Автор: Евгений Крутиков
Более чем тысяча россиян, проживавших в приграничных районах Курской области, сейчас разыскиваются родственниками. Фактически они без вести пропали. Есть подозрение, что они насильственно угнаны на Украину. Зачем киевский режим мог заниматься похищением российских граждан, если с военной точки зрения это бессмысленно?
В аппарат уполномоченного по правам человека поступили обращения от более чем тысячи людей, ищущих своих родственников, проживающих в приграничных районах Курской области, заявила омбудсмен Татьяна Москалькова. «Думаю, нелишним будет напомнить, что принудительный вывоз гражданских лиц из мест их постоянного проживания – грубое нарушение Женевской конвенции. И мировое сообщество должно, наверное, дать этому надлежащую оценку», – добавила она.
Москалькова отметила, что России «ничего не известно об их судьбе», и рассказала о письме своему украинскому коллеге Дмитрию Лубинцу, в котором попросила его назвать точное количество насильно вывезенных жителей Курской области.
По данным Москальковой, после вторжения ВСУ из Курской области эвакуировали 112,3 тыс. человек, в ПВР разместили 12,3 тыс., в том числе 3,6 тыс. несовершеннолетних. «И есть порядка 40 тыс. жителей, которые отказались эвакуироваться либо уже вернулись в места постоянного проживания. Некоторые буквально в бронежилетах копали картошку на своих огородах», – добавила омбудсмен.
После вторжения ВСУ в Курскую область в Курске работает система учета заявлений от граждан, которые не могут связаться со своими родными или знакомыми, оказавшимися в зоне украинской оккупации. Чаще всего это глубокие старики или люди пенсионного возраста. Обычно это жители мелких приграничных сел, хотя поступают сообщения и о пропавших жителях Суджи и других похожих населенных пунктов.
В некоторых случаях пропавших удается оперативно найти: это касается тех россиян, кто спешно эвакуировался, но просто не успел или не смог связаться с родными. Основной массив пропавших – те, кто эвакуироваться не смог.
С самого начала вторжения в Курскую область Киев ставил перед собой не столько военные, сколько политические и пропагандистские задачи. Военный потенциал вторжения был крайне ограничен (иллюзорная надежда дойти до Курской АЭС и/или захватить несколько русских городов, а также стремление оттянуть на новое направление как можно больше сил ВС РФ с других участков линии боевого соприкосновения в Донбассе).
А вот политико-пропагандистский потенциал операции по вторжению на территорию РФ закладывался большой.
В первую очередь эта авантюра должна была «поднять боевой дух» ВСУ и продемонстрировать Западу «сохранение наступательного потенциала». Сразу после нападения на Курскую область следовало несколько международных мероприятий – от сессии Генассамблеи ООН до серии зарубежных вояжей Зеленского, на которых вся эта история могла бы очень пригодиться. Кроме того, вторжение в Курскую область использовалось как дополнительный аргумент для запросов западного вооружения и разрешения на использование дальнобойных систем по объектам в глубине РФ.
А во-вторых, киевская пропаганда планировала создать образ чуть ли не «освободительной миссии» ВСУ, солдат которых «радостно приветствуют» россияне. С этой целью в Курскую область стали организованно завозить журналистов западных СМИ. ФСБ и прокуратура РФ оперативно возбуждают уголовные дела по факту незаконного пересечения границы иностранными гражданами и объявляют фигурантов в международный розыск.
Со временем поток западных и украинских репортеров стал иссякать в основном в связи с тем, что искомой картинки «встречи украинских солдат хлебом-солью» получить ни разу не удалось.
Киев тогда принялся эту картинку изобретать искусственно. Приказом главкома ВСУ Сырского в Судже была создана оккупационная «комендатура» Курской области, которую возглавил по должности генерал Эдуард Москалев. Со всех знаковых зданий в захваченных поселках стали снимать российские флаги и другие символы российской власти, но вывесить украинские побоялись.
Поведение украинских военнослужащих в захваченных населенных пунктах действительно оказалось мощным пропагандистским сигналом – вот только прямо противоположной направленности, чем это ожидалось киевским режимом. Украинские военные начали заниматься бесчинствами и мародерством. Символом украинского мародерства стала судьба разграбленного магазина «Пятерочка» в Судже.
Затем стали появляться свидетельства эвакуировавшихся и выживших о массовых расстрелах мирных жителей и бесчеловечном отношении военнослужащих ВСУ к оставшимся в своих домах жителям Курской области. Особенными зверствами отличались наемники из Грузии, Франции и Польши – они безжалостно расправлялись с местным населением.
Украинские боевики расстреливали даже детей. Иногда дело обходилось лишь угрозой расправы: так, военнослужащие ВСУ угрожали расстрелом пожилой женщине только из-за того, что она пользуется телефоном. Характер и масштаб военных преступлений ВСУ в Курской области таков, что впору создавать отдельную следственную группу прокуратуры.
Одновременно стали приходить сообщения о возможном насильственном вывозе российских граждан на Украину. Несмотря на то, что область пограничная, смешанных семей там очень мало, а связи с соседней Украиной поддерживались в основном еще с советских времен в рамках единого государства. То есть там практически нет людей с украинским паспортом либо с украинскими этническими корнями или родственниками где-нибудь в Сумах или Харькове. Вывоз тех, кто не успел эвакуироваться и попал под оккупацию, таким образом, мог быть только насильственным.
Последний раз русских людей угоняли насильственно за границу немецко-фашистские оккупанты. Украинские вооруженные силы похищением российских граждан вновь поставили себя вровень с гитлеровским режимом.
Единственная цель, которую может преследовать Киев, перемещая граждан России на свою территорию, – очередная попытка создать нужный пропагандистский фон. На данный момент Киеву не удалось склонить ни одного гражданина РФ к каким-либо антироссийским высказываниям или участию в украинских пропагандистских ток-шоу. В этой связи есть опасения, что граждане РФ, не соглашающиеся поддакивать украинской пропаганде, могут подвергаться жестокому обращению и пыткам.
Помимо этого, противник может попытаться прямо сейчас интенсифицировать процесс похищения, вывоза вглубь Украины российских граждан уже не в качестве инструмента пропаганды, а как заложников, живой щит. Именно потому, что операция ВС РФ по освобождению Курской области продвигается успешно. Если появятся соответствующие доказательства – перед нами будет новое военное преступление киевского режима. И нет сомнений, что в итоге судьба пропавшей тысячи россиян будет точно и полностью установлена.
Надо сказать, что особое отношение в последние недели сложилось у российских военнослужащих к персоналу тех подразделений ВСУ, которые отвечали за использование FPV-дронов против мирных жителей Курской области. Есть множество свидетельств того, что украинские операторы дронов охотились за машинами с беженцами и даже за отдельными людьми. Поэтому в плен их больше не берут. Этот факт, возможно, подействует и на киевский режим, и на боевиков ВСУ более убедительно, чем заявления российского уполномоченного по правам человека.
Оценили 17 человек
25 кармы