PROX.AKADEMIA.2.Перетолчин Д. Ю. NEW FARBEN ORDER. ИСТОРИЯ СИНТЕЗА НОВОГО МИРОВОГО ПОРЯДКА.

Предваряющие материалы к:

ОПЫТ ЭВОЛЮЦИИ В УСЛОВИЯХ ЦИВИЛИЗАЦИИ МЕДИА.

УСПЕШНЫЕ СТРАТЕГИИ ВЫЖИВАНИЯ.АНОНС ВСТРЕЧИ.

https://cont.ws/@prox/556897

https://cont.ws/@prox/556897

ОТЧУЖДЕНИЕ ДУХОВНЫХ ФАКТОРОВ

Духовные факторы производства суть идеи (представления, верования), образы, символы, ценности, посредством которых человек соотносит себя с материальным и социальным миром (т. е. с веществом и энергией). Духовные факторы производства — это то, во что верят люди, ценности, которыми они руководствуются в социальном поведении и материальном производстве и, самое главное, цели и смыслы, определяющие их поведение. Т. е. мы имеем здесь сферу целе- и смыслополагания. Контроль над этой сферой, ее отчуждение означает лишение групп и индивидов возможности самостоятельно определять ценности и цели своего существования. Отчуждение в некоем социуме двуединой сферы «субъект — субъект» — «субъект — дух» в качестве главной (а следовательно — системообразующей производственной) означает, что антагонистические отношения производства (распределение факторов производства) складываются в данном социуме по поводу человеческой способности (силы) формировать коллективы, цели и ценности, а не по поводу вещественных факторов производства (отношения «субъект — предмет»). Фурсов А.И.

PROX.AKADEMIA.1.

Андрей Фурсов - Каким будет посткапитализм.

https://cont.ws/@prox/558129

https://cont.ws/@prox/558129

De Secreto / О Секрете кн. III

Сборник научных трудов (сост. А. И. Фурсов)

Перетолчин Д. Ю

NEW FARBEN ORDER. ИСТОРИЯ СИНТЕЗА НОВОГО МИРОВОГО ПОРЯДКА

Перетолчин Дмитрий Юрьевич — аналитик

1. Пятый элемент

«Новая эпоха требует не только нового рационального (хотя и постнаучного) знания о мире и человеке, знания, формирующегося вокруг и по поводу иных объектов, чем “рынок”, “гражданское общество” и т. п., но и некой идейной (хотя и постидеологической) системы, которая придаёт социальный смысл новому рациональному знанию о мире».

А.И. Фурсов «“Биг Чарли”, или о Марксе и марксизме: эпоха, идеология, теория»

Удивительно, но о немецком концерне «IG Farbenindustrie», оказавшем на историю XX века и нашу современность такое огромное влияние, почти ничего не известно широкому кругу. Как удалось остаться в тени истории корпорации, разбор участия которой в преступлениях, совершённых во время Второй мировой войны, судьям Нюрнбергского процесса пришлось выделить в отдельное судопроизводство? Ответ на этот вопрос мог бы претендовать на отдельную книгу или целое исследование, ставящее ряд неожиданных вопросов. К примеру, часто ли встречается объяснение исторических событий с точки зрения центров сил, являющихся мировыми финансовыми центрами? Классическая история, не обладая инструментами финансового анализа, просто выпускает их из внимания, события же зачастую объясняются стечением обстоятельств или личными ошибками её субъектов. Как, к примеру, приход Гитлера к власти объясняется недальновидным выбором немецкого народа, желающего твёрдой руки. А ведь понятия «фюрер» и «фюрерство» родились в осевой компании концерна — «Bayer», которой принадлежало 42 % акций. В политику оно попало уже как производное от управления в промышленной сфере.

Сегодня история капитализма осталась неописанной, потому что без анализа мировых финансовых центров невозможно осмысление такой истории. Кто является её субъектом? К сожалению, по-прежнему нет даже понятийного аппарата, с помощью которого можно было бы провести такой анализ. Карл Маркс это делал инструментами начала XIX века, но в начале XX в. мир был уже совершенно другим. Карл фон Клаузевиц первым определил, что «война есть продолжение политики иными средствами»; в свете описываемых событий важно, что он был прусским генералом, описавшим войну с точки зрения ресурсного противостояния. Однако не является ли политика, в свою очередь, инструментом экономики, а война — лишь неконкурентным методом раздела рынков, где субъектами и выступают корпорации? А так как экономика капитализма из-за необходимости расширения рынка может быть только экспансивной, то её крайним средством и является война, продолжающая логический ряд элементов, начатый политикой и экономикой. Попечители иностранной собственности не зря определили «IG Farben» как «коммерческое оружие» (commercial warfare), и история концерна является примером сказанному. Поэтому участники Нюрнбергского процесса призывали сделать историю картеля общим достоянием, дабы она не могла повториться.

Однако когда в 1978 г. «Bayer» открывала своё представительство в СССР, во главе её стоял бывший командир танкового полка Бруно Каль, кавалер одной из высших наград Третьего Рейха — Рыцарского Креста и Дубовых Листьев к нему. Не стоит ли считать именно эту дату датой начала падения СССР? Ведь именно «Bayer» проводила в лагерях Третьего Рейха эксперименты на людях, одним из направлений которых в «IG» был контроль над рождаемостью. Сегодня «Bayer CropScience» входит в тройку держателей 90 % патентов генно-модифицированных растений. При этом ежегодно 26 сентября «Bayer» проводит Всемирный день контрацепции, но СМИ стараются не ворошить прошлое и настоящее одного из основных рекламодателей. Историческая наука, переведённая на гранты, мало чем отличается от СМИ, власть денег корпораций позволяет им не давать изучать себя как субъектов капитализма. Свою историю Второй мировой войны сразу после её окончания заказал наиболее весомый зарубежный партнёр Третьего Рейха — Standard Oil. Параллельно Нюрнбергскому процессу в США шли заседания Американской исторической ассоциации. Одно из них, посвященное «Проблемам написания истории крупных предпринимательских объединений», в 1947 г. возглавлял Чарльз Мур, председатель правления филиала шведской фирмы SKF, основного поставщика подшипников для Третьего Рейха. Ранее, кстати, компанию возглавлял родственник Геринга — Гуго фон Розен. Поэтому целенаправленных исследований об участии корпораций в создании Третьего Рейха почти не существует.

Однако история корпораций как исторических субъектов по-прежнему актуальна; изучают ли с этой точки зрения другого «ценного» рекламодателя — Google? «IG Farben» можно в полной мере считать его прообразом с поправкой на технологические уклады. Интернет-поисковик между прочим, особо не афишируя, приобрёл восемь ведущих компаний-производителей робототехники, включая Boston Dynamics, чей робот военного назначения «BigDog» завоевал популярность на видеохостинге «YouTube», который также принадлежит Google. Поглощениями компаний в Google заведует основатель стартапа Android — Энди Рубин, в прошлом инженер немецкой компании Carl Zeiss. Его коллега, эксперт в области искусственного интеллекта Питер Норвиг занимается тестированием искусственных нейронных сетей, которыми, вероятно, снабдят военных роботов из Boston Dynamics. Google не только обслуживает закрытые интранет-сети для ЦРУ и является владельцем data-центров по всему миру, но и дополнительно запатентовал систему «распределения заданий множеству робототехнических устройств». Один из сооснователей компании Сергей Брин считает её миссией «нести свободную информацию людям в странах с авторитарными режимами», но, обладая такими возможностями, ограничится ли интернет-поисковик донесением информации?

В одном из последних интервью Жорес Алфёров напомнил, что «создание транзистора знаменовало наступление постиндустриального времени, времени информационного общества. Оно привело к изменению социальной структуры населения планеты». Ещё один из проектов Google — развитие использования автомобилей без водителей. Процесс роботизации начинался с роста простой механизации производства, который в течение XIX века увеличил производительность труда на порядок, сделав невостребованными большую часть рабочих вместе с их семьями. Реакция господствующего класса была разной, далеко не всегда такой, как её описывает классическая марксистская теория. Укладывая весь ход исторического процесса в противостояние классов, реальной картины мира не построить. Парадокс, но то, что в сознании широкого круга принято называть «социализмом», внедрено немецкими промышленниками в XIX веке: от медицинского страхования до пенсионного обеспечения. Участие в прибыли предприятия — частая практика для рабочих конца XIX — начала XX века. За разделение дополнительной прибыли между всеми участниками предприятия выступал Вальтер Ратенау, убитый, как водится, террористами. Такая же судьба постигла подхватившего лозунг «Разделим наше богатство» Хьюи Лонга в США.

Только в СССР была реализована социально ориентированная концепция устройства общества в условиях роста производительности. Фашизм же, с его сегрегацией и жёсткой регламентацией потребления при требовании максимальной отдачи от низшей касты, стал другим ответом на вызов со стороны лишних для рыночной экономики людей. Придатками к машинам, существующим в промышленном подземном аду, рисовал рабочее сословие в фильме «Метрополис» режиссер Фриц Ланге, которому Геббельс предлагал возглавить всю киноиндустрию Третьего Рейха. Создателям последнего казалось очевиднее выстроить систему концентрационных лагерей и контролировать рождаемость. Поэтому советский проект не был пустой идеолого-идеалистической концепцией, как его пытаются зачастую выставить. Американский социолог Баррингтон Мур писал: «Революции рождаются не столько из победного крика восходящих классов, как считал Маркс, сколько из предсмертного рёва тех слоёв, над которыми вот-вот сомкнётся волна прогресса». Кому адресован тот рёв? Следует процитировать еще одного нобелевского лауреата. Норберт Винер предупреждал: «Вспомним, что автоматическая машина… представляет собой точный эквивалент рабского труда. Любой труд, конкурирующий с рабским трудом, должен принять экономические условия рабского труда». «Мы также знаем, что промышленников трудно чем-либо сдержать, когда дело доходит до извлечения из промышленности всех прибылей, которые только можно оттуда извлечь, чтобы затем предоставить обществу довольствоваться крохами» — писал основатель науки, из которой появился тот же Google.

Владелец концентрационных лагерей «IG» — прямой участник социальной инженерии Третьего Рейха. Как позднее вспоминал А. Шпеер, «Гиммлер хотел превратить лагеря в огромные фабрики», услугами которых пользовались BMW, Nestle, Kodak, Volkswagen и, конечно, Farben. Суть процесса в общем выражена словами Муссолини о том, что «фашизм отрицает в демократии абсурдную общепринятую ложь о политическом равенстве». Ещё точнее высказался Гитлер: «Будущее не принадлежит коммунистическому идеалу равенства». По словам американского конгрессмена Гомера Боума, «Farben — означало Гитлер и Гитлер — означало Farben». Концерн больше других корпораций вкладывался в партию фюрера; получается, концерн вкладывался в ликвидацию равенства? Странно, но аналогичные взгляды высказывали нобелевские лауреаты по экономике Фридрих фон Хайек, считавший, что «эволюция не может быть справедливой», и Милтон Фридман, который «не сторонник справедливости». По отношению к массам платформы либеральных экономистов и фашистов сходятся: мир не для всех. Так может ли быть, что и заказчик у них один?

В. Ньюбольд определяет государство как «организованных собственников». Такие контролирующие персоналии есть у каждого предприятия; могут ли быть субъектами истории они или семейные кланы? Pater familia, те самые оплоты частной собственности в контексте римского права — будут ли они когда-либо рассмотрены классической наукой как субъекты истории, будут ли рассмотрены их цели и мотивация, степень влияния на события? То, без чего невозможно построить реальной картины мира. Можем ли мы считать мировые войны между государствами противостоянием именно таких организованных собственников? Или, в контексте СССР, — их противостояние концепции советского государства, отрицающего собственность для pater familia. Факт отсутствия частной собственности адвокаты Третьего Рейха считали оправдательным в ответ на обвинения в грабеже оккупированных территорий, критерием права и преступления для них была только такая собственность — собственность pater familia.

Может ли в основе утилизирующей лишнее население мировой войне быть осевым четвёртый элемент — социальный? Но тогда победа СССР была шансом для человечества, победой социального проекта против антисоциального, политики равенства против программ эвтаназии и сегрегации «ненужных» масс по расовому признаку. Ещё одним направлением инвестиционного интереса Google стало радикальное продление жизни в рамках проекта «Calico». С учётом того, что современная геномика добралась до изучения конкретных белков, отвечающих за старение, эта задача для компании Брина может оказаться по силам, тем более что в её активах уже есть хранитель ДНК-данных компания Google Genomics. В целом это не может не породить новый процесс социальной инженерии, связанной с отбором искусственных долгожителей.

Не стоит забывать, что одним из первых «научных» сторонников сокращения населения был Томас Мальтус, преподаватель закрытого университета первой транснациональной компании — Ост-Индской. У «IG Farben» также были свои исследовательские центры в виде системы институтов кайзера Вильгельма. Google объединяет с этими компаниями способность трансформировать технологическое превосходство в военное и экономическое и наоборот. «Чем сегодня занимается фундаментальная наука, завтра может стать предметом прикладных разработок, а послезавтра основой для новых типов оружия» — так описывали ситуацию на «круглом столе» в октябре 2015 г. «Цивилизационное развитие и вооружённые конфликты будущего».

Именно технологии являются ключевым фактором истории капитализма, а точнее, политики его экспансионизма. Поэтому неслучайно в Советской России в 1917–1919 гг. открылось 33 новых вуза. Контроль над знаниями обеспечивает контроль над развитием в целом. Американский исследователь «чёрных дыр» Митио Каку считает, что уже совсем скоро образование будет базироваться на устройствах типа Google Glass, которые будут рисовать вашу картину мира в прямом и переносном смысле. Кроме того, в настоящее время Google совместно с NASA основали в США Singularity University. Но заинтересован ли Google в том, чтобы потенциальные конкуренты обладали реальной картиной мира, тем более если в качестве конкурентов воспринимаются целые социальные слои, требующие своей доли общественного блага? Недаром в США Союз обеспокоенных учёных (Union of Concerned Scientists) уже стал беспокоить Закон о свободе информации, позволяющий проводить общественные расследования на основании запросов конкретной информации.

Почти каждая известная сегодня компания появлялась на основе оригинального технологического решения или изобретения. По сути корпорации и есть экономическое воплощение научных решений или целых прорывов, что характеризует важность доступа к знаниям. В Венеции смертная казнь грозила всякому, кто раскроет секрет технологии производства венецианских зеркал. О том, что всё меньше информации дают нам «артиллерийские журналы последнего десятилетия», сетовал английский автор В. Ньюбольд в начале прошлого века: «несмотря на тесное переплетение военно-промышленных фирм и общность интересов капиталистов-промышленников, официальные секреты» не спешат раскрываться. Технологическое превосходство является инструментом экспансии, неважно, экономической или военной, потому что по сути это экспансия контроля над вашим развитием, распространяющаяся на территории или социальные слои. То, что наука становилась основным орудием после Первой мировой войны, отмечал анализировавший её английский офицер Виктор Лефебр: «Тенденция современной войны в перемещении инициативы в сферу тыла. Штаб не может не принимать в расчёт разработки техников или научных лабораторий, внезапное введение которых в кампанию может иметь большее влияние на результат, чем массив миллиона человек с их вооружением и снаряжением для внезапного нападения. В этом плане использование новых военных технологий может всколыхнуть противостоящие формирования больше чем изощренно устроенная атака». Успехом будущих войн полковник английских химических войск считал новые неожиданные решения промышленных предприятий. Именно ноу-хау создают экологические ниши для корпораций и их собственников, в которых как грибы начинают расти капиталы, мицелий которых зачастую разрастается далеко за пределы государства. Демографические циклы в концепции С. Нефедова обеспечены ёмкостью воспроизводства в рамках экологической ниши «carrying capacity». Теперь жизнь обеспечивается не биологическими, а экономическими нишами, которые дают технологии и создаваемые ими рынки. Битва за технологическое превосходство и есть битва за жизнь в условиях так называемой рыночной экономики, в которую предложено вписываться всем: государствам, социальным слоям. И здесь знания о мире и его законах становятся ключевым элементом истории.

Доступ к знаниям и информации — основной критерий стратификации общества. Идея обеспечения гегемонии социальной верхушки за счёт знаний последовательно развивается Бертраном Расселом в книге «Научное мировоззрение» («Научные правители будут давать одно образование обычным мужчинам и женщинам, и другое тем, кто должен унаследовать научную власть») и более поздней книге «Влияние науки на общество» («доступ к ней [науке] будут иметь представители исключительно правящего класса»). Показательно, что, согласно докладу Американской академии науки и искусства госинвестиции в сфере высшего образования в США в последние десять лет резко сократились, из 15 обследованных штатов 11 стали больше тратить на содержание тюрем, чем на образование; тенденция понятна.

Примечания автора блога

Отличительной особенностью знания как движущего элемента истории в том, что оно не может устанавливаться участниками социального процесса с помощью договорённостей, как определяются правила экономики или социальных конструкций. Научное понимание природы окружающего мира, механизмов его функционирования, способное быть трансформированным в технологию, и есть осевой, определяющий остальные пятый элемент, движущий историю капитализма. Для создания реальной картины мира должна появиться история капитализма не только как история войн «организованных собственников», их политического и экономического противостояния, но и как история социальных преобразований, а самое главное, как история технологической мысли, порождающей остальное лишь как инструмент того, что мы называем капитализмом. Данное исследование является попыткой показать историю капитализма XX века через историю консорциума химических корпораций Германии, определивших не только её историческую судьбу, но и оказавших столь значительное влияние на нашу современность.

Ранее всенародно осмеянная забава эксцентричных алхимиков-чудаков и любителей стала важным средством в двигателе всех изменений: война, политический переворот и новые идеи в экономике, философии, науке и технологии — всё, что трансформировало общество с тех пор, как началась научно-техническая революция.

Д. Джеффрейс «Синдикат дьявола. “IG Farben ” и создание гитлеровской военной машины»

http://flibusta.is/b/469521/read