Киевская ночь перед дождём на рассвете

Я - человек с офигенно развитым чувством прекрасного - и оттого до хрена нервный. Вот чуть что не так с прекрасным - я тут же начинаю привычно готовиться к контактному диспуту, нащупывая воображаемый кастет из саркастического свинца с эстетическими примесями. 

Но, при всей моей эстетской нервозности, меня уже мало что может испугать в пост-майданном Киеве. Все эти самопальные "памьятныкы" с обязательной корявой надписью, все эти рекламные бигборды с дебильными мордами в касках, игриво манящие в Нацгвардию, все эти раскрашенные в жовто-блакыть заборы, урны, парапеты и сральни вызывают, конечно, тихий ужас. УжОс от осознания, что совсем рядом существует древняя, как дерьмо питекантропа, раса, ещё 140 000 лет назад умевшая виртуозно надкусывать сало, оставляя потом толстый и конкретный культурный слой.
Но вот так вот врезать по моему подсознанию и сознанию одновременно рагулям удаётся очень редко. И тем ценнее для меня получаемый при этом опыт, которым я жестоко, коварно и беспощадно спешу поделиться с уважаемыми гражданами КОНТа.

Скажу честно, увидев это, я вздрогнул и замер в оцепенении - будто я увидел некое стихийное бедствие во всей его смертоносной красоте. Но никакое цунами, никакое извержение вулкана или гигантский смерч не заставили бы меня зажмуриться, а потом развернуться и сделать шикарные ноги. 

Но ЭТО - заставило...

Это перевернуло мои представления о прекрасно-коммерческом.
Непередаваемая цензурными словами и умело подобранная цветовая гамма ещё долго будут освещать мой убогий мир, в котором скучно меняют носки каждый день, трусливо пользуются дезодорантами и робко сливают после себя воду в туалете.
Я уверен, что и в конторе "Визы", и в штабе "Эуробачэння" по достоинству оценили размах и стоимость этой творческой находки, а также получили массу удовольствия от зашкваривания с уникальными хохло-креативщиками за счёт фирмы... 

* * *

Верность рагулей своей эстетической матрице, наверное, одна из самых незыблемых констант во Вселенной. И парадоксальный феномен этой постоянной величины заключается в том, что она, врезаясь исцарапанным клыками трызубом в любую формулу или уравнение, изменяет их до уже вполне узнаваемой неузнаваемости... 

Как бы далеко и высоко ни забросила рагуля его рагулиная судьба на социальную лестницу, он всегда, всегда останется верен своей шибающей в ноздри потребности поделиться со всей Вселенной своим духовным миром, в котором Бандера-солнце каждое утро, назло москалям, встаёт на западе и в котором нет ни одной ненадкусанной молекулы.
Этот дух обитает в сакральных схронах, в которые рагуль пытается превратить любое замкнутое (и не очень) пространство - и глупое пространство обычно яростно сопротивляется, явно представляя себе, как оно будет выглядеть, "благоустроенное" по-рагулиным понятиям.

И есть нечто мистически-завораживающее в том, насколько мало влияет на мировосприятие рагуля культурное наследие планеты Земля. Даже те из них, кто иногда пытается обнюхать и надкусить что-то из попавшего им в лапы творчества народов мира, очень быстро теряют к этим артефактам интерес и радостно возвращаются к привычным источникам информации и вдохновения - замочным скважинам, телеканалу ТСН и твиттеру Климкина.

Но есть особи, которые рождаются раз на сто сёл...

Им везёт с самого начала, будто рагулиный божок бережёт их для чего-то действительно великого и свидомого.
Они не тонут в ставках, не травятся грибами, не попадают под комбайн и даже извращенец в "мазепинке", который обязательно есть в каждом уважающем Шухевича селе, будто специально обходит стороной жопу этого "избранного" - и всё для того, чтобы этот навозный самородок попал в большой город в культурно-загерметизированном состоянии. 

Потому, что именно в большом городе скрюченная в парубийный рог рагулиная душа разворачивается и освобождает бесшовный и прямой творческий проход в/на городской простор, где можно спокойно присесть и эпически справить эстетическую нужду. 

А нужда такая не просто есть - она бурно имеется.

Она намертво вцепилась в ранимую душу потомков первых салонадкусывателей и трясёт эту душу с криком "Раскрась, раскрась, падла, хоть шо-то раскрась!!!".

И рагуль сдаётся и отдаётся во власть этой требовательной большой нужды и раскрашивает, раскрашивает, раскрашивает... 

Я не знаю, в каком селе вывалилось наружу существо (или существа), которым так вставил в их свидомый мозжечок этот эпический приход, но я понимаю, что они сейчас в Киеве.
И поэтому Киев сейчас - это хороший город, засранный плохими людьми.
Их много сейчас в Киеве, этих плохих людей - достаточно много, чтобы их было хорошо видно и слышно.
Село таки пришло и загадило Город.

Они осязаемы и обоняемы.
Они на радиоволнах и в телевизорах.
Они во власти... 

Но ничто не вечно.
И уж человеческая грязь - точно.
Как бы много её ни было, воды всегда в конце концов оказывается больше.
Потому, что грязь - от людей, а вода - с небес.
Из туч, которые несут воду сотни километров, чтобы излить её в нужном месте и в нужное время.

И они уже в пути.
Я знаю - мой Город будет очищен.

Я знаю - собирается дождь...