«Приднестровье сделало ход референдумом»

Официальное заявление приднестровской администрации о готовности провести на своей территории референдум об отношении к ЕС неслабо отрезонировало на правом берегу Днестра, заставив гадать о настоящих мотивах Тирасполя

Около века назад на левом берегу Днестра впервые возникло политическое образование, которое оставило глубокий след в истории Молдовы. Можно сказать, оно и по сей день доносится громким эхом. Появление МАССР не только вывело днестровский регион из периферийного состояния, но и по большому счёту стало основой для появления современного молдавского государства, как бы это не отрицали некоторые наши историки и политики.

Именно присовокупление левобережных районов к исторической Бессарабии сыграло злую шутку в геополитической судьбе Молдовы, которая вынуждена уже на протяжении более трёх десятилетий решать сложный вопрос территориального единства. Кто-то из экспертов до сих пор уверен, что нам осознанно приковали «политическую гирю» на ноги ради замедления прозападного хода страны – и поэтому надо просто отцепить эту ношу. Другие же наоборот считают, что развязка приднестровского вопроса произойдёт через переосмысление и формирование оптимальной модели Молдовы, в которой должно царить межнациональное, межкультурное, межязыковое и, следовательно, политическое согласие.

Как говорится, без знания прошлого нет будущего. Последнее, к слову, совсем скоро будет определяться на референдуме и выборах президента, до которых остались считанные дни. В комплексе два этих события могут иметь в некоторой степени решающее влияние на характер урегулирования приднестровского конфликта.

Казалось, что все последние приезды иностранных визитёров в Кишинёв заточены исключительно под продвижение действующего президента на дистанции предвыборной гонки. Однако буквально за неделю до голосования в общий процесс вклинилось и ОБСЕ, буквально втащив приднестровскую проблему в избирательный контекст. Стремление ОБСЕ держать её в фокусе, наверное, похвально, но вряд ли в итоге это сильно помогло правящему режиму накануне важных электоральных событий.

Встречи на двух берегах Днестра в принципе не показали ничего нового. Как и прежде, у нас сосредоточены на содействии приднестровским экономическим агентам в осуществлении экспортно-импортных операций в строгом соответствии с требованиями законодательства, обеспечении свободы передвижения и уважения прав человека в регионе. Помимо этого выделены вопросы функционирования школ с румынским языком обучения и фермеров, обрабатывающих земли в Приднестровье.

Тирасполь аналогично поднял уже набившие всем оскомину темы. Единственным исключением из всей этой вязкой инерции стало то, что в день приезда делегации ОБСЕ местный офис политического представителя обнародовал официальное сообщение, которое неслабо отрезонировало на правом берегу. Если кратко, то Тирасполь заявил о готовности провести на своей территории референдум об отношении к Евросоюзу «на основе договорённости сторон и с участием международных наблюдателей». Обсуждалось ли это на встрече с представителями ОБСЕ, пока не известно.

Специфическая форма изложения вкупе с фактором субъективного восприятия текста привели к тому, что СМИ, эксперты, политики, да и правительство каждый по-своему восприняли этот месседж. Разумеется, отреагировало и бюро реинтеграции, хотя, как нам кажется, не стоило спешить с реакцией. Тем не менее, всего спустя несколько часов в офисе вице-премьера Олега Серебряна, по сути, дали однозначно отрицательное заключение.

Как известно, ранее Тирасполь старался, как минимум, официально дистанцироваться от электоральных процессов на правом берегу, но в этот раз поступил ровно наоборот. Неожиданность хода, пожалуй, соответствует важности момента. Власти, наверное, впервые за три десятилетия независимости согласуют с народом стратегический вектор развития республики. Такой исторической развилкой на левом берегу Днестра не преминули воспользоваться. Споры о том, в каком виде и как Молдова будет интегрироваться в Европейский Союз, идут уже второй год к ряду. При этом регион был в большей степени пассивным наблюдателем, выжидая, по всей видимости, от Кишинёва и Брюсселя какой-либо оферты. Но не получив, по всей видимости, ничего внятного, осмелился проявить инициативу и немного спутать всем карты, заодно напомнив, что не мешало бы всё-таки спросить мнение властей и населения левобережья. То есть, протянув руку, на самом деле будто бы поставил всех в неловкое положение.

Можно, конечно же, было бы вовсе проигнорировать такой демарш и продолжить заниматься более важными делами, но мы всё-таки попробовали разобраться, что на самом деле стоит за заявлением приднестровской администрации и что следует прочитать между строк. Если анализировать текст, то смысловая конструкция выглядит примерно следующим образом: вы заявляете об интеграции левобережья в ЕС вместе со всей Молдовой – мы ждали диалога – готовы были обсудить формат вовлечения всех жителей региона (не только граждан Молдовы) – никто ничего так и не предложил – считаем возможным проведение референдума об отношении к Евросоюзу на своей территории на согласованных условиях.

Что теперь делать с этим Кишинёву, ровным счётом непонятно. Может, следует для начала дождаться реакции представителей Евросоюза. С одной стороны, власти твердят, что нужно показать лояльность к ЕС на старте переговоров, поэтому всенародный плебисцит остро востребован, причём с как можно большим вовлечением людей, в том числе диаспоры. С другой же стороны, предоставить возможность высказать своё отношение к ЕС левобережному избирателю, который в массе своей настроен скептически, – это большой риск. В случае неудачи это может в принципе закрыть путь к синхронной евроинтеграции и реинтеграции. Причём в результате признанного волеизъявления регион получит серьёзные аргументы, укрепляющие его правосубъектность.

На первый взгляд подобный медийный рейд вполне мог быть инспирирован Москвой, которая заинтересована в электоральном саботаже, особенно учитывая то, что российские представители уже объявили референдум «дискриминационным» по отношению к жителям Приднестровья и, следовательно, нелегитимным. Безусловно, в текущих геополитических обстоятельствах всегда есть соблазн увидеть во всех подобных эпизодах «руку Москвы», дирижирующую действиями левобережных элит. Мы не собираемся обелять Кремль и полностью выводить его за скобки, но у любого мало-мальски ориентирующегося в хитросплетениях приднестровской проблемы специалиста в голове давно витала мысль о том, что Тирасполь рано или поздно скажет своё слово по поводу референдума. Тем более что всем известна его склонность прибегать к подобной форме самовыражения, когда региональное пространство стоит на пороге очередной геополитической трансформации.

Не исключено, что в течение года кулуарные консультации между Кишинёвом и Тирасполем насчёт референдума одновременно на территории правого и левого берега всё же велись. Но в итоге не сложилось: скорее всего, простые математические расчёты показали, что дополнительные 100-200 тысяч голосов изменят баланс голосования в нежелательную сторону, и левобережье по факту наложит вето на европейское будущее Молдовы. Что именно послужило причиной всему этому вырваться в свет, сказать сложно. Но объективности ради надо признаться, что таким открытым заявлением Тирасполь всё-таки подпёр свою позицию и заработал дополнительные переговорные очки.

Очевидно, что одним лишь заявлением явно всё не закончится, учитывая, что Приднестровьем высказана готовность что-то у себя да провести. Многое будет зависеть от того, какими будут итоги референдума на правом берегу. Именно от этого показателя, вероятнее всего, и будет отталкиваться Тирасполь. Так или иначе, но теперь над Кишинёвом навис референдарный «дамоклов меч», на который придётся периодически отвлекаться и учитывать при дальнейшем политическом планировании.