Художник прошел через страстное увлечение авангардными течениями — постимпрессионизмом, кубизмом, фовизмом.
Никогда не подражая и не используя слепо приемы, Явленский примерял к своему взгляду на мир разные изобразительные языки.
В составе Нового художественного объединения и «Синего всадника» Явленский – экспрессионист.
Яркие, контрастные цвета, упрощенные формы без объема, живописные плоскости, залитые чистым тоном, и стремление выразить внутренние переживания живописными средствами.
Отыскивая весь космос и смыслы в человеческих лицах, Явленский все больше сосредотачивается на портрете, пишет несколько циклов «голов» — портреты знакомых, потом безличные «Мистические головы», «Абстрактные головы».
В последнем портретном цикле «Медитации» Явленский приблизился к абстракции – но там, на границе, и остановился — горизонтали читаются еще как глаза и рот, вертикальная линия – как нос, при общем взгляде линии неизменно складываются в крест...
«Алексей Явленский прошел через страстное увлечение авангардными течениями — постимпрессионизмом, кубизмом, фовизмом. Никогда не подражая и не используя слепо приемы, Явленский примерял к своему взгляду на мир разные изобразительные языки» (А. Сидельникова, искусствовед).
Кем же он является для нас и наших современников по прошествии 80-ти лет после завершения своего столь насыщенного событиями земного жизненного пути?
Немецким художником, выходцем из России или наоборот: русским художником, одним из ярких представителей немецкого экспрессионизма, как характеризуют Алексея Явленского современные энциклопедические словари.
Художник, большую часть жизни проживший за границей, чье имя сегодня гораздо лучше известно за пределами России, чем на родине, заслуживает обретения заслуженной известности и у себя дома.
Его творческое наследие насчитывает более трех с половиной тысяч произведений, его работы хранятся во многих музеях и частных коллекциях Европы и Америки, но в собраниях наших отечественных музеев их едва ли наберется больше двух десятков.
При этом многие известные западные искусствоведы, проживающие в Европе, утверждают, что Явленский— уникальный художник, и его отсутствие среди общепризнанных гениев мирового художественного искусства является досадным недоразумением, которое еще предстоит устранить нашим потомкам.
Его удивительные и неповторимые «Головы» и «Медитации», серии небольших холстов с ни на что не похожими портретами, поражали современников скульптурностью, глубиной, смелой живописью и своим духовным звучанием.
Они явились миру стараниями мастера вне всякой традиции и не были ниоткуда заимствованы, поскольку выросли из его собственного внутреннего понимания и напряженного поиска.
Алексей Георгиевич Явленский — прямой потомок графов Растопчиных, родился 13 марта 1864 года в городе Торжке (Тверская губерния), что в предгорьях Валдайской возвышенности, в семье гусарского полковника Георгия Никифоровича Явленского и его второй жены Александры Петровны Медведевой, наследницы имения Кузлово в Вышневолоцком уезде.
С самого рождения родители прочили сыну карьеру военного.
До десяти лет воспитывался в Кузлово, а после переезда семьи Явленских в Москву в 1875 году одиннадцатилетний юноша был отдан в кадетский корпус.
В 1882 году в Москве открылась Всероссийская художественно-промышленная выставка, которую откладывали целых семь лет — сначала из-за участия России во Всемирных выставках во Франции и Америке, потом — из-за покушения на императора.
Торжественное открытие явилось значительным событием не только в жизни купеческой патриархальной Москвы, но и заметным событием в жизни всей царской России.
Взорам посетителей открылись фарфоровые и водочные заводы, фонтан с одеколоном и электрическая железная дорога, оружейный и сталелитейный заводы, садовые и сельскохозяйственные достижения. Привели на открытие выставки и кадетов, среди которых был ученик кадетского корпуса Алексей Явленский.
Здесь впервые в жизни он увидел художественную выставку, произведшею на него неизгладимое впечатление и вызвавшую желание непременно научиться также рисовать и стать художником.
Увлечение рисованием было настолько сильным, что заслонило собой все остальные юношеские увлечения кадета Явленского, а открывшееся природное дарование побудило учителя рисования, преподававшего в кадетском корпусе, обратиться к отцу Алексея с настоятельной рекомендацией обратить внимание на художественный талант сына и позволить ему профессионально заниматься живописью.
Для Егора Никифоровича, весьма далекого от искусства, эта новость и рекомендация стали полной неожиданностью и, вполне возможно, он даже прислушался бы к ним, если бы не его скоропостижная смерть месяц спустя.
После смерти отца кадет Явленский выполнил его последнюю волю, стать военным — поступил в 3-е Александровское военное училище, где в течение недели постигал сложную военную науку,а по воскресеньям пропадал в Третьяковской галерее, копируя картины Василия Верещагина.
Военное училище Алексей успешно окончил в 1887 году, получив назначение в Москву.
При этом и на новом месте Алексей продолжал рисовать, выкраивая для этого каждую свободную минуту.
На новом месте службы лейтенант Явленский связями, обаянием, упорством сумел добиться главной для себя цели — перевода из Москвы в Санкт- Петербург во 2-й Кронштадтский батальон, потому что там офицеры могли в случае особого разрешения со стороны командования посещать Императорскую Академию художеств.
Перевод в Санкт-Петербург позволил ему поступить в художественную школу, а с 1889 года он начал посещать Императорскую Академию художеств в качестве вольнослушателя, обучаясь живописи в классе Ильи Ефимовича Репина.
Двумя годами позже Алексей Явленский познакомился с Марианной Верёвкиной, которая была на четыре года старше его и уже успела зарекомендовать себя к тому времени вполне сложившимся художником.
Образованной и талантливой Марианне было скучно в рамках традиционного реалистичного искусства, она искала себя, пробовала писать по-новому, искала единомышленников.
Алексей оказался как нельзя кстати.
Она взяла на себя смелость его учить и наставлять — они вместе работали в мастерской, уезжали в имение Веревкиных на летние этюды.
Восхищенная успехами Явленского, Марианна готова была ради него на все.
После знакомства с Явленским Марианна фактически прекратила собственные занятия ради того, чтобы развивать талант нового друга. Влюбленный и восхищенный подругой Алексей ошибочно принимал благосклонность Марианны за любовь, но она любила только его искусство, и ни выходить замуж, ни затевать настоящий роман категорически не хотела — телесную близость она попросту презирала…
Решив полностью посвятить себя живописи, в 1896 году штабс-капитан Явленский вышел в отставку с государственной пенсией по состоянию здоровья.
Осенью того же года вместе с Марианной Верёвкиной, называвшейся его невестой, Алексей Явленский переехал в Мюнхен, где проступил учиться в художественную студию популярного в те голы в Европе австро-венгерского художника словенского происхождения Антона Ажбе.
Вместе с Явленским студию посещали Василий Кандинский, Дмитрий Кардовский, Игорь Грабарь.
Финансово Явленскому очень помогли деньги Верёвкиной, получившей к тому времени наследство после смерти отца.
В Германии Алексей Явленский смело экспериментировал с красками, яркими цветами, неожиданными композиционными решениями, чем заметно выделялся среди других художников.
Вообще о влиянии европейской живописи на становление особого индивидуального стиля Явленского можно много спорить и дискутировать, но при этом работы художника этого периода никак нельзя назвать подражательными.
Мюнхенские портреты, пейзажи, натюрморты изысканно красивы и свежи.
Смелые композиционные построения, напряженный мазок, пылающая красками палитра, что свидетельствует о том, что Явленский в Германии предстал ищущим, дерзким, полным творческих идей художником.
Явленский часто вырывался на родину, приезжая повидаться с родными, периодически участвовал в российских выставках, но его творческие интересы были связаны прежде всего с Мюнхеном.
Он активно выставлялся, его картины успешно продавались, в доме Явленского и Веревкиной собирались друзья-художники, здесь бывали многие знаменитости, жившие или гостившие в городе.
На протяжении 18 лет квартира Явленского и Верёвкиной в доме № 23 по Гизельштрассе оставалась одним из центров русской колонии, где, помимо известных художников, бывали Дягилев и Нижинский, Анна Павлова и Элеонора Дузе.
Отойдя от мюнхенского реализма, художник до 1908 года находился под влиянием Ван Гога.
После знакомства в 1907 году с Матиссом и другими фовистами развил собственный стиль цветовой гаммы, сохраненный им до начала Первой мировой войны.
Рассказывая о жизни и творческом пути Алексея Явленского, нельзя обойти вниманием еще одну женщину, сыгравшую значительную, если не сказать определяющую роль в жизни художника.
В 1894 году в имении генерала Верёвкина («Благодать» близ Ковно) Явленский встретил воспитанницу его владельцев — 13-летнюю Елену Незнакомов, которая позднее находилась в услужении у Марианны.
В 1902 году Алексей провел больше года в Прибалтике, где Незнакомова родила ему сына Андрея.
Елена Незнакомова была воспитанницей, кухаркой и горничной Веревкиной еще в России и уехала в Мюнхен вместе с ней, чтобы помогать по хозяйству.
Тем не менее Явленский не прерывал отношений и с Верёвкиной до 1919 года.
Эта несколько странная семья прожила под одной крышей больше двадцати лет.
Маленького Андрея учили живописи и Марианна, и Алексей, и в путешествия они ездили все вместе, вчетвером.
Явленский окончательно порвал с Веревкиной и обвенчался с Незнакомовой, когда ему было уже 58 лет.
В 1914 году с началом Первой мировой войны Явленскому пришлось покинуть Германию и переселиться в Швейцарию, поскольку, родившись во враждебной державе, среди немцев художник приобрел статус персоны нон грата.
Найдя пристанище на берегу Женевского озера в маленькой деревушке Сен-Пре близ Лозанны, художник нуждался не только в новых идеях, но и в деньгах.
Из-за войны Верёвкина перестала получать российскую пенсию.
Здесь художник начал свои «Вариации» — цикл работ, посвященный ландшафтной тематике.
Постепенно у него появились друзья и почитатели в Женеве и Лозанне, он начал с успехом выставляться в Швейцарии, а в 1916 году Алексей Явленский познакомился с Эмми Шейер.
25-летняя Эмми была дочерью богатого промышленника.
Юная импрессионистка, образованная и свободная, побывала на выставке работ Алексея Явленского в 1914 году.
И была так потрясена, что разыскала художника, который укрывался тогда в Швейцарии от войны, бросила собственную живопись и посвятила жизнь одной цели — знакомить мир с картинами Явленского.
С 1920 года она стала его личным секретарем, организовывала выставки, формировала экспозиции, читала лекции и возила картины художника из города в город и из страны в страну.
В 1917 году Явленский начал серию из ста работ «Мистические головы».
Первоначально моделью для них была Шейер, но со временем художник всё реже соотносил свои образы с реальными прототипами. Изображая обобщенные женские лица с пристальным взглядом огромных печальных глаз, он вдохновлялся православными иконами: «Я русский по рождению, и моей славянской душе всегда были близки древнерусское искусство и иконопись».
В поисках идей Алексей Явленский много путешествовал: посетил Цюрих и Аскону, а в 1922 году вернулся в Германию.
Явленский поселился с семьей в Висбадене, где незадолго до этого с большим успехом прошла его персональная выставка.
Возобновилась дружба с Кандинским.
В 1924 году оба художника вошли в группу «Синяя четвёрка» (BlaueVier), члены которой выставлялись в Германии и США.
Поначалу Явленскому везло — часто проводились персональные выставки.
Но в 1933 году к власти пришли нацисты, не оценившие его творчества и запретившие Явленскому участвовать в выставках.
Тем не менее через год он получил немецкое гражданство и как потомственный дворянин прибавил к своей фамилии приставку «фон». В 1937 году произведения художника вместе с работами его немецких коллег демонстрировались в Мюнхене на печально известной выставке «Дегенеративное искусство» (EntarteteKunst).
Около семидесяти картин Явленского нацисты тогда конфисковали.
Это стало серьезным ударом для художника, однако не преследования нацистов стали трагедией последних лет жизни художника — тяжелая болезнь артрит явилась причиной прогрессирующего паралича рук и ног Алексея Георгиевича.
Борясь с недугом, Явленский создавал свою последнюю серию «Медитации», которая насчитывает более тысячи работ, и не имеет аналогов в искусстве ХХ века.
На небольших, 18 на 12 сантиметров, листах бумаги он писал предельно обобщенные сумрачно-скорбные лики.
Три черные горизонтали — линии бровей, глаз, сжатого рта — пересекает черная вертикаль — линия носа, и, кажется, будто на цветовую поверхность наложен православный крест.
Для последних работ художника характерны нарочитая грубость широкого мазка и мрачность контрастного колорита.
Алексей Георгиевич Явленский умер 15 марта 1941 года в Висбадене в разгар Второй мировой войны и был похоронен на местном городском православном кладбище.
После кончины художника Елена и Андрей вернулись в Швейцарию.
Его сын Андрей Незнакомов (1902–1984) также был художником, после пленения советскими войсками до 1955 года находился в советских лагерях.
Дочери и вдова Андрея Незнакомова-Явленского, жившие в Локарно, издали в 1990-е годах четырехтомный каталог всего наследия мастера. В 2000 году в Русском музее Санкт-Петербурга состоялась крупная выставка произведений Алексея Явленского.
Примечательно, что вступительную статью к каталогу выставки писал не российский, а немецкий искусствовед Тайфун Бельгин (Tayfun Belgin) — куратор музея Оствалль в Дортмунде, где хранится большая коллекция произведений русского европейца Алексея Явленского.
Оценили 2 человека
5 кармы