историю с публикацией узнала уже в сентябре, когда возобновились занятия. Михаил пришел ко мне с повинной головой: «Извините, но мне пришлось опубликовать Вашу статью в «Сменочке».
Я не сразу поняла, какую статью. Тогда он подробно описал мне свои перипетии. Экземпляра газеты со статьей мне не досталось, так как он его берег в качестве охранной грамоты. Искать в киосках было поздно, а до библиотеки я как-то не добралась. Мысли о гонораре у меня даже и не возникало.
Однако через пять лет я нечаянно узнала, что, оказывается, гонорар был, и он меня ждал, несмотря на то, что статья была подписана псевдонимом. Узнала я об этом в случайном разговоре от тогдашнего редактора юмористического отдела газеты, в котором и была размещена статья. Когда он узнал, что автором той статья была я, он стукнул себя по лбу и буквально завопил: «Так это были Вы?! Почему Вы не пришли за гонораром?! Я Вас так ждал!»
Как оказалось, он был просто уверен, что автор статьи должен был явиться за гонораром, согласовал его выплату любому лицу, которое заявит свои права, и рассчитывал сразу же заказать этому автору новые публикации… Моё сообщение о том, что про гонорар я даже ни разу не подумала, его просто обескуражило.
Но переубеждать меня было поздно: даже если тот гонорар и сохранился, он после всех горбачевских и ельцинских реформ превратился просто в пыль. Если вклады в Сберкассе на 1.000 рублей стали стоить меньше одного доллара, то что говорить о каких-то хлипких десятках рублей...
Так что мне вместо гонорара достался рассказ про то, как от меня ждали очередной такой монолог. Для любого автора это дороже денег, согласитесь.
Оценили 92 человека
189 кармы