Данте Габриэля Россетти любители живописи знают, как одного из основателей Братства прерафаэлитов, живописца, иллюстратора и графика, успешного поэта и переводчика.
Периоды его творчества искусствоведы определяют не по техническим особенностям создаваемой в определённый временной период живописи, а по женщинам, которые в данный период были его музами.
Эпиграфом к его творчеству и всей жизни можно было бы принять одно из высказываний Россетти:
Как только что-то вменяется мне в обязанности, моя способность сделать это исчезает. Я не в силах делать то, что я обязан делать.
Биография художника Данте Габриэля Россетти
Данте Габриэль Россетти (Dante Gabriel Rossetti) родился в мае 1828 года в Лондоне. Отец художника, Габриэль Россетти, был политическим беженцем из Италии.
В 1825 году, когда австрийские войска подавили восстание в Неаполе, сорокадвухлетний Россетти покинул родной город и бежал сначала на Мальту, а потом и в Великобританию.
В Неаполе Россетти-старший занимал должность смотрителя античного отдела Неаполитанского музея, а ещё писал стихи и был достаточно известным итальянским поэтом.
После прибытия в Лондон Габриэль Россетти получил место преподавателя итальянского языка в Королевском колледже, а в свободное от работы время исследовал работы Данте.
В общем, беженец сумел найти своё место среди лондонских туманов и спустя год, после появления в Лондоне, женился на 23-летней английской девушке Фрэнсис Мэри Лавинии Полидори.
И в последующие за этим браком четыре года в семье Россетти родилось четверо детей.
Семья не бедствовала, но самым роскошным путешествием для четверых детей была поездка в сельскую местность, в особняк бабушки и дедушки Полидори.
В гостях у бабушки мальчишки бродили по окрестным лугам и лесам, ловили лягушек в пруду, валялись под жарким летним солнцем на траве. Вечером возвращались в сельский дом и жадно читали рыцарские романы, которых в библиотеке дедушки было огромное множество.
Дедушка Полидори хранил в сарае среди прочих инструментов старенький печатный станок – и видя любовь внуков к литературе торжественно пообещал, что сам напечатает первую книгу, которую напишет его внук. Первой была напечатана книга Данте Габриэль Россетти – в тот год мальчику исполнилось 14 лет.
В доме Россетти-старшего постоянно присутствовали политические эмигранты из Италии, и книги читали совсем не детские – Шекспира, Байрона, Китса, Кольриджа и, безусловно, Данте, в честь которого и был назван один из сыновей, а именно старший из детей. И этот старший сын подавал надежды – замечательно рисовал, писал сонеты и обладал талантом литератора.
Россетти-старший разговаривал с детьми на итальянском языке, мама говорила на английском, за время учёбы в Королевском колледже Данте изучил французский, немецкий языки и латынь. Молодой человек с длинными чёрными локонами и в рубашке с распахнутым воротом, бравирующий своими стоптанными ботинками и стихами собственного сочинения был себе на уме – на вопрос учителя античных классов Королевской художественной академии о причине пропуска уроков небрежно ответил:
У меня был приступ безделья!
Неудивительно, что в Академии Данте учился всего два года. Он заявил отцу, что учиться в Академии ему скучно, но он нашёл для себя замечательного учителя.
Форд Мэдокс Браун, несмотря на свой возраст (ему в тот момент было 27 лет), уже был известным художником. И когда почта принесла ему восторженное письмо от великовозрастного (уже 20 лет) Данте Габриэля Россетти с просьбой взять его в ученики, решил, что это злая шутка неумного переростка. Но после личной встречи с Данте, практически сразу, предложил последнему совместную работу в своей мастерской и совместное же посещение вечерней школы натурных зарисовок, и выразил желание бесплатно учить начинающего коллегу всему тому, что уже знал и умел сам.
Красавчик Россетти, темпераментный, хорошо образованный, бесстрашный и искренний, легко покорял окружающих – любовниц и друзей у молодого художника было множество. Однако, были в судьбе художника встречи, которые оказались просто судьбоносными: знакомство с Джоном Эвереттом Милле и Уильямом Холманом Хантом определило дальнейшее направление в творчестве, а мимолётный роман с продавщицей шляпного магазина Элизабет Сиддал стал судьбой.
Братство прерафаэлитов. Данте Габриэль Россетти
31 декабря 1848 года в доме Джона Эверетта Милле, впервые, встретились три любителя романов о короле Артуре, три мечтателя, которые жаждали славы и рыцарских подвигов: Россетти, Милле и Хант. Они решили, буквально, развернуть историю искусства вообще, и живописи в частности, со скучной академической дороги – настоящий художник должен мёрзнуть на берегу речки и мокнуть в лесу, но создать безупречный, ботанический точный пейзаж. А Богородицу можно написать с проститутки, шекспировскую принцессу с белошвейки, если это будет безупречная женская красота.
Данте Габриэль Россетти стал лидером тайного «Братства прерафаэлитов». Эти трое придумали тайный знак «P.R.B» (Pre-Raphaelite Brotherhood) и с головой окунулась в работу. Натурщицами стали сестры и матери, любовницы и даже проститутки.
Любители рыцарских романов были убеждены, что у каждого настоящего рыцаря должна быть своя прекрасная дама сердца (т.е. идеальная натурщица), и только с помощью этого найденного прекрасного образа можно победить дракона, т.е. разрушить каноны академического искусства.
Нужно сказать, что объединившиеся в Братство прерафаэлитов молодые люди были неплохо «вооружены»: каждый был безусловно талантлив, каждый был готов бороться и, что ещё важнее, каждый верил в грядущий успех.
Первая судьба художника Данте Габриэля Россетти
Однажды в мастерскую Россетти вбежал художник Уолтер Деверелл и радостно сообщил Данте, что он нашёл идеальную натурщицу – продавщицу из шляпного магазина Лиззи.
Лиззи очаровала всю троицу. Она позировала Девереллу для его «Двенадцатой ночи», Хант с неё писал «Валентин спасает Сильвию от Протея», Милле увидел в ней «Офелию». А потом она стала большой и безраздельной любовью Россетти, его «брендом», страстью и бесконечным источником вдохновения.
Элизабет Сиддал и Данте Габриэль Россетти начали жить вместе. Бывшая продавщица из шляпного магазина очень быстро вошла в жизнь художника – она была своей в бесконечных спорах художников о творчестве и в мучительном творческом поиске, в поздних утренних просыпаниях и в… Она себя чувствовала и действительно была на своём месте.
Лиззи начала брать уроки рисования и очень быстро достигла ощутимых успехов – арт-критик и покровитель прерафаэлитов Джон Рёскин начал выплачивать бывшей продавщице шляп стипендию в обмен на всё, что выйдет из-под руки молодого таланта. А Россетти, у которого таким неожиданным образом выявился талант педагога, предложил своей любимой вести уроки рисунка в Рабочем колледже.
Форд Мэдокс Браун написал в своём дневнике:
Без сомнений, она потрясающая. Россетти однажды сказал мне, что когда впервые увидел ее, почувствовал, что судьба его определена. Почему он не женится на ней?
Так почему он не женится на ней? Этим вопросом задавались все, кто хоть однажды видел эту счастливую пару.
Правда Лиззи была болезненной – после позирования Милле для его «Офелии», когда девушка была вынуждена часами лежать в ванне с холодной водой, она заболела так, что чуть не угодила на тот свет. Тогда болезнь отступила, но заболевание лёгких осталось с Элизабет на всю оставшуюся жизнь.
Элизабет и Данте прожили вместе 10 лет. И Россетти решился оформить их отношения только тогда, когда возлюбленная снова серьёзно заболела и жизнь её висела на волоске. Удивительно, но после свадьбы Лиззи поправилась, была полна сил и энергии. Но спустя год молодая семья потеряла своего первенца и Лиззи снова начала таять на глазах.
Вернулись боли, к болям добавилось нервное расстройство. А нервные расстройства в те времена лечили настойкой опиума. Через год болезни Элизабет приняла слишком большую дозу своего опасного лекарства…
Вернувшийся поздно вечером из Рабочего колледжа Данте Габриэль Россетти обнаружил свою жену ещё живой. Он вызвал четырёх разных врачей, всю ночь сидел у её постели и не верил врачам. К утра его любимая Лиззи умерла.
В гроб Элизабет Россетти убитый горем Данте положил тетрадь со своими стихами, написанными за последние годы. Друзьям он сказал , что если бы не Лиззи, то не было бы ни картин, ни стихов. А если так, то всё, что было создано за эти годы принадлежит только ей, годы, которые они прожили вместе...
Другая судьба Данте Габриэля Россетти
Похоронив жену Данте Габриэль Россетти купил новый дом в артистическом районе Челси – художник не мог находиться в старом доме, где всё напоминало о утрате и о смерти.
Новый дом скоро превратился в настоящий богемный клуб, который посещали художники и поэты, артисты и литераторы, меценаты и интеллектуалы, арт-дилеры и состоятельные коллекционеры.
По богатому дому бродили полуобнажённые натурщицы, бесконечной рекой лились виски и шампанское, дымили дорогие сигары и велись горячие разговоры о судьбах искусства.
Эти годы стали временем финансового благополучия, творческого признания и профессиональной уверенности художника.
И это же время начавшихся затяжных депрессий, периодической потери зрения, мучительных бессонниц и привыкание к хлоралу (этот наркотик в те времена выписывали врачи от бессонницы).
И в этот же период у художника появилась новая любовь.
Красавица Джейн Моррис ещё в 1858 году вышла замуж за старого друга Россетти – Уильяма Морриса.
В 1865 году Джейн стала любовницей и постоянной моделью Россетти. Моррис не придавал особого значения этой связи и позволял своей жене месяцами жить у Россетти.
В эти «медовые месяца» были написаны лучшие картины художника: «Прозерпина», «Сон наяву», «Пандора».
Россетти иногда позволяет себе фантазировать и пишет жгучую брюнетку Джейн с рыжими волосами.
Такие рыжие волосы были у умершей Лиззи. Впрочем, он всегда говорит о двух лучших женщинах в его жизни.
В разгар романа с Джейн Россетти воспрял духом и решил, что зря похоронил свои стихи вместе с телом Элизабет. Художник просит одного из своих друзей достать стихи из гроба и издаёт сборник ранних стихов. Этот сборник критики просто растоптали.
Художник не привык к критике вообще, а тем более к такой грубости и пошлости. Вся эта компания закончилась для Россетти сильнейшим нервным срывом и попыткой суицида. В этот раз художник выжил. И с новыми силами начал работать.
Это был воистину каторжный труд за пределами физических и эмоциональных сил: новые картины и реплики лучших, написанных ранее, сборники стихов и переводы ранних итальянских поэтом.
Россетти получает значительные гонорары, мучится от бессонницы и ночами заглушает свои боли и тоску хлоралом, а утрам пьёт виски, чтобы избавиться от тошноты, которая мучит его после приёма хлорала.
В это период Джейн Моррис оставляет художника – она устала от наркотического и алкогольного угара своего любовника.
И у неё дети, которые не должны этого видеть.
Наркотические препараты и алкоголь быстро разрушили тело и нервную систему живописца. Он умер в санатории на морском курорте в городке Берчингтон. Парализованный и слепой. В возрасте 54 лет.
Картины художника Данте Габриэля Россетти
Оценили 9 человек
12 кармы