Перевороты и революции: Зачем преступники свергают власть

По материалам книги Дмитрия Зыкина «Перевороты и революции: Зачем преступники свергают власть»

Введение

Государственные преступники, свергающие власть, во все времена прикрываются «интересами народа».

Схема, которую они пытаются навязать обществу, выглядит следующим образом.

1. Действующий режим «прогнил».

2. Народ, измученный властью, «спонтанно и стихийно» поднялся, вышел на улицы и потребовал отставки первых лиц государства.

3. Силовики «прогнившего режима» частично перешли на сторону «народа» и отказались защищать государственную власть, а частично просто попрятались, разбежались и растерялись, испугавшись «народного протеста».

4. И вот результат — власть свергнута, появляется новое правительство, которое «нельзя» называть узурпаторским и незаконным. Это люди, болеющие за интересы страны, отстаивающие идею свободы, демократии и так далее.

Последние перевороты, известные как «Майдан» и «арабская весна», являются типичными примерами такого рода. Но это далеко не единственные и далеко не уникальные события.

В истории было множество переворотов и революций, и накопленный массив информации показывает полную несостоятельность пропагандистской картины.

Реальная механика переворотов принципиально отличается от того, что организаторы свержения власти подают через свои СМИ и о чем победители потом пишут в учебниках.

Анализ показывает, что революция (переворот) готовится задолго до формального начала уличных беспорядков. Свержение власти — это спланированные и хорошо продуманные действия, в основе которых лежит военная сила.

Вместе с тем, в качестве камуфляжа используются разнообразнейшие приемы переключения внимания общества с истинных заказчиков и исполнителей государственного преступления на внешнюю шумиху, митинги, громкие заявления на улицах и прочую пропагандистскую трескотню.

Нет недостатка в работах, посвященных именно внешней стороне вопроса, но реальная механика поступков государственных преступников, осуществляющих силовое свержение власти, далеко не полно отражена в литературе.

Данная книга призвана отчасти компенсировать данный пробел, что позволит лучше ориентироваться в реальных общественно-политических процессах.

(Все разрядки текста   и иллюстрации мои - Прихожанка)

В книге используется широкий круг примеров из мировой и российской истории, позволяющий выявить закономерности и ключевые черты переворотов в разных странах и эпохах. Февральская революция в России, путчи в Латинской Америки, свержение властей в Азии и Африке строились по практически одному и тому же сценарию.

Несмотря на различия в культурах, экономическом положении, исторических обстоятельствах совершенно разных стран, алгоритм силовых действий оказывается почти идентичным.

Глава 1. Революция как реальность: во власти ложных схем

«Арабская весна» и «Майдан» приковали внимание общественности к старому вопросу: почему и как совершаются революции?

В ходу схема, прекрасно известная любому, кто учился в советской школе. Революции происходят тогда, когда народу плохо. Причем «плохо» не по субъективным, а по объективным, четко проверяемым критериям.

Растет безработица, падают доходы, снижается потребление товаров, разваливается экономика, люди начинают голодать и так далее. На этом фоне растет возмущение, массы выходят на улицы, появляются соответствующие лидеры.

В это время в правительстве царит разброд, власть не может вывести страну из экономического и социального тупика, армия и прочие силовые структуры «переходят на сторону народа», и дело готово — режим свергнут.

Эта концепция давно подвергалась разносторонней критике, но, как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

В этом смысле последние события оказались весьма наглядным материалом.

Было очень поучительно наблюдать за тем, как эволюционировали комментарии политологов по мере падения режимов целого ряда арабских стран.

Когда начались беспорядки в Египте, эксперты бодрым тоном объяснили причины революции следующим образом: высокая безработица, постепенное падение уровня жизни, рост численности населения, для которого нет соответствующей экономической ниши, а значит, нет и перспектив. При этом власть коррумпирована, неэффективна, неспособна отвечать на вызовы времени и т. п. Короче, вариация на тему «верхи не могут, низы не хотят».

Когда на ливийские улицы вышли противники Каддафи, уверенности в голосе у политологов резко поубавилось.

События никак не втискивались в привычную схему: все же знали, что уровень жизни в Ливии рос очень быстро, страна превращалась в «африканский Кувейт», а государство обеспечивало населению такие высокие социальные гарантии, о которых большинство стран мира и не мечтают.

Проблемы массовой безработицы при Каддафи и близко не было, сам режим становился свободнее, избавляясь от идеологических перегибов прошлого.

Дальше — больше. Если в Египте президента свергли довольно быстро, и это еще можно было хоть как-то выдать за волю народа, то Каддафи уперся, и пресловутый «народ» сам по себе не имел ни единого шанса на победу.

Как раз наоборот, пока в дело не вмешались иностранные государства, применив военную силу, войска, лояльные официальной власти, развивали успешное наступление на районы, контролируемые мятежниками.

События в Сирии поначалу напоминали ливийские, но затем стали развиваться по собственной логике. Развернулась затяжная война с активнейшим иностранным участием.

При этом комментаторы по инерции, рефлекторно пытались объяснить причины конфликта социальными проблемами, но уже от былой уверенности не осталось и следа. Теперь доминирующим взглядом на события стало признание решающей роли внешнего фактора.

Уже никто не называет конспирологией ссылки на вмешательство иностранных спецслужб, частных армий и т. п.

Но это еще что! Настоящий момент истины наступил, когда поднялся купающийся в нефтедолларах Бахрейн, тут уже в экспертной среде случилась «немая сцена».

Характерно, что революционеры нигде не смогли выполнить ни одного своего обещания. Стало только хуже.

То, что именно так и произойдет, было понятно с самого начала. Период Каддафи уже называют золотым веком Ливии, который ушел навсегда.

Не нравился один «диктатор»? Получите десятки микро-диктаторов в каждом городишке, распад страны и войну всех со всеми.

Молодежи было скучно в странах, управляемых недостаточно светскими режимами? Ну что ж, получите власть религиозных фанатиков-сектантов.

В Египте росла безработица, и редкой удачей считалось устроиться работать в туристической сфере? Отлично. Революция резко сократила приток туристов, рабочих мест — и денег в стране стало еще меньше.

Как видим, больше всего повезло Бахрейну, где революцию удалось быстро придушить, причем, пригласив иностранные войска.

Когда начинались события второго «Майдана», по Интернету распространяли демотиватор следующего содержания. Коллаж состоял из двух фотографий: на одной изображался мирный Киев, а на другой кадр полной разрухи в Сирии. Тогда это казалось лишь пропагандистским преувеличением, сейчас это уже реалии жизни городов Новороссии.

Что касается отечественной истории, то и в нашей стране было нечто очень похожее.

Февральская революция 1917 года.

В тех событиях до сих пор пытаются отыскать экономическую подоплеку.

Ну что ж, пройдемся по расхожим объяснениям предпосылок революции-1917.

1. Возмущенные массы вышли на улицы, не желая терпеть перебои в снабжении Петрограда хлебом. «Прогнивший режим» продуктовую проблему решить не смог.

Сторонникам этой точки зрения хотелось бы напомнить, что за время блокады Ленинграда от голода погибло свыше 600 тысяч человек. Был момент, когда паек рабочего составлял 250 граммов эрзац-хлеба в день, а паек служащего и того меньше — 125 граммов. Значительную часть этого так называемого хлеба составляли несъедобные примеси. И это практически все «продукты» на день. В результате люди ели клей, падаль, а иногда и других людей. Умирали сотнями тысяч. И никаких революций. Никаких митингов.

2. Царь «втянул нашу страну в ненужную войну».

Когда объясняешь, что это Германия напала на Россию, а не наоборот, то бодрым голосом замечают, что, мол, царь сам в этой войне и виноват. Именно он начал мобилизацию, что дало повод Германии совершить агрессию. Вместо мобилизации надо было подождать.

Хорошо. В 1941 году так и было сделано, но Германия взяла и вероломно ночью атаковала СССР. Потом советская пропаганда, не моргнув глазом, объясняла катастрофу 1941 года именно внезапностью нападения.

Могу себе представить, какой пропагандистский вой стоял бы все последующие сто лет, если бы царь пропустил первый удар Германии, не успев сделать мобилизацию. Тут было бы всё: и близорукая внешняя политика, и неадекватность военного планирования, и паралич государственного аппарата.

Но при царе мобилизация прошла как часы, а кампания 1914 года была выиграна именно Россией. Любители расписывать «позорное поражение» генерала Самсонова стыдливо умалчивают, что по итогам 1914 года русские войска стояли все-таки на территории Германии и далеко вклинились в Австро-Венгрию.

3. У русской армии при царе «не было» снарядов, винтовок, тяжелой артиллерии.

Предположим, что это так (хотя это не так), но только вот на третий год войны «прогнивший царизм» держал фронт на расстоянии 800 км от Петрограда и за 1000 км от Москвы. Рига, Минск и тем более Смоленск, Одесса, Севастополь были тыловыми городами. «Без снарядов, пушек и винтовок» смогли не допустить врага к столицам.

(Замечание от Прихожанки: А потом этими «отсутствующими» снарядами красные и белые ещё три года колошматили друг друга в гражданской войне…)

Но «бездарного Николашку» клеймили позором за военные поражения, а потом и свергли. А в 1941 году немцы оказались за месяц боев у Ленинграда, а снять блокаду удалось только в 1944 году. Немцы разглядывали Москву в бинокль, стояли у Волги и на Кавказе.

И ничего! Ни волнений, ни демонстраций, ни выступлений оппозиционных политиков с речами «глупость или измена?».

«СССР в одиночку победил Гитлера, которому помогала вся Европа, а в Первой мировой русский фронт был второстепенным», — любит говорить пропаганда. Но именно политика Николая II и была направлена на то, чтобы у России были сильные военные союзники.

То, что главный удар немцы наносили на Западе, это прямая заслуга нашего царя. Это триумф его стратегического мышления, которое спасло жизни миллионам наших людей. Европа воевала против Германии с полным напряжением сил, чего никак не удавалось добиться от Запада Сталину.

Советская пропаганда десятками лет подчеркивала, что второй фронт был открыт очень поздно, когда исход войны был уже предрешен. Назовем вещи своими именами: когда СССР миллионами жизней заплатил за победу, Запад наконец-то соизволил начать высадку в Нормандии.

А Николай II сделал так, что Франция и Британия с первых дней войны сковывали основные силы нашего противника. 

Идем дальше.

4. При царе была «экономическая отсталость».

Вообще-то накануне февраля 1917 года промышленное производство в России находилось на четвертом месте в мире, а сельское хозяйство — на втором.

Но главное не это. Совершенно очевидно, что революция и Гражданская война привели к тотальной разрухе и дезорганизации экономики, массовой эмиграции и гибели квалифицированных специалистов, деградации науки.

Ясно, что отсталость такими мероприятиями никак не устраняется, а наоборот — только лишь усугубляется. Да это видно и по конкретным цифрам.

Возьмем показатели чистого национального дохода, сделав поправки на инфляцию и изменившиеся границы.

Специально беру ситуацию в России накануне февраля 1917 года, то есть использую экономические показатели за 1916 год.

Сельское хозяйство: Россия 1916 год — 5723 млн рублей. Эти же территории в 1921 году — 3282.

Крупная промышленность: Россия 1916 год — 2268 млн рублей. Эти же территории в 1921 году — 384.

Строительство: Россия 1916 год — 512 млн рублей. Эти же территории в 1921 году — 60.

Транспорт: Россия 1916 год — 1198 млн рублей. Эти же территории в 1921 году — 178.

Другие гражданские отрасли: Россия 1916 год — 3270 млн рублей. Эти же территории в 1921 году — 1357.

(Источник: Маркевич А., Харрисон М. Первая мировая война, Гражданская война и восстановление.)

Где должна была произойти революция при таком-то обвале? Неужели в 1917 году при царе? А может быть, в 1921 году при Ленине?

Факт голода в Советской России уже к весне 1918 года не отрицался даже советскими историками. Но где же революция?

Большевики сохранились у власти и даже выиграли Гражданскую войну — на фоне голода, в кольце блокады белыми армиями и бесконечными крестьянскими восстаниями у себя в тылу.

Голод повторился в 1921–1923 годах. И вновь никакой революции не произошло.

5. Пресловутый земельный вопрос. Царизм не раздал всю землю страны крестьянам.

Можно подумать, у английского крестьянина земли было больше. Ну хорошо, оставим Англию и вернемся в СССР. Во время коллективизации у крестьян в массовом масштабе произвели изъятие земель. И не только. Еще и лошадей и коров.

В начале 30-х вновь разразился голод с многомиллионной сверхсмертностью. Затем голод пришел в Мордовию, а в 1947 году голод опять вернулся.

На это часто говорят, что голод 1918, 1921–1923, 1930-х и 1947 года — это следствие форс-мажорных обстоятельств, крупных войн.

Ну а перебои с хлебом в Петрограде разве произошли не во время чудовищной войны? Тем не менее, царизму никто не делает на это никаких скидок.

Мол, допустил царь очереди в Петрограде — значит, режим прогнивший, монарх слабый и революция закономерна.

При этом в СССР очереди за элементарными продуктами и товарами тянулись многие годы. Так было и до войны, и во время войны, и после.

А что касается земли, то в СССР иметь ничтожные шесть соток считалось большим благом и было мечтой миллионов. И где же революция?

История как будто поставила дьявольский эксперимент, повторив при большевиках в куда больших масштабах то, за что критиковали царя.

Красная армия терпит поражения, немыслимые для императорской армии.

Народ голодает так, как не было никогда за все правление Николая II.

Крестьяне и рабочие, для блага которых якобы делалась революция, оказались обобраны до нитки, многие из них «нашли» себе работу в лагерях и были счастливы, что их не расстреляли.

Как видим — целый набор «объективных предпосылок», которые «закономерно» привели к свержению власти в 1917 году, не сработали против советской власти.

Напрашивается очевидный вывод: есть какие-то иные факторы, которые имели решающее значение.

Именно они сделали возможным революцию февраля, и именно они отсутствовали впоследствии, поэтому никакой «народной» революции против Ленина или Сталина не случилось.

Что же это за факторы? Чтобы ответить на этот вопрос, нам понадобится проанализировать значительный массив информации, изучив, как совершались перевороты в других странах. Если удастся выявить постоянно повторяющиеся моменты, то, скорее всего, в них и кроется ответ.

Глава 2.

Февральская революция как военный переворот

Классические рассуждения о причинах Февральской революции сводятся к нехитрой схеме: царизм зашел в тупик, а доведенные до отчаяния массы (рабочие, крестьяне, солдаты) подняли восстание.

Тогда для спасения страны генералы и представители Думы разъяснили государю всю тяжесть сложившегося положения, и Николай принял решение отречься от престола.

Однако факты четко показывает, сколь наивна эта расхожая версия.

Бывший начальник Московского охранного отделения давно обнародовал сведения исключительной важности, и по ним прекрасно видно, какое отношения к революции имело «стихийное восстание недовольных масс»:

«Я только что затронул вопрос большой важности: недостаточной осведомленности нашего центрального руководственного аппарата по политическому розыску, то есть Департамента полиции, по отношению к подготовке лидерами Прогрессивного блока так называемого „дворцового переворота“.

Слухи об этой затее, конечно, ходили, и кто тогда, в 1916 году, их не слышал? Но конкретно на чем они основывались?

В 1916 году, примерно в октябре или ноябре, в так называемом „черном кабинете“ московского почтамта было перлюстрировано письмо, отправленное на условный адрес одного из местных общественных деятелей (фамилию забыл), и копии письма, согласно заведенному порядку, получили Департамент полиции и я.

Письмо — без подписи — по своему содержанию было совершенно исключительным. Оно вызвало во мне одновременно тревогу и решение обследовать его лично, установив предварительно контакт с директором Департамента полиции, чтобы обсудить дальнейшие действия. Содержание письма я немедленно сообщил градоначальнику.

К глубочайшему сожалению, я не могу по памяти воспроизвести точное содержание письма, но смысл заключался в следующем: сообщалось для сведения московским лидерам Прогрессивного блока (или связанным с ним), что удалось окончательно уговорить Старика, который долго не соглашался, опасаясь большого пролития крови, но наконец под влиянием наших доводов сдался и обещал полное содействие…

Письмо, не очень длинное, содержало фразы, из которых довольно явственно выступали уже тогда активные шаги, предпринятые узким кругом лидеров Прогрессивного блока в смысле личных переговоров с командующими нашими армиями на фронте, включая и Великого князя Николая Николаевича.

В эмигрантской литературе, насколько я помню — в „Современных записках“, появились статьи, довольно откровенно разъясняющие содержание этих „личных переговоров“, по крайней мере, с Великим князем Николаем Николаевичем; с ним вел переговоры известный Хатисов.

Казалось бы, что российское императорское правительство уже по одним этим фактам могло и должно было быть в полном курсе заговора. Но Великий князь „промолчал“, а Департамент полиции, по-видимому, не смог довести до сведения Государя об измене „Старика“, который был не кем иным, как начальником штаба самого Императора, генералом Алексеевым!

Многое после революции 1917 года было вскрыто, многое выплыло наружу, но предательская роль генерала Алексеева, благодаря молчаливому соглашательству его сподвижников по Добровольческой армии и соучастников по предательству, до сих пор, насколько я знаю, не освещена с достойной ясностью и полнотой.

Между тем для будущих историков нашей революции и „дворцового переворота“ необходимо знать о предательской роли главного сподвижника Государя на фронте, поцеловавшего иудиным лобзанием перед отъездом Императора к заболевшим детям и знавшего хорошо, что ожидает его на станции Дно…

О том, что кличка „Старик“ относится именно к генералу Алексееву, мне сказал директор Департамента полиции А. Т. Васильев, к которому для личных переговоров по поводу этого письма я немедленно выехал из Москвы»

25 февраля в Ставку стали поступать сведения о беспорядках в Петрограде.

Отметим, что кабинет Николая был соединен телефонным проводом с Царским Селом и царь имел свой собственный канал для получения информации.

Более того, телефонная связь была и с Петроградом. С учетом этого факта как-то странно выглядят постоянно встречающиеся в литературе указания на то, что в Ставку шли телеграммы, причем по важнейшим вопросам.

Например, пишут, что Родзянко направил царю телеграмму с просьбой назначить «ответственное правительство». Почему не позвонил Николаю?

Дальше — больше. Дубенский утверждает, что в ответ на просьбу Родзянко царь будто бы через Алексеева дал согласие на создание такого правительства. Причем, ответ Николая Алексеев передавал по телефону.

Это полная нелепица. Глава государства не генерал Алексеев, а царь Николай II, и такие важнейшие вещи, как назначение нового правительства, не сообщают через начальника штаба. Поэтому данное свидетельство Дубенского историки считают ошибкой.

Однако есть другая странность, которая обычно не оспаривается. Такой крупный исследователь Февральской революции, как Георгий Катков, пишет, что царь в Ставке получал телеграммы от своей жены Александры Федоровны.

То есть, несмотря на прямой провод, ведущий в кабинет Николая, несмотря на постоянные разговоры со своим мужем по телефону, царице почему-то взбрело в голову посылать телеграммы.

Возникает вопрос: действительно ли эти телеграммы принадлежали царице? А может быть, Николая уже изолировали от телефона в Ставке, и тогда Александра Федоровна, отчаявшись связаться по телефону с Николаем, решила отправить телеграммы?

27 февраля Алексееву позвонил великий князь Михаил и предложил себя в качестве регента. С какой стати? Разве царь отрекся? Разве Николай низложен? Официально считается, что нет, однако в этом случае поведение Михаила, мягко говоря, странно.

Судя по всему, уже 27 февраля царь был под «присмотром», и об этом сообщили Михаилу. Однако рано утром 28 февраля Николай каким-то образом выскользнул из-под «полуареста» и на поезде рванул в Царское Село.

Итак, Николай едет, поначалу рядовые начальники станций, местная власть, полиция его не останавливают, совершенно закономерно считая, что едет глава государства.

Мало ли, что там в Петрограде творится, а здесь царь, и его надо пропустить. Да к тому же мало кто в провинции вообще знал о мятеже в столице.

Планы заговорщиков оказались явно нарушены.

Однако в это же самое время, 28 февраля, комиссар Временного комитета Государственной думы Бубликов погрузил в грузовики солдат, сам сел в автомобиль и направился в Министерство путей сообщения.

Надо сказать, что в министерстве находился центр управления телеграфной сетью, связанной со станциями всей страны. Именно захват сети, захват этого Интернета столетней давности и был целью Бубликова.

По сети можно было оповестить всю страну о смене власти, а также узнать, где же находится в это время царь. В тот момент февралисты об этом не знали!

Но как только Министерство путей сообщения оказалось в руках мятежников, Бубликов получил возможность отслеживать движение царского поезда. Сотрудники станции в Бологом телеграфировали Бубликову, что Николай движется по направлению на Псков.

По телеграфу пошли приказания Бубликова: не пускать царя севернее линии Бологое — Псков, разбирать рельсы и стрелки, заблокировать все военные поезда ближе 250 верст от Петрограда. Бубликов боялся, что царь мобилизует верные ему части.

И все-таки поезд двигался, в Старой Руссе народ приветствовал царя, многие были рады увидеть монарха хотя бы через окно его вагона, и вновь станционная полиция не решилась препятствовать Николаю.

Бубликов получает сообщение со станции Дно (245 км от Петрограда): выполнить его приказ не представляется возможным, местная полиция — за царя.

1 марта Николай достиг Пскова, на платформе его встретил губернатор, вскоре туда приехал командующий Северным фронтом Рузский.

Казалось бы, в распоряжении царя оказались огромные военные силы целого фронта. Но Рузский был февралистом и отнюдь не собирался отстаивать законную власть.

Он начал переговоры с Николаем о назначении «ответственного правительства».

2 марта в Псков прибыли два представителя Думы: Шульгин и Гучков, потребовавшие от царя отказаться от престола.

Официальная версия событий гласит, что 2 марта Николай подписал манифест об отречении.

О том, что происходило 1–2 марта, написано немало, но сведения противоречат друг другу. В мемуарах и других свидетельствах, которые оставили после себя многие участники тех событий, видны попытки самооправдания.

Когда страна в результате свержения Николая погрузилась в анархию, когда победа в войне сменилась поражением, а у власти оказались явные проходимцы, многие февралисты схватились за головы.

Они поняли, что натворили, но у них не хватило мужества признать свою вину, и февралисты начали лгать, кто во что горазд.

В результате до сих пор невозможно точно установить ни детали отречения, ни истинную роль в мятеже ряда деятелей того времени.

Более того, в наши дни сам факт отречения оспаривается некоторыми исследователями. Для этого есть серьезные основания, разбор которых выходит за рамки моей книги, но один красноречивый факт я все-таки считаю необходимым сообщить.

Отрекшись от престола, царь как ни в чем не бывало поехал в Ставку и 4 марта принимал рутинный доклад Алексеева о положении на фронтах.

Это настоящий театр абсурда. В качестве кого свергнутый Николай принимает доклады? Почему Алексеев считает необходимым отчитываться перед низложенным монархом? Эти вопросы еще ждут ответа.

Февралисты бичевали царизм за «неэффективность», «неспособность» добиться победы на войне, «перебои со снабжением» и многих других грехах.

Но вот они пришли к власти, и чего же, собственно, добились?

11 ноября 1918 года закончились боевые действия Первой мировой войны. Компьенское перемирие, заключенное Антантой и Германией, прекратило одну из самых кровопролитных войн в истории человечества.

Окончательный итог был подведен позже, раздел трофеев между победителями официально закреплен Версальским мирным договором от 28 июня 1919 года.

Однако уже в ноябре 1918-го всем было ясно, что Германия потерпела полное поражение. Ее союзники вышли из войны еще раньше: Болгария — 29 сентября, Турция — 30 октября и, наконец, Австро-Венгрия — 3 ноября.

Победители, в первую очередь Англия и Франция, получили значительные приобретения. Репарации, территории в Европе и за ее пределами, новые экономические рынки.

Но и большинство других участников антигерманской коалиции не осталось без добычи.

Румыния, вступившая в войну лишь в 1916 году, разгромленная за два с половиной месяца и даже успевшая подписать с Германией договор, резко увеличилась в размерах.

Сербия, в ходе боевых действий полностью оккупированная войсками противника, превратилась в крупное и влиятельное, по крайней мере, на Балканах, государство.

Кое-что получила Бельгия, разбитая в первые же недели 1914 года, с выгодой для себя завершила войну и Италия.

Россия не получила ничего, и это одна из самых больших исторических несправедливостей XX века.

Кампанию 1914 года русская армия завершила на территории врага, в самый тяжелый 1915 год, год отступления, все равно немцев удалось остановить по линии Рига — Пинск — Тернополь, а на Кавказском фронте нанести Турции тяжелые поражения.

1916 год стал переломным на русском фронте, весь год Германия и Австро-Венгрия, напрягая все силы, едва сдерживали мощные атаки нашей армии, а Брусиловский прорыв потряс нашего противника до основания. На Кавказе русская армия одержала новые победы.

С большой тревогой и даже страхом смотрели немецкие генералы на приготовления России к 1917 году.

Начальник германского Генерального штаба Пауль фон Гинденбург в своих мемуарах признавался:

«Мы должны были ожидать, что зимой 1916–1917 гг., как и в прошлые годы, Россия успешно компенсирует потери и восстановит свои наступательные возможности. Никаких сведений, которые бы свидетельствовали о серьезных признаках разложения русской армии, к нам не поступало. Мы должны были учитывать, что атаки русских могут еще раз привести австрийские позиции к коллапсу».

Сомнений в общей победе Антанты не было уже тогда.

Об итогах 1916 года и перспективах на 1917-й английский генерал Нокс, находившийся при русской армии, высказался более чем определенно:

«Управление войсками улучшалось с каждым днем. Армия была сильна духом… Нет сомнений, что если бы тыл сплотился… русская армия снискала бы себе новые лавры в кампании 1917 года и, по всей вероятности, развила бы давление, которое сделало бы возможной победу союзников к концу этого года».

Россия к тому времени выставила десятимиллионную, самую многочисленную армию Первой мировой.

Ее снабжение резко улучшилось по сравнению с 1915 годом, заметно возросло производство снарядов, пулеметов, винтовок, взрывчатки и многого другого. Вдобавок к этому в 1917 году ожидалось существенное подкрепление за счет зарубежных военных заказов.

Быстрыми темпами строились новые заводы, работавшие на оборону, переоснащались уже построенные.

Весной 1917 года планировалось общее наступление Антанты по всем направлениям.

В Германии в это время царил голод, Австро-Венгрия висела на волоске, и победа над ними действительно могла быть одержана уже в 1917-м.

Это понимали и в России. Понимали те, кто обладал реальной информацией о положении на фронтах и в экономике.

Пятая колонная могла сколько угодно надрываться на тему «бездарного царизма», до поры до времени им могла верить крикливая общественность, но скорая победа ставила на этом крест.

Всем и каждому станет очевидна вся бессмысленность и нелепость обвинений по адресу царя, ведь именно он как Верховный главнокомандующий и вел Россию к успеху.

Это прекрасно осознавали и оппозиционеры. Их шанс был в том, чтобы до весеннего наступления 1917 года свергнуть законную власть, — и тогда лавры победителей окажутся у них.

Ряд генералов тоже возомнили, что настало их время перераспределить власть в свою пользу, и приняли участие в Февральской революции. Не остался в стороне и кое-кто из родственников царя — те из них, что грезили о троне.

Германская выгода в революции очевидна, но, как ни странно, и союзники России были прямо заинтересованы в дезорганизации нашей страны.

После победы им пришлось бы поделиться с Россией богатыми трофеями, а царь Николай успел выбить у них признание русских интересов на Ближнем Востоке, в вопросе принадлежности проливов, в том, что касалось раздела Австро-Венгрии, и прочее.

Внешние и внутренние враги, объединившись в могучую антироссийскую силу, нанесли удар в феврале 1917 года.

Затем пошла цепь всем известных событий, разбалансировавших государственное управление. Дисциплина в армии падала, усилилось дезертирство, экономика начала спотыкаться.

Пришедшие к власти в России проходимцы никаким авторитетом в мире не обладали, и обязательств перед ними западные союзники уже не имели. Выполнять договоренности, подписанные с царским правительством, Англия и Франция не собирались.

Да, с победой им пришлось повременить, но Лондон и Париж знали, что в войну на их сторону готовы вступить США, а значит, Германии все равно не избежать поражения.

Впрочем, и русский фронт, хотя и ослабленный, все-таки продолжал существовать. Несмотря на революционный хаос, ни немцам, ни австро-венграм все равно никак не удавалось вывести Россию из войны.

Даже в октябре 1917 года накануне прихода большевиков к власти одна лишь Германия держала на Восточном фронте 1,8 млн человек, это не считая армий Австро-Венгрии и Турции. А фронт все равно стоял на расстоянии 1000 км от Москвы и 750 км от Петрограда.

Кажется невероятным, но и в декабре 1917 года немцы были вынуждены держать на Востоке 1,6 млн своих солдат и офицеров, а в январе 1918-го — 1,5 млн.

Для сравнения: в августе 1915 года в период мощного германо-австрийского наступления на Россию Германия выставила 1,2 млн военнослужащих. Получается, что даже в начале 1918 года русская армия заставляла считаться с собой.

Спору нет, под печальным правлением шайки временных министров вместе с политическим авантюристом Керенским ситуация в России резко ухудшилась.

Но инерция предреволюционного развития была так велика, что еще почти год никаких явных успехов Германия и Австро-Венгрия на Восточном фронте добиться не смогли.

А ведь им жизненно важно было заполучить богатые хлебом южнорусские губернии. Но фронт упрямо стоял неподалеку от Риги, Пинска и Тернополя. Даже небольшая часть Австро-Венгрии оставалась в руках нашей армии, что, казалось бы, совсем невероятно с учетом реалий конца 1917 года.

Резкое обрушение Восточного фронта случилось после очередного свержения власти — Октябрьской революции.

По сути, распустив армию по домам, большевики потом заявляли, что никакой иной возможности, кроме как подписать похабный Брестский договор, у них не было.

(А потом стали кричать, что это "царь бездарно проиграл войну". И их идейные наследники кричат до сих пор. - Прихожанка).

Большевистская революция обещала мир народам. Но, разумеется, никакого мира в России не наступило.

Огромные территории оказались оккупированы врагом, который постарался из них выжать все что можно в тщетной надежде спасти проигранную войну.

А вскоре в России и вовсе началась Гражданская война. Европа прекратила воевать, а у нас в стране еще несколько лет царили кровавый хаос и голод.

Вот так Россия проиграла проигравшим: Германии и ее союзникам. А виной этому две революции.

http://www.rulit.me/books/pere...

ПРАВИЛА МОЕГО БЛОГА:

Не допускается брань, нецензурные выражения, в том числе. в завуалированной форме.

Не допускается хула и клевета на православную веру, Бога, святых и Русскую православную церковь.

В период Великого поста эти правила будут соблюдаться особенно строго.