Осколки русского пространства

Автор: Артем Ольхин

Откуда взялись референдумы и непризнанные республики

Русское движение в Донецке было всегда. В определённый момент, когда Украину перегрели на интенсивном огне, и осенью 2013 г. в Киеве полыхнул откровенно антирусский «майдан», политическими активистами стали сразу все жители региона. Предыдущие микроскопические партии и движения потеряли смысл — тогда интенсивно оформились новые структуры, которые в итоге и провели майские референдумы в ДНР и ЛНР.

А перед этим ситуация выглядела иначе. Патриотическое движение в основном состояло из людей интеллигентного склада. Они много общались, понимали, как всё устроено в теории. Время от времени ходили на разные тусовки, которые организовывали то консульство РФ (ближайшее к нам находилось в Харькове), то «Россотрудничество». Надеялись услышать что-то прорывное и радостное. Но, прямо говоря, в 2010 г. обстановка была душноватая и малопонятная.

На одной из таких встреч в библиотеке имени Крупской нам рекламировали программу переселения соотечественников. Показывали фильм о семье, которая оформила необходимые документы, прошла проверки и переехала жить в Россию из какой-то бывшей азиатской республики СССР. Тот вечер и тематический показ запомнились очень хорошо именно потому, что в зале возникла очень острая дискуссия. Все спрашивали у организаторов: ну, так а что, мы тоже как узбеки будем переселяться по-одному? Тут же исторически русский регион, на другом языке и не говорит никто, почему молчит Москва? Те, потупив глаза, отвечали, что не уполномочены принимать решения подобного масштаба и вести такие разговоры. Что это всё большие и сложные вопросы, а вот программа переселения существует прямо сейчас, и можно ею воспользоваться.

Время рассудило по-своему, и в 2014 г. ситуация сложилась так, что в результате референдумов, проведенных в ДНР и ЛНР, мы, хоть и растянуто во времени, но «переехали» в Россию вместе со своими регионами. Процесс занял восемь лет именно потому, что в современной России во многом нет готовых ответов по этой болезненной тематике: а что делать с теми частями русского цивилизационного пространства, которые после долгих пертурбаций оказались в составе бывших республик СССР, но остаются этнически и духовно русскими? В случае, например, с Гагаузией, что делать? Там население с тюркскими корнями, сама автономия находится на территории Молдавии. И люди там хотят продолжать общаться на русском языке, отмечать День Победы и Пасху по православному календарю. А маячит им вместо этого «светлое европейское будущее» с легализацией содомии и галопирующим румынским национализмом.

Только связанных с историей построения Новороссии таких регионов на карте шесть. Все они в разное время объявили автономию или государственный суверенитет. Совсем не оттого, что считали себя «маленькими, но гордыми птичками», достойным отдельной государственности. Во всех случаях это был единственный выход: иначе просто не получалось сохранить национальную и культурную идентичность, не потерять возможность снова стать частью большого государственного и культурного пространства, в котором можно не только выжить, но и существовать относительно комфортно.

Территории ДНР и ЛНР окончательно присоединены к русскому государству в период русско-турецких войн, которые велись при Екатерине Второй. Вынужденная мера, только с её помощью можно было пресечь непрерывное кровопролитие со стороны Османской империи и Крымского ханства, ограбление населения, угон людей в «ясыр» (мальчиков «янычарами» в турецкую армию, женщин — в гаремы) — всё это продолжалось столетиями ровно до тех пор, пока Суворов, Ушаков, Потёмкин и тысячи русских солдат не «замирили» соседей, которые другой язык понимать не хотели.

В результате процессов освоения территории Новороссии в 1795 г. на реке Лугань возник одноимённый город и чугунолитейный завод. Столица ДНР была основана гораздо позже, но генезис тот же: в 1869 г. здесь появился завод Новороссийского общества каменноугольного, железного и рельсового производства. Вокруг него возник город Юзовка, который мы сейчас знаем как Донецк.

После распада Российской Империи обе территории очень не хотели становиться частями Украинской ССР. Получается, что когда в 2014 г. Донецк и Луганск сначала объявили о выходе из состава Украины, а потом провели подтверждающий это референдум — они просто восстановили историческую справедливость. Вернулись в страну, в которой всегда хотели быть.

Есть специальный термин, который обозначает стремление территорий вернуться в большую Родину: ирредентизм. Тогда, в 2014 г. из-за стремления провести референдумы украинствующие называли нас «сепарами». Хотя в своё время ещё большевик Артём (Фёдор Сергеев), в ответ на упрёки о нежелании Донецко-Криворожской Республики входить в состав УССР отвечал: «Сепаратисты не мы, а вы».

И действительно: когда в 1991 г. республики некогда единого Советского Союза выходили из состава государства, они применяли тот же комплекс мер. Провозглашали акты о государственном суверенитете (в случае с Украиной «незалежнисть»), проводили референдумы, подтверждавшие эти решения, и дело в шляпе. Дальше всё происходило тоже по шаблону: новая «держава» начинала отрицать право говорить на русском языке, иногда (как в Молдавии) заменяя кириллицу латинским шрифтом. Поднималась волна русофобии, отрицавшей как имперский, так и советский периоды. И в ответ на это провозглашались республики.

Территория современной Молдавии также была отбита у Османской империи. Согласно Ясскому миру, подписанному в феврале 1792 г., эти земли отошли в состав России. Не напрасно денежные знаки Приднестровья украшают Суворов и Румянцев — там помнят, кто подарил свободу. Несмотря на то, что государственные границы, «нарезавшие» республики без учёта важных исторических особенностей и, по сути, заложившие исторические «часовые бомбы», определяли большевики, к советскому прошлому в ДНР, ЛНР, ПМР, Осетии и Абхазии относятся хорошо, а распад СССР воспринимают как трагедию и крушение единого цивилизационного проекта.

Такая же закономерность относится и к территориям, подаренным грузинскому государству. Ни Абхазия, ни Южная Осетия не желали являться её составными частями. Потому что помнили, что окончательно от угрозы османского геноцида они были спасены только в период правления Павла Первого в 1801 г.

Показательно, что республики, возникшие в период распада СССР и проходившие становление при ельцинской России до сих пор имеют неопределённый статус. В той или иной мере это касается и Осетии с Абхазией, и ПМР, и Гагаузской автономии. В силу этого оттуда часто можно услышать достаточно раздражённые мнения. Интереса ради почитайте комментарии в сообществах, созданных в Приднестровье: нередка там такая эмоция, что негативу подвергаются все. И Молдавия, и Румыния, и свои местные власти, и Россия. Потому что ждать решения своей судьбы больше 30-ти лет — это выматывает. В ДНР даже 8-летний период неопределённости во многих гражданах убил идеализм и веру в Россию. Напрасно, конечно, но, как говорится, — «из песни слова не выбросить».

Получается, что историческая память живёт в нас гораздо крепче, чем мы сами это понимаем. Вряд ли жители Осетии, например, погружались во все эти дебри, когда принимали решение покинуть состав грузинского государства. Но исторические факты и закономерности, наложенные на карты — вещь упрямая.

Ещё один важный вывод. Только при наличии сильного русского государства могут быть решены все эти и многие другие проблемы, связанные с нашей цивилизационной идентичностью и необходимым нам пространством, на которое не могут влиять наши геополитические конкуренты.

Простой пример: если Приднестровье не будет под нашей защитой, оно со временем станет Румынией. А дальше — ещё одна война.

Таких вот «неотвеченных» вопросов до сих пор остаётся очень много. Это Харьковская Народная Республика, провозглашённая синхронно с ДНР, но уничтоженная, в том числе по причине растерянности России в тот период. А теперь поди-ка — возьми штурмом огромный город, находящийся под контролем бесноватого Зеленского и украинских нациков. Это Нагорно-Карабахская Республика. Это проблема навязчивого иностранного присутствия в бывших советских республиках. Рано или поздно всё это придётся решить. Или готовиться к распаду России и растворению.

Очень хорошо и радостно, что 11 и 12 мая 2014 г. ДНР и ЛНР приняли решение уходить в Россию. Она у нас единственная, и общие проблемы решать лучше тоже вместе. Уж в чём-чём, а в том референдуме мы точно победили.

ИСТОЧНИК