Москва и Анкара испытывают разногласия по цене на российский газ. Об этом 8 апреля сообщил президент Владимир Путин по итогам переговоров с турецким коллегой Реджепом Тайипом Эрдоганом. Путин отметил, что с российской стороны формирование цены на газ происходит на основе рыночных условий. «Цены на энергоносители формируются не по воле «Газпрома», а рыночным способом.
«Газпром» не назначает их директивно. Есть проблема: наши турецкие друзья настаивают на одних формулах, по коммерческим соображениям «Газпром» предлагает другие решения, но они все равно будут находиться, эти решения, мы их будем искать", — сказал президент РФ.
Он также подчеркнул, что сотрудничество будет продолжено, потому что Россия «дорожит турецким рынком».
Путин напомнил, что в поставках российского газа в Турцию значимым фактором является не только цена, но и стабильность партнерства. «У Турции много поставок в области поставок газа, далеко не все выполняют свои контрактные обязательства, а Россия выполняет. И по объемам, и по ценам, и действует на основе долгосрочных контрактов, это, несмотря на никакие ценовые показатели, создает базовые условия для развития турецкой экономики», — сказал Путин.
Тем не менее, Анкара пытается выставить Кремлю счет за свою дружбу. Как пишет Les Echos, сделка по продаже Турции зенитно-ракетных комплексов С-400 де-факто является частью более широкого соглашения Турции с Россией, в частности, в отношении Сирии.
Выгоды, которые может получить Анкара от этого союза, должны — с точки зрения Эрдогана — стоить риска испортить отношения с Вашингтоном. И низкие цены на газ — одна из таких выгод. Причем, в газовом вопросе на руку Анкаре играют сразу несколько обстоятельств.
Прежде всего, это снижение цен на газ в Европе. Как отмечает Financial Times, возобновление работы атомных реакторов в Японии и значительные поставки из США и России привели к снижению цен на СПГ в Азии. Это заставило экспортеров СПГ переориентировать часть поставок в Европу, что привело к падению цен в Старом Свете. Например, в Великобритании стоимость голубого топлива опустилась до самого низкого уровня с 2016 года.
Одно это позволяет Эрдогану успешно выкручивать Путину руки. В 2018 году Турция увеличила закупку СПГ на 13,2% - до 8,3 млн. тонн. В результате Анкара стала вторым по величине импортером сжиженного природного газа в Европе по данным ассоциации GIIGNL — международной группы импортеров СПГ. С учетом коэффициента пересчета Турция импортировала в сжиженном виде 18,6 млрд. кубометров газа, уточняет GIIGNL.
Одновременно, в том же 2018 году, Анкара снизила закупку российского газа на 17,24% - с 29 до 24 млрд. кубометров в год. Это самый низкий показатель с 2012 года.
Тем временем мы ударными темпами — причем, исключительно на деньги «Газпрома», — достраиваем «Турецкий поток». Морская его часть полностью закончена, и в четвертом квартале текущего года газопровод мощностью 15 млрд. кубометров в год будет готов «под ключ».
В результате, Анкара сможет выбирать: получать ли российский газ по «бесплатному» газопроводу, либо проводить политику по наращиванию импорта СПГ. При таком раскладе у Эрдогана есть все шансы, чтобы в газовом вопросе оставить Кремль с носом. Либо «Турецкий поток» будет простаивать полупустым.
— У Путина не получилось широкоформатно договориться с Эрдоганом, и главная причина разногласий — не цены на газ, а ситуация в Сирии, — считает экс-директор информационного офиса Совета Европы, преподаватель кафедры европейского и конституционного права МГИМО МИД РФ Николай Топорнин. — Да, конечно, «Газпром» строит «Турецкий поток» на собственные деньги, и хотел бы проект окупить — а на это уйдет не один год. Так что если руководствоваться чисто коммерческими соображениями, Путину действительно надо бороться за максимально высокую цену газа.
При этом надо понимать: в Турции газовая инфраструктура построена с расчетом на СПГ. В такой ситуации, даже если сжиженный газ несколько дороже трубопроводного, использование СПГ может оказаться более предпочтительным. Так что перед Путиным даже чисто экономически непростая задача.
Но проблема, повторюсь, не в газе. Проблема в том, что в наших отношениях с Анкарой экономические интересы не являются определяющими.
«СП»: — Получается, будущее «Турецкого потока» зависит от нашей позиции по Сирии?
— Можно сказать и так. Напомню, что сейчас турецкие войска контролируют значительную часть сирийской территории. И Анкара, видимо, не хочет отдавать их обратно никому — ни Башару Асаду, ни какому-то новому правительству Сирии, ни возможному коалиционному правительству.
Однако, с точки зрения Москвы и Дамаска, прежде чем переходить к мирному строительству в Сирии, территории надо освободить от турецкого протектората. И в этом заключается ключевое противоречие в позициях Путина и Эрдогана.
При этом ссориться с Анкарой нам совершенно не с руки. Кремль, я считаю, пытается расположить к себе Турцию как государство, которое регулирует проливы Босфор и Дарданеллы. Можно, конечно, отмахиваться от этого момента — мол, ерунда, судоходство в Черноморских проливах регулируется конвенцией Монтрё 1936 года, и турки ничего не решают. Но на практике возможен ряд ситуаций, при которых Анкара вправе закрывать проливы, например, для тяжелых кораблей. И нам важно, чтобы Турция не закрывала на эти моменты глаза.
Кремль беспокоит, что в Черном море усиливается активность НАТО. Так, 8 апреля, в юго-западной части черноморской акватории стартовали учения НАТО Sea Shield-2019, в которых принимают участие военные из США, Болгарии, Греции, Канады, Нидерландов, Румынии и Турции. Манёвры проходят во взаимодействии с представителями ВС Украины и Грузии.
Роль Анкары как стороны, контролирующей проливы, при таком раскладе только усиливается, и Кремль это прекрасно понимает.
Кроме того, хорошие отношения с Эрдоганом нужно поддерживать ради сделки по С-400. Я, правда, скептически отношусь к продаже наших ракетных комплексов Турции. Все же Анкара — член НАТО, и я не сомневаюсь, что ЗРК, в конце концов, окажутся в руках американцев, которые разберут их, что называется, до винтика.
Понятно, российскому правительству сейчас очень нужны деньги — напомню, Турция приобретает четыре дивизиона С-400, и сумма контракта составляет $ 2,5 млрд. Но стоит ли ради этих миллиардов в чем-то жертвовать национальной безопасностью РФ — вопрос для меня открытый.
«СП»: — Какая роль в этой ситуации отводится газу?
— Я считаю, мы пытаемся экономическими аргументами стимулировать подвижки Анкары в желаемых для Кремля направлениях. Тот же «Турецкий поток» может позволить Анкаре стать газовым хабом, из которого голубое топливо будет поступать — через Сербию и
Болгарию — в Южную Европу. Анкаре это, безусловно, выгодно.
Низкие цены на российский газ для самой Турции — еще один экономический аргумент. Хотя, замечу, какой-то сверх заинтересованности в российских поставках у Анкары нет просто потому, что турецкая экономика не растет — ее нынешнее состояние чем-то напоминает российскую.
Эрдоган — весьма своеобразный партнер, и сейчас он занял довольно жесткую позицию. Поэтому вполне возможно, что Кремлю в газовом вопросе придется наступить на горло собственной песне.
Оценил 1 человек
2 кармы