В поисках русского стиля

В центральных залах главного дома усадьбы Остерманов (Рязанская область, Сапожковский район, село Красное) Всероссийский музей декоративно-прикладного и народного искусства открыл новую постоянную экспозицию: "Русский стиль: от историзма к модерну". Перемещение зрителя из зала в зал сродни путешествию во времени по основным вехам зарождения и становления русского стиля: сначала примерно на триста лет назад — к первоистокам и народному искусству, затем на полтора столетия — в эпоху историзма. И, наконец, в эпоху рубежа веков — во времена господства неорусского стиля, значимой грани модерна.

Поиски русского стиля можно начать в первом зале экспозиции, посвященном народному искусству.
Большей частью он наполнен экспонатами из собрания Кустарного музея, который — со времени его организации в 1885 году — обладал самой крупной в России коллекцией.
Здесь есть набойные и пряничные доски, расписные прялки, праздничные женские костюмы, вышитые полотенца, кружевные изделия, отрезы тканей и домашняя утварь — изделия по сути утилитарные, полезные в работе и быту.
Однако талантливые мастера из народа старались придать им красивую форму, украсить орнаментом, превращая обычные вещи в произведения искусства, наделенные "красотой пользы и пользой красоты".

К примеру, в старину народную одежду изготавливали из домотканых материй, поэтому прядением и ткачеством женщины занимались с раннего детства и до старости.
Так что прялка была важным элементом домашнего обихода — за ней мастерица проводила много времени.
А значит, внешний вид предмета должен был радовать глаз.
Поэтому и обычные, и подарочные прялки декорировали резьбой и росписью.
В узор художники вкладывали целый рассказ, а для близких оставляли послание или пожелание.
Каждый элемент и завиток рисунка имел определенное значение и располагался особым образом.
Гуси, лебеди и утки считались душами ушедших родственников, летающими поблизости от живых людей и приходящими на помощь в трудный момент.
Солярный знак выступал символом мира небесного.
Мастера использовали в декоре и многочисленные знаки плодородия — вспаханные поля, корни, цветы, плоды и семена.

Эти же символы повторялись и в вышивке, и при окрашивании тканей методом набойки — одного из древних видов народного декоративно-прикладного искусства.
Для нее изготавливали специальные набойные доски с узором: деревянные резные (манеры) или наборные, в которых узор набирается из медных пластин, гвоздиков или проволоки.
Набойным промыслом занимались деревенские красильщики, а набойными досками с самыми разными простыми и причудливыми узорами торговали на всех крупных ярмарках.
Там же мастера выкладывали и многометровый холст с отпечатками всех имевшихся досок — узорник, или манерник.
По нему принимали заказы на изготовление набойки с нужным орнаментом.

В создании узоров проявлялось особое искусство мастера — не только профессиональное мастерство и следование традиции, но и его понятия о прекрасном.
Поэтому прялки, доски, узорные ткани и вышитые изделия постепенно из утилитарных превратились в самостоятельные произведения искусства, которые сегодня выставляются в музеях.
В экспозиции можно увидеть немало подобных предметов, к которым художники XIX века, стремящиеся к самобытности в декоративно-прикладном искусстве, обращались как неиссякаемому источнику идей, мотивов и образов.

ИСКУССТВО "НА САМОРОДНОМ КОРНЕ РАСЦВЕТАЮЩЕЕ"

Второй раздел выставки связан с искусством эпохи историзма, когда в поисках русского стиля как раз и происходит широкое обращение художников к народной культуре.
Начальный этап, совпавший с правлением Николая I, неразрывно связан с национальной идеей, выраженной знаменитой триадой министра народного просвещения Сергея Уварова — "православие, самодержавие, народность", и носит название "русско-византийский". Это время интереса к древнерусскому культурному наследию.
В экспозиции можно увидеть созданные в этом ключе блюдо и тарелки из сервиза великого князя Константина Николаевича по эскизам знаменитого художника Федора Солнцева.
А еще братину и ковш в "псевдорусском стиле" с зооморфными мотивами и надписью "Чару пить здраву быть" по эскизам художницы Елизаветы Бём или набор для напитков с орнаментом в русско-византийском стиле Императорского стекольного завода по эскизам Ипполита Монигетти.

По словам куратора выставки, ведущего научного сотрудника Третьяковской галереи Элеоноры Пастон, в середине и второй половине XIX века поиски национальной самобытности "заключались прежде всего в необходимости создать искусство, "на самородном корне расцветающее".
При этом изделия "крестьянской самодельщины" — так в середине XIX века называли предметы народного искусства — использовались как собрания "образцов" для заимствования".
Интерес художников к народному творчеству выражался в перенесении орнаментов, например крестьянской вышивки, на изделия из стекла, фарфора, мебель или в подражании форме народных изделий.
В экспозиции есть и совсем неожиданные примеры: кресло по проекту Василия Шутова "Тише едешь — дальше будешь", спинка которого сделана в форме конской дуги, подлокотники — в виде топоров, а крестьянские рукавицы как бы брошены на сиденье.

В свое время кресло имело огромный успех и было отмечено бронзовой медалью на Всероссийской мануфактурной выставке 1870 года, а мастер из-за большого количества заказов даже получил привилегию на его изготовление от Департамента торговли и мануфактуры сроком на десять лет.

Привлекает внимание витрина с прикладными изделиями ювелирных фирм, в которых восхищает изящество замысла и мастерство исполнения.
Особенно выделяются работы одного из крупнейших ювелирных предприятий Москвы — фирмы Павла Овчинникова. 

Это подстаканник с надписью "Гостю дорогому. Пить на здоровье" и серебряная солонка в форме деревянной солоницы с декором в виде крестьянской вышивки. Причем о практическом назначении предмета с первого взгляда сложно догадаться.

Эпоха историзма в искусстве не закончилась с окончанием XIX века. Одним из ярких примеров этого можно считать большой костюмированный бал 1903 года — знаменитый маскарад, на котором императорская семья и представители знати присутствовали в роскошных и искусно выполненных костюмах времен царя Алексея Михайловича.
Поиски русского стиля для создания образов участников бала привели художников к тщательному изучению исторических источников: от гравюр до подлинных предметов XVII века. По признаниям современников, бал стал не просто "великолепным зрелищем, но цельным произведением искусства".
Фотографии участников маскарада в старинных одеждах представлены в экспозиции на мультимедийном экране.

АБРАМЦЕВСКИЙ КРУЖОК

Дальнейшее развитие русский стиль получил как национальный вариант общеевропейского стиля модерн.
А начиналось все в уникальной творческой лаборатории — Абрамцевском художественном кружке, организованном предпринимателем и меценатом, "творцом художественной среды", купцом Саввой Мамонтовым.
Строго говоря, кружок не был организацией с четко прописанными правилами и уставом.
Скорее, это было сообщество близких по духу и творческим замыслам людей, которые вдохновенно трудились на "самой лучшей на свете даче", в Абрамцеве.
Именно здесь будут созданы выдающиеся произведения русского искусства:
"Аленушка" и "Богатыри" Виктора Васнецова,
"Девочка с персиками" Валентина Серова,
"Видение отроку Варфоломею" Михаила Нестерова,
лиричные пейзажи Василия Поленова и Исаака Левитана.

Поставив перед собой цель "подхватить еще живущее народное творчество", участники кружка устраивали экспедиции в окрестные деревни и села Ярославской, Владимирской, Ростовской губерний для изучения памятников старины и собирания подлинных образцов, которые затем составили коллекцию "домашнего" музея.
Для возрождения народных промыслов в Абрамцеве были организованы столярно-резчицкая, вышивальная и гончарная мастерские, в которых знаменитые художники увлеченно работали наравне с крестьянами и их детьми.
В разделе экспозиции, посвященном деятельности Абрамцевского кружка, представлены предметы мебели и домашней утвари (деревянные сундуки, шкафчики, стулья), созданные по эскизам Елены Поленовой, руководившей столярной мастерской, и Виктора Васнецова.

Соединение современности с традицией в изделиях абрамцевских мастерских пришлось по вкусу самым разным слоям общества, очень быстро они вошли в моду.
В одном из писем Елена Поленова писала:
"Наши вещи... идут хорошо, я полагаю исключительно благодаря новизне, оригинальности и стильности модели".
А историк искусств Алексей Греч так описывал абрамцевскую продукцию:
"Все эти резные и точеные, висячие и стоячие шкапчики, резные и расписные столы и стулья, разрисованные балалайки, шкатулки, вышивки, безделушки, производящие фурор на заграничных выставках и в обеих столицах..."

Не меньшей популярностью пользовались изделия гончарной мастерской, которой руководил Михаил Врубель.
Его работы, созданные в Абрамцеве и представленные на выставке ("Девушка в венке", керамическая сюита "Снегурочка", "Египтянка", "Берендей", изразцы и вазы, камин), воплощают идею "возрождения майолики со всей присущей ей красотой русской экзотики".
Обращаясь к традициям народного искусства в поисках новых стилевых решений, участники Абрамцевского кружка создали оригинальные произведения в русском стиле, завоевавшие немало наград на всероссийских и международных выставках.

Путешествуя дальше по экспозиции, попадаешь в затемненную нишу и неожиданно становишься зрителем театрального действа.
Под музыку Римского-Корсакова на экране оживают эскизы декораций к домашним спектаклям Абрамцевского кружка и Русской частной оперы Саввы Мамонтова. "Снегурочка", "Садко", "Сказка о царе Салтане" — знакомый с детства сказочный мир пленяет зрелищностью, созданной "певцами русского стиля" эпохи модерн:
Васнецовым, Коровиным, Головиным.
Выдающиеся художники сами писали декорации, афиши и сценарии, создавали костюмы и нередко выступали в качестве актеров любительских спектаклей кружка.
В них, кстати, также участвовали Константин Станиславский и Федор Шаляпин.
Своим творчеством художники открыли новый путь в оформлении спектаклей на "русскую тему", обнаружив новые грани в понимании русского стиля.

ОТ МАЛА ДО ВЕЛИКА

Впечатляющим экспонатом выставки, отражающим поиски русского стиля в героическом эпосе и фольклоре, является созданный по заказу Саввы Мамонтова камин Михаила Врубеля "Встреча Вольги Святославовича с Микулой Селяниновичем". Согласно былинам, Микула Селянинович — легендарный пахарь-богатырь, одной рукой поднимавший сумку со "всей тягостью земной", — олицетворяет спокойную крестьянскую силу, подпитываемую родной землей. Вольга Святославович — самый древний и неоднозначный персонаж русского фольклора — увидел в Микуле могучего богатыря и позвал в свою дружину.

Сюжет из былинного эпоса занимал Врубеля задолго до создания ставшего знаменитым камина.
Предыстория замысла его росписи интересна и противоречива.
"Еще в Киеве, во время работ во Владимирском соборе, Михаил Александрович сочинил акварельный эскиз своего "Богатыря", — вспоминал сын архитектора Прахова Николай Прахов.
Позднее, написанное специально для самой крупной дореволюционной Всероссийской промышленной и художественной выставки в Нижнем Новгороде, панно "Микула Селянинович" вместе с "Принцессой Грезой" подверглись резкой критике куратора художественного отдела Альберта Бенуа, написавшего, что "панно Врубеля чудовищны" и их необходимо убрать.
На помощь пришел безоговорочно веривший в талант художника Савва Мамонтов.
Он выкупил оба панно, выстроил для них на выставке отдельный павильон, где они демонстрировались под вывеской "Выставка декоративных панно художника М. А. Врубеля, забракованных жюри Императорской Академии художеств".
Шумиха в прессе была немалая.

В дальнейшем панно "Микула Селянинович" послужило основой для росписи камина, который в 1900 году вместе с майоликовыми скульптурами художника был удостоен золотой медали на Всемирной выставке в Париже.
"Золотой медалист" был продан сразу по окончании выставки и находится в Лионе, а в музее представлен один из экземпляров с подлинной подписью Михаила Врубеля на одном из изразцов.
Этот камин в 1910 году попал в собрание мецената Сергея Тимофеевича Морозова и был сохранен для потомков благодаря усилиям музейных работников и реставраторов.
Изюминкой выставки стал не только большой роскошный камин Михаила Врубеля, но и совсем малые по размеру матрешки.
Это одни из первых созданных и дошедших до наших дней деревянных игрушек.
Организаторы выставки мечтали о подобных экспонатах, и их мечтам суждено было сбыться практически перед самым открытием экспозиции.

Нам кажется, что матрешка существовала с древних времен и неразрывно связана с народной культурой и творчеством.
Однако она намного моложе, и у нее есть конкретные создатели — яркий представитель неорусского направления в искусстве художник Сергей Малютин и токарь-умелец Василий Звездочкин.
Самая первая матрешка появилась в конце XIX века в мастерской "Детское воспитание" и была сделана в виде милой улыбающейся крестьянской девушки в традиционном сарафане с петухом в руках. Дебют новой игрушки перед широкой публикой состоялся в 1900 году на Всемирной выставке в Париже.
Её ожидало всеобщее внимание и успех, а еще — бронзовая медаль. Очень скоро матрешка стала едва ли не главным национальным символом России.
В дальнейшем деревянные разъемные куклы воплощали узнаваемые крестьянские образы, а также изображали представителей разных сословий и профессий.
Однако матрешки не единственные игрушки в экспозиции.
Расписные дымковские игрушки из глины радуют глаз яркостью и нарядностью образов.
А резные из дерева богородские, напротив, чаще всего не окрашенные, чтобы развивать воображение детей.
Скульптурная богородская композиция "Катание в санях" представляет довольно живую картинку зимних забав.
Притягивает взгляд и необычный, немного шокирующий "Казак, глотающий турок".
Это так называемая игрушка с движением, сделанная в Сергиевом Посаде в начале XX века.
Сюжет посвящен Русско-турецкой войне 1877-1878 годов, в которой кубанское и донское казачество самоотверженно сражалось за веру и Отечество.

ТАЛАШКИНСКОЕ ВОЗРОЖДЕНИЕ

В 1893 году княгиня Мария Клавдиевна Тенишева, вдохновленная успехами художественного кружка в Абрамцеве, приобретает имение Талашкино, где создает совершенно особую творческую атмосферу, привлекавшую сюда людей талантливых, одаренных, ищущих.
Среди них Николай Рерих, Сергей Малютин, Александр Бенуа, Константин Коровин, Михаил Врубель, Игорь Стравинский и многие другие.
"Мне давно хотелось осуществить в Талашкине еще один замысел, — писала княгиня Тенишева. — Русский стиль, как его до сих пор трактовали, был совершенно забыт. Все смотрели на него, как на что-то устарелое, мертвое, неспособное возродиться и занять место в современном искусстве... мне хотелось попытать свои силы в этом направлении, призвать к себе в помощь художника с большой фантазией, работающего над этим старинным, русским сказочным прошлым".

Этим художником стал Сергей Малютин, который возглавил созданные в Талашкине художественные мастерские.
По эскизам Малютина здесь было выполнено большое количество предметов быта, мебели, декора.
Позднее дело продолжит молодой художник Алексей Зиновьев.
Основным видом художественных работ мастерских была резьба по дереву.
Но, в отличие от абрамцевских, в изделиях талашкинских мастеров прослеживается более творческое отношение к старине, свобода интерпретации.
Их работы уже целиком лежат в русле стиля модерн.
В экспозиции можно увидеть рамки для фотографий с говорящими названиями "Всадник", "Богатыри", "Город", предметы мебели и домашней утвари, например ковш-ендову, созданный по рисунку Марии Тенишевой.

КУСТАРНЫЙ МУЗЕЙ

Завершающий раздел экспозиции связан с деятельностью Кустарного музея, ставшего в начале ХХ века, по выражению куратора экспозиции Элеоноры Пастон, "крупнейшим художественным центром, соединявшим в себе разнообразные направления деятельности — собирательской и хранительской, популяризаторской, творческо-художественной, образовательной и коммерческой, не имеющим аналогов в мировой музейной практике".
Всероссийский музей декоративно-прикладного и народного искусства в ходе исторических перипетий стал его правопреемником.

А начиналось все в 1882 году, когда страстный любитель старины, прекрасный знаток искусства, предприниматель и благотворитель Сергей Морозов приобрел всю коллекцию изделий народных промыслов, представленную на Всероссийской промышленно-художественной выставке в Москве.
Через три года открылся Торгово-промышленный музей кустарных изделий Московского губернского земства, состоявший из бюро по содействию промыслам, торгового отделения и "Музея образцов", своего рода творческо-экспериментальной лаборатории.
Возглавивший его Морозов привлекал к сотрудничеству интересных и ярких художников — братьев Васнецовых, Головина, Поленова, по эскизам которых мастера создавали высокохудожественные образцы кустарных изделий.
В дальнейшем эти работы становились победителями крупнейших российских и международных выставок.
В итоге Кустарный музей стал важнейшим центром, сохранявшим национальные традиции и продвигавшим на отечественном и мировом художественных рынках моду на русский стиль.
Отвечая на вопрос:
"Есть ли русский стиль сейчас и в чем он выражен?" — директор музея Елена Викторовна Титова заметила:
"Пока понятие "русский стиль" не является каким-то культурообразующим явлением, но направление в работах художников и в общих трендах, конечно, есть.
И это не просто мода или вынужденная обстоятельствами история про то, что все в едином порыве вдруг начали изучать все русское и, соответственно, модное, да к тому же то, что поддерживается...
Просто настал момент, когда всем наконец стало ясно, что именно традиционное искусство может являться источником идей для новых стилей.
Я не возьму на себя смелость утверждать, что сегодня уже сформировался новый русский стиль.
Но этого стало так много, что нужно опять присматриваться, отбирать лучшее, определять направления, чем, собственно, и призван заниматься наш музей".

rusmir.media