Стратегическая развилка в приднестровском вопросе

Власти не прилагают усилий для решения приднестровской проблемы, несмотря на то, что она представляет собой очевидное препятствие намерениям присоединиться к ЕС в ближайшую пятилетку

Наше правительство и Еврокомиссия однозначно определились с тем, что переговоры и возможное вступление Молдовы и Украины в Европейский союз будут идти в рамках «единого пакета». То есть, мы будем нести на себе все риски, связанные со сложными отношениями Киева с отдельными членами ЕС и продолжающимся военным конфликтом.

Так, Венгрия, много лет поддерживающая европейские устремления Молдовы, остаётся главным противником украинских евроинтеграционных перспектив – в стране даже скоро завершится консультативный референдум по этой теме. А министр иностранных дел Петер Сийярто уже сейчас угрожает отключить Украину от электроэнергии в случае запрета на поставки российских энергоносителей, который прорабатывает Брюссель.

Готовясь к открытию переговоров о членстве, помимо «украинской ловушки» мы имеем целый набор собственных проблем, сложный характер которых ещё даст о себе знать в будущем. И речь не только об узурпации партией власти собственно евроинтеграционной идеи и соответствующем общественном расколе, ярко проявившемся в ходе прошлогоднего референдума. Есть ещё и конкретный вопрос Приднестровья, представляющий собой очевидное препятствие намерениям присоединиться к европейскому сообществу в ближайшую пятилетку.

Радует тот факт, что, как минимум, наши СМИ поднимают эту тему, чем стимулируют некоторый мыслительный процесс у чиновников. В начале недели с рядом комментариев выступила вице-премьер по евроинтеграции Кристина Герасимов. Она признала, что прежние юридические основания, по которым приднестровский регион торгует с Евросоюзом, будут обнулены с момента вступления туда Молдовы. Это, естественно, потребует новых решений, которые предполагают согласовательные процедуры на уровне Брюсселя, Кишинёва и Тирасполя.

По крайней мере, Приднестровье вовлекалось в режим углублённой зоны свободной торговли (заменивший 10 лет назад т.н. «автономные торговые преференции») через трёхсторонние консультации и на условиях либерализации импорта из ЕС путём обнуления таможенных пошлин. Что характерно, Тирасполь де-факто пользуется и другими соглашениями Молдовы о свободной торговле при экспорте (например, с Украиной, СНГ, Турцией и центральноевропейской ЗСТ), но для этих стран свой рынок не открывал, и никаких специальных решений не принималось.

Герасимов говорит о том, что Брюссель не заинтересован в повторении кипрского сценария (северная часть острова, функционирующая в режиме протурецкого автономного государственного образования, признанного исключительно Анкарой, в ЕС не входит и не имеет общего рынка ни с сообществом, ни с греческой общиной). Там хотят видеть интеграцию Молдовы в формате единой, унитарной страны. Но при этом допускается вариант, когда на этапе подписания соглашения о присоединении законодательство ЕС не будет распространяться на территорию, не контролируемую конституционными властями. Как это будет работать, вице-премьер не объясняет, поскольку, скорее всего, сама пока не представляет, как справиться с потенциальной коллизией. Чиновница лишь заверяет, что правительство сделает всё возможное для устранения конфликта до момента вступления в ЕС.

К этому заявлению возникает ряд закономерных вопросов. Никакого прогресса в приднестровском урегулировании не видно. Переговоры заморожены на протяжении не менее пяти лет. Формат «5+2» не работает и является мишенью постоянной критики Кишинёва и Киева. С руководством Тирасполя никто официально не встречался с момента президентства Игоря Додона, контакты политических представителей тоже почти прекращены из-за отказа представителей левобережья ехать в Кишинёв и наоборот. Все призывы приднестровского руководства к диалогу в традиционных форматах остаются безответными, преимущественно по причине участия в них Москвы, но также и ввиду нежелания PAS решать конкретные проблемы, тем самым нормализуя ситуацию в Приднестровье и легитимизируя местные элиты.

Причём специфическое отношение правящего режима к приднестровскому сюжету даже не связано с предстоящей парламентской кампанией, поскольку сформировалось существенно раньше. Сейчас в Кишинёве, по сути, нет даже должностного лица, ответственного за это направление. С заменой Олега Серебряна, получившего посольское назначение, правительство тянет, гипотетически вплоть до завершения парламентских выборов. Финское Председательство в ОБСЕ, взявшее было резвый старт, вероятно, после консультаций с нашими властями больше не демонстрирует какой-то активности.

И нет никаких гарантий, что окончание электорального цикла (а есть сценарии, при которых правительство сформировать не удастся и потребуются повторные выборы) каким-то образом «оживит» процесс урегулирования. Говорить о нормализации российско-украинских отношений, что открыло бы путь к совместному участию этих двух стран-посредников, также не приходится. Сейчас Кишинёв настаивает на выталкивании России из обсуждения статуса региона, повышении роли Европейского союза и выдвигает в качестве предусловия ликвидацию российского военного присутствия. На всё это Тирасполь и Москва просто так, конечно, не согласятся. Но и вступить в состав ЕС с военным контингентом РФ на своей территории Молдова тоже не сможет.

Рассчитывать на прогресс с такими вводными, усугубившимися проблемами последних пяти лет, бесполезно. Речь идёт о заведомо ложном целеполагании, поскольку в нынешних условиях дипломатическое решение конфликта не просматривается, пока ключевые игроки, включая Кишинёв, не изменят стратегию.

Соответственно, Кристина Герасимов намеренно рассуждает о нежизнеспособном сегодня сценарии, защищая евроинтеграционный миф, ставший краеугольным камнем политического позиционирования PAS, в том числе в ходе предвыборной кампании. Власти хотят выиграть время и отсрочить серьёзный разговор о том, как вовлекать приднестровский регион в евроинтеграционные шаги Молдовы, консолидируя территориальный суверенитет. Особенно в условиях, когда жители Приднестровья, исповедующие преимущественно пророссийские взгляды, толком не вовлечены во внутриполитические процессы в стране, что, кстати, в электоральном смысле вполне устраивает режим.

Насколько можно судить, никто этим вопросом не занимается, однако же он неизбежно «станет ребром» в ближайшие годы, и всем придётся искать творческие решения, как и 10 лет назад. Готовы и способны ли на это Брюссель, Кишинёв и Тирасполь, сказать сложно. Не исключено, что на определённом этапе в президентуре возникнет идея упростить сюжет, попросту «отцепив приднестровский вагон» от кишинёвского «поезда евроинтеграции». И это может устроить и Кремль, и местные элиты. Останется лишь разобраться с конституцией, фиксирующей унитарный и неделимый характер государства в международно признанных границах. Правда, между евроинтеграцией и конституцией PAS ещё ни разу не выбирала последнюю. Сохранение нынешнего режима, таким образом, почти неизбежно будет вести к утрате территорий или к военным сценариям с неизвестным итогом.