Россия между Сциллой либеральной демократии и Харибдой авторитаризма

“Свободе нельзя научить, ее можно лишь предоставить тем, кто в состоянии ею воспользоваться.”

Хэлфорд Маккиндер, “Круглая земля и обретение мира”, журнал “Космополис” №16, 2017

Когда наши потомки через много лет будут изучать российскую историю первой четверти текущего столетия, то у них могут возникнуть затруднения по поводу того, каким образом этот период классифицировать. Возможно им покажется, что это было становление демократии с весьма специфическими национальными особенностями. Действительно, ведь существовала же какая-то партийная система, двухпалатный парламент, исполнительная и судебная ветви власти. Однако, вникнув поглубже и стараясь понять каким образом эта система функционировала, они скорее всего сделают вывод о том, что это был все же тривиальный авторитаризм, в рамках которого важные решения принимались небольшой группой лиц из окружения президента, причем в основном в свою пользу.

Наши потомки возможно будут удивляться тому, как мы легко заблудились в трех соснах по наивности полагая, что разного рода западные мудрые измы могут преобразовать нашу жизнь к лучшему. Возможно они поймут, что Россия обречена развиваться своим путем, следуя собственной идеологии, которая проистекает не из рабского и беспрекословного поклонения могущественному государству или не менее отвратительного поклонения Западу, а из понимания важности наличия определенной степени свободы, пусть и не такой всеобъемлющей как за бугром, но без которой творчество как в экономике, так и в политике просто невозможно. Хочется верить в то, что им удастся найти ту золотую середину между свободой и необходимостью, которая сегодня ускользает от нас, вынуждая постоянно с какой-то обреченностью попеременно воспроизводить то архаичные элементы советской политической реальности, то пытаться воплотить в жизнь какие-то странные западные идеологические конструкты. Если этого в конце концов не произойдет, то Россия скорее всего в какой-то момент испытает брутальную дезинтеграцию, как это случилось с СССР.

Существенно сложнее разобраться в политический природе российской власти нам современникам, наблюдающим воочию происходящее. Однако, сделать это сегодня крайне важно, чтобы наконец преодолеть сложившийся в стране политический, экономический и интеллектуальный застой.

Время идет. Постсоветской России скоро стукнет 30 лет, а мы до сих пор не уверены в том, какой идеологией нам руководствоваться во внутриполитической жизни, какие ценности исповедовать.

В начале 90-х мы сознательно отказались от каких-либо форм государственной идеологии, полагая, что это может нанести ущерб интересам личности, приоритеты которой вроде как должны были бы стать во главу угла внутренней политики. Но выплеснувшаяся в тот момент на улицу свобода превратилась в хаос, который рассеял все наши мечты о прекрасном будущем и возвратил к реальности более жестокой, чем мы ожидали. Этнические конфликты, терроризм, преступность и бедность стали повседневной обыденностью. Поэтому мы опять обратились к государству, как некоему тотему, в надежде на то, что оно укротит разбушевавшуюся социальную стихию. Государство в определенной степени выполнило этот запрос, но в итоге мы опять лишились свобод, ради которых осуществлялись все преобразования. Судьба сыграла с нами злую шутку, возвратив нас в исходную точку отсчета, с которой начинались все наши реформы. Уйдя от тоталитарного коммунистического авторитаризма, мы в итоге опять постепенно возвращаемся к нему, только он предстает перед нами в форме абсолютно чистой, лишенной каких-либо идейных оснований. Ситуация deja vu порождает в обществе некую волну пессимизма, благодаря чему недавно опять возникла рутинная дискуссия относительно актуальности либеральной модели развития.

К слову следует отметить, что случайно или в силу чьего-то замысла, дискуссия о либерализме возникла за несколько месяцев до того, как был запущен процесс подготовки внесения изменений в конституцию. И у многих из нас складывается впечатление, что принятые поправки делают дух основного закона менее либеральным, усиливают элементы авторитаризма, придавая им уже институциональный характер. Поэтому рассуждения о том, какой должна быть общественная идеология весьма кстати.

Официальная точка зрения, высказанная публично президентом, - либерализм устарел. Негативное отношение к нему сегодня наблюдается во многих странах и не только на мировой периферии, но и на передовом Западе. Из-за этого, собственно говоря, повсеместно растет и крепнет популизм. Более того, в России после 90-х годов слово либерал значительной частью населения воспринимается как ругательство. Короткий период либерализации 1991-1998 гг., сопровождавшийся шоковой терапией в экономике, когда вплоть до 1995 года инфляция носила галопирующий характер, закончился сокрушительным дефолтом пирамиды ГКО и падением курса рубля по отношению к доллару почти в 4 раза. Поэтому тем, кому пришлось выживать в тот период времени, либерализм явно пришелся не по вкусу. А таких в стране тогда было подавляющее большинство. Поэтому для того, чтобы либеральная идеология вновь завладела умами рядовых граждан и стала восприниматься положительно, должно уйти в небытие целое поколение лихих 90-х, т.е. лет эдак через 30 как минимум. А сегодня на либерализме стоит клеймо проклятия. И как бы не восхваляли его публично адепты, на подсознательном уровне он вызывает отторжение у значительной части населения.

За время существования постсоветской России мы осознали в полной мере, что всеобъемлющая личная свобода в нашем обществе иллюзорна. Она может быть в полной мере реализована разве что в сумасшедшем доме и то, под присмотром врачей. Более того, мир в целом несвободен - сегодня это утверждение должно стать аксиомой. Любые рассуждения о какой-то всеобщей свободе - это демагогия, затуманивающая разум некоторых наших политиков. В российском обществе по определению не может быть такого же объема личностных свобод как на Западе. Это способно нас погубить. Вы спросите почему? Развернуто на этот вопрос можно ответить словами российского историка А. Левандовского, который раскрывает секрет возникновения нашего государства практически из небытия, обращаясь к нашим историческим корням времен Ивана III и его сына Василия III.

«Потрясает острота и драматизм ситуации, - пишет он - Русь загнана в "медвежий угол" — суглинки, болота, дремучие леса. Климат — ни с чем не сравнимый. Нет выхода к морям, природные богатства — скудны. И все это зажато между двумя жерновами — Литвой и Золотой Ордой... Когда оцениваешь эту ситуацию, то поражает не столько то, какой ценой за империю было заплачено... а то, что обретение независимости и государственности вообще оказалось возможным!» А объяснение этому феномену дается следующее: «Не было ни чуда, ни подарка. За все надо было платить. Западноевропейские государства создавались за счет излишков — за счет роста городов, торговли, производства, тесных экономических связей. У нас же империя сложилась на такой бедности и экономической пустоте, что... остается поражаться, как это вообще получилось. Плата (или расплата) была совершенно особой: свобода... Выбор был лишь такой: либо несвобода и империя, либо свобода (уровня Новгородской республики) и потеря не только национальной, но и этнической самостоятельности, растворение в чуждой стихии».

И это правда. Всякий раз когда Россия начинала развиваться по либеральному пути, происходил ее распад. Свидетелями последнего из них мы были совсем недавно.

Однако, это не означает, что все происходящее в обществе должно контролироваться государством, которое у нас слабое и коррумпированное. Если такой контроль распространится на все стороны общественной жизни, то нас также ждет крах. Сегодня важно найти рациональный баланс между свободой и порядком, без которого, как это показали 1990-ые годы, может опять возобновится деградация. При этом первостепенное значение приобретает свобода предпринимательской деятельности, которая исчезает на наших глазах под налоговым прессом, административным давлением и уголовными преследованиями. При этом ключевое значение имеет малое и среднее предпринимательство (МСП).

Международная статистика свидетельствует о том, что степень развития МСП напрямую способствует росту общего благосостояния граждан любой страны. И наоборот там, где оно развито слабо, рост доходов невысокий или отсутствует или как у нас вообще неуклонно падает.

Сегодня доля малого и среднего бизнеса в экономике России остается на низком уровне - она в среднем в два-три раза меньше, чем в развитых странах, и имеет тенденцию к дальнейшему сокращению. Это вызывает тревогу и беспокойство. Многие из нас понимают, что сворачивание свобод в этой сфере крайне негативно сказывается на нашем благосостоянии и лишает значительное количество граждан каких-либо перспектив в будущем. Понимает ли это наши чиновники и президент?

Когда совсем недавно аналитики задались вопросом, а какую часть вносят госпредприятия в ВВП, ответить на него оказалось не просто. По формальному признаку, т.е по доле в уставных капиталах юрлиц, она находится где-то в районе 40%. Однако мы все понимаем, что в результате сложившегося тесного переплетения чиновников и бизнеса, значительная часть экономики находится под неформальным влиянием государства в лице отдельных его высокопоставленных представителей, как на федеральном, так и на региональном уровнях. Эти чиновники обеспечивают государственными преференциями - “крышуют” бизнес, и таким образом выводят его за рамки рыночной конкуренции. По различным оценкам это еще дает вклад в размере где-то около 30% в государственный сектор. Поэтому цифра 70% достаточно адекватно отражает степень формального и неформального вмешательства государства в экономику. В итоге получается, что только приблизительно 30% приходится на тех предпринимателей, которые на свой страх и риск пытаются что-то сделать самостоятельно без присмотра “старшего брата” и без какой-либо надежды на то, что в трудную минуту он окажет помощь.

Это конечно же мало для того, чтобы наша промышленность стала инновационной. Такая структура управления экономикой в современном мире архаична и не дает нашей стране реальных шансов выйти на уверенные среднемировые темпы роста и конкурировать с кем-то на мировых рынках продукции высокого передела.

Помимо этого президент тут как-то в передаче “20 вопросов Владимиру Путину” весьма нелестно отозвался о малом бизнесе, согласившись с утверждением ведущего, что мелкая торговля это жульничество. Такое совковое восприятие торговли, если внимательно проанализировать выступления наших чиновников, является характерным для всей нынешней власти и часто переносится на частный бизнес в целом. В их сознании сохранился старый социалистический стереотип, когда многие товары были дефицитными. Конечно продажа такого дефицита из под прилавка за более высокую цену была жульничеством в чистом виде. Но времена-то изменились. Сегодня на рынке вообще нет дефицита - есть деньги, покупай что хочешь! В этих условиях мелким торговцам удается вести свои дела либо за счет грамотного расположения торговой точки, либо за счет уникального ассортимента предлагаемой продукции, которую не найдешь в супермаркетах. Они работают в условиях жесткой конкуренции и не могут задирать цены или продавать некачественную продукцию. Причем большинство из них занимаются торговлей из-за того, что им больше негде работать. Прессинг, которому они постоянно подвергаются со стороны властей, может в любой момент сделать их безработными. Отношение к таким людям с публично нескрываемым презрением равносильно унижению их человеческого достоинства. Это серьезная политическая ошибка.

Правда в этой же передаче президент подчеркнул, что у нас вроде как есть прогрессивный малый и средний бизнес, который не только покупает дешевле и продает дороже, но и занят полезной производственной деятельностью, изобретением и внедрением передовых технологий. И что объемы реализации у него по данным “Корпорации МСП” (инвестиционный банк для малого бизнеса, которым на 100% владеет государство) составляют 3,7 трл. рублей ( это где-то около 5% от всей выручки малого и среднего бизнеса по стране) и выпускает он свыше 400 тыс. товарных позиций. Это впечатляет. Однако по данным той же корпорации все эти объемы реализации происходят за счет закупок крупными компаниями с госучастием и с привлечением необходимых финансовых ресурсов все той же государственной “Корпорации МСП”. Т.е. по сути это все же предприятия аффилированные с государством. Их деятельность имеет мало общего с реальным предпринимательством, которое развивается в условиях свободной конкуренции.

Пренебрежительное отношение к частному бизнесу, которое сохраняется на подсознательном уровне у нашей элиты, является роковой стратегической ошибкой, которая в конечном итоге приведет нашу страну к экономической деградации. Россия не сможет сохранить свое внешнеполитическое влияние и тем более усилить его, если население продолжит беднеть. Во всяком случае в истории человечества таких прецедентов еще не было! А побороть эту бедность при существующей в настоящий момент сырьевой структуре экономики без сильного малого и среднего бизнеса невозможно. Поэтому сворачивание свободы предпринимательства и как следствие постепенное исчезновение частной инициативы в бизнесе ведет страну в очередной экономический тупик, выход из которого снова станет весьма болезненным для российского общества.